Новая сказка, но тот же ее итог:

ты распадаешься куколкой на заплаты,

и снова нет ни правых, ни виноватых.

Нет среди тех, кто тебя сотворил таким,

злым, беспощадным, беспомощным, очень хрупким.

Новый охотник за сердцем протянет руки,

новый охотник, спешащий содрать живьем

то, что едва наросло после боли прошлой.

Друг, за спиной скрывающий острый нож.

Снова довериться страшно, но тайный яд

жалости, может, любви, проникает в душу.

Что-то броню спешит поскорей разрушить,

после — втолкнуть в объятия злее змей:

душат, кусают. Но если тепло — пусть раны!

Ты говоришь, я однажды сильнее стану.

Ты говоришь. Вместо крыльев зудит потерь

рой, не мешая, впрочем, расти из праха

огненной птице, лишающей тебя страха,

но не лишающей черной, как ночь, тоски

и говорящей: «И этот обманет тоже.

Вся твоя жизнь, милый мальчик, сплошная ложь».