Во всём виновата подушка.
Подушка и её производитель, это совершенно точно. Это из-за этой парочки я не высыпаюсь, а от плохого сна, как известно, всё летит в тартарары.
В ней просто ужасная набивка. Вечно скатывается в бесформенные и твёрдые комки и крохотные катышки, которые врезаются в твою шею и голову так, словно сделаны из гранита, а не из ПВХ. Взбить их натурально невыполнимая задача. А ещё она слишком плоская, чтобы нормально спать на спине, не запрокидывая голову, нужно сложить её вдвое. Молчу уж про то, каково спать на ней на боку. А я ведь так люблю спать на боку, поджав ноги к груди, свернувшись маленьким комочком под тёплым одеялом.
Сейчас, стоя в одних трусах и тёплой кофте, не застёгнутой ни на одну пуговицу, перед окном в своей комнате, я пью чай. Батареи уже намного теплее, чем раньше, потому что сегодня я таки соизволила слить из них воду, чтобы избавиться от воздушного пузыря, который появляется чуть ли не по пять раз за весь отопительный сезон. За окном прекрасный деревенский пейзаж. Тихий и спокойный посёлок городского типа, построенный во времена молодости Сталина, я полагаю. Но, пока здесь есть интернет, меня мало беспокоит его возраст.
Светящийся шар, очень похож на один из тех, что я видела в новостях, когда там говорили о метеорите-призраке. Он несколько портит картину моего хорошего утра выходного дня хотя бы тем, что движется определённо в сторону посёлка и моего дома в частности. Наверно мне стоит достать телефон и начать снимать это чудо. Но мобильник остался в соседней комнате и мне немного лень идти за ним, к тому же, в моей машине, которая стоит перед домом есть видеорегистратор, который я не выключаю круглосуточно. Район-то не самый тихий. Так на всякий. Да и машина стоит удачно, если уцелеет, то получатся неплохие кадры, которые обеспечат мне уморительный некролог.
Шар всё больше, а в доме моей прабабушки нет подвала. Вернее он есть, но только в соседнем здании, под кухней. Почему кухня стоит отдельно от дома? Хотела бы я знать. Дед говорил, это потому, что его мать ненавидела запах еды в месте, предназначенном для сна. Однако я люблю нарушать правила, заведённые прабабкой когда-то давно.
Отхлебнула ещё немного чая из своей красивой полулитровой чашки.
С бергамотом. Люблю бергамот. Он успокаивает.
Яркая вспышка и оглушительный грохот заставляют меня инстинктивно броситься на пол, и закрыть голову руками. От ударной волны в ушах зазвенело и голова закружилась. На спину посыпались мелкие осколки стекла. Обидно. Я ведь только в прошлом году окна новые поставила. Каковы шансы того, что на покупку новых у меня хватит средств?
Не спеша и осторожно, чтобы не порезаться лишний раз, поднимаюсь с пола и осматриваюсь.
Вся комната усыпана осколками. Разбилось любимое напольное зеркало прабабушки, ваза, которую подарил дед на новоселье и моя любимая кружка. Да ещё и на светлом ковре теперь мой любимый чёрный чай с бергамотом. Хорошо хоть ведро, в которое я спускала воду из батареи, не перевернулось, иначе было бы совсем грустно.
Теперь в комнате холодина. Из разбитого окна дует вовсе не летний бриз, а самый что ни на есть январский ветерок. Да ещё и снежок залетает. Хочется верить, что это снежок, а не пепел от моей машины, купленной с рук по дешёвке.
Я не выспалась. Так хотела сегодня в свой выходной полежать в кроватке целый день. Иногда совершать набеги на кухню за чаем и сладостями. Уткнуться в свой ноутбук и позволить интернету отупить меня ещё немного.
Всё из-за неудобной подушки. Определённо из-за неё.
***
— Так из-за чего весь этот шум? — спокойно спросил Джонсон, мэр Парка Мира, у пары сидящих напротив, с позволения сказать, послов от Белого дома.
У мистера Джонсона с самого утра не задался его понедельник. Жена снова закатывает глаза из-за того, что благоверный не хочет допускать её до работы в мэрии. Ведь у него же там так мало женщин работает, вдруг отбитые на всю голову активистки это заметят? Джонсон даже знал, кто укажет им на эту очевидную несправедливость.
Секретарша начала всё чаще делать ошибки в документах. То буква, то запятая. Мелочь, но ведь какой-нибудь особо юркий юристик может за это зацепиться, как за золотою жилу. Мол, в мэрии Парка Мира работают столь некомпетентные сотрудники, как же это они ухитрились разработать и проспонсировать план самих Фэнтонов по спасению планеты. Что-то тут явно нечисто.
Хотя в допущенных ошибках явно виновата не невнимательность секретарши. Ну, она, конечно, тут тоже имеет место быть, но не в первую очередь. В основном проблема в одном пятнадцатилетнем пареньке, который уж больно сильно задержался в этой организации, благодаря одной лишь поддержке толпы, которая ратовала в основном за новаторскую идею, нежели за мальчишку.
А теперь Белый дом. Только этого не хватало. Ведь дела города в кое-то веки пошли в гору и тут появились воротничок номер один и воротничок номер два.
— Инцидент с осколком «Призрачного метеорита», который взорвался в небе над Россией. Ошибка в расчётах, которая может стоить репутации целой страны, вашего героя и Вас в частности.
— Это крохотная деревушка. К тому же никто даже не пострадал. Если Вы только не планируете возмещать ущерб от разбитых окон, — спокойно ответил мужчина, вчитываясь в документы, так педантично собранные в увесистую папку.
— Так значит Вы не собираетесь информировать об этом инциденте Дэниэла лично или его родителей? Это могло бы снизить вероятность психической травмы и положить больше усилий на сохранение его репутации. Совместных усилий, мистер Джонсон.
Какие красивые слова. Делают вид, что заботятся о национальном герое, о его мифической репутации, хотя на деле их волнует только то, как бы найти козла отпущения для того чтобы спустить на него всех собак.
— Ведь наша ошибка в расчётах, — договорить, однако же, воротничку номер два не дали.
— Ваша, ошибка в расчётах, а отмываться от этой грязи придётся моему городу. Может вам стоит проверить расчёты ещё раз? — не выдержав, задал вопрос Джонсон. — Вдруг есть ещё один осколок, который Вы не заметили? Который упадёт он не в Российской глуши, а на Букингемский дворец? — мэр немного помолчал, анализируя реакцию своих собеседников. Насколько их пластиковые лица позволяли её анализировать.
— Мои специалисты возьмутся за это дело, — продолжил Джонсон. — Так что я позабочусь о Дэниэле и его репутации сам. Прежде всего, он герой Парка Мира, а уже потом Америки.
В кабинете воцарилось напряжённое молчание. Мэр продолжал перелистывать ознакомительные документы, делая вид, что не замечает того, что воротнички так и не намерены уходить. Может ждут, когда не в меру придирчивый низенький и седой Джонсон закончит листать документы и возможно изменит своё мнение.
— Как обстоят дела Дэниэла? — спросил наконец воротничок номер один.
— Только начал купаться в лучах своей славы. Насколько мне известно, родители всё же держат его на коротком поводке. Хотя уже давно бы могли прилично заработать на своей маленькой звёздочке.
— А тот паренёк, которому Вы позволили вести церемонию открытия нового монумента?
Какие же каверзные и ничем не прикрытые вопросы. Воротнички хотят поиграть? Видимо не так уж и давно они работают на правительство, раз затеяли такую очевидную и детскую забаву.
— Срок его полномочий был временным. Эксперимент прошёл успешно и закончиться завтра. Паренёк снова спуститься на землю и начнёт свой новый учебный год как положено подростку пятнадцати лет.
— Вы холоднокровный и бессердечный, — усмехнулся воротничок номер один.
Воротничок номер два лишь подавил свой определённо разочарованный вздох. Сразу видно, кто задержится на этой должности дольше.
— Нет. Как и вы, господа, я просто политик.