- Ты не жалеешь? - Сиф, закутанная в шали с головы до ног, подходит к Тору, становясь рядом с ним. Громовержец тянется к ней рукой, обнимая за талию.

- Нет, Сиф, я не жалею. Кто-то должен был положить конец его козням. Они давно переросли детские забавы. - Он вздыхает, не пытаясь спрятать угрюмое выражение лица от супруги, все равно ослепшая Сиф не увидит этой печати скорби, со вчерашнего дня - дня казни Локи - легшую на лик Тора.

Громовержец разворачивает деву лицом к себе и ласково касается ее щеки, отчего та морщится, недовольно кривя губы.

- Я поговорил с Карниллой. Она поможет вернуть тебе зрение.

- Пусть. А пока не прикасайся ко мне, Тор.

- Мне неважно, как ты выглядишь, Сиф... - бог грома пытается прижать к себе воительницу, но та вырывается.

- Зато важно мне. Если Карнилла не справится, я смирюсь. Но пока... я не хочу пугать тебя своим отвратным видом. - Она касается повязки, скрывающей глаза, и медленно уходит прочь, на ощупь продвигаясь вдоль стен.

А вечером к Сиф приходит ведьма. Карнилла предлагает ей отвратительно пахнущую мазь, и наутро воительница просыпается зрячей.

В честь победы над врагом, занявшим трон Асгарада и свергнутым могучим Тором, горожане устраивают пышные гулянья. Божественные супруги тоже присутствуют на празднике. И каждый пьет за здоровье законного царя и ту, что сидит рядом.

Только невесела прозревшая воительница. Все чаще и чаще смотрит она на отрубленную голову, посаженную на кол в центре площади, и бледные губы ее сжимаются в полоску от гнева.

Гнева, вспыхивающего во взгляде все той же прежней, безумной искрой.

Конец