- Хэймдал.

- Локи.

Страж кивает в знак приветствия, но с места не поднимается. Локи присаживается на скамью напротив.

- Слуги донесли мне, что ты желаешь поговорить со мной?

- Да, Локи. Давно следовало это сделать, так не может больше продолжаться. Радужный мост не защищен, ты бьешь по своим же - Асгард на грани краха. Отовсюду я вижу врагов, уже спешащих занять твой трон.

Локи вскакивает с места.

- Откуда? Кто?

- Отовсюду, Локи. Если раньше это был редкий враг, с которым справлялась и обычная стража, то теперь даже твоему брату придется попотеть, чтобы избавиться ото всех этих несметных полчищ. Хэла, в отличие от тебя, всегда держит свое слово.

- Я убью Тора и завладею молотом. И ни один враг не сможет меня сокрушить. - Но Хеймдал лишь качает головой, словно говоря, что это глупость, ты сам об этом знаешь.

- Почему, почему, Хэймдал? Почему он герой, а я враг? - лицо собственного брата встает перед его мысленным взором, искривленное в насмешке, и Локи с досады морщится.

- Локи, как вырастить героя? - страж смотрит на него выжидательно, хлопая по скамье, жестом предлагая присесть рядом. В отличие от других, Хеймдал никогда не был жесток по отношению к приемному ребенку Одина.

Бог обмана осторожно присаживается напротив, чувствуя себя учеником перед строгим учителем.

- Ну же, Локи, что ты думаешь? Как вырастить героя?

Трикстер молчит и хмурится. Ему не нравятся эти загадки, но он на пробу отвечает:

- Не дозволять ему делать зло и показать, что есть зло, а что есть добро.

Хэймдал улыбается, кивая ему. В точку. С первой же попытки.

- Создать ему поле из черных фигур, на фоне которых его белые будут ослепительными, - добавляет он.

Локи вытягивает лицо в осознании.

- Взгляни на меня и скажи, что я был забран ребенком с одной целью: воспитать добро в Торе? - пораженно требует он.

И Хэймдал не заставляет упрашивать себя дважды.

- Тебя растили, ожидая от тебя худшего и не желая видеть хорошего, бог Обмана.

- Ты сумасшедший. - Локи снова встает со скамьи, отходя к окну. - Один не может быть настолько жесток. Или... он настолько боится мощи Тора, что решил таким образом обуздать его? Допустить эти жестокие распри и сидеть в своей камере в ожидании, когда нутро Тора закалится в ненависти ко мне, сделав его поистине золотым богом?! Ручным воплощением справедливости, в стремлении уничтожить зло слепо идущим на поводу у Всеотца?

Хэймдал молчит, но выражение его лица - сочувствующее - не оставляет Локи шансов на то, что его доводы неверны.

- Как смели они... Дразнить запыхавшуюся гончую куском мяса, а теперь кричать, когда она вцепляется в руку, сгрызая ее?

- Это царство давно прогнило, Локи. - Хэймдал отворачивается. - И все, что ты можешь, - это сбежать. Тогда они оставят тебя в покое. И зло, переданное Одином его сыну, восстанет в лице Тора против самого Одина.

Локи в спешке покидает комнату, в которой содержат стража. Ему многое нужно обдумать. Хэймдал на его стороне, это несомненно, ведь он брат леди Сиф, а значит, разделяет ее любовь к предательству.

Что касается остальной "семейки"...

"Я не асгардец и не етун. - Трикстер останавливает возле входа в темницу нижнего уровня. - Я просто Локи. И отныне я абсолютно один".