Бьёрн не знает, как Ивар смотрит на тех, кого любит (возможно ли такое вообще?), но взгляд, направленный на него самого, осознает практически как влюбленный. Несмотря на его слова, несмотря на его поступки.

Можно ли верить, что он по какой-то безумной случайности стал для брата тем самым, который все? Как пережить, что сам Ивар не стал для него никем - лишь чужаком, случайно ставшим ему братом по отцу. Безумцем, выбравшим его для какой-то очередной игры, которая не про любовь.

Ивар просит о малом: ты, я, да побольше того, что должно стать нашим. Бьёрн понимает, что бремя этого долга для него все-таки непосильно.