Через неделю ноге Мидории стало лучше, но Тодороки всё равно носился с ним, ведя себя словно его мама, которая и то не так сильно переживала за собственного сына. Сейчас Изуку пытается доказать альфе, что с ним всё в порядке и ему больше не нужна помощь, что он может самостоятельно со всем справляться. Шото не очень верится в это, но он старается умерить свой пыл, ведь видит как каждый раз раздражается омега.

Мидории было в какой-то степени приятно такое внимание и забота, но это достаточно быстро перелилось в гиперопеку, что начало незамедлительно напрягать. И кто же знал, что оказывается он не оценит подобное. Привык-то к совершенно другому, благодаря Бакуго. Тот тоже мог позаботиться о нём: купить нужных лекарств, взять на себя полностью всю работу по дому, стараться не сильно тревожить Изуку по пустякам. Но Кацуки никогда не "сюсюкался" с ним, потому что не считал его настолько хлюпиком. Мидория и помощи особой не просил, ведь вполне был в состоянии сам справиться. Только в крайних случаях доходило до этого и Бакуго мог "протянуть руку помощи", но только если его напрямую попросят. Изуку это вполне устраивало, ведь таким образом он чувствовал себя менее обузой, нежели чем с Тодороки, который абсолютно всё делал за него, ещё к тому же носил на руках по дому, хотя в спокойной обстановке, как квартира, омега мог и сам осторожно передвигаться, ему это не составляет особого труда. Он с огромным усилием и долгим разговором всё-таки смог отговорить Шото от этого и вообще какой-либо помощи в передвижении. Тот был этим не очень доволен, зато Изуку стало чуть легче находиться в этой квартире.

За всю эту неделю он не сталкивался с Кацуки, потому что всё время сидел дома, зато частенько поглядывал в окно и каждый раз, видимо, проглядывал альфу, ведь он не заметил его ни разу. Они не писали друг другу и не звонили, совершенно никак не контактируя, и Мидория с каждым днём всё больше ощущал потребность не то, что поговорить с альфой, а просто хотя бы увидеть его, почувствовать его успокаивающий запах и прижаться к нему крепко-крепко, как никогда в жизни не делал. Он не знал, как долго ещё сможет продержаться без общения с ним, потому что всё внутри буквально кричало только об этом, заполнив весь его разум и не давая вдохнуть со спокойной душой. Омега был уверен, что придётся самому сделать первый шаг к их примирению, но ему было слишком интересно подождать: вдруг Каччан соизволит прийти первым, преступая через свою гордость. Он буквально разрывался на две части и не мог принять правильное решение. Да и есть ли оно вообще?

– Зачем тебе выходить на улицу? – настороженно спросил Тодороки, скрестив руки на груди.

– Как это? Я устал сидеть запертым в четырёх стенах. Это, знаешь ли, тоже утомляет, – фыркнул обиженно Изуку, недовольно нахмурившись. – Моя нога в порядке, ты слишком печешься из-за какой-то глупости!

– Да если я за тобой не услежу, мне твой Каччан голову оторвёт и в задницу запихает, при этом не моргнув и глазом! – нервно проговорил Шото, взмахивая руками, как бы показывая, что причина кроется не в нём, а в Кацуки, который, скорее всего, оторвёт голову Тодороки в любом случае, даже просто так – за его существование на этой планете, но ему об этом знать необязательно.

– Ты его боишься, что ли? – рассмеялся весело Мидория, прикрывая ладошкой рот.

– Это тебе смешно, а меня вот мучительно убивать будут, – буркнул уже обиженно тот.

– У Каччана очень... убийственная аура, это бесспорно, но я не думаю, что он будет тратить много времени на твои мучения. Он предпочтет быстренько всё сделать и заниматься дальше своими делами, – спокойно произнёс омега, издавая после лёгкий смешок, глядя на вытянутое лицо Шото.

– Это, если честно, не очень успокаивает... – настороженно произнёс парень. – Ладно, во сколько ты хочешь пойти? – вздохнул тот, потерев переносицу.

– Часов в шесть.

– Я как раз буду свободен в это время, так что вместе пойдём, ладно?

Мидория радостно кивнул головой, а затем проводил Тодороки на работу, закрывая за ним дверь. Терять время зазря он не собирался, поэтому сразу открыл крышку ноутбука и приступил к своей работе, потому что сроки уже поджимали и ему желательно бы как можно скорее закончить перевод этого небольшого произведения. Книга была маленькой по объёму, можно прочитать её за один вечер. Это был короткий рассказ про жизнь одного парня, над которым всегда издевались и смеялись окружающие люди. У него не было друзей, родителям он не был интересен, он был совершенно один, но в самый трудный период своей жизни он встретил замечательного человека, который помог ему начать уважать и любить себя, поверить в себя и свои силы. Довольно тяжёлый рассказ, хотя написан простым языком. Изуку бы хотел работать над чем-то более лёгким и романтичным. Хотелось читать и переводить то, чего у него пока в жизни нет. Хотелось какой-то сказочности хоть где-то, пусть это и было бы так неправдоподобно, как в этой книге, ничего страшного.

Он всегда любил мечтать о разном. О том, какая может быть у него жизнь в будущем или какая она бы была, если бы он выбрал не Кацуки, а кого-то другого или вообще бы остался один. Возможно, это бессмысленно, потому что ничего не изменить в любом случае, да он и не сильно горит желанием менять прошлое. Ему важнее настоящее, то, как исправить его и обеспечить им обоим счастливое будущее. Мидория не любит сдаваться и вложит все свои усилия в этого человека, потому что он полностью уверен в том, что это не будет напрасно. Потому что он любит и ценит его больше жизни, потому что буквально дышит и живёт им. Это не описать словами, всю глубину и искренность его чувств. Его, можно сказать, разрывает изнутри эта любовь, но не в плохом смысле, нет, просто переполняет. Несмотря ни на что, он восхищается Бакуго, он видит в нём того, с кем хочет провести всю свою жизнь. И он знает, что если поможет Кацуки, то они вдвоём будут невероятно счастливы вместе, потому что он уверен в том, что они идеально подходят друг к другу, и он сделает всё, что в его силах.

Он считал их истинными – людьми, которые предназначены друг другу с ранних лет жизни. Он часто слышал об истинности в детстве, по рассказам матери, и это звучало просто восхитительно, словно сказка в реальной жизни. Каждый раз она говорила ему, что и он когда-то найдёт такого человека. Пусть это и не подтверждено – существует ли истинность на самом деле, но парень всегда верил и надеялся, что найдёт такого человека. И с Кацуки он это определённо чувствует, он не может ошибаться, они идеально дополняют друг друга. Просто Бакуго нужно помочь преодолеть его прошлое, принять этот негативный опыт и идти дальше. Помочь преодолеть его страхи, которые долгие годы не отпускают его и не дают спокойно жить, бесконечно сковывая его настоящие чувства.

Время за делом пролетело довольно быстро. На часах уже показывало без десяти шесть, Тодороки должен будет скоро вернуться. Именно поэтому омега отложил ноутбук в сторону и прошёл в свою временную комнату, где быстро переоделся в уличные вещи.

Он сел на диван в гостиной, взяв в руки телефон. Снова решил проверить: не приходили ли какие-то уведомления, которых он не заметил. Но снова ничего не было – ему никто не писал и не звонил. Мидория грустно вздохнул, начав проверять социальные сети и когда Кацуки был последний раз онлайн. Их было не так уж и много, если говорить конкретнее – всего две, куда альфа, в принципе, и так заходит редко, а сейчас так вообще с момента их ссоры он нигде не появлялся. Омега открыл контакты и нашёл уже давно выученный до дыр номер, на который так и тянулся нажать палец, чтобы наконец-то услышать родной голос, но он одернул себя и отложил гаджет куда подальше, борясь со своим желанием.

Изуку подумал, что сидеть дома в ожидании Шото как-то бессмысленно, поэтому решил выйти на улицу, думая, что она как-то отвлечет его от ненужных мыслей, но, присев на лавочку возле подъезда, он понял, что ошибся. Глаза сами собой нашли дорогу, по которой обычно Бакуго возвращается с работы, и начал сверлить взглядом весь путь, в ожидании увидеть родную фигуру.

Кацуки не редко задерживался на работе, из-за чего Мидория часто грустил, но ни разу ничего ему не говорил насчёт этого, потому что работа есть работа и с этим нельзя ничего поделать, – так он думал раньше. Теперь он хочет и эту тему поднять, чтобы проводить больше времени вместе. Пора бы его коллегам научиться самим разбираться со своими обязанностями и не дёргать Каччана каждый раз по любому мелко значимому поводу, а то иначе за что им платят деньги вообще? Тут либо ставить их на место, либо полностью набирать новый коллектив. И даже непонятно, что будет более проблематичным.

Изуку издалека увидел знакомый силуэт. И, без обид Тодороки, омега желал увидеть больше другого человека на этом месте. Он неспешно поднялся с лавочки, отряхивая свои штаны на всякий случай, и пошёл на встречу к другу, слабо улыбаясь. Шото улыбнулся в ответ и махнул ему рукой.

– Куда хочешь пойти? – первое, что спросил Тодороки, как только подошёл к парню.

Мидория вяло пожал плечами: он даже не думал об этом, просто ему надоело сидеть дома и хотелось проветриться на улице. Не то чтобы подышать свежим воздухом – его тут в целом нет, но растрястись точно не помешало бы. Ему на самом деле было всё равно на всё: куда идти, во сколько, с кем и с какой целью, – лишь бы выбраться из душащей его квартиры и освободить разум от навязчивых мыслей, а ещё доказать Тодороки, что с его физическим здоровьем всё стало гораздо лучше, оно стабилизировалось, поэтому опека ему больше не нужна. Хотя и до этого он не особо нуждался в ней.

Шото тихо хмыкнул себе под нос, идя вперёд, а затем повернул голову в сторону омеги.

– О чём задумался?

– Я? А... Ни о чём, наверное.

– Я говорю не только про сейчас, Изуку. Я говорю про всю эту неделю в целом.

– Будто ты и сам не знаешь, – тихо буркнул Мидория.

– До скольки обычно он работает?

– Всегда по-разному, не могу точно сказать, – он снова пожал плечами. – Рабочий день обычно заканчивается в шесть, но из-за работников он, бывает, задерживается и приходит позже. Иногда и до восьми-девяти вечера может там пробыть, – протянул омега с расстройством.

– Ты же понимаешь, что шанс того, что мы встретим его сейчас по пути, очень низок?

– Ты легче не делаешь, – обиженно отозвался Изуку.

– Я говорю правду, и ты это знаешь.

Мидории ничего не оставалось, кроме как глупо кивнуть в ответ и продолжать бесцельно идти вперёд, периодически пиная маленькие камушки носками своих ботинок.

Какое-то время они просто шли в молчании, никто из них не решался начать говорить и нарушать идиллию. На улице постепенно садилось солнце – был довольно красивый закат, из-за которого Изуку даже остановился, чтобы запечатлеть его на камеру. Правда, она не передавала всей насыщенности этого розового цвета. Ну и пусть.

– Завтра будет ясно, – сказал зачем-то Мидория, убирая телефон в карман и нарушая тишину.

– По закату определил?

– Да, а ты так не делаешь?

– Не могу запомнить, – Тодороки издал смешок. – О чём теперь думаешь, Изуку? Только не говори, что о завтрашней погоде.

– А почему я не могу думать о завтрашней погоде?

– Можешь, но тебе же это неинтересно. Я знаю, что ты думаешь совершенно о другом. Не хочешь поделиться? – Шото буквально сверлил его своими добрыми глазами.

Оба парня были расслаблены, не чувствовали никакого груза на данный момент. Дышали полной грудью и держали кулачки в карманах – было слишком прохладно. У обоих покраснели носы и щёки, отчего начинали понемногу болеть. Из рта шли небольшие клочки пара, быстро растворяющиеся в воздухе, будто до этого их и не было вовсе.

Мидория не выдержал первым и отвернулся. Он просто-напросто не может так долго смотреть кому-то в глаза, даже Бакуго, вообще кому угодно, ведь это слишком смущающе. Будто на время образовывается некая связь между двумя парами глаз, которую тяжело после разорвать. Это слишком интимно и слишком неловко.

– Как прошёл день на работе? – поинтересовался омега.

Тодороки разочарованно вздохнул, но принялся рассказывать о своём рабочем дне, за который, в принципе, ничего особенно интересного и важного не произошло. Он говорил о самых повседневных вещах, чтобы просто не идти в молчании, потому что понимал, что Изуку не хочет находиться в тишине, но и говорить что-то он не собирается, поэтому эту роль Шото пришлось взять на себя, что было невероятно непривычно. Обычно, когда он с кем-то вдвоём или в компании, говорят другие люди, а он в основном любит слушать и изредка что-то отвечать, когда нужно, но в ситуации с Мидорией уже как повезёт – всегда по-разному. В целом, ради такого прекрасного и доброго человека Тодороки готов переступать через свои комфортные границы и стараться что-то делать, чтобы помочь ему.

Изуку являлся самым настоящим солнышком, за которым так и хочется ухаживать, приглядывать, поддерживать, заботиться. Причём Шото хотелось этого не для того, чтобы понравиться омеге в романтическом плане, – ему просто нравилось делать ему что-то приятное и помогать. Тодороки всегда хотел себе такого друга, как впрочем и сам Мидория, и они нашли друг друга. Они тоже были родственными душами, но в совершенно другом ключе, и обоих это вполне устраивало.

– Пойдём домой, Шото, – устало произнёс Изуку, грустно вздыхая и смотря в пол.

Парни развернулись и прогулочным шагом пошли до дома. Между ними снова повисло молчание, но, на удивление для обоих, оно не было каким-то неловким или напряжённым, нет. Они ощущали себя достаточно комфортно друг с другом, что ничего не могло им помешать.

Мидория поднял голову и вдалеке заметил знакомую фигуру, а затем и вполне узнаваемую в любых ситуациях прическу парня. Глаза омеги чуть не вылетели из орбит от счастья, он был готов броситься альфе навстречу прямо сейчас, но его неожиданно схватила другая рука сверху локтя, останавливая парня от необдуманных действий. И как только Тодороки понял, что Изуку уже приготовился бежать, как на соревнованиях, обгоняя всё и всех?..

– У тебя на лице всё было написано, – беззаботно ответил ему Шото, не ослабевая хватку, но и не причиняя никакой боли. – Ты вообще знаешь, что ему сказать после всего произошедшего? А что собирался делать? Говорить, что ещё немного поживешь у меня и посмотришь на его поведение или уже готов вернуться к нему, как ни в чем не бывало? Я тебя остановил, потому что ты просто на эмоциях хотел накинуться на него. А готов ли он сам к этому? Я не видел его вблизи сейчас, но даже отсюда могу сказать, что он выглядит очень уставшим и выжатым как лимон, и навряд ли бы он поддержал твою радость, – у него попросту даже сил на это не хватило бы.

Мидория удивлённо оглядел Шото, а затем снова с печалью посмотрел в сторону Бакуго, который уже заходил в подъезд их дома, и весь его энтузиазм пропал.

– Ты прав, Шото, но я... Не могу нормально мыслить, когда вижу его. Мои чувства всегда сильнее и побеждают, ничего не могу с этим поделать.

– Ну, что я могу сказать, пришло время отвыкать от этого, – он усмехнулся, отпуская руку Изуку.

***

Когда они пришли домой и переоделись, пошли на кухню в поисках еды. Тодороки открыл холодильник, несколько секунд его разглядывая, а после вынес вердикт:

– Кажется, мы зря разделись, потому что холодильник пуст, а кушать нам что-то надо.

– Я больше никуда не пойду, – устало произнёс Мидория, ложась на стол. Шото в согласие кивнул головой, закрывая дверцу. – Давай закажем что-нибудь? – он сразу оживился после этой мысли.

Изуку давно не ел ничего из каких-либо заведений, потому что Бакуго сам готовил всегда так, будто работает или когда-то работал в лучшем ресторане города. Ему было интересно попробовать что-то на заказ, поэтому ему настолько понравилась эта идея.

– Можно. Что хочешь? – Тодороки достал телефон, начав искать какие-нибудь заведения, чтобы посмотреть меню.

– Я хочу большую пиццу, можно даже две, картошку фри, салатик какой-нибудь, а ещё наггетсы и попить... Давай сок тропик, наверное. Есть такой? О, подожди, я ещё хочу соусы. Какие есть? – Он заглянул в экран мобильного и продолжил: – Хочу все соусы попробовать, – невинно произнёс он, смотря на удивлённое лицо Шото, который не мог до конца осознать, как всё это может вместиться в такого маленького парня.

– Ты уверен, что съешь столько? – настороженно спросил он.

– Конечно, а ты сомневаешься во мне? – слегка обиженно спросил он. – Обычно я много ем, мне нравится, – он тепло улыбнулся.

– Хорошо-хорошо, как скажешь, мне не жалко, а тебе даже полезно, – усмехнулся Тодороки, добавляя всё в корзину и оформляя заказ. – Они должны привезти где-то через час или даже раньше, так что чем займёмся в это время?

– Можем выбрать какой-нибудь фильм или ещё что-то посмотреть.

Они вдвоём направились в гостиную комнату, удобнее устроившись на диване и включая телевизор.

– Какой жанр предпочитаешь?

– Мм, наверное, романтику, комедию и приключения больше всего, но вообще я все что угодно могу посмотреть. Можешь включить что-то на свой вкус, – предложил Мидория, запрокидывая ноги на диван.

– Хорошо.

– Шото, можешь принести пледик, пожалуйста. – В такие моменты Изуку обожает смотреть на альфу глазами кота из Шрека, а Шото сам же это ненавидит, потому что никогда не может отказать таким прекрасным глубоким зелёным глазам.

Через минуту плед уже полностью закутывал Мидорию со всех сторон, не оставляя и щели. Плед был невероятно мягким и гладким на ощупь, приятно прилагал к телу и к тому же вкусно пах. Полностью пропитался запахом Тодороки, а он очень освежающий и бодрящий. Изуку уткнулся туда носом и постепенно вдыхал его в себя, пока Шото включал какой-то фильм.

– Тебе... нравится мой запах? – удивлённо спросил альфа, внимательно глядя на парня.

Мидория неожиданно застыл, лицо моментально приобрело розовый оттенок, он с головой спрятался под плед и застонал от того, что его всё-таки раскусили. Это слишком неловко.

– Прости, Шото, просто... Он очень успокаивающий и приятный, не могу удержаться, – тихо сказал омега себе под нос, не зная надеяться ли ему на то, что Тодороки его услышал или нет.

– Я рад, – мягко произнёс он.

Изуку выглянул из-под пледа и просмотрел на него, в шоке раскрыв свои глаза, а затем слабо улыбнулся, поворачивая голову к экрану и пытаясь уже настроиться на фильм, чтобы не упустить ничего.

Начало было довольно мрачным, играла тяжёлая пугающая музыка, мерцали в основном тёмные цвета. Сами парни сидели без света, от экрана также не исходило достаточно света из-за цветовой гаммы фильма. Мидория на секунду ужаснулся – неужели Тодороки выбрал какой-то ужастик или триллер? Какие-нибудь комедии так обычно не начинаются...

– Шото, ты включил что-то страшное, да?

– А ты не любишь такое?

Изуку на какое-то время замолчал. Ему было стыдно признавать, что он, как довольно уже взрослый человек, боялся спать после просмотра подобных кино, потому что становился параноиком, который постоянно думает, что сейчас кто-то выскочит из тьмы и прибьёт его. Да и темноты он тоже боялся. И кошмаров тоже.

– Прости, что сразу не сказал, но я вообще забыл про такой жанр...

– Я могу включить что-то другое, мне без разницы, – он равнодушно пожал плечами.

– Да, если можно.

Тодороки кивнул и начал искать что-то более лёгкое на вечер. Решил включить комедию, чтобы расслабиться и не думать ни о чём.

Фильм был довольно забавным, время пролетело быстро и на середине просмотра им уже позвонили с доставки, оповещая, что можно уже забрать заказ. Шото самостоятельно оплатил его, отказываясь от денег Мидории. Омеге это не понравилось. У него есть достаточное количество денег и он вполне в силах заплатить за себя без чьей-либо помощи, но Тодороки был слишком упрямым и отказывался, настаивая. Изуку только тяжело вздохнул и смирился. Всё-таки это Шото, он всегда такой джентльмен. Можно даже сказать, что до мозга костей. Несмотря на это, Мидории было в какой-то степени приятно такое отношение, но ему не хотелось сидеть на чужой шее, в чужой квартире и за чужой счёт, хотелось чем-то помочь и внести хоть какой-то вклад, да даже просто заплатить за свою половину, но Тодороки неприступен.

Так они и провели вечер за просмотром комедии, поедая свой вкусный и насыщенный ужин, часто смеясь и расслабляясь. Впервые за долгое время Изуку почувствовал себя невероятно легко и был благодарен альфе.