Так кто же из них проиграл? Сакура не могла дать точный ответ, прячась в комнате отдыха от очередной толпы назойливых лицемерных одноклассников. Неужели Учихе действительно нравилось наблюдать этот беспрерывный поток лживых речей и натянутых улыбок? Как он среди всего притворства смог оставаться верным себе и продолжать излучать ауру непоколебимого Короля?
Девушка не могла поверить в то, как быстро сменилось отношение всех тех, кто буквально несколько месяцев назад рушил ее стойкость, оскорблял и указывал на место в среднем классе. Сакура захлебывалась ядовитостью слов, выплескиваемых из лживых, пропитанных сарказмом и похотью ртов. Нового Короля выворачивало от осознания того, что теперь во главе пирамиды стоит она, а парень, очутившийся на самом дне, с усмешкой взирает на бесполезные сопротивления и немые крики о помощи.
Это ее заслуга? Именно такого Сакура и хотела, когда сбросила с пьедестала Учиху? Неужели верховенство оказалось не по зубам? Чью судьбу она вершила: непобедимого Короля или безумного Джокера?
Жадные голодные взоры, прожигающие насквозь, проникали в душу, расползаясь и омрачая своей токсичностью. Сакура задыхалась, мучительно ловя воздух, пропитанный фальшью. Морально умирала, замечая радостные лица своих подчиненных, которые все сильнее затягивали на ее шее невидимую петлю. Воздуха катастрофически не хватало.
Стоя во главе королевства, быть изгоем? Сакура и не предполагала подобного, когда вынесла приговор всеми обожаемому Учихе. Она видела по глазам, как трещит самообладание многих из одноклассников, но лишь гордо вскидывала голову, продолжая нести на себе тяжелое клеймо. Власть развращает, не так ли?
Плечи опускались, а губы искусывались в кровь, стоило девушке оказаться наедине в той комнате, где когда-то Саске построил свою крепость, теперь давшую трещину под главенством нового Короля. Надежная защита рушилась, погребая ее под грудами несбывшихся желаний. Но Сакура сильная, она выстоит и не сломится под напором циничных действий, сможет выжить без его извращенной заботы.
Кулак впечатался в стену, оставляя едва заметные кровавые разводы. Костяшки противно защипало, а руку свело от боли. Сакура чертыхнулась. Куда же подевалась ее решительность?
— Не так все это представлялось, да?
Сакура от неожиданности вздрогнула, боясь повернуться лицом к говорящему. От осознания того, кому принадлежит голос, сердце забарабанило с невероятной скоростью, а щеки покрылись румянцем. Он продолжал влиять на нее, несмотря на сброшенные оковы.
— Я не понимаю, о чем ты? — Сакура медленно развернулась, аккуратно заводя поврежденную руку за спину.
Натыкаясь взглядом на обнаженный торс парня, Харуно еще пуще покраснела, а пальцы нервно заправили выпавшую прядь за ухо. Саске ухмыльнулся, довольный реакцией девушки. Он сидел на небольшом диванчике, стоящем в углу комнаты отдыха, и совсем неумело старался оттереть с рубашки непонятные черно-красные пятна, которые от интенсивного трения становились лишь больше. Похоже, парень понемногу ощущал на себе жизнь Джокера.
Они впервые за несколько недель, что прошли с той решающей игры, столкнулись один на один, без свидетелей и насмешливых глаз. Сакура чувствовала неловкость, ловя на себе внимательный изучающий взгляд. Ей казалось, будто тепло, исходящее от тела парня, испепеляет невыносимым жаром. В горле предательски пересохло.
— Ну, раз у тебя все хорошо, тогда не смею нарушать идиллию, — Саске встал, расправляя плечи, отчего Харуно задержала дыхание, а неизвестные до сих пор ощущения бабочками противно запорхали в области живота.
Его упругий торс с едва заметными кубиками манил к себе. При каждом движении мышцы играли под бледной кожей. Сладкая истома плавно распространялась от области живота, разливаясь по всему телу, забираясь в каждую клеточку и уютно устраиваясь на кончиках пальцев, нежно покалывая. Сакура чертовски хотела прикоснуться к парню. Пробежаться ноготками по животу, оставляя красные царапины.
— Что-то не так? — Саске надел испачканную рубашку и остановился, не спеша застегивать пуговицы. Он заметил девичий взгляд: ее желания читались, словно открытая книга, которую забыли спрятать от посторонних глаз. И увиденное парню нравилось.
Девушка сглотнула, едва контролируя эмоции. Как такое возможно? Почему ее так влечет к нему? Неужели это тот самый Учиха, от которого ранее бросало в дрожь и приходилось сдерживать крики отчаянья? Почему он настолько спокойный?! Совершенно не боится Сакуру?
Мысли копошились в голове, прерывая друг друга и выдвигая все больше новых вопросов, идей. Из потока неразборчивого размышления громким набатом пришло осознание того, что он не воспринимает ее как Короля. Данный факт обрушился на Сакуру, словно непредсказуемый осенний холодный дождь. Возбуждение сменилось злостью, клокочущей в горле, разъедающей голосовые связки.
Девушка хотела мести. За все те годы, что Учиха находился на вершине иерархии; за все те мучения, вытерпленные ею, и испорченные нервы, из-за бесконечных стараний не допустить ни малейшего просчета; за тихий шепот, изводивший ее, оставляющий после себя мурашки на коже. Она хочет вернуть ему сполна.
Сакура прошла мимо, едва касаясь его руки. Девушка прекрасно понимала: Учиха не из тех, кто вот так просто поддастся провокациям, поэтому план по уничтожению горделивого самоуверенного Саске должен быть изящным, с долей горечи. Парень обязан кричать ее имя.
Король опустилась на мягкий диван, буквально на то же место, где минуту назад восседал одноклассник. Школьная юбка немного вздернулась, когда Сакура сбросила увагутсу* и закинула ногу на ногу, открывая взору Саске притягательную картину.
Учиха насмешливо хмыкнул, искривляя губы. Находясь наедине с девушкой, ему стоило немалых усилий оставаться хладнокровным, с выдержанной маской безразличия. Ведь внутри все закипало от желания притронуться к ней, задрать юбку еще выше, ощутить руками гладкость кожи, почувствовать прикосновение к телу этого чертового капрона, обтянувшего ровные ноги.
Он не сводил взгляда с Сакуры, наблюдал, как она играет своими пальчиками, вырисовывая в воздухе непонятные узоры. Девушка явно начала свою изощренную игру, напрочь забыв рассказать ему правила.
Время шло, а Король продолжала молча сидеть на диване и смотреть Саске в глаза. Она все никак не решалась переступить ту черту, после которой возврата не будет. Итог один: или Сакура проиграет, или подчинит себе его. Стоит ли игра усилий? Нужно ли овладевать тем, кто находится на низшей ступени иерархии?
Учиха же терпеливо ждал окончания молчаливой непонятной игры, замечая, что привычная маска безразличия, которую девушка позаимствовала у него вместе с титулом, начинает крошиться. А если подтолкнуть Сакуру к решительным действиям? Но… вдруг зарождающееся между ними чувство не сможет оправдать ожидания?
Несмотря на разгорающуюся похоть, испытываемую к девушке, ее нерешительность сбивала. Мгновенье назад Сакура напоминала разъяренную тигрицу, защищающую собственную территорию, а сейчас ведет себя словно котенок, желающий ласки и не признающий отказа. Какую сторону он увидит далее?
Парень отвел взгляд, стараясь не выдавать замешательство. Учиха боролся с собой, со своими желаниями и мыслями. Она приговорила его к низшему рангу, отбирая и воздвигая непреодолимый барьер. Девушка действительно думает, будто вот так просто сможет сломать непоколебимого Саске?
Мужские пальцы уверенно прошлись по краям рубашки, задевая каждую пуговицу и петельку. Неужели в этой розововолосой голове не промелькнула мысль о том, что Саске все равно будет стоять выше нее, несмотря на потерянный титул? Учиха в любой момент с легкостью сможет разорвать те сети, в которые девушка попытается его затянуть.
Первая пуговица оказалась застегнута.
— Прекрати, — ему показалось, будто девичий голос немного дрожал.
Саске замер, продолжая держать пуговицу возле прорезанной петли. Приказ звучал неуверенно, словно девушка никак не могла решиться на использование своей власти. Учиха почувствовал, как внутри зарождается злость, пробираясь по тонким нитям мышц, напрягая их. Ну же, Сакура, давай…
Очередная пуговица проскользнула в петлю, а пальцы уверенно перебрались к следующей, готовясь и ее вернуть на место. Он видел, как зеленые глаза сверкнули, становясь темнее. Подбородок вздернулся, а губы поджались, превращаясь в тонкую линию.
— Я сказала: «Прекрати». Ты же обязан мне подчиняться? Разве нет? — Сакура с нетерпением ожидала ответа.
И Саске должен был это сказать, должен был признать ее. Поддаться девичьей воле. Она — Король, а он — полностью в ее власти. Сакура хотела услышать его согласие, желала увидеть, как рушится его высокомерие.
— Решила поиграть со мной? А силенок-то хватит? — Саске смотрел на нее, затягивая в черный омут, из которого обратного пути не существовало.
— А разве ты оставлял мне выбор когда-нибудь?
Саске стоял слишком близко. Аромат его одеколона дурманил, побуждая на решительные действия. Он пробирался в сознание и укоренялся, захватывая контроль над здравым смыслом. Так вот каково это, когда желаешь кем-то обладать?
Сакура откинулась немного назад, упираясь руками в мягкую обивку, чувствуя надежную опору. Девушка не понимала почему, но под его взглядом ей становилось хорошо. Он словно ласкал, не пропуская и миллиметра кожи. Вся решимость плавилась, расползаясь и обволакивая холодный лед в душе.
Саске прекратил застегивать пуговицы, повинуясь приказу. Руки спрятал в карманы брюк, предоставляя свое тело в полное распоряжение. Если она хочет поиграть, на то ее воля, а ему лишь стоит не поддаваться искушению, давно засевшему в душе.
— Подойди ближе.
Приказ прозвучал едва слышно, лишь неотрывный взгляд на девичьи губы помог Саске разобрать слова. Повинуясь желанию Короля, Учиха сделал шаг, оказываясь в опасной близости. Он должен сдерживаться и не проиграть. Пусть хоть на мгновенье, но девушка должна почувствовать свое превосходство. Игра началась.
Стараясь не прислушиваться к внутреннему голосу, кричащему об опасности, Сакура, едва прикасаясь к материалу брюк, медленно провела пальчиками ног вверх, сосредотачивая все внимание парня на своих несмелых движениях. Девушка была рада, что Учиха не смотрел на нее в эту минуту, потому что сердце отбивало сумасшедший ритм, оглушая, сбивая с намеченной цели. Готова ли она к предстоящему? Можно ли Саске подчинить таким образом?
Учиха вздрогнул, ощущая легкое касание пальцев на своей ноге. Он явно не ожидал подобного, но робкие движения манили и притягивали. Линия, которую вывела Сакура, горела, въедаясь в кожу до самой кости, ломая терпение. Мышцы болели от напряжения и попыток контролировать каждое действие. Он должен совладать с физическими потребностями, не поддаться. Но получится ли?
Пальчики неожиданно остановились в области бедра, легко касаясь и вырисовывая круги, словно водоворот, который затягивал обоих в безумную пляску возбуждения. Сакура видела, как изменился взгляд Саске. Его черные глаза горели нескрываемым любопытством, что придавало уверенности. Она на правильном пути: парень принимает ее правила и предоставляет право первого хода.
Прекрати смотреть на меня такими счастливыми безумными глазами.
Капрон скользил по брюкам, создавая едва заметный статический электрический разряд, отчего воображение играло злую шутку, зеркально пробивая дрожью все тело. Ноги подкашивались от переизбытка ощущений. Саске стоило усилий, дабы не сорваться, не нарушить принятые мгновение назад правила.
Он тяжело сглотнул, замечая, как Сакура едва заметно прикусила губу, а щеки покрылись румянцем. Для нее эта игра тоже в новинку. Так что Саске понимал: Харуно нужно время пропитаться властью, извращенным статусом. Но все же первые попытки ставили жгучие отпечатки, вызывая возрастающее напряжение внизу живота.
Возбуждение волной прокатилось по телу, когда нога плавно переместилась к ремню, легко касаясь плохо скрываемой выпуклости в районе паха. Пальцы нетерпеливо поддели пряжку, словно призывая хозяина вещи к свободе от ненужного предмета. Сакура переходила границу, заманивая Саске в ловушку.
Тело жгло огнем, вожделение пробиралось в сознание, затмевая любой проблеск здравого смысла. Эта девчонка сводила его с ума, стараясь взять вверх и подчинить себе. Не сдерживая порыва, Саске провел рукой по ноге, начиная от колена и поднимаясь вверх к ступне, продолжающей играть с пряжкой ремня. Дотрагиваясь кончиками пальцев, медленно скользя по гладкому капрону.
Легкие касания парня оставались на ее коже, на грани чувствительности. Это вводило в состояние эйфории, нежности, неконтролируемого желания. Тягучая нега расползалась по телу, а в животе противно запорхали бабочки, отчего хотелось мучительно застонать. Но девушка не должна проиграть.
От тела Учихи исходил жар. Сакура это чувствовала, сгорая в нем, расплавляясь и превращаясь в мягкий податливый сгусток неконтролируемых эмоций. Все ее желания сейчас были написаны на лице. Она хотела, чтобы и он сгорал. Она хотела, чтобы и он ее желал.
Несмело, не отводя взгляда с пронзительных черных глаз, Сакура провела пальцами ног по ширинке брюк, ощущая восставший мужской орган. Подобная реакция на ее игру льстила. Та твердость, прекрасно различимая под девичьей ступней, была доказательством того, что Учиха — обыкновенный человек, и проявление эмоций ему не чуждо.
Желание нарастало, легкие предательски сжимались, не давая вдохнуть полной грудью. Но Саске продолжал смотреть Сакуре в глаза, пытаясь понять: насколько долго ее хватит. Если она продолжит в подобной манере, то кому-то придется взять на себя ответственность за дальнейшее события, а Учиха уже был на пределе. Его разумом овладела похоть.
Харуно всегда сводила его с ума. И дело крылось даже не в красоте. Она медленно пробралась в душу, занимая там удобную позицию и распуская свои розовые сети, перехватывая внимание и перетягивая интерес. А если Саске кто нравился, то он становился собственником. Жадным, ревнивым. А за подобными чувствами всегда следовали недопустимые эмоции. Саске их контролировал. В своей манере, как умел, скрывая ото всех, выплескивая в виде надменности, вечного контроля, эгоизма. Он окутывал Сакуру заботой, понятной лишь одному ему.
Учиха решил, что все в его власти: и происходящее, и люди. Так почему сейчас, находясь под внимательным взглядом зеленых глаз, парень не в состоянии контролировать свои желания? Почему так хочется, чтобы Сакура сильнее сжала пальчиками ног его возбужденный член? Почему именно сейчас он желает подчиниться ей?
Словно прочитав мысли стоящего напротив Джокера, Сакура продолжила игру, сжимая натянутую ткань. Она чувствовала, как Учиха дрожит. Ощущаемая твердость воспламеняла ее, кожа покрывалась мурашками, вызывая неудовлетворение. Девичье тело желало ласк: неспешных, пронзающих.
Саске, придерживая Короля за ногу, едва заметно подался вперед, тем самым увеличивая давление на пах. Пытка стала еще более мучительнее. От неожиданных движений Сакура встрепенулась, понимая, что парень предоставляет возможность продолжить. Им больше негде прятаться. Да и они уже давно не играют в прятки.
Разгоряченная, краснощекая, с растрепанными волосами и с прерывистым дыханием — разум парня мутнел от вида Сакуры. От мысли, что такой ее может увидеть кто-то другой… Саске сносило голову. Он знал: чем больше эмоций, тем больше страданий. Но сейчас хотелось продлить мгновенье.
Сакура чувствовала его напряжение, хотя едва могла контролировать себя. Возбуждение повисло в воздухе, затмевая взгляды, направленные друг на друга. От движений ее юбка подскочила вверх, открывая вид на бедра и четкую линию капрона. Саске впился пальцами в нежную кожу голени, страстно желая прикоснуться к девушке.
Ласкающие движения ногой доводили его до оргазма. С уст предательски вырвался полустон-полушепот. Саске понимал, что сдается. И это было чертовски приятно, не сравнимо ни с какими другими ощущениями. Он проигрывал, но не жалел.
Ноги предательски подкосились, когда Саске кончил. Трепещущая волна эйфории пробежалась по телу, оглушая и открывая дверь в новый неизведанный мир, где им управляли, подчиняли, доставляли удовольствие. Парень тяжело опустился на пол, упираясь лбом на девичьи колени. Горячая вязкая жидкость растекалась по боксерам, пачкая белье.
В голове творилась каша: от мыслей, от возбуждения, от желания прикоснуться к Сакуре. Ему было не важно собственное коленопреклоненное положение. Смысл имела лишь она; эта комната; его чувство. Саске до чертиков хотел девушку; до ломоты в теле; до приторно-сладкого стона.
Ее глаза горели. Демоны отплясывали свой танец, празднуя победу. Сакура решилась на игру, пересекая начерченную границу, но всегда понимала — если они смогут пропитаться друг другом, все равно не станут одним целым. Слишком разные. Но связанные единым желанием страсти.
Задыхающийся Джокер на коленях перед возбужденным Королем. Так кто же из них проиграл?