Очень сложно влиться в общество нормальных людей, когда сам являешься ошибкой. Все равно что в стадо сильных мустангов подбросить больного жеребца, которому от силы часов шесть осталось жить. Время идёт и не оглядывается, а ты бежишь вперёд, пытаясь то-ли догнать, то-ли перегнать.

Но Фэн Синь не бежал. Он не спешил. Его года шли медленно, своим чередом. Он знает, что он больной жеребенок и нормальным никогда ему не стать.

Но он не один.

Будучи семнадцатилетним юношей Фэн Синь  жил самостоятельно в государственной квартире, недалеко от центра города. Конечно жил он не один, а с Му Цином – единственный и лучший друг, который никогда не бросал, не бросает и не бросит. Их дружба крепчала с каждым годом, проведённым в больнице. Именно Му Цин был первым, кто замечал его приступы и звал на помощь. Бедный тревожный паренёк был вынужден бороться со страхом, чтоб бежать через весь коридор и звать доктора Пэй Мина или хотя бы его сына Пэй Су, который точно знал, где его отец или названный дядя могут быть. Было трудно, особенно когда из-за таблеток ни один, ни второй не могли соображать, а время утекало сквозь пальцы песком. Пэй Су был действительно спасением, ведь только он мог понять, что от него хотят паникующие дети.

Но погодите, почему они в городе? Разве не должны психбольные лежать в психбольнице?

Детская и подростковая психическая и психиатрическая больница Уюн была благосклонна к тем, кто пытался измениться и шёл на поправку. Фэн Синь и Му Цин вместе проходили и проходят до сих пор курс лечения. Со вторым конечно проще, ведь его расстройство было связано конкретно с психикой и его тревожность лечиться психотерапией и минимальной дозой лекарств. Уже сейчас парень из застенчивого мальчика превратился в юношу с острым языком, которому палец в рот не клади, а себя защитит. Конечно, если бой сугубо один на один. Стоит только оппоненту позвать дружков или пригрозить расправой, которая в действительности может произойти, как борец тут же снова превращается в дворового кота. Это раздражало, Му Цин не раз говорил об этом с Юйши Хуан, но та успокаивала его и говорила, что любой человек начинает нервничать, если кто-то грозится сделать больно его дорогим людям.

С матерью Му Цин назад связь ещё в детские годы в больнице. Как оказалось, женщина решила уделить время саморазвитию ради сына – не может её ребёнок жить там, где жил. Она поставила себе цель добиться успеха за пол года. И как только таймер истёк, она тут же прибежала в больницу. Сколько слез в тот день было, как и у матери, так и у сына. Ребёнок даже не мог поверить своему счастью, когда на день рождение его мать принесла ему его любимый домашний пирог с яблоками. Ещё тёплый.

Женщина смогла найти работу и работала швеёй у одного популярного дизайнера. Её талант оценили щедро и достойно, а упорству могли и позавидовать. Поэтому, пока были силы и здоровье позволяло, женщина работала, ведя так же свой блог, дабы привлечь клиентов. Более того, она шила милые игрушки и продавала, а иногда занималась благотворительностью и отдавала партию в детские дома и в больницы. Конечно же и друзьям Му Цина она сшила игрушки. Парень все ещё любит вспоминать удивленное лицо Хуа Чэна, когда ему дарят плюшевую рыбку. Во общем, жизнь парня явно стала лучше, терапия с каждым годом помогала все больше. Рецидивы были, сложности тоже – не все было так гладко, как хотелось. Но старания, любимые слезами и почти кровью дали свои плоды.

Что касается Фэн Синя...Сложно сказать.

Шизофрения прогрессировала, приступы кататонии мешали жить, будь то замереть на месте или же быть не в силах остановится. Если Му Цину помогала терапия, то Фэн Синь до сих пор был вынужден интенсивно принимать курс таблеток, посещать Бань Юэ четыре раза в неделю и все это помимо терапии с Юйши Хуан.

В отличии от Му Цина, у которого была мать, Фэн Синь был один в плане родственных связей. Видя отношения матери и сына, его живот скручивало желчью, а воспоминания бурлили в голове кипящей кровью, которую ему так хотел выпустить, сломав черепную коробку. Не помогали и галлюцинации, которые становились то хуже, то ещё хуже, смотря какое настроение.  Они сменили друг друга и только Кукла не уходил, являясь его вечным спутником. Со временем он привык к нему, ведь галлюцинация иногда даже помогала ему, если надо было найти что-то в самых пыльных уголках сознания. Кукла никогда не отказывался от того, чтоб напомнить ему кто он, куда он положил свой телефон, подаренный Се Лянем и что было в прошлом. Это раздражало, но, как говорилось ранее, он привык.

Лучиком света во всей этой тьме были друзья и Пэй Мин, который словно заменил ему отца. Первое время парень переживал, что Пэй Су может начать ревновать и их отношения станут хуже, ведь, как никак, Пэй Мин был его кровным отцом. Но как оказалось парень был не против. Во-первых, как Пэй Су объяснял, он уже привык, что многие дети привязываются к его отцу. Во-вторых, дома Пэй Мин отдавала всю свою отцовскую любовь, принимал активное участие в жизни сына, так что он никогда не чувствовал себя обделенным. Да и к тому же его отец любил детей и заботился о каждом своём пациенте, даже если те уже не находились в больнице.

Например сейчас Фэн Синь ждал Пэй Мина, стоя рядом с какой-то кафешкой. Погода была отличной, ни жарко, ни холодно – идеально, чтоб прогуляться по городу и поговорить о чем-то со своим доктором.

— Слушай, пригласи Пэй Мина к нам. А я на ужин что-то сделаю. Только ты спроси, что он любит, я не хочу попасть в неловко ситуацию! — голос Му Цина доносился с телефона, который купил ему Се Лянь на пятнадцатилетие.

Фэн Синь мягко улыбнулся, слыша знакомые тревожные и нервные нотки в чужом голосе. Вот такой вот Му Цин – хочет всегда быть идеальным, особенно перед дорогими ему людьми. Это уже было частью характера. Как говорила Юйши Хуан: "Можно сгладить, но не убрать полностью".

— Ты же знаешь, что ему все равно. Пэй Су рассказал, что он на днях почти сырые пельмени съел, потому что их приготовил его бывший пациент.

— Я не понял, тебе сложно спросить?! Ему приятней будет!

— Ха-ха, хорошо, хорошо, не нервничай. Потом опять ночью спать не сможешь.

— Очень смешно.

Дружеская перепалка продолжалась и дальше, пока Фэн Синь не заметил приближаюся фигуру Пэй Мина. Юноша мягко улыбнулся, слушая бормотания Му Цина, махнув на встречу рукой. Мужчина, заметив его, улыбнулся ярче солнце и, осмотревшись, начал переходить дорогу.

.

.

.

.

.

Вы когда-то нибудь видели алый солнечный закат? Когда нежное тепло красивого оранжевого цвета с малиновыми глазами и татуировкой возле глаза превращается в алый фонтан холодных, но обжигающе-горячих лепестков. Несколько из них запачкали его обувь и лицо, пока Фэн Синь наблюдал за происходящим. Улыбка медленно спасала с его лица, когда воспаленный мозг начал думать.

К сожалению после ступора у него не было времени на осознания ситуация, шквал звуков, запахов и ощущений обрушился на него, вызывая тошноту.

— Блять, какого хуя, сукаа! – парень лет семнадцати выглянул с машины, смотря на сбитое тело. Он испуганно сжимал руль, чувствуя как на грудь давит рука приближающийся ответственности, – Какого хуя ты вообще выпрыгнул на дорогу, уебок блять!! Сука пиздец!!

Неизвестный вышел с машины, осматривая всю ситуацию. Корпус машины немного помнит, кровь на бампере выглядела ужасно. В нескольких метрах на дороге лежало тело, что вызывало тревогу всех мимопроходящих. Уже орала сирена приближающийся скорой помощи и полиции.

— Фэн Синь, что происходит? Алло!! – услышав шум и сирену, Му Цин не на шутку испугался. Что произошло? С его другом все в порядке? Все хорошо? – Ответь мне, мать твою!!

А Фэн Синь не верил своим глазам. Замер как олень на дороге, не в силах пошевелиться.

Кровавое тело лежало перед ним.

Пахло кровью.

Кровь Пэй Мина.

Пэй Мин пах кровью.

— П-пап? – Фэн Синь сделал шаг на негнущихся ногах в сторону кровавого солнца, чувствуя, как горит его кожа заживо, — Пэй Мин, это не смешная шутка. В-вставай. Пап, вставай. Пап. Папа! Почему ты не слышишь, пап?

Пэй Мин заменил ему отца, котрого у него не было. Он любил его всем сердцем. Он считал Пэй Су своим старшим братом. А Му Цин его лучший друг. Се Лянь лучший друг. Хуа Чэн лучший друг. Они все хотели встретиться через месяц, на дне рождении Му Цина.

Фэн Синь бежал к Пэй Мину, истекающем кровью, но не мог до него дотронуться. Его отбрасывает назад. Почему он не может двинуться с места? Что происходит?

Его тело немеет. Он не может шевелится. Дыхание сперло, будто кто-то пробил его лёгкие. Он захлебывается в крови Пэй Мин, она везде, она под кожей, течёт по ногам, рукам, лицу, попадает в лёгкие, буль боль буль боль буль буль боль буль боль буль буль боль буль боль буль буль боль буль боль буль буль боль буль боль буль.

В ушах рычит мотор машины, она пожирает тело доктора, утробно урчит, вылизывается, слушает своего хозяина, который кричит матом на все, что движется. Его уносит вдаль, Фэн Синь падает. Или летит? Или стоит? Пэй Мин, помоги пожалуйста, я не могу понять что происходит. Кажется, у меня мозг плавится. Помоги пожалуйста. Папа? Пэй Су опять будет злиться, если ты не встанешь. Ты же не пьёшь алкоголь так много, почему ты лежишь? Кто кричит? Кто орёт?

— Мужчина, вы меня слышите? – медсестра скорой помощи сжимает чужое плече, наблюдая за реакцией юноши, который замер рядом с дорогой, весь в крови и с разбитым телефоном рядом. Не получив реакции, она вздыхает и зовёт подмогу, чтоб и этого увезли.  Скорая помощь едет в центральную больницу.

***

Му Цин пил уже третью таблетку слабого успокоительного, пытаясь справится с мыслями в голове, которые крутились и вертелись как стадо насекомых в голове. Юноша сжимал переносицу, берная ногой, сидя на стуле, ожидая вердикта врачей. Пэй Мин жив? Что с Фэн Синем? У него приступ? Пэй Мин умер? Им обоим конец? От подобного голова пухла и честно хотелось плакать.

Услышав щелчок двери, Му Цин резко встал со стула, что закружилась голова.

— Спокойной, спокойно, – врач придержал его, помогая не упасть, – Они оба живы. Вы можете их навестить. Гражданин Пэй Мин жив и в стабильном состоянии, у него сломаны ребра и сотрясение мозга. Гражданин Фэн Синь сейчас бодрствует.

Му Цин почти влетел в палату. Пэй Мин лежал без сознания на больничной койке, весь перевязанный и разбитый. К нему было подключено множество разных устройств, названия которых парень к сравнению не знает. Да и внимание сосредоточено на чужой грудной клетке, которая медленно поднималась и отпускалась. Главное, что доктор был жив, а остальное уже не так важно.

Но если говорить про Фэн Синя, то трудно вообще что-либо сказать.

Его друг сидел рядом с окном и пялился туда немигающим взглядом. Словно его снова настиг приступ и сейчас он не может пошевелиться. Му Цин тяжело вздохнул и подошёл ближе, думая, что опять придётся мягко расталкивать Фэн Синя, но тут его взгляд зацепился за две тени. Женщина высокого роста выходила из больницы, потом с ней шёл парень. Детали разглядеть он не мог, ведь высоким показателем зрения не блистал, в отличие от того же друга. И, судя по движению зрачков, именно за этими людьми и наблюдал златоглазый.

— Фэн Синь, ты...Что происходит? – спрашивать "в порядке ли он" было глупо. Ответ был очевиден, а причина лежала на соседней койке, поэтому темноволосый не стал лишний раз поднимать щекотливую тему. Ему и самому больно от осознания того, что случилось, но ему приходилось отвлекаться на более серьёзную проблему, такую как шизофрению Фэн Синя. Это помогало переключиться, хотя по сути он просто начинал нервничать по другому поводу, отвлекаясь от первого.

— Это она, – голос его был ровный, но чувствовались трещины, словно кто-то сжимал камень и он начинал трескаться под давлением.

— Ты про кого?...

— Это моя мать, – Фэн Синь сжал кулаки сильнее, ногтями царапая ладонь до крови, – она идёт вместе с тем, кто убил Пэй Мина.

— Стой стой, Фэн Синь, Пэй Мин жив, – Му Цин тут же сел рядом и мягко сжал чужой кулак, пытаясь привлечь внимание. Новость о том, что здесь есть мать его друга, которая жестоко с ним обращалась в детстве, а потом бросила на  десять-девять лет, поразила его, но важнее сейчас убедить его в том, что физиотерапевт жив и будет жить, – Давай подойдём, ты сам убедишься, что он живой. Пожалуйста, Фэн Синь. Фэн Синь, эй. Эй, посмотри на меня!!

Но златоглазый не смотрел. Подобно дикому волку с бешенством, он провожал фигуру взглядом. Они остановились и о чем-то говорили, к сожалению он не мог услышать о чем.

Му Цин встал и резко закрыл окно.

Вздохнув, Фэн Синь закрыл глаза.

— Прости я...до сих пор не могу отойти от всего этого...– он грустно посмотрел на Пэй Мина, поджав губы.

Му Цин вздохнул и мягко погладил его по ладоне. Он прекрасно его понимал. Пока у него была мать, которая поддерживала его везде, у его друга был физиотерапевт. Трудно представить, что сейчас он чувствует. А что будет с Пэй Су, когда он узнает?..

— Прости...я пойду на улицу. Меня тошнит от запаха...– Фэн Синь отвёл взгляд в сторону. Темноволосый видел, что ему плохо, поэтому мягко кивнул.

— Конечно, я...Подожду здесь и напишу Пэй Су, что мы тут. Я тебя умоляю только, не делай глупости и не верь тому, что видишь, хорошо? – Му Цин серьёзно посмотрел на Фэн Синя, который протёр глаза.

Тот в ответ мягко кивнул, пытаясь улыбнуться, после чего вышел из палаты.

Пройдя несколько метров, он рванул с места.

***

— Я тебе ещё раз говорю – все нормально, – женщина лет сорока, с красивыми пышными волосами цвета каштана тяжело вздохнула, закатив свои золотистые глазки. Многие мужчины сказали бы, что она настоящая волчица с бурой шерстью, – Твой отец все решил. Тебя не осудят.

— Но мам, а если...если тот человек умер? – парень отвёл взгляд, кусая губу. На это госпожа Фэн, Фэн  Юйлань, положила руку ему на плечо.

— Гуанмин, я устала говорить. Забудь уже. Должен привыкать, что иногда случаются подобные ситуации, но ты не должен на них зацикливаться. Мне главное, что ты и твой будущий брат жили в спокойствие и наслаждении, – она улыбнулась и нежно погладила юношу по волосам, положив руку себе на живот.

Они шли дальше по улице, обсуждая то, что случилось, что будет и чего не произошло. В какой-то момент Фэн Гуанмин нахмурился, прислушиваясь.

— Мам, у тебя нет ощущения, будто кто-то...за нами следит?

Женщина усмехнулась, подправив причёску, которая немного расстрепалась из-за холодного ветра.

— Милый, на твою маму многие смотрят, не обращай внимание.

Две фигури пошли дальше, подходя к достаточно большому двухэтажному дому. С виды он был не дорогим, но очень удобным и красивым, как раз для жизни в центре города. Открыв дверь, мать и сын зашли внутрь дома и все, что с ними связано, исчезло за деревянной дверью.

Фэн Синь посмотрел на номер дома. 4а.

— Нам нужно будет зайти в магазин, – тихо говорит Кукла, подходя к двери дома, будто за ней находится сундук с сокровищами и он в предвкушении, чтоб открыть то, что разделяет их, – Мамочка, правда, расстроится, когда мы придём без приглашения.

Фэн Синь молчал. Ветер все ещё пах кровью.