Темнота заполняла пространство маленькой уютной комнаты. Лишь сквозь щель в не до конца закрытых занавесках просачивался лучик искусственного уличного света. Солнце ещё не успело встать.
Зимнее утро всегда было таким, будто и не утро вовсе, а глубокая-глубокая ночь. Желание уснуть обратно было столь стойким, что противиться было практически невозможно. Но из-за пробуждения и тревожных мыслей, успевших уже уютненько скучковаться в юной голове, уснуть обратно не получалось.
Так что парень просто лежал на спине, раскинув руки в стороны и прикрыв глаза, прокручивая в голове план предстоящего дня. Он знал, что, если раскроет глаза, их будет щипать от недосыпа, но с этим уже ничего не поделаешь.
Ему нужно было встретить Хенджина, пойти с ним в школу, сдать и защитить групповой проект по физике (который он сделал в одиночку, ибо остальные участники, мягко говоря, пинали хуи вместо того, чтобы хотя бы банально помочь найти крупицы необходимой информации), вернуться домой, затем успеть в музыкалку, отсидеть занятия там, потом домашка… Как же заебало.
До будильника оставалось:
3
2
1
Раздражающий пищащий звук взрывом заполнил пространство. Телефон от вибрации тихонько пополз к краю и с глухим ударом свалился на пол.
Он тяжело вздохнул.
Ну привет, дивный новый день. Такой же душный, как и миллионы таких же до. Его уже выводила из себя эта рутина. Она собиралась вокруг горла, цепляя в мерзкой хватке, удушая. Царапая острыми когтями по беззащитной коже. Хотелось сделать хоть один единственный глоток свежего воздуха.
На экране телефона добавилась новая трещина. Он с разочарованием подметил это, выключая будильник. Утро сразу как-то не задалось, хоть это и несущественная мелочь.
Парень направился в ванную, постоял под ледяным душем, параллельно этому чистя зубы, стараясь максимально ускорить процесс. Выйдя и не успев одеться, он обнаружил пропущенный от Хвана.
Сынмин набрал его, включая телефон на громкую связь и присаживаясь на корточки. Он склонился над выдвижным ящиком под кроватью, выбирая нижнее белье, вслушиваясь в протяжные гудки.
Натягивая белье, Ким прокрутил у себя в голове возможные варианты причины звонка. Он готов был услышать, что Хенджин решил сегодня прогулять, а значит, Сынмину придется отдуваться на учебе одному.
— Ало? Земля вызывает Сынмина, как нас слышно? — Выдал старший с игривой интонацией.
— По какому поводу ты звонишь? Мы ведь, вроде, договорились встретиться в 7:10 на остановке? Не говори, что решил слиться в последний момент, тебя скоро отчислят из-за прогулов, — Его голос звучал вымученно. Хван иногда был подобен ребенку, за которым Сынмину приходилось следить.
— Не могут они меня отчислить, так, просто выговор сделают, заставят объяснительную написать! — Начал причитать он. Но осекся. — Так! Я не по этому поводу звоню.
— А по какому? — Сынмин в этот момент сидел на полу, натягивая на себя штаны. Было бы комично, если бы он случайно включил видеосвязь.
— Ты так шуршишь одеждой, не заигрывай со мной, — Сквозь смех буркнул он. — У меня очень богатая фантазия.
— Тебе только фантазировать и остаётся, — Сказал он, как отрезал, встречая громкий смех из динамиков.
— Давай прогуляем школу вместе? — Серьезно спросил он. — Вместо этого лучше сходим на свидание!
— Ты серьезно? У тебя кандидаты для свиданок закончились или что? — Едко прошипел Сынмин, застегивая рубашку.
— Ага, щас! Желающих сотни, и ты среди них, — Он почти столкнулся с сопротивлением. — И не отнекивайся мне тут. Просто я хотел погулять именно с тобой.
— Знаю я твое «просто хотел погулять». У меня после прошлого раза губы неделю заживали, — Отметил он. Не то чтобы Сынмин был против, ему просто нравилось вредничать.
— Скажи спасибо, что не задница, — Прыснул он. — А если серьезно, то ты выглядишь мрачнее тучи в последнее время. Мне кажется, твои вечно хмурые брови скоро на пол опустятся, так часто ты строишь недовольное ебало. Если будешь так часто хмуриться, то быстро покроешься морщинами, — Тараторил Хван. — Не пойми неправильно! Я буду обожать тебя, даже если ты станешь похож на изюм, но всё-таки хотелось бы избежать подобного исхода.
Сынмин прекрасно знал, что Хенджин если начнет перескакивать с темы на тему, то никогда не заткнется. Так что нужно было срочно его прервать. И лучше он проигнорирует ремарку про задницу.
— Значит, ты намекаешь, что мне нужно развеяться?
— Так точно! — Радостно выпалил прерванный старший.
— Мы могли бы назначить свидание на выходные, так почему именно сейчас? — Недоумевал Сынмин.
— Да ты до них не доживешь с этими мешками под глазами, в которые ты складываешь свою заебанность, — Он сдавленно промычал в трубку, демонстрируя свое нетерпение и негодование. — А ещё, в том, чтобы прогуливать школу есть своя бунтарская приятная атмосфера.
— Второй аргумент очень сомнительный, — Скептически процедил Ким.
Но на самом деле что-то уже его подкупило. Он был пойман на удочку и спокойно сидел на полу, перестав куда-либо собираться.
— Не будь занудой, это надо прочувствовать! — Он издал непонятный возглас. — А ещё у меня есть железобетонный аргумент, с которым ты не сможешь поспорить.
— И какой же? — Морально Сынмин подготовил себя к тому, что услышит несусветную глупость.
— Потому что я хочу сейчас, — Воскликнул он, подражая интонации капризного ребенка. — Хочу поцеловать тебя прямо сейчас… — А вот продолжение фразы было сказано совершенно в иной манере, полушёпотом, томно, с придыханием. — Хочу тебя съесть, — Он играл с Сынмином, гипнотизируя, не оставляя шанса для отказа.
— Ты можешь съесть бургер, если так голоден, — Парировал Сынмин, не скрывая как на самом деле завелся. Но признавать этого словами не хотелось. Не так в открытую.
— Бургеры не такие вкусные, — Было слышно, как его рот растянулся в улыбке. Сынмин облизнул губы, пытаясь утихомирить пульсацию во всем теле.
Не было ничего плохого в том, чтобы послать куда подальше всех и свои обязанности на денёк другой. Но Сынмин считал, что для подобного нужна веская причина. И практически никогда ее не находил. Но кто, если не Хван, будет его самой веской причиной? Рядом с ним действительно было беззаботно, а ещё он всегда заставлял вылезти наружу все сокрытые где-то под коркой эмоции. От раздражения и грусти до неподдельной радости.
— Выходи, я жду тебя на качелях. Отказ не принимается.
***
Все ещё было темно, мрак окутывал улицы, по которым сейчас шастал Ким, добираясь до ближайшей площадки. Перед выходом он накинул на себя ветровку с капюшоном. Было свежо, но не слишком холодно. Практически идеальная погода, чтобы вывалиться из дома и провести время на улице.
Когда он дошел до нее, то быстрым движением перелетел через невысокий забор, не желая тратить время на то, чтобы обходить его.
Хенджин действительно уже ждал его, лениво покачиваясь на жёлтых качелях, расположенных посередине площадки. Он держался ладонью за цепь, удерживающую деревянное сидение, и перебирал ногами.
— Йо, — Спокойно сказал Сынмин, выпрыгивая прямо перед Хенджином. Если бы тот сейчас качался, это могло бы плохо закончится.
— Ва! — Испугался неожиданного действия Хван. Но завидев перед собой Кима, растекся в улыбке. — Ты долго, после моего флирта нужна была разрядка? — Он подмигнул.
— Если будешь ёрничать, разрядка понадобится тебе, — С насмешкой прошептал младший в ответ, приближаясь опасно близко. Хенджин мог лишь зависнуть, смотря в глаза напротив, машинально приоткрывая рот.
Сынмин закусил губу, глядя сверху-вниз. В ответ на такую соблазнительную картину органы Хвана перевернулись. Что-то в груди загорелось, качая тепло по телу и падая неизбежно вниз, оседая внизу живота.
— Кажется, кто-то говорил, что хочет поцелуй, — Он ухмыльнулся, накрывая своей рукой чужую ладонь, сжатую на цепи, и опускаясь прямо к самому лицу Хвана. Хенджин прикрыл глаза в ожидании. Он обжигал его дыханием несколько секунд, прежде чем коснуться.
Губы были сухие из-за мороза. Но это никак их не смущало.
Первое прикосновение было невесомым, почти невинным. Но страсти быстро накалялись. Свободной рукой Сынмин обхватил челюсть Хвана, направляя, как ему было удобно, немного вверх. Он продолжал крепко сжимать его руку, а старший впился ногами в землю, стараясь не потерять равновесия.
Ким на мгновение отстранялся, чтобы через секунду снова припадать к манящим пухлым губам, надавливая и посасывая с каждым разом всё сильнее и сильнее. Но пока он не стремился проникать внутрь. Он обхватывал, заключая в тиски, нижнюю губу, безжалостно покусывая. А после, как бы в извинение, проходился по месту укуса языком, отстраняясь и не жалея слюны.
В голове у обоих уже гулял туман. От столь страстных прикосновений, возбуждение растекалось по низу живота, отдавая пульсацией ещё ниже. Они бы не смогли услышать ничего, кроме своего дыхания и пульсации в голове, словно дробь, бьющей по ушам.
Хенджин в ответ укусил Сынмина так, что сухие губы ожидаемо потрескались, окрашивая поцелуй вкусом железа. Очередная ранка, как отметена, останется на его губах ещё надолго. Это было совсем немного болезненно, но до одурения сексуально. Он сжал свою ладонь только сильнее.
Хенджин любил так кусаться, потакая зарождающимся в Киме садомазохистским наклонностям.
В ответ на это Сынмин не отстранился, а проскользнул своим языком внутрь, проводя кончиком языка по зубам, что только что его ранили. Минуя их, он, игнорируя язык партнёра, устремился вверх, к небу. Зная, насколько это чувствительное место, он начал шустро выводить круги кончиком языка. Заставляя этим Хенджина вжаться в качели, приоткрывая рот от щекотного удовольствия. Из уголка рта скатилась слюна, перемешанная с кровью.
Их губы уже припухли от нескончаемых ласк, но отпускать друг друга они не собирались. Они жадно вдыхали носом, в попытках восстановить сбившееся дыхание.
Сынмин отстранился, нежно кладя руку на щеку, поднимаясь, целуя в нос, затем в лоб. Так нежно, мягко, в противовес предыдущим диким поцелуям, которыми атаковал беззащитные алые губы.
Хван ухватился за шнурок от ветровки Сынмина, притягивая, касаясь языком оголенного участка кожи на его шее. Он провел языком вдоль выступающего сухожилия, а после аккуратно сжал зубы, кусая. Немного погодя, он отодвинулся, оглядел оставленный след, а затем припал к нему губами, оставляя алую отметину на шее. Ким судорожно ловил ртом воздух.
Оставив несколько таких отметин, Хван провел по ним подушечкой пальца, очерчивая рваную линию.
Сынмин не знал, почему его парню так нравится кусаться, но в целом, он не был против. А со временем это стало привычной практикой. Которая его более чем устраивала. Он пропустил длинные локоны сквозь пальцы, вглядываясь в черные глубокие глаза, утопая.
Хенджин коснулся двумя пальцами своих пульсирующих губ, почувствовав, что настало затишье.
— Твою мать, они стали в два раза больше, — Он вытер кулаком ручеек слюны. — Ты ж ненасытный…
— Напомнить тебе, кто сам шептал мне, что хотел этого? — Сынмин выпрямился, отпуская чужую руку, что сразу же упала, выпуская из себя цепь. — Да и вообще, ты мне губу прокусил. В который раз! Скоро живого места не останется, — Он тоже принялся обтирать свое лицо.
— Зато так ты не сможешь целоваться с кем-то ещё, — Сказал Хенджин, давя лыбу, почти падая с качели. Жадные поцелуи разморили его, расслабили все тело, так, что конечности почти онемели.
— Будто бы я хотел целоваться с кем-то ещё, — Обречённо выдохнул Сынмин, опускаясь на колени и подхватывая Хенджина за спину. Его самого еле ноги держали.
— Они уже сидят на уроках. На физике, как раз, — Мечтательно выдал Хван, глядя куда-то вдаль.
— А, да… Блин, проект, — Удручённо пробубнил Сынмин, понимая, что им всем жопа. Феликс и Джисон, хоть и имеют при себе перекинутую презентацию, но вряд ли смогут хоть что-то внятно пересказать… — А, впрочем, в пизду, — Сказал он, кладя подбородок старшему на колени, заключая в объятия. Он решил, что не будет сегодня думать об этом.
— Не прислоняйся слишком близко, у меня и так почти встал, — Неловко посмеялся Хенджин. — Все бы ничего, но мы на улице. На детской площадке к тому же.
— Какие мы правильные, — Тихонько пыхтел Ким, прикрыв глаза.
— Только иногда! — Хихикнул он, запуская руки в пушистые волосы. Они понемногу начали приходить в себя. — Ну и как ощущения?
— В этот раз твой укус…
— Я про то, что мы прогуляли занятия! — Замахал руками в протесте Хван. — Джисону и Ликсу сейчас явно не сладко. А пока они страдали — ты наслаждался мной, что скажешь?
Сынмин задумался. Он чувствовал лёгкий мандраж, ещё с того момента, как вышел из дома. Он был маленьким нарушителем, который вместо получения знаний пошел целоваться со своим драгоценным парнем. В этом была своя перчинка.
— К этому можно привыкнуть, — На выдохе произнес он. — Мне нравится.
— О нет, я так быстро тебя испортил, как же так? — Хван наигранно закатил глаза. — Что я скажу твоей матери?
— То, что мы планируем в будущем усыновить двух детей и завести самоеда? — Прыснул Сынмин.
— Это как минимум лет через 6! — Воскликнул старший.
Они встречали рассвет беззаботно смеясь, не обращая внимания на мир и редко проскальзывающих людей вокруг.
Сынмин в этот момент действительно прочувствовал, как же ему было необходимо расслабиться, чтобы не сойти с ума. А Хенджин замечал такие изменения в возлюбленном лучше его самого. Лучше, чем кто-либо. Всегда знал, когда необходимо вытянуть его из удушающей рутины, являясь его воздухом.
И Сынмин был за это бесконечно благодарен.