Улицы Гусу, ровные и чистые, так и манили прогуляться по ним, полюбоваться прекрасными цветами вдоль широкой дороги и сдержанными украшениями аккуратных белых домов. Компания юношей в белоснежных одеяниях как раз чинно следовала в сторону Юньшаня, не отвлекаясь на призывные возгласы продавцов из маленьких лавочек, и со стороны они казались окутанными такой благодатью, что прохожие невольно засматривались, одобрительно качая головами: «вот молодое поколение ордена Гусу Лань, достойные продолжатели славных мастеров!». Юноши уже почти дошли до конца главной улицы, когда один из них немного отстал от товарищей. Сычжую на миг показалось, что в дверях винной лавки мелькнул очень уж знакомый силуэт, но это было бы так странно, что он тут же помотал головой и хотел идти дальше, а затем рассмотрел вошедшего посетителя уже в окне.
«Хангуан-дзюнь!»
Поразившись увиденному, он окончательно отделился от друзей и вошел в магазинчик следом за наставником. Хозяин заведения вовсю суетился вокруг знатного посетителя, его голос рассыпался в предложениях и похвалах своего товара, но Лань Ванцзи выглядел как всегда невозмутимым и с уверенностью сделал заказ, точно это было для него обычным делом.
Поскольку в Облачных Глубинах алкоголь был запрещен во все времена, то Сычжуй никогда не видел, чтобы легендарный Хангуан-дзюнь вообще касался его. Не в силах сдержать своего удивления, юноша подошел к нему, пока хозяин лавки убежал собирать заказ, и чинно склонился в приветственном поклоне. Тот незамедлительно ответил.
— Прошу прощения, Хангуан-дзюнь. Я заметил вас и подумал, что мы уже давненько не виделись, — неловко начал разговор Сычжуй. В действительности он чувствовал, что ужасно соскучился по обществу обоих своих воспитателей, но заявить об этом так прямо было бы совсем невежливо.
— Мгм.
В любой другой ситуации столь без эмоциональная реакция на встречу могла означать только то, что собеседник мечтает поскорее избавиться от чужой навязчивости, но в случае с Лань Ванцзи другого ответа ждать и не следовало. Давно привыкнув к его совершенно безмятежному лицу, точно выточенному из нефрита, по выражению глаз Сычжуй все же заключил, что его рады видеть.
— Прошу вас, господин, — хозяин лавки появился из неприметной дверцы, обеими руками протягивая клиенту корзинку с двумя округлыми бутылками «улыбки императора». Ванцзи кивнул, с непроницаемым видом забирая товар. — Премного благодарны, заходите еще!
Сычжуй невольно посмотрел на корзинку и удивился еще больше.
— Хангуан-цзюнь, вы же взяли это не для себя, верно?
— Мгм.
— Значит, учитель Вэй тоже здесь? Мне бы правда хотелось с ним встретиться, если только это возможно. Вы собираетесь направиться в Юньшань, не так ли?
За порогом лавки Ванцзи остановился и окинул взглядом уже отошедших поодаль молодых заклинателей.
— Нет, на этот раз мы не поднимемся в Облачные Глубины. Но ты и твои друзья можете навестить нас сегодня вечером, мы будем на постоялом дворе, а после уедем.
— Постоялом дворе? — немного растерялся Сычжуй. — Наверное, вы очень спешите, и вас привело сюда неотложное дело… Мы можем чем-нибудь помочь?
На этот раз Ванцзи на мгновение задумался, точно в самом деле прикидывал, нельзя ли поручить юношам часть своих забот. Затем покачал головой.
— Сегодня особая дата, вот и все. — На этом он развернулся, не утруждаясь подробными объяснениями, и двинулся в направлении постоялого двора, бросив на ходу: — Увидимся вечером.
Сычжуй некоторое время смотрел ему вслед, а потом спохватился и кинулся в противоположную сторону, догонять товарищей.
До самого вечера он ломал голову над тем, что за важная дата могла привести двух прославленных заклинателей в Гусу, да еще и не в сам Юньшань, а лишь в городок у его подножия. Дни почитания всех знаменитых предков давно прошли или не ожидались в скором времени, до общепринятых праздников тоже было далеко, и ощущение, что он упускает нечто важное, все навязчивей и навязчивей вгрызалось Сычжую в затылок. К концу дня он совсем измучился, и поэтому ждал назначенного времени с совершенно непростительным нетерпением. Взяв с собой Лань Цзинъи и Цзинь Лина, который прибыл как раз накануне, чтобы отправиться на совестную охоту, Сычжуй выбрался в город. Час был уже поздний, и, уходя, юноши догадывались, что не успеют вернуться до отбоя, хотя гнали от себя эту крамольную мысль как только могли. Проскльзнув по улицам, они довольно быстро добрались до главного постоялого двора и хозяин без принуждений сразу проводил их на второй этаж, что могло значить лишь одно — их действительно ждали.
— Учитель Вэй! — не сдержал радостного восклицания Сычжуй, с порога завидев восседающего на подушках Вэй Ина. Тот улыбнулся до ушей и тут же подскочил к юношам, чтобы обнять их по очереди и мимоходом растрепать прическу недовольно скривившегося Цзин Лина. Все происходило в такой теплой и дружеской атмосфере, что даже строгий взгляд Хангуан-цзюня смягчился и он ничего не сказал по поводу неподобающего поведения своих учеников.
— Что же сегодня за день, учитель Вэй? — едва рассевшись за столом, наперебой начали спрашивать юноши. — Мы будем праздновать какую-то из ваших побед?
— А вот и нет! — Вэй Усянь бросил откровенный взгляд на Ванцзи, тот тоже посмотрел на него, и в этом молчаливом переглядывании проскользнуло нечто такое, от чего все остальные почувствовали себя совершенно неловко. — Сегодня ровно год как мы с Хангуан-цзюнем официально стали супругами! За это непременно следует выпить.
Он тут же потянулся к столу и откупорил один из бочонков «улыбки императора», что стояли в самом центре меж тарелок с разнообразными кушаньями. Юноши удивленно выдохнули.
— Учитель, но вы никогда не рассказывали как именно это произошло!
Рука Вэй Усяня так и замерла на полпути к рюмке. И когда Сычжуй совсем уже сконфузился, пристыженно выдавив «Я спросил что-то не то?», он вдруг снова улыбнулся и без лишних просьб принялся рассказывать.
***
Солнышко ярко освещало дорогу, птички щебетали, радуясь новому дню, и от того едущий на ослике Вэй Усянь пребывал в таком же превосходном настроении. Ванцзи держал ослика за веревку, в холщовой сумке у седла было полно сочных яблок, а сам Вэй Усянь беззаботно насвистывал веселую популярную мелодию, без которой не обходится ни один городской праздник. Внезапно голос его умолк, он очень серьезно посмотрел на идущего рядом Лань Чжаня и задумчиво изрек:
— Хангуан-цзюнь, мы уже так много раз придавались совершенно бесстыдным занятиям, но при этом все еще не совершили третий поклон. Разве тебе не кажется, что это неправильно?
— Мгм?
Непроницаемый взгляд Ванцзи оставался все таким же холодным, словно его ничуть не заботила благопристойность их поведения, но все же он задумался над сказанным.
— Как только мы вернемся в Гусу, сразу же сходим в храм.
Вэй Усянь кивнул, выглядя при этом не слишком-то удовлетворенным обещанием. Он очень надеялся снова вернуться в храм предков Юньмена, к табличкам тети и дяди, чтобы завершить прерванную в прошлый раз молитву, но потом посмотрел по сторонам и едва не подпрыгнул на спине ослика, указывая пальцем на что-то впереди.
— Лань Чжань, Лань Чжань, посмотри-ка туда! Зачем ждать возвращения в Гусу, если можно пойти в храм прямо здесь?
И правда, на плоской вершине горы, возвышаясь над раскинувшейся впереди деревушкой, виднелся маленький аккуратный храм. К нему вела извилистая дорожка, протоптанная шагами многих ног и укрытая тенью раскидистых деревьев, выстроенных точно почетный караул. Лань Ванцзи задумчиво посмотрел на него, как если бы сомневался, подойдет ли он для столь важной церемонии, а затем мягко направил ослика по дорожке вверх.
К храму они подошли, когда солнце поднялось в самый зенит. Изукрашенные двери были приветливо распахнуты, и они без препятствий вошли внутрь, оказавшись в наполненном светом зале, посреди которого возвышалась мраморная статуя Ню Гуа. Прекрасная и величественная, она грациозно танцевала на змеином хвосте, высоко подняв ладони с глиняными фигурками своих человеческих детей.
— Только погляди, как нам повезло! — воскликнул Вэй Усянь, осматривая статую широко раскрытыми глазами. — Да это же сама судьба среди всех прочих храмов привела наши стопы именно сюда!
Лань Чжань ограничился одним емким «Мгм», хотя стоило бы уточнить, что привела их в эту деревушку не столько судьба, сколько неудержимые жалобы и ноющие просьбы завернуть к горячим источникам, лежащим в двух днях пути отсюда, из-за которых они и свернули с намеченного маршрута.
Как бы то ни было, но храм подвернулся действительно кстати. Они вместе преклонили колени, совсем как в Юньмене, и взяли из раскрытого ящика благовония. Сжимая свои палочки, Вэй Усянь самодовольно подумал: «Ну вот наконец все и будет как надо». Он прикрыл глаза, невольно ощущая дрожь в кончиках пальцев от непривычной важности момента, и прежде, чем совершить поклон, вдруг ощутил легкое прикосновение к запястью, словно задевшее кожу крыло бабочки. Повернув голову, он с удивлением обнаружил белоснежную лобную ленту, обвившую их руки, точно нить судьбы, и это зрелище нежным пламенем согрело сердце.
В торжественной тишине они, наконец, завершили третий земной поклон, и, взявшись за руки, покинули зал. Выходя, Вэй Усянь еще раз обернулся на статую богини — губы ее изгибались в миловидной улыбке, а взгляд словно бы следил за посетителями, где бы те не стояли. В этом взгляде смотрящему чудилась смесь заботы и строгости, с которой любящая мать присматривает за непослушными детьми, не давая им оступиться на дороге жизни. А затем Ванцзи привлек его к себе, чтобы поцеловать, и трепетное чувство в груди вытеснило все остальное.
Когда они уже собирались продолжить путь, до их ушей донесся жалобный плач. У самых ворот храма, закрыв лицо руками, сидела юная девушка, и плечи ее содрогались в рыданиях. Вэй Усянь подумал, что это не очень хороший знак, и оставлять кого-то плакать в такой счастливый день просто кощунственно, поэтому он направился прямиком к ней, желая утешить.
— Эй, красавица, если ты будешь так плакать, то твои глаза опухнут, и богиня не узнает тебя, чтобы исполнить просьбу.
Она подняла голову, но судя по тому, как искривился в гримасе ее маленький рот, фраза пришлась крайне неудачно, и девушка собралась зарыдать еще горше. Вэй Усянь постарался скорее исправить положение:
— Слушай, сестренка, если причина твоих слез в том, что тебя обидел какой-то негодяй, ты только скажи нам, и мы сможем его побить! Не смотри, что мы такие красивые, на самом деле силы нам не занимать, потому что мы прославленные заклинатели.
Вот на этих словах девушка, наконец, чуть притихла, но не улыбнулась шутке, а вдруг протянула руку и схватила Вэй Ина за рукав.
— Заклинатели? Тогда, может быть, вы и правда сумеете помочь.
Она держалась за его руку, словно за спасительную соломинку, и теперь проигнорировать всю серьезность момента было уже никак нельзя. Заклинатели сели рядом с незнакомкой и, предчувствуя долгий рассказ, принялись слушать.
— Меня зовут Мэй Ли, — опустив взгляд на свои башмаки, представилась девушка. — Три дня назад в этом самом храме должна была состояться моя свадьба, но Чжимин… Мой жених так и не пришел.
— Он что, сбежал прямо со свадьбы? — ужаснулся Вэй Ин. — Надо же какой бесстыдник!
— Все так говорят, — она удрученно пожала плечами. — Теперь никто не хочет со мной общаться, словно я прокаженная, а вся моя семья клянет его, на чем свет стоит. Но я знаю, что Чжимин не такой, и он ни за что бы не бросил меня. Он пропал так бесследно, что даже не взял никаких вещей из своего дома! Его искали всей деревней и не нашли ни следа. Мне кажется, с ним случилось что-то очень плохое.
Вэй Усянь и Лань Чжань переглянулись. Упоминание того, что неудавшийся жених вовсе не заглядывал домой, убедило их гораздо больше, чем вера влюбленной девушки — теперь это и в самом деле походило на нетривиальный случай, в котором могла быть замешана нечистая сила. Им хватило одного взгляда, чтобы без слов понять друг друга и решить, что несмотря на то, как сильно хочется провести этот день лишь друг с другом, отказать в помощи они никак не могут.
— Скажи, а когда ты видела его в последний раз во что он был одет?
Девушка ответила почти не задумываясь, как если бы постоянно держала в памяти эту встречу и только о ней всё время думала:
— Это было за два дня до нашей свадьбы. Он примерял новый зелёный наряд, который купил по случаю праздника, и был в нём таким красивым! Я сама вышивала иероглифы на удачу вдоль ворота.
Они задали девушке ещё несколько уточняющих вопросов, и та покорно рассказала, где жил её возлюбленный, чем зарабатывал и с кем дружил. У Чжимина не было семьи — его родители умерли ещё до того, как он познакомился с Мэй Ли, а старший брат жил далеко, в большом городе, ходил в слугах у местного влиятельного клана и не желал с ним общаться. Он был хорошим плотником; хотя и не слыл душой компании, но пользовался уважением соседей. Словом, у него не имелось врагов ни на том, ни на этом свете.
— Едва ли в его исчезновении виноват лютый мертвец или озлобленный дух, — вслух рассудил Вэй Усянь, когда они попрощались с девушкой и немного отошли от нее. — Возможно, нам стоит начать с его дома и поискать следы там?
— Мгм, — согласился Лань Ванцзи.
Для того, чтобы осмотреть дом пропавшего, им следовало вновь пройти по извилистой тропинке и на распутье свернуть вниз, к примостившейся в долине деревне. Путь занял совсем немного времени, но в этот раз под особенно развесистым деревом у развилки сидел старик. Издалека казалось, что он просит милостыню у идущих в храм, но дорога, не считая его самого, была пуста, а при ближайшем рассмотрении на старике оказался вполне добротный и с виду почти новый наряд, какой точно не полагается носить нищему. Его голова почти не имела волос, а лицо, наоборот, покрывала густая поседевшая щетина, которой наверняка было не менее четырех-пяти дней. Рядом со стариком, прислоненный к дереву, стоял гладко обструганный дорожный посох.
— Дедушка! — Подойдя поближе Вэй Усянь непринужденно заулыбался. Обычно ему нравилось болтать со стариками, которым часто не хватало внимания и они с радостью рассказывали любые новости дружелюбному незнакомцу, но этот человек выглядел весьма опечаленным. Увидев подходящих к нему прохожих, он попытался сразу же встать, вероятно, не желая ни с кем разговаривать, но его слабые ноги подкосились, и пока он неуклюже поднимался с помощью палки, заклинатели успели подойти слишком близко.
— Дедушка, тебе помочь дойти до дома?
Но даже участливый и вежливый вопрос не возымел должного результата: старик попятился и замотал головой, упершись спиной в дерево.
— Что вы ищите здесь? — без всякого гостеприимства прошамкал он и выглядел так, будто собирается забраниться.
— Девушка возле храма рассказала, что ее жених бесследно исчез и попросила разузнать о нем. Скажите, не знакомы ли вы с плотником по имени Чжимин?
— Нет, не знаком! — старик в нетерпении переступил с ноги на ногу. — Наверняка тот жених просто сбежал, потому что не хотел свадьбы. Это все, что вы хотели?
Заклинатели коротко поблагодарили его, и старик заковылял вниз по тропинке. Вэй Усянь сердито надул губы, глядя ему вслед.
— Не удивлюсь, если этот дед после своей кончины переродится злобным духом и будет продолжать портить жизнь своим соседям. Бывают же такие ужасно неприятные люди, ну прямо как скрипучая доска в… Постой-ка. Ты заметил?..
Старик отошел уже достаточно далеко, чтобы не разобрать их приглушенных голосов, но только выпустив накопившийся пар Вэй Усянь вдруг обратил внимание на одну небольшую деталь.
— На нем новое зеленое ханьфу с расшитым воротником, — кивнул Лань Ванцзи, неотрывно следя, как старик медленно бредет по тропинке.
— Совсем как на пропавшем! — подхватил Вэй Усянь, едва удержавшись от того, чтобы хлопнуть себя по лбу. — Но я не думаю, что такой, как он, мог справиться с молодым плотником. Даже если он где-то раздобыл эту одежду, вряд ли он совершил более тяжкое преступление, чем просто ограбил мертвеца.
Лань Ванцзи вновь согласно кивнул.
— Как насчет того, чтобы проследить за ним и разузнать все подробности?
Они прокрались за ковыляющим стариком без всяких сложностей: у того был не слишком хороший слух и, к тому же, он очень торопился, так что почти не смотрел по сторонам. К удивлению заклинателей, старик остановился не у какой-нибудь хибары, а возле добротного и ухоженного дома, который совсем не походил на жилище пройдохи, обирающего мертвецов. На крыльце он немного замялся, с подозрением огляделся по сторонам, но не заметив чужаков, скрывшихся за углом другого здания, шмыгнул в дом.
— Неужели он действительно здесь живет? — усомнился Вэй Ин, разглядывая прочные деревянные ворота и гладкую черепицу. Но стоило подойти чуть поближе и заглянуть во двор, как он сразу же все понял. — Хангуан-цзюнь, смотри! Это наверняка дом пропавшего жениха. Да и расположение с южной стороны деревни вроде бы совпадает.
Во дворе, небольшом, но заботливо расчищенном от сорняков и мусора, валялись плотницкие инструменты и деревянные заготовки, как если бы хозяин лишь ненадолго отлучился от работы. Ступив за ворота, заклинатели настороженно переглянулись, но ни один из них не почувствовал следов темной энергии или присутствия потусторонних сущностей, что было вобщем-то неплохим знаком, но ясности делу не прибавляло.
В дом они вошли не стучась, и застали старика за поеданием чего-то из большой миски.
— Только не вздумай снова сказать, что не знаешь человека, которому принадлежит этот дом! — Вэй Усянь упер руки в бока и с грозным видом надвинулся на застигнутого. — Теперь рассказывай, что ты с ним сделал.
Взгляд старика беспокойно забегал из стороны в сторону, но в дверях непоколебимой преградой стоял Лань Ванцзи, а в окошко ему было бы никак не протиснуться из-за больных ног, и в конце концов он решил сдаться.
— Это я, — опустившись на круглую циновку признал старик.
— Ага! Ты убил его, чтобы присвоить имущество?
— Да нет! — бедняга поднял руки, словно бы хотел защититься, хотя никто даже не начинал его бить. — Плотник Чжимин — это и есть я.
Вэй Усянь едва не расхохотался.
— Неужели ты думаешь, мы в это поверим? Мэй Ли сказала, что её жених молодой и красивый, а ты не похож ни на одного, ни на другого.
— Давай послушаем, — вдруг решил Лань Ванцзи.
Старик посмотрел то на одного, то на другого, и, убедившись, что ему ничего не угрожает, сбивчиво заговорил:
— Я действительно был молод ещё пять дней назад, но потом какая-то нечистая тварь напала на меня и превратила вот в это. Я не могу показаться на глаза своей невесте и даже в собственный дом пробираюсь тайком, чтобы поесть, пока никто меня не заметил. Я хотел пойти в храм, но как только присел отдохнуть то встретил вас…
— Напала тварь? — Вэй Усянь почесал подбородок. — Ты помнишь, как она выглядела или ещё какие-нибудь детали?
— Нет, она набросилась со спины!
— Где именно это случилось?
— Там, возле храма. Я шёл помолиться об удачном проведении свадьбы и вдруг меня схватили и в глазах всё потемнело, а когда беспамятство прошло, то я был уже таким. До чего дня я не решался вернуться на гору, чтобы посмотреть, не осталось ли каких следов. Вдруг тварь всё ещё бродит там?
— Мы никого не видели, — равнодушно заметил Лань Ванцзи.
А Вэй Усянь в этот момент подумал о другом:
— Так значит, сегодня ты вдруг перестал её бояться?
— Нет, но сегодня я вновь увидел, как Мэй Ли идёт туда, и мне стало страшнее за неё. Я вряд ли смог бы её защитить, но по крайней мере дать ей время уж точно.
— Мы сами посмотрим, есть ли там какие-нибудь следы. Лучше оставайся пока дома и не высовывайся, кто знает, не придёт ли оно за тобой, чтобы доесть.
Оставив Чжимина в одиночестве, они принялись обследовать местность вокруг, чтобы выяснить, кто именно мог на него напасть и выпить жизненные силы до такой степени, что молодой мужчина враз превратился в дряхлого старика.
— Ты думаешь, он рассказал нам всю правду? — поинтересовался Вэй Усянь, шагая бок о бок с Лань Ванцзи. Тот ответил лишь коротким "Мгм", но этого оказалось достаточно, чтобы поддержать ненавязчивый разговор.
— Действительно, лучше один раз увидеть, чем сто раз переспросить. Но мы уже побывали там и провели достаточно времени, чтобы хоть что-нибудь почувствовать. Или оно появляется только ночью, или затаилось после того, как наелось досыта…
Болтая, он не забывал внимательно глядеть по сторонам, но никаких признаков тёмной энергии так и не обнаружил. Храм был ухожен и чист, а местное кладбище, лежащее за ним, совершенно спокойно. Вэй Усянь даже отдельно проверил несколько могил, которые, как ему показалось, могло подмыть дождями, но даже там покойники как полагалось лежали на своих местах и не думали тревожить живых.
Пока они бродили вокруг да около, из храма вышел монах и с благодушной улыбкой поинтересовался, почему недавние посетители возвратились столь скоро.
— Чжимин? — переспросил он, когда Вэй Усянь обратился к нему. Конечно, заклинатели не рассказали, что именно приключилось с несчастным плотником, чтобы не пугать собеседника с первой же фразы, лишь поинтересовались, приходил ли он недавно. — Боюсь, это имя мне незнакомо, что не удивительно: я редко спускаюсь в деревню и почти все время провожу в уединении.
— Как жаль! — в кои то веки встретив здесь дружелюбное отношение, Вэй Усянь даже расстроился, что именно этот человек ничем не может им помочь. — И ничего удивительного в последний дни вы тут не замечали?
Монах только развел руками.
— Когда вы говорите ваш знакомый должен был приходить? Нет, в тот день точно не случалось никаких происшествий. По правде, никто и не заходил вовсе, только под самый вечер в тени вон той магнолии долго миловалась парочка… Не знаю, как звали юношу, но девушка всегда торгует рыбой, вы можете легко найти ее и спросить.
— Торговка рыбой, значит?
Они поблагодарили монаха и последовали совету, раз уж ничего иного им не оставалось.
Дневная жара к этому времени разошлась в полную силу, и прежде, чем продолжать расспросы, заклинатели сделали небольшую остановку в единственной здесь крохотной чайной, перевели дух, а затем двинулись дальше. Девушка в самом деле сидела под навесом с большой корзиной, полной свежайшей рыбы, только что вынутой из сетей. Вокруг распространялся ощутимый речной дух, и потому другие торговцы старались отсесть подальше, и она маялась в одиночестве.
— Может быть, теперь пришла твоя очередь говорить? — лукаво предложил Вэй Ин, подталкивая Лань Чжаня локтем. — Уверен, она так заскучала, что будет просто счастлива пообщаться.
Эта идея показалась ему сначала очень забавной, но глядя на то, как Лань Ванзци растерянно стоит перед прилавком и не знает, что отвечать бурную словесную атаку торговки, сразу попытавшейся впихнуть ему целую связку жирных блестящих рыбок, он засмеялся и незамедлительно пришел на помощь.
— Чжимин? — повторила девушка точно как монах до того, но в ее голосе сквозило явственное удивление. — Да, я… знакома с ним.
Ее общительность мигом поубавилась, стоило лишь произнести имя, но бедная деревенская рыбачка не имела никаких шансов, чтобы устоять перед обаянием молодых заклинателей из благородных кланов — хватило лишь пары улыбок и недолгих уговоров, чтобы она честно поведала все, что знала.
— Он был в тот вечер со мной, это правда. Чжимин должен жениться, поэтому мы встретились тайком, около храма — он сделал вид, что пришел туда по поводу будущей свадьбы, но мы пробыли вместе до самых сумерек. Не смотрите так, я не виновата, что в нашей деревне так мало достойных женихов! Он выбрал Мэй Ли, потому что ее отец владеет чайной и дает за нее хорошее приданое, но эта дурнушка совсем не интересует его как женщина. Будь у меня приданое, мы бы поженились уже давно и были бы счастливы!
Она горестно вздохнула, но в ясных глазах вполне отчетливо проскользнула ревнивая обида.
— Когда стало темнеть, мы разошлись, и больше я его не видела. Скажите, вы знаете, куда он мог подеваться? Это так странно…
— Вот оно что! — сказал Вэй Усянь, как только они отошли от прилавка девушки. — Чжимин не сказал нам этого и, возможно, умолчал о каких-нибудь еще похождениях. Раз тут не замешана нечисть, то значит, это одна из обманутых любовниц наслала на него проклятие. Скорее всего она тоже хотела замуж, но он выбрал кого побогаче. Придётся вытрясти из него всю правду до конца.
К этому делу они приступили не только со всем упорством, но и с фантазией. Разозлившись за утаивание важных сведений, Вэй Усянь пугающе серьезно объявил Чжимину, что они обнаружили напавшего на него демона, но чтобы расправиться с тварью им необходима помощь пострадавшего. “Только почуяв тебя, она выберется из норы, — заговорщицки пообещал Вэй Ин. — Вот тогда-то мы ее и схватим!”
Конечно, никакой засады на демона они не устроили, а просто рассудили, что в месте преступления человек всегда быстрее собьется со стройной лжи и выдаст правду — неважно, будет он в этом деле жертвой или же нападающим. Заманив Чжимина в храм на горе, заклинатели снова начали задавать вопросы. Солнце в этот час уже клонилось к западу, и внутри залы монах запалил красные свечи, разгоняющие тени, а в дверях разливался розовый свет заката. В этом тревожном освещении Чжимин чувствовал себя еще более неуютно и все время оглядывался, точно и в самом деле чуял, как в спину ему дышит неведомый враг.
— Я… — залепетал он, сообразив, что попал в ловкую западню. Один из заклинателей метал молнии взглядом и сам пугал не меньше, чем лютый мертвец, а второй смотрел с такой холодной отстраненностью, что ждать сочувствия от него казалось все равно, что от зимней вьюги. — Я д-действительно встречался с другой женщиной. Но только с одной, клянусь! Неужели это Мэй Ли узнала обо всем и прокляла меня?
Вэй Усянь бросил короткий взгляд на Лань Чжаня, и тот чуть заметно кивнул в ответ.
— Нет, бедняжка Мэй Ли так и не поняла, почему ты не пришел к ней, она не могла наложить порчу. Но если это не она и не твоя любовница…
Оба заклинателя разом обернулись, словно услышали команду старшего. В какой бы части зала не стояли посетители, они всегда ощущали на себе взгляд статуи, вот и сейчас богиня словно бы смотрела, строго нахмурив изящные тонкие брови.
— Вспомни, ты заходил внутрь после того, как разминулся с девушкой? — спросил Лань Ванцзи, с подозрением осматривая статую.
— Да, конечно! Я как раз только переступил порог, и в глазах у меня сразу потемнело…
— Ты думаешь?.. — Вэй Усянь посмотрел сначала на Лань Чжаня, потом на лицо мраморной богини. — Но темной энергии в ней нет. Может ли быть, что на этого человека пала истинная божественная кара?
Чжимин тоже задрал голову, и лицо статуи показалось ему таким зловещим, что он попятился. Глядя на это, Вэй ИН припомнил, что они сами лишь несколько часов назад молились у той же самой статуи. Несмотря на то, что до сих пор никакой темной сущности не удавалось вызвать страх в сердце неукротимого Старейшины Илина, ему захотелось немедленно взять за руку Лань Чжаня — что он и сделал, совсем не стесняясь постороннего.
— Его наказали за распущенность, — равнодушно пожал плечами Лань Ванцзи.
— Хочешь сказать, нам достаточно всего лишь хранить верность друг другу, и тогда ничего не случиться?
— Мгм.
Они постояли, в почти благоговейном молчании обдумывая все произошедшее.
— Это же проще простого! Если так, то мы вообще никогда не состаримся.
***
Вэй Усянь закончил рассказ, опрокинув в себя чашу вина и довольно улыбнувшись:
— Вот так все и было!
Лань Ванцзи не шелохнулся, сам уподобившись ледяной статуе, а вот юное поколение заклинателей впечатлилось не на шутку.
— Учитель Вэй, неужели вы ничего не сделали с той статуей? А если еще кто-то пострадает от неё?
— Цзинь Лин, а разве рассказать вам эту потрясающе-поучительную историю значит "ничего"?
Но Лань Сычжуй тоже не поверил в услышанное:
— Хангуан-цзюнь, это правда?
— Комендантский час, — вместо ответа сообщил ему Лань Чжань.
— Что? Уже? — Цзинь Лин подскочил к окну, желая убедиться, что они действительно просидели так долго. — Но мы ведь не одни здесь гуляем! Разве Хангуан-цзюнь не может позволить нам прийти сегодня попозже?
Сычжуй недоверчиво покачал головой. По виду он и сам отчаянно хотел бы задержаться, может, послушать еще что-нибудь из приключений легендарных наставников или просто поболтать о пустяках, но знал Второго Нефрита слишком хорошо, чтобы просить его об этом.
— Вы можете получить наказание прямо здесь, если намерены нарушить правила.
Юноши явно не хотели наказания. Они быстро поднялись со своих мест и отвесили положенные поклоны, нехотя прощаясь со старшими. Вэй Усянь и Лань Ванцзи никогда не говорили точно, в какое время собираются вновь навестить Облачные Глубины, и юноши старались не упускать случая насладиться их обществом, но не могли позволить себе быть непочтительными. Дверь за ними очень скоро захлопнулась.
— Лань-гэгэ, ты в самом деле жестокий человек. Я ведь еще не успел рассказать им про ночь на горячих источниках и снятое там проклятье!
— Расскажешь потом.
Вэй Ин состроил обиженную гримасу и вновь потянулся за кувшином.
— Когда настанет это “потом” у меня наверняка будет немало новых историй, которые стоило бы рассказать. Или… Постой, неужели ты выставил их потому, что так сильно хотел побыть со мной наедине?
— Мгм. Сегодня особая дата.
Лицо Вэй Усяня вмиг посветлело и расплылось в улыбке.
— А я кажется знаю, что еще в этот день должно быть особенным!
И было в самом деле даже лучше, чем всегда.