Пальцы жалит тепло: заточение на исходе.
Десять тысяч проклятых лет из них не приходит
ни один: ни случайно, с прощением ль, с страшной карой.
Словно это весь мир, а не сам ты, куда-то канул,
в тишину, будто кокон, упрятанный гор высоких.
Одиноким оставленный, выросший одиноким
среди целой семьи - сорняк меж деревьев статных.
Только разве же дети могут быть виноваты,
в мир придя без возможности выбора или права
выбирать себе жизнь? И матери кровь отравой
поражала вокруг все, пока не сгноила почву:
сорняк вырвав без жалости, выбросив его прочь,
до небес забор выстроив, мир от него укрыли.
Но у боли есть дар, если вынесешь, дарить крылья,
и она вознести сумеет тебя однажды,
попросив этих крыльев взамен только злую жажду
страшной мести - сломать деревья до каждой ветки.
Рушат крылья тебя державшую вечность клетку.
Радует что о этом фильме ещё не забыли окончательно