Октябрь. Десятого...

Октябрь выдался на удивление холодным.

Они жались друг к другу как можно теснее, потому что только таким образом можно было согреться. Эрен дышал на свои руки и из его рта вылетали облачка пара.

Слишком холодно...

А умирать так рано.

Армин прячет голову на груди у друга и что-то тихо шепчет.

Йегер тёплый, Йегер мягкий, но на долго Йегера не хватит. Эрена стоило бы поберечь, но Армину слишком холодно, а без него и ещё холоднее...

Эрен жмурится, сдавливает друга ногами, что уместился между ними, словно таким образом может согреть их обоих. Выжить в таких условиях нереально. Конечно, нужно больше двигаться и тогда тело не будет терять тепло, но вокруг слишком много титанов, а у Армина серьёзная рана и ему вообще противопоказано любое движение!

Эрен ужасно переживает за друга, порой, на его глаза наворачиваются слёзы и стекают по щекам к подбородку, а уже потом теряются в светлых волосах Арлерта.

Йегер вновь дышит на руки, но пальцы немеют, слишком холодно, чтобы согреться обоим.

Они уже прошли тот этап, когда Армин мудро предлагал оставить его и уйти за помощью или хотя бы попытаться спастись самому, но они оба понимают, что тогда Арлерт точно не выживет.

От голода сводит желудок и кружится голова. Как он вообще на ногах стоять-то сможет? Но он не стоит, а сидит, прижимая к себе теснее лучшего друга.

Мысль о том, чтобы бросить Армина кажется ему омерзительной. Легче умереть вместе с ним бессмысленной смертью и плевать, что Микаса не простит ему этого и что человечество может быть уничтожено. Сейчас важен только Армин и страх потерять его намного сильнее любых других страхов.

— Дай сюда, — не выдерживает Арлерт, сжимая в холодных ладонях руки Йегера и зарывает их себе в волосы, начиная быстро тереть.

Рукам на удивление становиться теплее, они начинают покалывать, но Эрену приятно. Потом пальцы начинают гореть, но покалывание в мягких подушечках так и не проходит. И от этого в душе зарождаются два противоречивых чувства - счастье и обречённость...

И после такого бросить Армина?

Да ни за что!

— Не знаю что быстрее нас убьёт — голод или холод, — усмехается Арлерт, чувствуя, как холодные пальцы друга трутся о кожу его головы. По телу проходит волна дрожи и он сжимается только сильнее, но руки Йегера не убирает.

— Мы не умрём, — упрямо повторяет Эрен, но оба понимают, насколько бессмысленна эта фраза.

Армин не возражает, он устал спорить, от большой потери крови у него перед глазами всё плывет, но он пытается себя контролировать. Рядом с Эреном он пока ещё живой.

Но они оба почти мертвы...

Время против них, погода против них, обстоятельства тоже и целый мир!

А жить ещё хочется, потому что тысяча несказанных слов застряли в горле, но так и не осмелились слететь с губ. Но Армин трусит, хотя ему уже терять нечего, он точно не выживет. И ему быстрее бы умереть, чтобы у Йегера был хотя бы шанс, чтобы выжить.

Арлерт проклинает себя, проклинает за то, что убивает Эрена, что только из-за него Йегер не пытается выжить. И от этого больнее. Он тянет за собой Эрена, но не хочет этого.

И наверное, лучше было бы признаться. Возможно бы тогда Йегер одумался и хотя бы попытался выбраться из этой передряги.

Но он не может... и только молча глотает слёзы, прячет лицо на груди у друга и пытается пересилить себя. Можно было бы просто произнести эти несложные слова и всё. Это ведь не сложно, учитывая, что ему осталось немного. Арлерт быстрее умрёт от потери крови, чем от переохлаждения. Они оба это знают.

— Ты ведь не умрёшь, Армин? — в отчаянье спрашивает тихим, почти не слышным, шёпотом, Йегер, сильнее прижимая Арлерта к себе. — Обещай, что всегда будешь рядом со мной...

— Всегда, — шепчет одними губами Армин.

Их обоих пробивает дрожь, а Арлерт чувствует, что весь мир медленно погружается во мрак. Осматривается вокруг и с отчаяньем осознаёт, что скоро потеряет сознание, а это верная смерть. Но мысли так медленно текут в его голове, кажутся такими бессвязными и пустыми. Ему уже трудно понимать самого себя.

Армин рассеянно смотрит на Эрена, черты его лица расплываются, голова кружится сильнее и постепенно всё меркнет. Армин чувствует на своих щеках слёзы.

— Прости меня... — язык еле ворочается, но он всё же произносит эти тяжёлые для него слова. — Но я больше не могу...

Йегер кусает губы, сдерживает слёзы и пытается не закричать. Отчаянье накрывает с головой, отнимает способность думать связно и логично. Чувства берут своё и страх полностью овладевает Йегером.

Он ведь ничего не может сделать...

Только умереть вместе с Армином. Но видеть смерть Арлерта - выше его сил. В груди всё сдавливает, вздохнуть никак не получается. Он почти не слушает, что говорит Армин, хотя и понимает, насколько это важно. Но не может, потому что собственные мысли перекрывают всё.

Он не может потерять Армина!

Нет, это слишком несправедливо... Этот прогнивший мир не имеет право забирать у него самое дорогое! Иначе зачем жить?

И жить уже не получится без Арлерта...

— Эрен, — пальцы у Армина ещё холоднее, чем у него и когда Арлерт дотрагивается до его влажных щёк, Йегер наконец обращает внимание на друга, забывая на мгновение о своих мрачных мыслях. — Прошу, Эрен, только не возненавидь меня...

И наклоняется вперёд медленно, очень медленно, так же нерешительно касается своими губами губ Йегера и не целует, а только скользит холодными губами, потому что тут же падает на друга, начиная кашлять кровью.

Арлерт уже не контролирует своё тело, еле шевелит пальцами и хрипло дышит. Он открывает рот, в попытке сказать, произнести всего пару слов, но из горла вырывается только хрип и кашель. В лёгких чувствуется жидкость, кашель усиливается, в глазах совсем темнеет и Армин проклинает себя за то, что так и не сумел признаться.

Но уже не может...

Эрен в панике стискивает тело Арлерта и что-то начинает шептать как безумный. Сдержать слёзы больше не получается, от чего перед глазами всё плывёт и мороз только сильнее холодит влажные щёки. Йегер приподнимает голову друга и несколько раз касается своими губами губ Армина, словно этим сможет вдохнуть в него жизнь.

Но Арлерт не реагирует, на губах чувствуется его кровь и Эрена бьёт крупная дрожь. Он прижимает к себе Армина, словно боится, будто Арлерт сможет раствориться в его руках и начинает гладить его светлые волосы, то и дело путаясь в них пальцами. А потом начинает раскачиваться взад-вперёд.

И что-то тихо шепчет.

Он ещё не может осознать, что холодный Армин в его руках уже мёртв. Он не понимает что делает и паника заставляет его обезуметь от горя.

Как теперь жить... без Армина?

Или лучше не жить.

Зачем жить?

И он совершенно не думает над тем, что делает. Потому что боль в груди сильнее, потому что в голове только одна мысль. Взгляд его натыкается на осколок стекла. Ему не хочется, но приходится на мгновение оставить Армина, чтобы взять этот осколок и вернуться к Арлерту.

Стекло тут же режет пальцы и крови слишком много.

У Эрена кружится голова и он уже не понимает, где его кровь, а где кровь Армина. Тихо всхлипывая, прижимает к себе Арлерта и пару минут смотрит на осколок. До тех пор, пока в его душе не укрепляется решимость.

Он не будет жить без Армина.

Потому что не сможет.

Резать запястья неприятно, но Йегер чувствует облегчение, выпуская стекло из пораненных пальцев. Раны глубокие, кожа неприятно стягивается под холодом, кровь бежит не так обильно.

Но Эрен старается не обращать внимание, он обнимает Армина обеими руками, утыкается лицом в шею мёртвого Арлерта и ждёт...

Возможно, при других обстоятельствах он бы и не стал делать этого. Возможно, он бы посвятил себя чему-нибудь стоящему, но когда ты окружён титанами в богом забытом месте, замерзая от мороза в октябре и не имея никакой надежду на спасение, выбирать не приходится.

Армин правильно сказал, что их тела никогда не найдут.

Это и не важно. Важно то, что они вместе.

Эрен перестаёт дышать, когда солнце практически спряталось за горизонтом.

В октябре. Десятого...