– Здравствуй, Дилюк. И вот я снова здесь, и наверняка снова тебя буду раздражать.
Я так давно с тобой не виделся… Мне вот… Сны сниться начали. О прошлом нашем. Даже забавно было вспоминать действия многолетней давности. — Кэйа убрал волосы с лица, и смотрел на небо, где постепенно сходила ночная пора.
— Помнишь, как когда мы были детьми, загадывали желания на падающих звёздах? И как же ты пытался узнать, что же я загадываю, и я только отказывался говорить, думая, что не сбудется.
***
Два парня лежали на траве, часы давно пробили отбой, но вместо того, чтобы послушно лечь спать, эти двое вылезли через окно, и отправились на звёздный утёс, где обычно в одиночестве сидит Дилюк, но теперь он не один.
Трава была мокрой от росы, но их это никак не интересовало, и не смотря на промокшие рубашки, они продолжали лежать, и по долгу смотреть на небо, покрытое тысячами огоньков.
Однажды, Дилюк, в их детстве, как-то даже рассказал о созвездиях младшему. Кэйа не имел репетиторов столько, сколько их было у Рагнвиндра младшего, так как наследником бизнеса должен был быть именно Дилюк, но именно его он слушать любил, даже не пытаясь вникнуть в суть, просто наслаждаясь голосом.
И сейчас, лёжа на траве, довольный, и… Счастливый. он краем глаза наблюдал за человеком, волосы которого можно сравнить с огнём, а улыбку с самым тёплым воспоминанием.
Кэйа часто вот так просто наблюдал, а Дилюк даже не замечал. Или делал вид что не замечает.
— Смотри, там звезда падает! — резко сказал Дилюк.- загадывать желание будешь?
— А как же. — ответил Альберих, и закрыл глаза.
У них это была традиция — загадывать желание, если видят падающие звёзды.
И оба верили, что это на что угодно, но повлияет.
— Ты успел? — спрашивает поворачиваясь Дилюк.
Кэйа согласно кивнул не поворачиваясь, и посмотрел на луну, которую начали прятать облака. Говорят, днём будет дождь.
— И что же ты загадал?
— Если скажу — не сбудется.
— Зануда ты, Кэйа.- буркнул Дилюк.
— Эх, ну почему завтра должен быть дождь? Твой день рождения всегда был солнечным, а вот на совершеннолетие не сложилось — выдохнул Кэйа. Он всегда сравнивал Дилюка с огнём, с солнцем и теплом, а после того, как Рагнвиндр получил Глаз Бога — убедился в этом.
— Значит пора менять что-то в жизни. Возможно этот дождь смоет мои грехи, или осветлит путь.- только ответил Дилюк, прежде чем спросить — Как ты думаешь, где самые красивые звёзды?
— Самые красивые звёзды, — тихо сказал Кэйа — зимней ночью в горах. Если лечь на спину, в густой снег… то кажется, что летишь. Плывёшь без движения, без звука в чёрном небе, и только звёзды кругом будут кружить.
— Ты видел такое? — удивлённо спрашивает Капитан Ордо Фавониус.
— На одной из экспедиций на хребет. Ты тогда остался в Мондштадте.- принимая сидячее положение пожал плечами Кэйа.
— В следующий раз поеду туда. — Сказал себе под нос обладатель Пиро способностей.
— Не сомневаюсь, ты должен это увидеть.
— Давай увидим их вместе? А после, дождёмся звездопада, и скажем тогда, что же мы загадывали.
— Давай. Думаю, в тот момент мы сможем рассказать друг другу.
***
Дождь и правда шёл, вот только не был он очищающим грехи, или показывающим путь. Сейчас Дилюк не знал что должен делать, он смотрел на напуганного брата, которого только что чуть не убил, и взгляд метался на Крио Глаз Бога, который сейчас держит в руке его когда-то названный брат.
Злость и обида кипела в жилах, и огонь перестал поддаваться под контроль, а Кэйа смотрел со страхом, кровь в его жилах застыла, и ненависть к самому себе пришла с огромной силой. Он предатель.
— Уходи прочь. Настолько далеко, насколько сможешь. Не приходи сюда больше, и не смей говорить со мной. — со злобой говорил Дилюк, а из уст его звучало, словно яд под кожу вводили.
А Кэйа продолжал смотреть в след уходящему Рагнвиндру. Теперь старшему. Дилюк последний из своего рода сейчас уходит от него, а Крепус мёртв.
Он не хотел, чтобы всё сложилось так, он не хотел, чтобы Дилюк ненавидел его. Он не хотел видеть ту ненависть в глазах, ставшими ему самыми дорогими.
Но он ушёл. А на утро было сказано, что Дилюк покинул Винокурню. И куда он ушёл никто не знал.
***
Дилюк вернулся, а Кэйа постоянно искал повод встретиться, на что снова и снова ему отвечали неохотно, через силу, и со злостью.
Теперь, смотря на кровавое месиво на хребте, и видя брата в крови, и лежащего среди трупов врагов, у Кэйи замирает сердце. И он бежит. Бежит так, как никогда. Падая на колени, он пытается проверить пульс и дыхание, руки трясутся, а дыхание давно сбито к чертям. Пульса почти нет, а Дилюк хрипит, кашляя собственной кровью.
Ночь давно окутала всё, и искать сейчас их никто не будет. Кэйа это понимал. Дилюк не доживёт до Мондштадта. Он это знал. Но не принимал. Слёзы полились из глаза не скрытого повязкой, и быть тихим он даже не пытался, вокруг не было живой души.
— Чего ревёшь как ребёнок, Альберих? — тихий и хриплый голос донёсся до Кэйи, и тот с болью в глазах посмотрел на Дилюка. Глаза, что были огненными, с бушующим пожаром, сейчас были потухшими. Он смотрел будто сквозь Кэйю, и тогда до него дошло. Дилюк смотрел на небо. Небо, окутанное миллиардами звёзд.
— Дилюк, прошу тебя, продержись немного, я не…
— Мы оба знаем, что ничего не выйдет. И ты не виноват. Моя смерть только моя вина.
— Не смей нести эту чушь!
— Чушь? Чушь — это только то, что сейчас ты сидишь и пытаешься до последнего верить, что это не правда. Но поздно, сказки кончились.
— Дилюк, прошу тебя…
— Я смог увидеть звёзды, но я до сих пор не знаю, что же ты загадывал в тот день — ухмыльнулся винодел, и глаза его закрылись. И теперь навсегда.
В ту ночь никто не слышал громкие крики, никто не видел слёз, никто не знал о боли Капитана Кавалерии, и никто даже не посмотрел на него после возвращения в город.
Все знали о смерти Рагнвиндра. И всё знали, что теперь всё будет зависеть только от Ордо Фавониус.
Вот только сам Кэйа готов к этому не был. Он не был готов терять последнего родного ему человека, которого… Любил. О да, он любил его той любовью, что сожжёт его самого. Той любовью, которая будет терпеть все взгляды ненависти, злости, и видеть в глазах напротив боль, предательство или разочарование — была худшая боль. А смерть этого человека… Словно казнь.
***
— Ты спрашивал, что я загадывал? Я думал, что если не расскажу, то моё желание сбудется. Но всё вышло наоборот. — Кэйа грустно улыбнулся, и положил цветы на могилу, что находилась возле могилы Крепуса — Я каждый раз загадывал тебя не потерять.