В пепельнице дотлевал, тихо потрескивая, окурок. Сизый дымок медленно поднимался к потолку. Для хозяина квартиры сегодня это была последняя сигарета, которую ему удастся выкурить. Сегодня его будут ждать напряженные сутки.
…
Десять лет назад. Локация #1
Рансен, маленькая комната.
- Смотри, ты неправильно режешь, Коноэ. - Белый рибика встал за спиной у Коноэ и аккуратно обхватил его руки своими. Отложив в сторону свою сигарету, он сжал покрепче маленькие ладони Коноэ и принялся аккуратно нарезать дайкон. Тот уже успел порезаться, пытаясь ровно нашинковать овощ. Рай, глядя на его усилия, поначалу только хмыкал и качал головой в стиле «ну кто так делает».
Однако и у Рая не сразу получилось порезать красиво — нож оказался тупым. Взяв его и несколько других, которыми они пользовались чаще всего и понес в кладовку, где стоял широкий верстак.
К краю его был прикреплен точильный аппарат. Включив его и отрегулировав до среднего режима, Рай закатил рукава повыше и натянул на голову сварочную маску. От точильного колеса летели искры — вращалось оно с приличной скоростью. Когда он имел дело с этим аппаратом в первый раз, он поплатился ожогом роговицы и какое-то время ему пришлось носить повязку на глазах.
Вернувшись через пять минут, он вручил нож Коноэ и сложил остальные на место.
- Спасибо.
Они уже долго жили вместе и на лице Рая чаще играла улыбка, когда он смотрел на Коноэ. Нет, он не изменился кардинально, но даже Бардо заметил в нем перемены..
...
Познакомились они на работе — в местную уголовку требовались молодые и энергичные сотрудники. Рай уже состоял в штате и Бардо, шеф отдела, решил, что ему необходим напарник. Поначалу он пытался всучить ему Асато — тот организованнее, аккуратнее, пунктуальнее и в целом серьезнее. Сорокалетний начальник сделал это с надеждой на то, что Асато сможет повлиять на Рая и сделать его чуть более ответственным.
Бардо помнил времена, когда последний поступил к ним в отдел. Тогда белый рибика более внимательно и серьезно относился к делу. Но видимо слишком сильная тяга к одиночеству и проявляемый не к месту гонор решили все за него. Рай не отлынивал от работы, но выполнять ее стал не так, как того ожидал Бардо. И поначалу он пытался ставить на место зарвавшегося юнца. Но повоевав с ним какое-то время, понял, что тратит время впустую.
- Почему не Асато?
- Ты слышал? Я не буду работать с ним в паре.
Бардо уперся кулаками в стол. Он уже чувствовал, что сейчас предстоит столкновение лбами и не факт, что победа будет за ним. Рай мало того, что своевольный — еще и упрямый, как баран.
- Тогда я напишу приказ.
Рай хмыкнул.
- Пиши. Но тогда я напишу заявление об увольнении. Отработаю сколько положено и уйду нахрен отсюда.
Сейчас уголовный отдел испытывал острую нехватку сотрудников и не в планах начальника было лишаться их сию минуту.
- Ты можешь мне внятно обьяснить, почему ты отказываешься работать с ним? Тебя не замуж за него выдают. Если уж на то пошло — тебе его придется потерпеть всего-то пол-дня, после которых каждый из вас сам по себе.
- Можешь убеждать, сколько влезет — я не буду работать с ним. Я работаю один. Мне не нужны напарники в общем и он в частности.
Бардо сжал кулаки, глядя в лицо этому непроходимому мальчишке, чувствуя, как внутри уже начинает закипать как их чайник — еще немного и из ушей повалит злой пар.
- Повторяю вопрос еще раз — ты можешь мне внятно обьяснить? Почему?
Рай так же исподлобья уставился ему в лицо.
- Я не работаю с такими, как он. Он слишком правильный.
Бардо сложил руки на груди, все так же не сводя глаз с парня.
- И что? Это единственная причина?
Не знай он Рая — он бы начал пространно убеждать его в том, что как раз именно в этом заключается его замысел. Плохой и хороший напарники — банально, но часто это работает
Здесь же был совсем непробиваемый вариант. Вздохнув, он сел на место.
- Хорошо, тогда я подыщу тебе другого напарника и не вздумай возражать. Это приказ, который не обсуждается.
Рай окинул его ненавидящими глазами и покинул кабинет. Были бы они в нетривиальной обстановке — он бы еще сплюнул со злости.
…
Как ни странно, к Коноэ Рай отнесся более благосклонно. Разумеется, он не принял его в первый же день с распростертыми обьятиями, но по крайней мере хотя бы не послал. И тем не менее, Бардо ждал взрыва всю неделю, решив про себя, что если за это время Коноэ не придет к нему с жалобами — значит они более-менее притрутся друг к другу и дальше будут работать вместе. О нет, он не надеялся на слаженную работу — он слишком хорошо знал Рая. Его редко кто выдерживал.
Новый сотрудник пришелся Бардо по душе. Покладистый, не сказать, что легко идущий на контакт, но все же более коммуникабельный, чем Рай. Всегда одетый аккуратно и точно в таком же состоянии содержащий свое рабочее место — он сумел расположить к себе начальника.
Через две недели Бардо решил сам узнать, как продвигаются дела у нового сотрудника. В отделе пока что стояла тишина, работники занимались обычными рутинными делами. Но уголовный отдел на то и уголовный, что затишье здесь временное явление. И может быть очень скоро на них свалится очередное убийство или какое-нибудь расследование по наркотрафикам. В городе имелся квартал красных фонарей, ежедневно пропускающий через себя кучу разношерстного народа.
- Ну что, как дела на новом месте?
Бардо с улыбкой посмотрел на Коноэ. Тот вел себя слегка зажато, но улыбнулся в ответ.
- Хорошо. - ему не терпелось сказать, что основная проблема на новом месте пока заключалась только в напарнике, который относился к нему настороженно и Коноэ ощущал себя не в своей тарелке. Но об этом он пока решил не рассказывать, полагаясь на свои силы.
- Как тебе Рай? Я знаю, что он непрост, но я надеюсь, что вы с ним со временем сработаетесь.
Коноэ потер ладони, слегка занервничав. Меньше всего ему хотелось показаться жалким, поэтому он ответил неопределенно:
- Есть кое-какие мелочи, но мы их улаживаем. В целом все в порядке.
Бардо какое-то время внимательно смотрел на опущенную голову, после чего произнес:
- Если все же проблемы возникнут — я предлагаю их решить совместно. Ты можешь обратиться ко мне лично или к Асато.
Кивнув, молодой рибика сжал руки вместе. Совсем еще мальчишка, подумал начальник. Коноэ недавно только исполнилось восемнадцать лет и за его плечами был только профессиональный колледж, готовивший сотрудников полиции. Ему повезло сразу после окончания колледжа найти работу.
- Возможно скоро вам с Раем придется заняться более серьезным делом, чем перекладывание бумаг с места на место. И мне хотелось бы, чтобы к этому моменту вы без проволочек могли работать вместе. Там все же совсем другие условия и другая среда. Если у тебя есть какие-то вопросы, то я постараюсь на них ответить.
- Пока что нет. Как только возникнут — я побеспокою вас.
Бардо улыбнулся снова.
- Ну что ж. Тогда удачной работы и я еще поговорю с Раем.
Это означало, что разговор окончен и можно покинуть кабинет начальника. Коноэ кивнул и вышел за дверь, поверив Бардо. Он сразу вызвал у мальчика доверие, он знал, что тот именно так и поступит.
…Фрауд полоскал окровавленный нож в канализационной воде. Стояла глухая ночь — как раз одна из таких, в которые не слышно даже никогда несмолкающих гавкучих шавок, любящих часами лаять под окнами.
Он уже давно стал местной легендой и достопримечательностью. Серийный маньяк и извращенец, орудующий огромным кухонным ножом, напоминающим коготь — он давно сумел взять в оборот весь город, заставив его жить в страхе. Местные правоохранительные органы уже не раз обращались за помощью в другие округа, но даже их совместные усилия пока что не увенчались успехом. Зеленый червь, как его уже успели окрестить, раз за разом успешно уходил от правосудия.
В подростковом возрасте он успел испытать на себе изощренность родительских пьянок. Отец избивал его, не гнушаясь ничем. Нужно ли говорить о том, что мальчишку подвергали не только жестоким избиениям? Пьяный папаша, находясь в угаре, с удовольствием предавался сексуальным утехам с мальчиком, умолявшим его перестать.
Но довольно скоро Фрауд усек, что слезы только раздражают отца и вызывают еще большее буйство агрессии. Решив, что он не увидит больше ни единой слезы и не услышит ни одного всхлипа, мальчик запер все свои эмоции внутри.
А еще позднее пьяные неуклюжие движения, вечная вонь перегара изо рта стали вызывать отвращение, начавшее расти в геометрической прогрессии.
- Пьяная вонючая срань. Ты хоть бы по бабам иногда шлялся, а то смотри, агрегат скоро в негодность придет.
Эти слова вырвались у него сами собой. Но и они были последним, что услышал его отец. Пьяно шатнувшись в сторону, он ринулся на сына. Фрауд к тому моменту уже обладал достаточными силами для того, чтобы дать отпор.
- Ты... Сосунок, как ты смеешь так со мной разговаривать?
Ловко перехватив руку нетрезвого родителя, Фрауд заломил ему ее за спину. Дав подсечку, он опрокинул отца на пол, придавив коленом ему между лопаток.
К этому дню он готовился долго, доведенный до полного отчаяния. Найдя на кухне нож и убедившись, что ширины его лезвия хватит для того, чтобы вспороть отцу любую часть тела, он стал выбирать момент, когда наконец избавится от него.
Вытащив припасенный заранее нож, мальчишка сжал его покрепче и, размахнувшись, всадил в незащищенную шею родителя.
Обильно брызнувшая кровь тут же хлестнула в лицо, обдав теплом. Руки как будто онемели и Фрауд держал рукоять так крепко, насколько хватало сил, не отпуская отца, пока тот не перестал истошно орать и вырываться. У мальчишки было ощущение, что он сам превратился в продолжение крепко сжимаемого ножа.
Когда все стихло, он некоторое время тупо смотрел на влажно блестящие на свету края раны и вытекающую слабыми толчками кровь. Разжав наконец руки, он выпрямился и провел окровавленной рукой по губам, ощутив привкус и запах металла. Помолчав мгновение, он тихо хихикнул.
- Спи спокойно. Па-поч-ка.
Злое «па-поч-ка» развеселило его и тихое хихиканье переросло в смех, постепенно набиравший силу. Фрауд смеялся так, как давно уже не смеялся. Он хохотал, все еще сидя сверху на убитом отце, отпуская свой страх, свое горе, злость, ненависть, отчаяние... Тиран, ставший источником всех этих ощущений, лежал под ним мертвым.
Внезапная легкость, радость, ощущение беспредельного счастья, безграничной свободы охватила его по самую макушку. Больше его никто не тронет пальцем. Ни одна мразь, каким бы близким родственником или другом она ни была. Никто больше не посмеет обидеть его.
И вместе с этим он почувствовал то, что раньше ему было незнакомо. Отнять чужую жизнь трудно только первый раз. Чужая плоть такая мягкая... Любое лезвие гораздо тверже нее и оно может войти в него как... Как в брусок подтаявшего масла на фарфоровом блюдце в цветочек.
Стоит сделать только одно движение, всего лишь переступить ту незримую черту, отделяющую тебя от твари дрожащей до сильной личности. Раз — и больше нет того, кто причиняет тебе боль.
Осознав это, Фрауд расхохотался еще безумнее. Ведь это же так просто...
…
С тех пор он уже сбился со счету, сколько душ отправил к создателю. Поначалу у него еще оставались какие-то принципы, мешавшие ему окончательно слететь с катушек, но позже с ним все-таки это произошло.
Радость — единственное, что имело значение. И он поставил своей целью достичь ее любыми способами. Малая или огромная — неважно. Ее присутствие в его жизни — это все, что ему требовалось.
…- Сегодня у меня снова радость. Еще один день прошел не впустую. Да, мое маленькое счастье?
Он с счастливой улыбкой смотрел на мертвое, истерзанное тело, обтекаемое грязными сточными водами. Потерев лезвие, он сполоснул его и спрятал в самодельный чехол. Фрауд сделал их сам из кожи одной из своих многочисленных жертв. Он содрал ее, пока она пребывала в сознании и мастерил чехол под крики и стоны, разговаривая с ней.
Когда ему надоели ее крики, он прикончил ее. А кожу чехла украсили криво вышитые слова «РАДАСТЬ И ЩАСТЯ».
…
День начался со звонка телефона.
- Отдел уголовного розыска Рансена. Что? - Густые темные брови Асато сошлись на переносице. - хорошо, я сообщу Бардо.
Положив трубку на рычаг, рибика, не медля ни минуты, выскочил из своего кабинета к Бардо. Тот собирался отчаливать по делам отдела в министерство, поэтому следовало поторопиться. Зеленый Червь снова вышел на охоту. Уже несколько лет они не могли никак поймать его за хвост, он то орудовал, то уходил в подполье, пережидал, когда шумиха вокруг него уляжется.
Распахнув двери, он застал начальника практически собравшимся.
- Зеленый Червь начал охотиться.
Бардо застыл на мгновение. Новость не сказать, что была слишком неожиданной, но всегда имела характер непредсказуемости. Никто не знал, что у Фрауда на уме и когда он снова вынырнет из тишины.
Бросив куртку на стол, он выругался и набрал номер. Скоро снова будет жарко.
- Рай! Бери Коноэ и ко мне в кабинет.
Дав отбой, он позвонил в министерство и предупредил, что не сможет появиться там вовремя, ибо им снова предстоит дело Зеленого Червя. Положив трубку, он посмотрел на Асато:
- Эти двое пойдут на дело, ты их прикроешь. Договорились?
Асато кивнул. Он знал, что Рай скорее подставит себя под нож Червю, чем пойдет работать с черным рибика. Точно так же и он ни за какие коврижки не будет с ним на одной территории. Только если Бардо прикажет ему лично сопровождать Рая, но не иначе. Неприязнь у этих двоих была взаимной и крепкой.
Когда напарники явились к нему на ковер, Бардо не стал растягивать, перейдя сразу к делу.
- Нач так, ребятки, с сегодняшнего дня у вас начнется серьезная работа. Зеленый Червь снова принялся лютовать. Рай, ты будешь играть первую скрипку, я полагаюсь на тебя. И ты отвечаешь за Коноэ — это его первый поход. Коноэ, ты будешь прикрывать спину ему. Всем все ясно?
Получив утвердительный ответ, он махнул рукой.
- Все, что нужно, Рай ты знаешь, где брать. На связи постарайтесь быть, и если будет нужда в подмоге — звоним и требуем. Подкрепление прибудет.
Повернувшись к истыканной карте, висевшей на стене за его спиной, Бардо ткнул еще раз куда-то за пределы Рансена.
- По полученным сведениям эта мразь ошивается где-то в тех краях. Зона практически необитаема, будьте осторожны.
О том, что их будет прикрывать Асато, Бардо не сказал ни слова, потому что знал, какая будет реакция. Однажды ему самому пришлось завершить дело, потому что Рай категорически отказался видеть в напарниках черного рибика.
...
Получив примерные координаты Фрауда, Рай с Коноэ уехали на окраину города, в зону лесополос, где пролегала железная дорога и дичали полуразрушенные застройки. Идеальное место преступления. Асато последовал за ними позже и на небольшом расстоянии. Приказ есть приказ. Хотя будь его воля — он бы с удовольствием заменил Рая. Ему тоже приглянулся Коноэ и что-то ему подсказывало, что они бы сработались прекрасно. А так он видел, с каким трудом младший рибика пытался сработаться с Раем и всеми фибрами души сочувствовал ему.
…
Прибыв на место, Рай тут же закурил.
- Вон видишь те бараки? Сейчас мы идем туда, постарайся не отстать от меня. Хотя этот полудурок сейчас может в лесу разгуливать.
Коноэ ощутил внутри холод.
- А если мы его сегодня не поймаем?
Рай усмехнулся в ответ.
- А ты на это надеешься? В смысле, что мы прям сегодня его поймаем и такие радостные, приведем его под белы рученьки к Бардо?
Качнув головой, он цыкнул.
- Надежда, конечно, умирает последней.
Коноэ в ответ ничего не сказал, поежившись и попытавшись скрыть нервную дрожь. Первое в жизни серьезное дело — он чувствовал огромное волнение, страх и, наверно, азарт вместе с искренним желанием поймать маньяка и явиться в отдел с триумфом.
Но... Мечты пока оставались мечтами, а вот им предстояла трудная и сложная работа, которая, наверняка займет очень много времени. В теории все четко лежало по полочкам красиво и аккуратно. И опираясь на нее — Коноэ испытывал подобие успокоения. Но практика представлялась в уме чем-то большим и страшным. Как в детстве впервые поступаешь в учебное заведение.
Рай затянулся сигаретой, окидывая унылую местность. Он уже порядком успел изучить повадки этого маньяка и с уверенностью мог сказать, что будь он на месте Фрауда — он выбирал бы точно такие же безлюдные места для своих темных дел. Долгая погоня за этим чудовищем успела изменить и его самого. Поначалу ему было просто в диковинку поймать его и побахвалиться перед стариками отдела, мол, смотрите, какой я молодец, сумел то, что вам оказалось не под силу.
Но задача оказалась не такой простой и позже поимка Зеленого Червя стала смыслом жизни. У Рая это превратилось в навязчивую идею. Настолько сильную, что ему начали видеться сны, где он ловит маньяка. Иногда ему это даже удавалось.
«Где же ты, чертова ты сволочь, Фрауд? Скоро все решат, что я в тебя влюбился.»
Усмехнувшись этим мыслям, Рай двинулся к одной из недостроек.
…
И в этот раз их снова ждала неудача. Фрауд уже знал, что за ним снова придет Рай — тот его преследовал с неменьшим упорством, граничащим с нездоровым неистовым желанием поймать его во что бы то ни стало, пусть даже ценой собственной жизни.
Глазам Рая и Коноэ предстал только очередной истерзанный труп.
- Блядь!
Не то, чтоб Коноэ был пай-мальчиком, но поначалу его эти внезапные вскрики заставляли вздрагивать. Чуть позже он уже более-менее привык к ним.
Откуда-то сверху, с пыльного и теряющегося в темноте потолка послышался гадкий смешок и тихий скрежет. Рай только успел поднять глаза вверх, увидев детящую им на головы массивную балку.
-Твою ж мать!
Крепко обняв Коноэ, он рванул с ним в сторону, а толстая железяка с грохотом приземлилась на труп, раздавив его.
Мальчишка зажмурился, прижав уши к голове и ощущая, как сердце в груди принялось стучать где-то в горле, стремясь выпрыгнуть из него. И если бы не крепкие руки Рая, прижимающие его к груди — наверняка бы сорвался в позорную истерику.
Рай и сам склонил голову и прижался к голове Коноэ, пережидая, пока стихнет шум. Убедившись в том, что все кончилось, он разжал руки, но Коноэ пока не спешил отступать.
- Ты тоже слышал смех?
Рай кивнул, глядя ему в глаза.
- Сильно испугался?
Коноэ несколько раз в ответ коротко кивнул. Не было смысла врать — он правда перепугался. Белый рибика чуть склонился над ним и поцеловал его в лоб, снова обнимая.
- Не бойся. Я же с тобой.
Коноэ улыбнулся, приводя свои чувства в порядок.
- Я надеюсь.
Рай вытащил новую сигарету и прикурил. В такие моменты он курил очень много.
- Пойдем, у нас не так много времени, а нам еще нужно в другие халупы заглянуть.
Коноэ согласно кивнул и последовал за Раем. Все остальное уже как-то утратило свою пугающую сущность и наводило не такой сильный страх. Он здесь не один, с ним Рай, а значит все будет в порядке.
Этим поздним вечером они вместе вернулись домой и больше уже не расстались.
…
Десять лет спустя. Локация #2
Та же комната в Рансене.
Когда и в какой момент все это успело закончиться — Коноэ не знал. Романтика еще имела место быть, но все остальное... Чем дальше, тем крепче между ними становились алкоголь и пока еще безобидная травка, которой Рай баловался все чаще. Против сигарет Коноэ ничего не имел, но наркотики, пусть и слабые, наводили на размышления. Он знал, чем это может закончиться и делал все, чтобы заставить Рая бросить курить эту дрянь.
Тот оправдывал свое поведение напряженными днями, нервотрепками и прочим, на что Коноэ напоминал ему, что они работают вместе.
Но Рай только отмахивался, упирая на то, что сможет бросить. А напарник видел совсем другую картину — как тот, в кого он успел влюбиться, неотвратимо скатывался с ровного пути в обочину.
- Когда ты уже возьмешься за голову, Рай? Я устал лицезреть тебя каждый раз в таком состоянии.
Рай молча слушал, как кричит Коноэ, обращаясь к нему. Он и сам понимал, что катится по наклонной, но соглащаться с напарником не хотел ни в какую.
- Заткнись, глупый кот.
Коноэ беспомощно раскинул руки в стороны.
- И это все? Вот в этом вся твоя любовь ко мне? Кто мне клялся в любви десять лет назад? Где тот Рай, которого я помню?
- Умер тот Рай, так устроит?
Бурчание доносилось из-за спины — Рай лежал лицом к стене, преодолевая начинающуюся ломку. Он сам не заметил, как завяз в том, во что влез. А его напарник ощущал, как отчаяние и бессилие все больше охватывают его. Он чувствовал, как внутри по ниточке неотвратимо рвется то, что до этого красиво развевалось на ветру. Он сравнил бы свои чувства к Раю с прекрасной дорогой материей, поначалу выглядевшей презентабельно и великолепно и радовавшей глаз своей неповторимой эстетикой.
Теперь же это была рваная ветошь, достойная утилизации. Но прошлое, которое продолжало крепко держать за руку, заставляло сердце болезненно сжиматься в груди и искать в себе силы, дабы скинуть с себя этот бесполезный груз.
Глазам тут же стало горячо и невольные слезы поделили лицо на три части. Он долго не хотел признавать то, что эти отношения уже изжили себя и наступило время принять решение. Коноэ все яснее понимал это, но страшился признать.
И сейчас ему нужно время на раздумье и жизненно необходимо собрать себя в кучу. В эту минуту он точно знал, что сделает. Сам бы он не мог сказать — ошибку ли очередную совершает и пожалеет ли о ней потом — это могла сказать только Всевидящая Рибика. Но именно в эту минуту у него не было ни сил, ни желания рассуждать на эту тему.
Не ответив Раю ни слова, Коноэ повернулся и вышел из комнаты. А через минуту белый рибика услышал, как хлопнула входная дверь.
…
- Коноэ?
Асато терпеливо дождался, пока Коноэ разуется и сбросит плащ. На лице ясно читалось подавленное выражение. И не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять — в этом виноват Рай.
Коноэ встал вдруг у стены, не спеша пройти в зал. Потом вдруг резко развернувшись, он обнял Асато за шею и негромко, но быстро произнес, глядя ему в яко-синие глаза:
- Ты будешь против нового напарника?
Такого поворота тот явно не ожидал и ему потребовалось пол-минуты для того,чтобы осмыслить сказанное.
- А как же Рай?
При всех своих нежных чувствах к Коноэ, Асато понимал, что тот любит Рая и всеми силами старался не вмешиваться между ними, хотя он еле сдерживал свои благородные порывы, глядя, как Рай издевается над мальчишкой.
- У Рая уже давно другие вещи на первом месте. - Мальчик все-таки не выдержал и всхлипнул. Асато молча прижал его к себе.
- Тшшшш, тихо. Хорошо,я поговорю с Бардо и мы решим эту проблему вместе. Тише... Мы все уладим завтра.
В ту ночь он не вернулся домой.
…
Рай молча курил, глядя в темное окно, за которым ночь медленно укрывала город своим плотным покрывалом. Он по привычке ждал Коноэ назад, решив, что тот перепсихует и вернется назад, как бывало не раз. Но день склонился к вечеру, а вечер сменила ночь - в прихожей по-прежнему стояла тишина.
Звонить в контору смысла не имело — сегодня выходной. Рай предполагал, что Коноэ мог сбежать туда и остаться там на ночь. Этот вариант он решил оставить напоследок. Позвонив Бардо, пока еще позволяло время, он выяснил, что тот не знает, где его напарник.
Оставался Асато, и туда Раю очень сильно не хотелось звонить. Но делать нечего. Набрав номер, он услышал длинные гудки вызова.
…
Раздавшиеся трели телефонного звонка оторвали их друг от друга. Коноэ уже успел выложить будущему напарнику все, что творилось в их отношениях с Раем. И про себя успел решить, что не отдаст мальчишку этому белобрысому скоту.
С явной неохотой ссадив Коноэ с колен на кресло рядом, он встал к лежащему на полочке телефону.
- Да?
- Коноэ не у тебя?
Лицо Асато стало злым.
- А здороваться тебя в детстве как — совсем не учили? Я понимаю,что у тебя ко мне сильная неприязнь, но приличия ради ты мог бы это сделать.
В ответ раздался тихий, раздраженный выдох.
- Хорошо,здравствуй. Коноэ не у тебя?
Асато не стал препираться и выпалил просто и прямо, решив расставить все точки над I здесь и сейчас.
- У меня.
Он ожидал законного взрыва эмоций, базарной ругани, чего угодно. Но Рай только раздраженно цыкнул.
- Хорошо.
И бросил трубку.
Асато посмотрел на мобильник и положил назад. Перезванивать и выяснять, почему так резко прервался разговор, он не стал. Да в этом и не было необходимости — он слишком хорошо знал Рая. Рискни Асато сейчас сделать это — на том конце он услышит только гудки вызова.
Он вернулся к Коноэ
- Это был он?
Асато кивнул
- Угу, хватился. Весь день молчал — к вечеру снесся.
У мальчишки внутри все сжалось. Снова нахлынули стыд, боль и злость. Но он уже принял решение. Возврата больше нет, пусть даже это слишком больно. Коноэ преодолеет эту боль, он сможет и у него все получится. С ним рядом Асато, который не будет его шпынять и обижать. Убедив себя в этом, он улыбнулся сам себе и сжал обеими руками чашку с горячим чаем.
…
Докурив сигарету до края фильтра, Рай снова бросил взгляд в окно. Что он ощущал? Злость. Всепоглощающую, как пламя, которое охватывает дом в считанные секунды. Она пылала в нем, пожирая все остальное и отключая разум. Хотелось разнести к чертям сначала эту комнату, а потом и все остальное.
Но через какое-то время возобладал здравый смысл и бушующий ураган уступил место угрюмому равнодушию. Значит так тому и быть и менять это смысла не было. А возможно, еще ничего не закончилось и нужно немного подождать, пока мальчишка сам приползет назад, скуля о прощении.
Рай даже мысли не допускал, что Коноэ может уйти навсегда. Нет, нет и нет — этого не может быть. Ему до ужаса хотелось кричать в пустоту, доказывая кому-то, что тот принадлежит ему с потрохами и он никогда и никому не отдаст его.
Хотя... Пусть даже ему не удастся вернуть Коноэ — он поговорит с Асато.
Вжав окурок в пепельницу, он поднялся.
…
Но с Асато ему не довелось поговорить и все выяснить. Его уже ждали.
- Белый котенок пошел погулять, завтра похоже, ему уж не встать.
Ехидный смешок раздался в ночной тишине улицы, прозвучав как-то слишком громко. Рай остановился. Маленький переулок беспробудно спал, видя сладкие сны. Темноту слабо разгонял только одинокий тусклый фонарь по одну из обочин дороги.
- Давно ждешь?
Инстиктивно он сжал рукоять своего кинжала, припрятанного в куртке. Дорога пустовала ровно минуту и спустя нее Раю, нахально вышагивая, явился Зеленый Червь.
- Ну что, детка, папочка пришел. Иди ко мне, мой сладенький.
Проговорил он это своим мерзким, глумящимся тоном, который Рай однажды услышал и больше не смог забыть никогда.
- Сука!
Не затягивая больше, он рванул в его сторону. Разумеется, первый удар был в воздух, лезвие кинжала полоснуло пустоту. В следующий момент он был прижат за горло к грязной стене ближайшего дома.
- Попался, котенок. Ай-яй-яй, плохой котик. Ну ничего. Сейчас папочка тебе преподаст пару уроков хороших манер.
И в следующее мгновение Рай ощутил резкую, обжигающую боль в правом боку. А в ушах раздался мерзкий шепот:
- Жаль, что все так получилось.
Сознание уже начало уплывать и пока еще тьма не захватила его сознание в свои сети, Рай потихоньку вытащил свой кинжал и всадил его в спину Фрауду.
Тот коротко ахнул и придавил ему правый бок, куда вонзил свой нож. Рай вскрикнул от боли и они оба грузно осели на пол.
Упав без сил, оба не сводили друг с друга злых глаз, быстро заливая пространство под собой горячей кровью. Последнее, что успел увидеть Рай, была угасающая улыбка Фрауда на белом, как лист бумаги лице.
…
Утро застало этот привычно тихий переулок не только птичьим гамом. Сегодня здесь было очень шумно. В центре разношерстной толпы рибика напряженно работал уголовный отдел, оцепивший территорию желтыми лентами.
Двойное убийство бывает не каждый день. И уже тем более оно резонансно, когда убитые — служитель закона и преступник.
Коноэ до последнего не верил в то, что произошедшее — правда. Выйдя из машины, он быстрым шагом преодолел расстояние от машины до оцепленной территории. Глазам предстала ужасающая картина. Мертвый, лежащий навзничь Рай держал в руке свой неизменный кинжал, а рядом с ним лежал на боку Зеленый Червь, сжимая рукоять здорового ножа.
Все было кончено. Но он не мог с этим смириться. Перешагнув через ленты, он присел на корточки рядом с Раем. Внутри вдруг стало оглушающе пусто и гулко.
Протянув руку, он коснулся ледяной, перепачканной кровью щеки своего бывшего напарника.
- Прости меня, Рай. Прости...
Ему вдруг показалось, что он моментально состарился на несколько лет. Не в силах отвести глаза от мертвого лица, он уже не замечал, как молча плакал. Рай был отвратительным парнем. Дурно воспитанным, лишенным эмпатии, не умеющим вести себя тактично. Оставившим несоизмеримый ни с чем океан боли и страданий.
Коноэ уже откровенно всхлипывал, не стесняясь своих слез.
Рай был не самым дурным, что могло случиться в его жизни. Но он был самым лучшим плохим парнем.