Уже прошло четыре дня как Скай оказался в новом для себя мире.

Поначалу он был расстроен, разбит, опечален, тогда он затаил в душе глубокую ярость к Владыке, которого на этой земле все любят и зовут Великим. Познакомился с прекрасной девушкой Сати, чьё настоящее имя Блум, и узнал много нового. Даже о том, как именно произошла гибель соседки Эраклиона — Домино, и что стало искрой для катастрофы, которая выжгла всю магию в измерении.

После долгих бесед с хозяйкой королевского гарема заставил свою неспокойную душу смириться со своей участью наложника этого магического сильнейшего ублюдка альфы. Как долго, и что ожидает за горизонтом… за дверью из его новой комнаты, невозможно. И Скай решил успокоить свою голодную злость, не предаваться эмоциям и ждать. И думать.

Ему необходимо было продумать план побега. С учётом важного пункта — второго шанса не будет уже ни на едином пути его жизни. Потому что неудавшийся побег любовника короля означал быструю казнь — слишком многое знают наложники при царском дворе, либо, если господин великодушен подобно Творцу, то этот человек становился рабом. А ведь сейчас во многих государствах, кроме стёртого с лица измерения Эраклиона, до сих пор существует работорговля.

Там уже как судьба повернётся. Если книга с её страницами ещё не была сожжена. Ведь у рабов нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Только их хозяин и его приказы, которые необходимо исполнять беспрекословно и терпеть любое унижение и наказание, стиснув зубы.

Скай так не мог, он вырос в совершенно ином мире в стенах королевского дворца. Даже когда правил его отец, на Эраклионе не было рабов — только те, кому удавалось сбегать с других планет. И едва ли юный принц, а теперь король может знать настоящую жизнь раба.

Хотя в первые минуты наедине с собой, переосмысления всего и осознания случившегося, Скай был бы рад ходить с цепями на лодыжках вместо этого сковывающего ошейника на шее. Быть подстилкой такого мерзкого существа, отвратительного эгоистичного завоевателя намного хуже, чем разминать хозяину стопы, пока он у камина читает любимую книгу и вкушает изысканное вино.

После того, как Сатофа залатала все его синяки и ссадины, наложила пластыри и бинты на порезы, облачила в его одеяние наложника, Скаю пришлось… чуточку потерпеть боль. Физическую, но прокалывать уши, как оказалось, не так уж и больно. И теперь в одно ухо вставлен маленький незаметный золотой гвоздик, а второе носит округлую подвеску.

Ская начало раздражать, что при каждом его движении обязательно что-то позвякивает — все эти цепи, браслеты. И он, стоило Сатофе после очередного урока этикета при дворе этого мира под названием Сандория, быстро все скидывал в тумбочку. И приноровился делать это за считанные движения, как одевать, так снимать, когда ручка двери только начинает опускаться от руки Сати. Но серьгу снять не мог — больно просто касаться уха и даже спать на боку.

Обед и ужин для нового наложника был подан по лучшим традициям королевского двора. В это время Сатофа уже покинула его комнату, и Скай, осмотрев получше свою временную обитель, лёг на кровать и расслабился. Раны перестали саднить благодаря лекарству, было приятно ощущать своё тело вновь чистым, да и одежда, пусть и необычная для эраклионца, довольно открытая, но не стесняющая ни единого движения, ткань очень приятно облегает тело, словно ласкает. Скай раскинулся на кровати, глядя в потолок, выбеленный, простой, как дома… Прохлада из открытого окна окутывает мягким ароматом цветов, в россыпи клумб которых располагается дом любовников Владыки, Скай втягивает носом освежающий морской бриз, очень тонкий, едва уловимый…

Но только Скай избавился от навязчивых мыслей, размышлений, что отчаянно боролись за первое место в его уставшей голодной голове, и задремал, как в дверь постучали. Беспокойство вспыхнуло и также быстро затихло, когда Скай услышал:

— Господин, я принесла вам обед по приказу хозяйки.

Скай сглотнул, взял себя в руки, постарался немного взбодриться и поднял своё уставшее тело с кровати. Щёлкнул замком и с опаской приоткрыл дверь. Помимо милой служаночки Скай не увидел никого. Одетая в длинный серый балахон, подвязанный белым широким поясом, превращая простой кусок ткани в удобное практичное платье, девушка-омега с двумя низкими хвостиками чёрных волос восхищённо взирала на него своими большими зелёными глазами. Скай поспешил пропустить служанку с подносом в комнату и сразу запер дверь.

Только Скай почувствовал аромат еды, как проснулся просто животный аппетит. Пока милая крохотная девчушка-омега расставляла тарелки, Скай изучал своё сегодняшнее меню. Хотя сейчас ему было всё равно, лишь бы что-нибудь уже наконец, съесть хотя бы корку хлеба. И поглощённый восхищением едой после мучительной недели, он совсем не замечал того яркого сияющего восхищения девочки с хвостиками.

Она разглядывала его и старалась исполнять свою работу. Но совсем скоро пришлось покинуть комнату странного бинтованного наложника. Скай поблагодарил служанку, запер дверь и тут же ринулся к еде. Как бы не старался приструнить себя, на грани между голодом и сытостью он впервые пренебрег этикетом и просто ел, жадно сметал всё с тарелок, пока наконец не насытился, а на столе ничего не оставалось кроме корзинки с фруктами и ягодами, а также вазочки печенья.

В момент пробуждения Скай уже пил ароматный травяной чай и чувствовал себя… абсолютно счастливым сытым и спокойным. А как же захотелось спать… Минуты тишины, когда за окном собираются тучи, закрывают солнце, накрапывает дождь. Мягкий вкус чая смешался с запахом дождя и влажных листьев деревьев у его окна. Прохладный ветер коснулся тюля и принёс Скаю свежесть.

Блондин с улыбкой вздохнул.

— Я так быстро всё съел, всё оказалось таким вкусным… Но несмотря на это я вполне сыт и не перенасыщен. Кажется, эти блюда были необычно лёгкими.

Скай задумался об особенностях продуктов этого мира или некой хитрости приготовления без единой специи или чего-то подобного кулинарного, необычного, недоступного ему, ведь он никогда не интересовался приготовлением пищи, всё всегда делали за него.

— Что ж, нужно отдохнуть и немного поспать. А пока посмотрю, что за книги мне оставили.

На улице в то время разошлась настоящая буря с холодным весенним ливнем и ранней, но сильной грозой. Словно природа выместила все накопившиеся чувства Ская, ведь сейчас блондин стал чувствовать себя намного проще и спокойнее. Именно… проще. И как приятно это чувство простоты…

А в то время милая служаночка гарема, помогающая по разным делам любовникам Владыки, проверила наличие своего тонкого ошейника на шее и выскользнула на улицу. Прохладный ветер и морось дождя тут же окутали девушку даже под крышей террасы. Но игнорируя опасный грохот грозы, яркие пугающие вспышки молнии, служанка устремилась под высоким навесом к главному зданию дворца.

К тому же эти бури всегда являлись частью этого мира, какая бы температура не стояла, они посещают Сандорию как минимум два раза в неделю, и жители, даже если ранее и боялись гроз, теперь считают это обыденностью и почти не замечают. Кому-то бушующая за окном непогода даже очень по душе.

— Амелия! Куда так спешишь? А где была? Приказ от гаремской девы? — послышался рядом знакомый голос.

Служанка едва не поскользнулась на окроплённым моросью дождя мраморном полу и, спохватившись, развернулась.

— Картия! Тебя-то я и искала! А где остальные? — возбуждённо восклицала маленькая омежка своей подруге-коллеге бете.

— Конечно работают, а что им ещё делать в такой час, — покачала ладонью удивлённая такому воодушевлению служанка. Сейчас у Картии был небольшой перерыв, очень хотелось подышать свежим воздухом, и как раз работы больше не оказалось и появилось время для недолгого отдыха. — У Санди обед, сейчас её время. Потом идёшь ты, если только твоя вскружившая тебе голову умопомрачительная новость не выдула все мысли окончательно.

Амелия обиженно надула губки, но обида быстро прошла, да так, словно рукой сняло, и омежка возвела очи к пасмурному небу и с вновь сверкнувшей молнией восхищённо вздохнула. Молчание и тишину дождя прервал не сильный раскат грома, словно лениво перекатившийся по небу.

— Амелия, в чём дело-то? — пыталась выпытать причины воздыханий подруги Картия. К тому же это было не только восхищение. Как порозовели её бледные щёлчки, а как заблестели глазки! — Неужели ты… встретила того самого? Единственного?.. — охнула Картия. Её подруга уже давно порхает в мечтах о своём великолепном альфе. И такое томное счастье может значить только одно!..

Амелия встрепенулась, оглянулась — позади, у колонн, которые и удерживают весь массив просторной террасы, что следует между всеми зданиями дворца, и по всему периметру королевского сада за оградой, на балконах, у стен замка — вокруг полно стражи, сильных ледяных альф, которым не страшен ни снег, ни зной, ни грозовые бури. А также до сих пор неизвестно, где располагаются заклинания слежения Владыки, покрывают ли они всю территорию его величественного дома и есть ли у этой магии слепые места.

И Амелия, опасаясь кары правителя, изобразила испуг от новой более яркой вспышки молнии и мгновенного оглушающего грома, и с вскриком утянула Картию за двери главного дома дворца. Но и там в коридорах повсюду стояла стража, лишь в мелких служебных помещениях Владыка не посчитал нужным заставлять толпиться мужчин и женщин в латах, и слуг спотыкаться об их мечи и щиты. Тут-то Амелия взяла удивлённую подругу за руку, приблизилась и шепнула на ухо едва-едва слышно за шумом усиливающегося дождя, приятно стучащего по крыше:

— Я относила обед новому любовнику Владыки.

Картия вся онемела.

— Правда? Неужели… тому самому?..

Амелия приложила пальчик к губам. Картия закивала, судорожно впиваясь взглядом в подругу.

Вот это удача! Во дворце только начали ходить слухи о том, что Великий Владыка решил оставить некого особенного пленника-омегу для себя и отправил его в гарем новым наложником. И только часами назад стало известно, кем на самом деле является этот мужчина!

— Немедленно рассказывай! — возбуждённо шептала Картия. — Во всех подробностях!

Амелия воодушевлённо закивала. Сейчас будет жарко! А какие прелестные сплетни разлетятся по ранее скучающему дворцу… Наконец развеется скука бесконечных серых дней!

— Сначала соберём остальных.

Небольшая компания пяти подруг-служанок через полчаса после созыва как всегда собралась в небольшой комнатке, обычно используемой для переодевания только уборщиков — как известно, самых низших из всех работников дворца, получающих самую низкую зарплату и исполняющих самую грязную работу. Амелия и Картия нашли там обедающую Санди — одну из тех слуг с вечными мозолями на руках, но никогда не унывающую и не причитающую на свою не самую лучшую работу.

— Так, Ами! — крикнула, решительно переступая порог, взрослая длинноволосая портниха Муза. У неё же, как и у её подруги, скромно проскользнувшей в комнатку, хоть ладони и не подверглись болезненным мозолям, но пальцы были исколоты иголками от каждодневного многочасового шитья трудных в исполнении одеяний придворных юношей и дам. — Рассказывай! Ты правда видела его?

Амелия взволнованно вскинулась и тут же шикнула. Муза переглянулась с Флорой, оглядела поглощающую любимый горячий супчик, отлично подходящий для прохладной полной влаги погоды, Санди, как всегда спокойную, абсолютно уравновешенную Картию, встретилась взглядом с насупившей свой маленький носик Амелией и просто пожала плечами, закрывая поплотнее дверь за замок.

И как только все расселись за столом, Ами, она же Амелия, довольная собой, кивнула.

— Он правда король Эраклиона? Последних захваченных земель? — выдохнула юный цветочек Флора. Омежий цветочек. Этой прелестной тонкой и хрустальной девушке место далеко не за столом с набором ниток с сотней оттенков одного цвета и ещё пятью десятками разномастных игл для шитья, а в том великолепном гареме Великого Владыки.

Да, кто бы что не говорил, вне стен здания королевского гарема многие слуги и придворные пожелали бы променять свою выматывающую каждодневную работу без единого свободного дня на вечный отдых в закрытых великолепных садах гарема, а потрепанное платье служанки — на лёгкие повязки из шёлка и золотые мелодично звенящие украшения. Заботу Владыки и его внимание, завтраки, обеды и ужины едва ли не с его королевского стола. Абсолютную защиту плотного бдительного патруля днём и ночью. И конечно же, возможность этим вечером оказаться в покоях Владыки, наедине с великолепным правителем, сильнейшим волшебником альфой и просто красивым мужчиной, блистающим своей уверенностью и харизмой.

Жизнь наложников настоящая сказка, и им многие завидуют глубокой завистью.

— Поверить не могу! — вскинулась Санди, едва не расплескав весь бульон.

— Почему Владыка не убил его? Он же правитель! — нахмурилась, повторяя грозовые тучи над Сандорией, Муза. — Даже бывший король, утративший всё, что у него было, способен восстановить силы и собрать людей, которые прежде были на стороне Владыки, но скрывали свои возмущения в его сторону. Король, что вёл за собой народ королевства ни один год, поведёт и армию из простых возмущённых правлением Владыкой Валтором людей. А в их числе точно окажется хоть один хороший стратег. Выбрано удачное время для атаки, усыплены стражи, заблокирована магия, и… пуф! Павший король вновь восходит на трон.

Это с логической стороны. Но с другой, более душевной…

— Муза, дорогая, да ты, я погляжу, ревнуешь? — вскинула брови Картия, лукаво улыбнувшись.

Муза вся красная вскинулась, ударив ладонями по столу. Санди едва успела спасти свой суп.

— Не говори глупостей! Кому нужен этот зазнавшийся великий и могучий альфа?! Я желаю навсегда остаться одинокой и сделать себе карьеру в роли придворной дамы! — гордо вскинула розовый носик Муза.

— Ну, ну! — покачала ложкой Санди и допила последний глоток бульона, удовлетворённо поставив тарелку на стол. — Все знают, что ты от Владыки без ума!

Муза потупилась, сжалась, стиснула зубы, краснея всё сильнее.

— Всё равно. Я бета, а кому вообще сдались беты? Даже теперь, когда в мире нас остались единицы… — выдохнула Муза, стискивая подол платья. — Владыка разыскивает нас, чтобы нанять на работу, как хладнокровных людей, не поддающихся ни течкам, ни гонам. Просто рабочий класс, способный трудиться без выходных.

— Частично… я согласна с тобой, — скривила губы Картия. — Вместо того, чтобы стирать руки в кровь, я бы с удовольствием понежилась у фонтана в гаремском саду с какой-нибудь интересной книгой.

— Девочки… — тихонько уронила Ами, а настроение как-то неприятно упало, вокруг витает странная серая аура без выхода на свет.

— Но, — подала голос Флора, — что собой представляет этот новенький в гареме?

— Да это не так важно! — вскинулась Санди. — Все вы заладили — самый красивый, король, не утратил силу и уверенность, выстоял против Владыки! И восстание поднимет, Владыку свергнет, трон себе вернёт, людей за собой поведёт. Он — омега. Да на что он способен? Его место как раз в гареме или дома, детишек своего альфы воспитывать! Не на троне! Вот весь ответ, почему его королевство пало!

— Санди, милая, — постукивала пальцами по столу Картия, криво поглядывая на коллегу, — ты словно с прошлого тысячелетия спустилась, моя юная альфа.

Санди в ответ показала свои остренькие белые зубки.

— У тебя петрушечка в зубах застряла, дорогая, — умилённо улыбнулась Картия.

Санди вовсе рассвирепела, раскраснелась от смущения и злости, и рухнула обратно на стул под смехом подруг. И пока сплетницы обсуждали новенького омегу-наложника, потянулась за зеркальцем в сумочку. Оказалось, действительно листик петрушки…

— Он далеко не такой омега, каким вы его считаете, — наконец начала вести рассказ Амелия, и подруги жадно слушали её. — Я многое о нём разузнала, прослушала всё, что говорят в стенах и за территорией замка. Он сам сражался за своё королевство и единственный остался в живых, когда его воины уже корчились в агонии. Его бросили в темницу и лишили еды и воды на неделю, но он всё равно выстоял.

Картия нахмурилась, неверяще качая головой.

— Неделю? Не может быть. Он же простой человек, как мы все?

— Да, — кивнула Ами. — Возможно…

— Ведь с ним в темницах были также некоторые оставшиеся эраклионцы? — проронила Флора, сильно заинтересованная в этой истории, хотя сплетни не любила. — Они не могли оставить его погибать от жажды и голода!..

В разговор всё же решила включиться Санди:

— После того, что он сделал, они продолжали любить и уважать его? Из-за его халатности и слабости омежьей сущности, пригибающей дух и любую силу, они лишились дома, семьи, родных и друзей, и даже королевства, в котором родились. Я слабо в это верю.

— Как раньше говорили — эраклионцы — не простой народ, и совсем не похожи на других, — рассуждала Муза. — Отдалившиеся от других, они всегда были словно связаны особыми узами и понимали друг друга с полуслова. Король же, благодаря своей особой голубой крови, мог лишь взглянув в глаза, понять чувства человека. Думаю, это является правдой.

Флора вскинулась:

— Прошу, Ами, продолжай!

Амелия кивнула и с воодушевлением продолжила:

— Да, эраклионцы, оставшиеся единицы, когда их вывели на главную площадь нашего города, рьяно и смело защищали своего короля и просили ни за что не приклоняться в подчинении перед Владыкой. За что… наш правитель убил их всех, — Амелия опечаленно склонила голову. Девушки потупились в соболезновании. Единственные оставшиеся в живых люди, любящие его, поддерживающие, погибли на его глазах.

— Это очень больно — остаться одному с таким грузом на душе, — вздохнула Картия. — Наверное, он считает себя виноватым в их смертях. Это тяжело.

— Да, это так. Но несмотря на жестокий смертный шантаж Владыки, король Эраклиона так и не подчинился ему и добровольно не опустился на колени, не принял его властвование на эраклионских землях, — продолжала Амелия. — Более того, то, что стало самой обсуждаемой новостью по всей Сандории: он прямо при всех свирепо бросил вызов нашему Владыке на мечах. И наш правитель с минуту уже смахивал пот! Вы представляете, какова выдержка и сила тела и духа этого короля?! — восхищённо взмахнула руками Ами.

Девочки переглянулись. Никто так и не вставил ни положительного, ни отрицательного комментария.

— Да, он омега. Я точно почувствовала это, но пришлось постараться уловить его запах. Возможно, он покажется некоторым странным. Но он — король. По одному взгляду я увидела его схожесть с нашим Владыкой! Но… — Амелия томно вздохнула, сложив пальцы в замок. — Творец великий, Владыка наш сильнейший! Как этот белокурый мужчина красив! Я прежде не встречала таких прекрасных мужчин! Как бы я хотела быть альфой! Или чтобы он оказался на самом деле не омегой! Ведь его запах едва уловим! Возможно, он на самом деле привирает? И окажется редчайшей в наше время бетой? — возбуждённо восклицала Ами. А в ответ получила лукавые смешки от подруг.

— Но бесполезной для Владыки. Он точно увидел в нём омегу, поэтому оставил наложником, — здраво рассуждала Муза. — В крайнем случае альфу, внешность и характер которого ему приглянулись.

Тут лукаво сощурились глаза Картии, так внимательно разглядывающие юную подругу-омегу, что поведала им всем рассказ о новеньком наложнике. Симпатичном наложнике.

— А ты, Амелия, я погляжу, влюбилась… — промурлыкала Картия. Ами тут же зарделась и пригнула голову.

— Ну… я… Просто он такой красивый и сильный… — роняла капельки обрывистых слов Амелия. — Мне бы просто… хотелось почаще видеть его… И возможно… заговорить… Если бы был такой шанс…

Муза вдруг встрепенулась, вскинула руку и прервала хихиканье весёлых подружек. Серьёзная бета прислушалась, она уловила странное движение поблизости, показалось, кто-то за ними следит. С надеждой, что слежка началась только сейчас, Муза повернулась к подругам и тихо произнесла:

— Кем бы он ни был, сейчас он — наложник Владыки. Причём, бывший пленник, король захваченных земель. Как мы уже поняли, слишком сильный, чтобы быть простым омегой, каких все знают по стандарту общества. Определённо достаточно особенный, чтобы наш Великий правитель оставил его в живых и не отпустил, — Муза многозначительно кинула взгляд на дверь, и подруги взволнованно напряглись. — И кажется мне, никому недозволенно касаться даже разговорами этого омеги. Лучше нам прекратить это, пока не поздно.