Две смены из трех уже успешно прошли, как бы грустно и пугающе это не звучало. На удивление у Эрвана с Михелем все прошло спокойно, так же как и у их соседей, не считая четверга, когда бравые рыцари Дидье Пэссон и Готье Перш вывели из паба подвыпившую компанию. Один из них попытался подраться с Перш и даже умудрился стянуть с него шапку и схватить за короткие темно-русые волосы, но, справедливости ради, Готье просто не ожидал, что настолько пьяный человек сможет так быстро и четко двигаться.
* * *
Начало последней смены было настолько похоже на две прошлые, что если бы они не дежурили через день, то Эрван бы решил, что ему это все уже снится, и что один день повторяется снова и снова. Яблоко, конечно, не мог не пошутить на тему того, что его друг просто сходит с ума, за что тут же получил снежком в затылок. После чего на дороге в город появилась небольшая пробка из-за присоединившихся к ним в снежной борьбе сослуживцев. Разогнали их лишь спустя минут десять рыцари, которым надоело ждать и которым очень хотелось поскорее в город, а возможно просто не быть закопанными под снегом.
Добравшись до своего района на западе, они зашли в ближайший бар и начали сушиться. Было видно, что бармен рад таким гостям, ведь это означало, что никто не разобьет о чью-то голову стул, а если и сделает это, то возместит ущерб. Просохнув и отказавшись от выпивки, они выдвинулись патрулировать район.
Уже спустя час у них образовалась компания, верно идущая рядом, в лице двух симпатичных девушек: рыжей и зеленоглазой Джаккет и голубоглазой блондинки Корин, которая напоминала Лазара. Михель сразу же нашел общий язык с блондинкой, а Джаккет, без стеснения всем видом показывала свою симпатию к Эрвану.
— А у вас бывают выходные? — спросила девушка, явно рассчитывающая на ещё одну встречу.
— Ни как нет. — Прозвучало от парня, по привычному военно. — У нас бывают лишь менее загруженные дни. Хотя, даже так есть обязательные утренние и вечерние тренировки. — Рыцарям никто не говорил, является ли грядущая операция тайной, так что они предпочитали молчать.
— Но у вас ведь в такие дни есть свободные часы?
— Мадам, мне кажется или вы на что-то мне намекаете? А ведь Я и вашей фамилии не знаю.
— Ну, какие же фамилии, Эрван! Зачем нам это? Я считаю, нам стоит перейти на «Ты». — Джаккет подмигнула рыцарю и ухмыльнулась.
Стратеж думал, что хоть девушка и была красива, интересна и мила, но кроме легкой симпатии у него ничего не вызывала, как и почти любая другая девушка, или парень, что знакомились с ним за время всей военной службы.
— Воспитание, знаете ли, не позволяет. Да и не положено.
— А если мы встретимся, когда вы будете прогуливаться по городу, а не патрулировать его улицы?
— Не думаю, что такое скоро произойдет.
«С другой же стороны…»
— Даже завтра? — милая леди шире раскрыла свои глаза и надула губы, что были приятного малинового цвета, и от долгого одиночества манили к себе.
— Возможно, у меня будет пара свободных часов. Знаете, с двух до четырех завтра. И если Вы свободны в этот промежуток времени, то Я был бы рад провести это время с вами, леди… — он запнулся. — Может быть, все-таки скажете свою фамилию?
— Предложение ваше Я принимаю, господин Стратеж, но фамилию не скажу. В даме должна быть загадка.
— Не уверен, что фамилия — это именно то, что должно быть загадкой…
Тот факт, что девушка скрывала фамилию, казался как минимум странно, но возможно у леди этого возраста свои причуды, хоть возраста Эрван и не знал, но по внешнему виду мог сказать, что она чуть младше его самого.
— О, зря Вы так думаете. Что же, тогда завтра в два?
— Я буду рад.
— И где же мы встретимся?
— Вам будет удобно на главной площади у фонтана, а там уже можно выбрать куда идти? Надеюсь, вы не против хотя бы небольшой прогулки? Погода должна быть чудесная.
Эта идея ему не особо была по вкусу, но об этом он сейчас думал не в первую очередь — мерзкое чувство, что за ним кто-то наблюдает.
— По правде, не разделяю вашей любви к зиме, но если завтра будет стоять такая же погода, что и сегодня, то прогулка выдастся отличной. А теперь прошу меня простить, мне пора. Корин, мне пора идти. Ты останешься?
— Нет, у меня тоже дела, так что можем пойти вместе. — Сразу же отреагировала вторая девушка, которой, по виду, разговор с Михелем казался ужасно скучным.
Джаккет неожиданно поцеловала Эрвана в щеку и, бросив короткое «до завтра», быстро увела подругу. Странно, но с ее уходом пропало и чувство слежки.
— Я так посмотрю, у тебя дела обстоят лучше, чем у меня. — Ткнув локтем в бок друга, посмеялся Поммюр.
— Да, вроде того. А у тебя что?
— Милая леди явно была не заинтересована мной и начала общение только из-за своей подруги, которой Ты очень понравился. — Обреченно выдыхая, объяснил он. — А жаль. Внешне она хороша.
— Ты так про всех девушек говоришь.
— Все девушки хороши.
Рассказав о своих планах на завтра, Эрвану так же пришлось объяснить, что помимо прогулки, он хочет завтра просто полежать в кровати и отдохнуть, поэтому не намерен проводить с леди весь день.
— К слову, ее подруга не назвала тебе свою фамилию?
— Нет, — брови парня свелись к переносице, — почему Ты спрашиваешь?
— Джаккет не назвала свою фамилию, хотя Я не раз спросил о ней. Странно это. Сказала: «в леди должна быть загадка».
— Может ее семья — какой-то очень знатный род? Знаешь, некоторые люди специально скрывают свою фамилию, чтобы провести ночь в удовольствие, и никто об этом не узнал, или чтобы их не использовали для выгоды. А может и наоборот.
— То есть?
Парни прошли мимо группы подвыпивших мужчин, но те лишь поздоровались с ними и продолжили рассказывать друг другу что-то явно смешное, от чего смеялись на всю улицу.
— Может она из обычной семьи или о ней есть какие-то слухи. Думаю, завтра она уже расколется.
— Может. — Стратеж посильнее натянул шапку, потому что его уши начинали замерзать. — Но это будет уже не важно. Не думаю, что мы с ней снова увидимся.
— Если она скрывала фамилию не по каким-то серьезным причинам, то не упусти шанс хорошо провести время перед отъездом, а то последний раз у тебя определенные связи в армии были.
Эрван тут же пихнул младшего идиота в бок.
— Ладно, ладно, не дерись! Я не понимаю в чем твоя проблема, если честно. Ты вроде не девственник, чтобы переживать из-за…
— Я тебя сейчас в снег кину, если Ты не закроешь эту тему!
— Перебивать не прилично.
— Вести такие разговоры не прилично.
— Ладно, храни свои тайны.
Разговорить и развеселить друга у Михеля вышло лишь спустя час, до этого же он даже не смотрел в его сторону, послушно неся службу. А когда все-таки не смог сдержаться от очередной шутки, то потрепал младшенького по голове и предложил ему зайти куда-нибудь и выпить чаю для согрева.
* * *
Следующее утро началось в половине десятого, что было великолепно — дополнительные полтора часа сна не могли быть ужасны. Ещё немного понежившись в постели, Эрван отправился на завтрак, а затем и на утреннюю тренировку, после которой была мед подготовка.
— Ну что, готов? — отдыхая на кровати, Поммюр наблюдал за собирающимся другом.
— А Ты куда? — с нижней крайней у стены кровати послышался голос Алэра, а затем показалась его голова.
— В город прогуляться.
— Как-то Ты тщательно собираешься. — Лазар захлопнул блокнот и, отложив его вместе с карандашом, поднялся и, скрестив руки на груди, облокотился плечом о кровать. — Свидание?
— Прогулка.
По комнате прошел одобряющий гул. Ни один Михель не понимал отношения Стратежа к легким и быстротечным романам. Пока все хоть раз в пару выходных ходили на удовлетворяющие свидания со случайными девушками или своими избранницами, Эрван просиживал в части. Даже Марин раз в месяц выбирался, чтобы найти себе компанию, хотя изначально его считали тем ещё девственником из-за милого вида. Сослуживцы бы и дальше думали, что парень никогда ни с кем не ложился в постель, если бы не пошутивший однажды Поммюр. Как именно звучала шутка, конечно, никто не вспомнит, но в ней говорилось о том, что последняя девушка Эрвана видимо была настолько хороша в постели, что после нее он никого больше не желает. Рыцарь тогда покраснел и сказал какую-то чушь, лишь бы его не трогали. Он был бы рад, если бы смог и сейчас сбежать без лишних разговоров.
— Рассказывай давай! Красивая? Красивый?
— Лазар, будь любезен, отстань!
Быстро собрав всё необходимое, он почти вылетел из комнаты. Если бы парни получили ответ хоть на один вопрос, то Эрван бы точно тогда от них не отделался, а кроме того, что говорить на эту тему ему не хотелось, так ещё и поводов для разговоров давать не хотелось.
Предоставив на выходе, полученный вчера, долгими уговорами, а итоге все-таки правдой, пропуск, он не торопясь пошел в город. Из-за соседей пришлось выйти раньше, чем планировалось, но хотя бы можно было спокойно пройтись.
Спустя десять минут Стратеж понял, что это совсем не плюс, так как чем дольше он шел, тем больше мыслей рождалось у него в голове, и далеко не все из них были радостными. Вариант того, что девушка захочет с ним уединиться, не очень его радовал, так как при мысли о ней в груди ничего не зажигалось. Это была легкая симпатия — не больше. В конце концов, не так его воспитывали.
Вспомнив о воспитании, нельзя было не вспомнить о том, кто его воспитывал. В жизни парня было не так много важных людей, и все значимые события были связаны именно с ними.
Так, каждый раз входя в город, он смотрел на ставни с незамысловатыми волнистыми узорами и вспоминал, как впервые получил задание от отца.
Ему тогда только исполнилось десять, и он любил всячески помогать отцу в мастерской. Принести гвозди, подать инструмент, прочитать, что нужно для заказа, и подготовить это — все то, чем он занимался, сколько себя помнил. Но в тот раз ему дали задание «достойное всех стараний», как сказал отец. Эрван получил ставни. Просто готовую основу, которая после украшалась разнообразными узорами. Он помнил, что отец сказал ему.
«Я хочу, чтобы Ты создал красоту».
Что тогда, что сейчас, Стратеж младший не понимал, как он должен создать красоту. Но в голове быстро родилась идея, и он взялся за ножи. Результат ему понравился, но как далеко это было от того, что создавал его отец…
Губы сами растягиваются в улыбке. Генерал Раймунд смотрел на его творение и на его творение с гордостью — это было лучше любой похвалы. Когда маленький Эрван спросил: куда отец теперь денет эти ставни? Тот сказал, что покроет их воском, и они будут украшать окно их кухни. Мальчик тогда спорил с отцом, что лучше, чтобы там весела его работа, так как до мастерства отца ему ещё очень далеко. Тот отказал. Сейчас Эрван думает, что генерал не просто гордился им — хотел иметь что-то, что бы всегда ему напоминало о сыне. А может у него были еще какие-то причины? Когда мальчик подрос и начал спрашивать, зачем же все-таки отец тогда заменил свои ставни на его, и почему до сих пор не снял, тот просто говорил, что они ему нравятся. Наверное, это правда. Как бы там не было, уже три года окно кухни украшало творение отца.
«Вот и площадь» — печально подумал Стратеж. Воспоминания об отце — не важно, счастливые или грустные — вызывали невероятную скуку, что кусала сердце, так и намереваясь оторвать от него кусочек.
У фонтана никого не было. Он не работал, так что и восхищения, которое пробуждал у туристов и местных жителей, сейчас не вызывал. Он стоял совсем один в центре площади. Чтобы скоротать одиночество друг друга, Эрван встал рядом и начал ждать.
«Свидание — это ужасно», — по правде он не совсем так думал, но конкретно сегодняшнюю встречу, уже заранее, считал такой. Какой бог его дернул пригласить девушку на встречу. Лежал бы сейчас в теплой постели…
— Привет!
— Здравствуйте! — обернувшись на голос девушки, он слегка нагнулся вперед в знак приветствия и уважения. Джаккет присела в реверансе и хихикнула.
— А Ты все так же официален… Может мне все же стоит снова обращаться к тебе на «Вы», а то мне как-то неловко. Ты же не моя личная стража.
Вот оно! Вот почему вчера во время их разговора он чувствовал на себе чей-то взгляд! Вот почему это ощущение вернулось, стоило девушке подойти. Теперь он просто обязан был узнать, кто она такая, и сильнее держать язык за зубами.
— Стража? Кажется, они не очень хорошо выполняют свою работу, раз их здесь сейчас нет.
— Пожалуй, Ты прав. Я легко от них сбегаю. Нужно будет сказать отцу, что их пора сменить.
Как же девушка была не права на счет непригодности стражи, а может, врала — это было бы хорошо узнать.
— Так куда мы отправимся? — Джаккет обняла руку парня и буквально повисла на ней.
— Я знаю отличное кафе в Сладком районе, мо…
— Точно! Вы же там дежурите. — Одно из качеств, которое Стратеж ненавидел всем сердцем.
— Нет, просто…
— Расскажи мне больше о вашей службе, пожалуйста! Отец вечно говорит, что это не мое дело. Я ведь даже не знаю, что сейчас происходит в военном плане. Все ли у нас в стране спокойно?
— Все в порядке.
— Какой Ты немногословный, — она захихикала. — Знаешь, у меня была такая швея. Ее было невозможно вывести на разговор. Только все по делу.
«Помогите» — пока пара шла до кафе, Эрван думал о своем спасении раз пять. За эти полчаса он успел узнать, как казалось, все. Как служанка Джаккет разлила кофе на чудесный светлый ковер в гостиной и его с трудом отстирали, как отец девушки ездил на охоту, и взял ее с собой, за что мать чуть не разбила об него вазу, так как «не женское это дело», и еще огромную кучу информации.
— Вот и пришли. Прошу!
Сев за стол, они тут же получили меню и начали выбирать. Это заведение было скорее неотъемлемой частью Сладкого района, нежели местом, где можно было сытно поесть, хоть в меню все же было пару вторых блюд и салатов, — которые они и заказали. Пока они ждали, разговор особо не клеился, а потом их рты были заняты более интересным делом. К концу обеда они перекинусь лишь парочкой фраз, которые были либо о заведении, либо о еде.
Зато за это время Эрван смог заметить то, что ему очень нравилось в девушках — Джаккет не стеснялась есть. Они съели примерно одинаковые порции. Ему действительно нравилось это, ведь еда просто необходима для жизни для любого живого существа, и стесняться необходимости в ней — опасно для здоровья, а он не хотел бы, чтобы люди в принципе голодали. Но знал, что начавшаяся недавно мода на худобу, просто вынуждала это делать. В голове так же всплыла фраза его сослуживца времен армии: «как девушка ест, так она и…»
— Куда пойдем дальше? — спросила Джаккет, поправляя растрепавшуюся рыжую косу.
— К сожалению, у нас осталось меньше часа, так что этого хватит только чтобы не спеша дойти до главной площади.
— Верно… Ты ведь говорил, что свободен только до четырех.
— Да, так что позвольте мне отлучиться на пару минут, и мы можем идти.
— Конечно, Я как раз схожу, припудрю носик.
Пока Джаккет отошла, Эрван подошел к стойки, чтобы оплатить. Он понял, что часто ходить на подобные свидания не может — не потянет ни в финансовом, ни в психологическом плане.
Дорога до площади снова прошла в рассказах девушки. Эрван был не против слушать, но лишь тогда, когда у него имелась возможность вставить хоть пару фраз, тут у него ее не было.
— Когда мы снова увидимся? — уже дойдя до фонтана, девушка схватила его за руку и заглянула рыцарю в глаза.
— Я не могу ничего обещать, Вы ведь понимаете. Может быть, Вы лучше скажете мне свою фамилию, или где Вы живете, чтобы Я мог связаться с вами и увидеться, когда появится время. — Он не собирался с ней снова встречаться. Никогда. Но упустить возможность, узнать кто эта девушка все-таки такая, он не мог.
Задумавшись, Джаккет опустила голову и ее глаза начали нервно дергаться между двумя какими-то домиками в дали, которых она, скорее всего, даже не замечала. Было видно, что в ней борется желание сохранить свою тайну и вновь встретиться с парнем.
— Ладно. — Она чуть сильнее сжала его руку и заглянула Стратежу в глаза. Ее собственные были полны решимости. — Моя фамилия — Гиз.
Нет.
Не может быть.
Так вот в чем дело.
— Вы дочь министра Гиз?
Гиз был одним из самых высокопоставленных министров в королевстве. Одно его слово и Эрвану… С ним сделают вообще все, что угодно. Повысят или казнят.
— Вот поэтому Я и не говорила.
Парень даже не заметил, как отвел взгляд и сделал шаг назад.
— У всех такая реакция. После этого обычно пугаются или хотят меня поскорее охмурить. Хотя и до того, как узнают эту информацию, меня почти все хотят. Но Ты один из немногих, кому на меня было все равно. А женщины любят трудности. Побрали бы это желание боги.
— Быть честным, Я крайне удивлен…
— И напуган. — Подметила девушка.
— Немного. Но в остальном мое отношение к вам не изменилось. — Немного успокоившись, Эрван снова уверенно смотрел в глаза девушки.
— Тебе так же все равно на меня.
Теперь щеки краснели не из-за мороза.
— Мне не все равно! Просто…
— Просто Я тебе не нравлюсь. Верно?
— Верно.
— Тебе пора идти. Но учти! Я так просто не сдамся! Я получаю все, чего хочу! Родители меня разбаловали. Так что и твое сердце будет моим. — Она ткнула ему в грудь.
— А потом? — он не смог сдержать улыбки.
— А потом посмотрим. До встречи.
Приподнявшись на носочках, Джаккет поцеловала парня в губы, лишь на пару секунд задержавшись на них, и сразу же ушла куда-то за спину Эрвана. Парень так долго не целовал никого, что приятные мягкие губы ввели его в ступор, когда же он обернулся, то девушки и след простыл.
— Как хорошо, что Я скоро уезжаю.
Рыцарь направился обратно в часть, думая, как избежать расспросов сослуживцев.
* * *
— Напоминаю, до отправки осталась неделя. Завтра будет раздача писем. Мой вам совет: получите-не получите — письма родным напишите. Потом не ясно, когда выдастся возможность. Всё, обедайте.
Капитан спустился с небольшой сценки и вышел из обеденного зала. Рыцари вернулись к еде. Это напоминание было пинком — болезненным, но крайне необходимым. К расписанию все давно привыкли, так что зачем оно нужно успели позабыть или намеренно отложить на второй план.
— Мне же не одному кажется, что дышать сложнее стало?
Михель провел взглядом по помещению, Эрван последовал его примеру и понял, что тот был прав. Стоило ему увидеть все эти лица, как воздуха стало не хватать. Лица некоторых рыцарей выглядели так, словно они смотрели на трупы близких им людей, которых не смогли спасти, хотя возможно, упираясь взглядом в стол, они видели не близких.
— Не одному.
— Мне кажется, все равно тут только Игору. Ему вообще на все чаще всего все равно. Тут тоже.
— Не согласен! — вмешался в разговор Лазар. — Он переживает, но перед самим событием, чтобы это ни было, и очень хорошо скрывает. Я заметил как-то раз его волнение.
— Думаешь, мы заметим его волнение перед отправкой?
— Нет. — Улыбнувшись Михелю, Изабе вернулся к своей тарелке и разговору с Марином.
— Будешь еще отцу писать?
— Конечно! — сразу же ответил Эрван. — Надеюсь, его письмо пришло ко мне. А что на счет тебя?
— Нет.
— Почему? — как бы хорошо Стратеж не знал, что друг не в восторге от разговоров о его семье, вопрос вылетел раньше, чем он успевает подумать.
— Я написал им, когда мы отправляемся. И сказал, что потом напишу, когда мы уже будем на месте.
— Ясно.
Не рискнув продолжить разговор, парни вернулись к еде. Прозвучит ли завтра «Поммюр» при раздаче писем или нет — не важно. Точно не для Михеля. Товарищ никогда не делился с ним, что ему пишут и что пишет он. По правде, казалось, что ему наплевать. Лишь изредка можно было увидеть легкую улыбку на его лице, когда он получал письма от брата, но и их содержание он скрывал. Эрван давно не лез к нему. Не его дело.
Фамилия его на следующий день все-таки прозвучала. От удивления глаза Эрвана широко распахнулись. Они отправляли письма примерно в одно время, но семья Яблока жила далеко, до Элифа письма доходили долго, не говоря уже об обратной дороге. Когда друг сел на скамью с легкой улыбкой, которую ему плохо удавалось скрывать, вопросов стало только больше.
Письма раздали за обедом, а после друга и след простыл, хоть Эрван и понимал, куда тот мог направиться — преследовать было бы уже совсем странно.
Сам Эрван собирался прочитать письмо после ужина, так что на время отнес письмо в спальню и убрал к остальным, что хранил в тумбочке. Так же он немного отдохнул, а затем, разбудив Кота, который к удивлению спал без присутствия Лазара, пошел на тренировку. Марин быстро его догнал и поблагодарил.
— А Ты чего спать то лег, пока Лазара не было? Он же тебя всегда будит.
— Я не собирался спать вообще-то… — парень от неловкости не знал, куда деть руки, так что стал убирать рыжие пряди под шапку. — У него там какие-то дела, так что Я просто решил полежать, и постоянно проверял время. И все было в порядке. Первые пятнадцать минут. А потом Я уснул… Случайно!
— Аккуратней будь. Ребята пошли на тренировку, Я тоже уже собирался уходить, но решил, даже если Лазар придет позже, разбудить тебя.
— Да, мне нужно было заранее попросить кого-нибудь. Спасибо большое, еще раз!
— Рад помочь!
Положив руку Марину на плечо, он подтолкнул его вперед, чтобы тот вошел первый.
* * *
После ужина, Михель предложил прогуляться, но, извинившись, Эрван напомнил про письмо и отправился в библиотеку. Там он постарался найти одинокий свободный стол, который еще и был закрыт от всех, так как момент был личным. Найдя подходящий и сев, он аккуратно распечатал письмо и принялся читать.
«Здравствуй, мой родной! Получил твое письмо, не знаю, радоваться или плакать. Что это не вы на север пошли, Я рад, конечно, но то, что вас посылают к загадочному лесу, совсем не радует. Знаю, это твоя мечта была и все такое, но сам понимаешь, мало ли. Что же такое твориться то. К востоку есть несколько крупных городов, могли бы оттуда взять, а они из столицы все тянут. Кто же тогда столицу будет защищать-то? Ну, ладно, это все не важно. Главное, что Ты жив и здоров у меня. Надеюсь, твоя мечта сбудется, и Ты встретишь фею. Кто знает, может у вас что завяжется там».
— Ну, пап! — возмутился парень, словно отец мог его услышать.
«На счет меня, Я то в порядке, да вот лихорадка только немного еще осталась, но ничего, Я пока отдыхаю.
Знаешь, соскучился по тебе, ужас как, хоть сейчас приезжай, но Ты же с меня три шкуры снимешь, если Я, болея, приеду к тебе. Не хочу, чтобы Ты лишний раз из-за старика своего волновался». — Ничего Ты, пап, и не старик! — «Недавно, кстати, получил заказ в столицу — такую красоту делаю сейчас! Дверные ручки: лиственный узор, дерево с посеребрёнными металлическими вставками. Давно такой красоты не делал. Сам же знаешь, у нас тут не о красоте вопрос стоит, хотя и стараются понемногу. Кто знает, если заказчику так уж заказ понравится, может потом еще из столицы заказы будут. Так по красоте соскучился, прямо радуюсь.
Сынок, вы как это задание свое закончите, Ты попроси отпуск, пожалуйста. Знаю, ситуация не та сейчас, но может к тому моменту уже спокойно все станет.
Кстати! Ты там не нашел еще себе никого?»
— Что за чутье у этого человека?
«Ты если что не бойся! Я любой твой выбор приму, лишь бы счастлив был. Ну, Ты понимаешь».
— Ради всех богов… — прошептал Эрван, краснея и осматриваясь, чтобы никто не увидел и чего лишнего не подумал.
«Что еще у нас нового тут… Приезжали же недавно торговцы с города! Я бы их… Цены ломят больше, чем в столице! Я там конечно давно не был, но неужто может новая книжка о богах с картинками сколько стоить! Почти две тысячи ор! Неужели и правда, сейчас так цены в столице поднялись? Брать Я ее, конечно, не собирался, так спросил, из любопытства, но как цену услышал, решил, что у этого точно ничего не возьму. Я же не рассказал! Дурак старый. У нас сейчас редко со столицы приезжают. Нашим надоело уже столько платить. В общем, теперь раз в месяц-два по несколько человек выезжает в столицу, а все им перед этим списки дают, чего купить надо. Ну и конечно им за поездку тоже платят, немного, но когда столько людей много всего берет, там, наверное, прилично получается. Так что теперь вообще хорошо, все тебе привезут, а Ты только денег дай, да напиши, чего хочешь. Не надо в столицу ездить — уже радость. Но Ты не думай! С меня песок может и сыпется, да не так много. Мы с Ласточкой почти каждый вечер катаемся по лесу, по полям. Малышню иногда катаем, если у этой стервозницы настроение есть».
Хей! Почему Ты катаешь на ней кого-то кроме меня?
«Уже пять минут сижу и не знаю, что еще тебе рассказать, так не хочется письмо заканчивать, но видимо пора. Но Ты не переживай. Я как твое получу, тут же отвечу, найду, что нового рассказать. Правда, вы тогда уже не в столице будете. Но ничего, в дороге письмо нагонит. Ладно, заканчиваю.
Не забывай, что Я люблю тебя и всегда жду дома, твой папа!»
Дочитав письмо, Эрван аккуратно приложил его к щеке, стараясь не намочить накатившимися слезами — с ним такое происходило каждый раз, когда он читал письма от отца — он думал, как его папа, как его генерал Раймунд, держал этот лист, и тепло его рук на секунду согревало щеку парня. Этого было достаточно.
Аккуратно сложив письмо обратно в конверт, он взял лист с карандашом у библиотекаря и принялся писать ответ.
«Привет, пап! Не стоит переживать за меня. Мы не воевать туда идем, так что Я уверен, если мы будем мирно себя вести, то и феи не станут на нас нападать — им это тоже не нужно. Никто новую войну не хочет.
На счет твоей болезни — буду отвечать по порядку на то, что Ты мне писал — работай меньше, не изводи себя, пожалуйста. Я же тебя знаю — Ты если начал, то тебя не остановить уже. Я тоже по тебе очень скучаю, пап. Но Ты прав, если бы Ты в таком состоянии приехал, мы бы поругались. Лучшее, что Ты можешь сделать — выздороветь!» — и желательно вообще больше не болеть. — «Я рад, что у тебя появился такой заказ. Нарисуешь мне в следующий раз, как ручки эти выглядят, мне же интересно.
Хорошо, пап, Я постараюсь приехать, как только мы закончим. А если не пустят, так Ты ко мне приедешь, главное на выходных, там больше свободного времени. Так что давай, не болей. И нет, пап, Я никого себе не нашел! Пока что твой вариант с феей и то мне нравится в разы больше, чем с кем-то из тех, кого Я встречал.
На счет торговцев, это и правда, дорого. Мы были с ребятами не так давно в книжном магазине. Я думаю, что понял, про какую Ты именно книгу, Я видел там новую книгу о богах, она очень красивая, красивее прошлой. Она стоила порядка тысячи трехсот ор, так что они делают очень большую наценку. Наконец-то кто-то взялся за поездки в город. Но с другой стороны… Я помню, какой это праздник был, когда приезжали все эти торговцы. Как мы с тобой туда ходили, и даже если нам было ничего не нужно, мы покупали какую-нибудь еду с прилавков, и просто рассматривали все, что там было. Жалко, что даже когда Я еще в армию не ушел, прилавков с едой стало меньше. Это было здорово. Я так хочу на какой-нибудь городской праздник! Разноцветные ленты, прилавки с едой и игрушками. Смотреть на выступления, или с тобой стоять за прилавком и торговать, или приносить тебе вкусную еду, потому что Ты сам отойти не можешь». — Эрван, не сдержавшись, захихикал, вспоминая как это было. — «Рад слышать, что с Ласточкой все хорошо, и она все такая же вредная.
Недавно была наша смена по городу дежурить, но из-за усиленных тренировок, нас делили и мы через день дежурили, а в понедельник вообще никто не дежурил. Жалко, что не целую неделю, но хоть что-то. Дежурство прошло отлично, вообще никаких проблем не было. Последнее дежурство перед заданием в дневную смену — сказка. Конечно же, мы там много и вкусно ели. Жалко не в Сладком районе. Но капитан бы ни за что нас туда не отправил! Хотя, мне кажется, что не из-за того, что мы бы там сидели и ели, потому что мы бы так не делали, у нас есть мозги, но просто из вредности. Ты же его знаешь.
На самом деле у меня интересного еще меньше, чем у тебя, как Ты мог заметить. В рыцарстве все одно. Еда, тренировки, и ТОЧНО. У нас же уроки первой медицинской помощи и выживания в дикой природе. Хотя и из них особо интересного нечего рассказать. Учат травы и грибы отличать, строить убежища из всего, что можно, и оружие делать из всего. На медицине тоже много про травы говорят, что при простуде пить, что к ране приложить. Как какие раны лучше перевязывать — это и так многие знали. Без записей это не так сильно, конечно, в голове откладывается, но, уверен, в нужной ситуации оно само вспомнится.
На самом деле Я очень волнуюсь перед поездкой и перед заданием. Мы то, как поступили, особо никуда и не выезжаем, только если недалеко за столицу, то на лошадях, то нет, раз на раз. Так что Я боюсь, что от дороги уже отвык. Уже скоро отправляться, что тут осталось то — неделя. Но нам пока не говорят, как именно мы отправимся. Точно не все на лошадях — смысла нет. С нами несколько министров отправится, так что дорога долгая, дорога дальняя. Ты не переживай, Я тебе все буду рассказывать. Главное не волнуйся, если оно долго приходить не будет, неизвестно потому что, когда и где у нас появится возможность отправить письма, может, даже до самого леса так доедем, так что лишний раз не надумывай. А сам пиши! Вот как стабильно писал, так и пиши. Рассказывай мне все! Хоть про огород, хоть про заказы, хоть про то, что Ты о книжке думаешь! Ох, приеду когда, точно высыпаться не буду — не днем же книги читать. Надеюсь, когда Я приеду, Лям тоже сможет приехать, Я по нему соскучился, — так ему в следующем письме и передай!
Да… Сам сказал, что ничего интересного, а сам вон сколько умудрился написать, теперь точно все высказал, хах!
Был рад получить от тебя письмо. Пиши обязательно еще. Люблю тебя и обязательно приеду, твой сынок!»
Проверив письмо, и еще раз убедившись, что он ничего не забыл, Стратеж взял у библиотекаря конверт, все подписал и понес его в почтовый отдел, где ему требовалось назвать всю ту же информацию, чтобы ее записали в список.
Дальше его ждали тренировки, а потом блаженный сон. Это эмоционально выматывало. Так хотелось спать. Но первостепенно отнести письмо отца в комнату.
* * *
Несколько дней спустя Эрвану снится сон: кто-то говорил, но не ясно с кем, словно два голоса тихо перешёптывались в темноте, скрывая или наоборот, пытаясь докричаться до парня. Спустя несколько минут такого шёпота, до него дошло, что это был совсем не сон. С трудом разлепив глаза, он продолжал слышать над собой разговоры. Подождав, пока его глаза привыкнут к темноте, он заметил, что на лесенке на второй ярус кровати кто-то есть.
— Хей? — тихо позвал Эрван.
Этот некто тут же немного спустился, чтобы заглянуть не нижний ярус, и им оказался Лазар. Первой мысль было: «какого бога?» Бесспорно они тут все сослуживцы, друзья вроде как, но это не значит, что он может посреди ночи лесть к его, Эрвана, лучшему другу в постель и о чем-то там шептаться!
Да и когда Изабе последний раз променивал хороший сон на болтовню?
— Прости, разбудили?
— Вы о чем там болтаете? — он медленно сел на кровати.
— Ни о чем таком, извини, что разбудили. Ты спи.
Парень вернулся обратно. Переговоры стали еще тише, не давая никакого шанса разобрать, что они говорят. Надеясь, что их шепот ему не помешает, он упал обратно на подушку, сразу начиная засыпать, все еще отдаленно слыша голоса. Он знал, что не спросит об этом следующим утром, и они знали — если не говорят, то не твое дело.
На следующий день никто действительно ничего не сказал.
По правде вспомнил Эрван об этом только через несколько часов после сна, когда мозг начал работать, но спрашивать не собирался.
Думал только.
Выйдя после обеда на улицу, он увидел курящих Жим, пока Амеди стоя облокачивался на стену, Алэр делал тоже самое на корточках. Они молчали, и нарушать их идиллию не хотелось, так что Стратеж просто наклонил голову набок, смотря на них. Те переглянулись, а потом кивнули.
Встав рядом, он наконец-то, впервые за последние пару недель, дал полную свободу своим мыслям, которые тут же нахлынули волной. Отец с непрекращающимися болезнями; Джаккет, которая при желании может сделать так, что его хоть в столице оставят, хоть его чего; Лазар, у которого какие-то тайны с Михелем. Последнего он считал другом, хоть и знал, что на проверку дружбе нужно больше времени. Дружба в рыцарстве чаще необходимость — хотя, она могла перерасти и в что-то настоящее.
Дым сигареты словно приблизился. Повернув голову, Эвран увидел, что ему протянули сигарету, но он лишь махнул головой — никогда ему это не нравилось.
Пап, может Ты был прав? Может, не стоило оно того?
— Спасибо, — промолвил он братьям и собрался уходить.
— До отправки несколько дней. — Неожиданно сказал Амеди.
Стратеж даже не сразу осознал, что ему не показалось. Посмотрев на сослуживца, подумал, что возможно все-таки проделки фантазии. Но тот посмотрел на него, а затем отвел взгляд в небо, медленно выпуская изо рта горькую смесь теплого воздуха с дымом — не показалось.