Ветер бьет в лицо и Леголас морщится, в который раз оглядываясь на ровные ряды воинов за своей спиной.
— Знаешь, это обидно до жути, — усмехаясь произносит темноволосый эльф, возникая рядом будто из ниоткуда и по-детски азартно щуря глаза.
— Таурохтар. Я был бы очень признателен, если бы ты прекратил внезапно появляется вот так и говорить загадками. — Принц хмурится, раздраженно глядя на отчего-то счастливого товарища.
Будто он и не понимает, что произойдет совсем скоро. Будто то и не знает, чем это для них завершится.
— Не занудствуй, командир, и без того тошно.
Леголас поджимает губы, досадливо морщась. Он неисправим. И, какая же жалось, явно ничего менять не собирается.
Несколько минут они оба молчат: Леголас до рези в глазах вглядываясь в даль, за горизонт, туда, откуда совсем скоро явятся они; а Таурохтар легкомысленно насвистывал странную мелодию.
— Знаешь, это все же обидно до ужаса, — вновь начал эльф, заправляя за ухо угольно-черную прядь.
— Что именно? — хмуро переспросил Леголас, рассеянно выстукивая на рукоятке меча диковинный такт.
— Наше бессмертие.
— Прости?
Эльф слабо улыбается, проводя рукой по волосам.
— Обидно, когда с рождения тебе обещана вечность впереди. Они дают нам ее, позволяют посмотреть, поиграть с красивой, блестящей игрушкой, а после отнимают. Мне сорок семь, Леголас. И я знаю, что умру сегодня. Сорок семь лет - ничтожный срок для эльфа, секунда в вечности, что никогда не будет нашей.
— Обидно умереть вот так - не пожив толком, поверив в лживые обещания и высокопарные слова и снисходительные улыбки.
— О.
Леголас хмурится, прикусывая губу. Он морщится, когда теплая струйка крови бежит по подбородку, пачкая темную тунику и кожу перчаток.
— Почему ты думаешь, что умрешь?
Таурохтар лишь хрипло смеётся в ответ, запрокидывая голову и утирая дорожки слез.
— Я не провидец, Леголас. По крайней мере не самый лучший, уж точно. Но почувствовать Смерть, дышащую мне в затылок, я могу. К сожалению, или к счастью, не знаю.
— Мне жаль.
Принц кривится, слыша собственный голос. «Мне жаль», — самое худшее, что он мог сказать.
— Но знаешь, я все же немного счастлив.
— Да?
— Ага, — Таурохтар слабо улыбается, приподнимая уголки губ. — Я должен бы сказать, что я горд умереть, сражаясь бок о бок с, таким как ты... но думаю, ты не обидишься если я не сделаю этого?
— Нет, конечно, нет. Не люблю лишние сантименты.
— Я немного счастлив, что умру сегодня. Это хороший день. Звезды светят ярко.