Леголас любит солнце, терпкий черный чай и стрелять из лука.
Тетива отдается веселым звоном и привычной болью в кончиках стертых пальцев, а он улыбается, увидев как стрела рассекает воздух и вонзается точно в цель, не обращая внимания на нарочито серьезное бурчание наставника.
Знает ведь, что тот в тайне доволен учеником, пусть и никогда не выскажет этого в слух — слишком уж дорожит именем и репутацией.
Но уголки губ вздрагивают в довольной усмешке и молчаливый взмах рукой, «свободен», — дескать, говорят сами за себя.
Леголас улыбается ему в ответ и весело выкрикивает какую-то несусветную нелепицу, прежде чем с тихим смехом скрыться в темной лесной чаще.
Ветер ласково ерошит волосы, непослушные пряди танцуют с солнечными лучами и упорно лезут в глаза, заставляя его фыркнуть.
Анор сияет на горизонте ярким, но по-августовски холодным пламенем, опаляя кожу и переплетаясь лучиками-паутинками в дикой предосенней пляске с задорно трещащим огоньком костра.
Горячий чай из собранных листьев мяты и диких лесных ягод обжигает горло, пробирая до костей и глядя на красное лицо товарища напротив, Леголас вполголоса смеется.
Кажется, он счастлив.
***
Трандуил пьет тягучее и, совершенно точно отвратительное красное вино, по плотнее задергивает портьеры в своих покоях и с яростью швыряет старый лук в стену.
Вино пряно горчит на языке, заставляя сморщится — он всегда ненавидел этот сорт. Ненавидит, но все же пьет, до мути пред глазами вглядываясь в темно-болотное стекло бутыли, словно пытаясь найти там что-то.
Но видит лишь собственное изуродованное невидимым шрамом лицо, искаженное гримасой боли. И глаза, в чьей малахитовой глубине пляшут тени прошлого.
В голове набатом бьют несуществующие барабаны и он кривится, бросая косой взгляд на занавешенное окно — отчего-то кажется, что струйка лунного света пробивается сквозь портьеры и с немым укором глядит на те мгновения жалкой слабости, которые Лесной Король столь сильно пытается скрыть от чужих глаз, запрятать глубоко даже в собственной памяти. Никто не должен видеть, никто не должен прознать.
Деревянные кусочки одиноко валяются у стены, странно сверкает на мгновение лопнувшая тетива, собираясь воедино уродливой картиной неведомого чудовища.
«Забыть-забыть-забыть» — стучит в висках, отдается знакомым хриплым голосом в голове. — «Не твоя вина - не твоя - не твоя...»
«Ах, ну да, конечно, — ехидно шепчет другой голос в ответ. — Продолжай лгать».
— Это не ложь... — рвано выдыхает король в пустоту. — Не ложь...
Кажется, он так и не научился отпускать.