Блум. Сатофа. Редкий пышный цветок — дева-альфа.

В обществе таких не презирают. Сильных телом и духом женщин сторонятся и вовсе боятся. Как и любые альфы, они могут ощущать состояние гона и оплодотворять омег. Со стороны лишь телом они чуточку отличаются от обычных альф-мужчин, но если вдуматься, они намного лучше любых представителей всех трёх типов гендера.

У женщин-альф особые силы и особое мышление, глубокое, позволяющее им видеть дальше мужчин и не набрасываться на первого попавшегося омегу — превознемогая свою сущность, рвущуюся из каменной выдержки женской души, они могут спокойно помочь омеге, если того на улице застала течка. Тяжело, но редко какие мужчины способны сдержать себя настолько и не поддаться гону от одного дуновения сладкого запаха нежной жертвы.

Если только это не истинная связь. Все, и альфы, и омеги, мечтают однажды поймать своими чуткими носами частичку родного запаха. Но многие проживают своё тысячелетие, так и не встретив единственного — истинного, предписанного им Творцом

Хотя с исчезновением магии срок жизни с каждым годом понемногу укорачивается. Возможно, это не выдерживают люди, которые раньше жили на своём волшебстве, которое теперь покинуло их с частицами их душ.

Но Сатофа по-прежнему здесь, Сатофа в этом мире, и она пытается сосредоточиться на себе. Сосредоточиться на том, как она попала в эту трудную ситуацию, и как наконец выбраться из неё. От каждого шороха Блум вздрагивает, нос невольно ловит приятный аромат. Именно из-за него, из-за его обладателя, Блум спустя многие года пришлось воспользоваться подавителем снова, и только тогда влечение притупилось.

Блум осталась на ночь со Скаем, слишком он был напуган, чтобы оставаться одному сейчас. К тому же в это время года небо особенно темнеет, а Солярия словно растратила свой свет и едва ли несколько лучиков падает на земли окутанной ночной тьмой Сандории. Скай оказался под влиянием воспоминаний, боли, что он испытал при первой и последней встрече с Владыкой. Блум боялась, что так случится, но не уследила — она не ожидала, что Скай выйдет из комнаты, наконец переступит порог для прогулки именно в момент проявления в гареме Валтора.

Минутное невезение? Или… столкновение судьбой Творца? Не Блум решать, но она сильно испугалась за Ская. Сжавшийся, бледный, омежка весь дрожал от страха. Она не смогла устоять перед его слезами, обняла, утешила, приласкала улыбкой и добрым словом. Пообещала остаться вместе на ночь и вернулась, завершив все дела, ближе к полуночи.

И частично поплатилась за первое за десяток лет проявление слабости к одному единственному омеге.

С самого вечера до утра Блум провела в комнате Ская. Нет, она не дала волю своей сущности, а всего лишь спала. Или пыталась заснуть. Использовав свободное пространство пола для самодельной временной кровати, Блум, пожелав успокоившемуся Скаю доброй ночи, отвернулась и закрыла глаза. Кажется, первый час она всё же опустилась в мягкие тёплые объятья дрёмы. И Скай тоже. Но после…

Маленькому измученному омеге начали сниться сны. Не просто ночные видения и различные картинки — Скай мучился от кошмаров. При каждом шорохе, каждый раз, как он переворачивался с одного бока на другой, Сатофа вздрагивала и вновь пробуждалась. Каждый его стон заставлял Блум вскакивать в страхе за него. Но это не самое плохое.

От сильного страха, что Скай испытывает во сне, его запах изменился и стал чуточку сильнее. Ранее, когда Блум могла ощутить его лишь у запястья юного омеги, она улавливала лишь приятный аромат. Сейчас же, оказавшись с ним в одной комнате, после часа бодрствования Сатофа глубоко сетовала на закрытое окно.

Когда одурманенная дева-альфа начинала чувствовать потерю контроля и едва удерживала себя на месте, чтобы не коснуться вкусного сладкого пахнущего невинностью мальчика, она вовремя нащупала в кармане повязки ещё один шприц с лекарством и немедленно ввела его себе. Мир вокруг кристаллизовался, и Блум словно обдуло ледяным ветром. Наконец она пришла в себя и смогла немного поспать. А Скай успокоился от мягких прикосновений, пока Блум гладила его по голове, он наконец перестал дрожать и заснул.

— Прости, Блум, за моё отвратительное поведение вчера. Я поддался эмоциям и окончательно расклеился, — удручённо говорил Скай, смущаясь от одной памяти, как рухнул на руки Блум в слезах и даже попросил её остаться с ним на ночь. Словно дитя малое, а взрослый мужчина! Как же Скай злится на себя из-за вспыхнувшей слабости перед тем нахальным Владыкой!

— Ничего страшного не произошло от того, что ты немного дал волю слезам, — мягко улыбалась Сатофа. Она вновь всё так же прелестно сияет жизнерадостностью. — В любом случае тебе это позволено.

Скай удивлённо нахмурился.

— Почему?..

Блум заулыбалась шире от его милой насупившейся моськи.

— Потому что ты омега. Более того, слезами и своим милым личиком, — Блум нежным прикосновением обвела пальчиками щёчки омежки и игриво коснулась его носика, — ты можешь вдоволь пользоваться перед множеством бет и совершенно любым альфой! И я уже у твоих ног, ты и сам видел.

Верно, Блум первая, кто оказался у его ног. Вся её выдержка словно в момент была стёрта, будто она впервые видит омегу и сопротивляться лишь взгляду его… Сатофе уже тяжело. Только с подавителями она по-прежнему не опасается ухаживать за юными омежками-наложниками. Кажется, осталось недолго и совсем скоро это средство перестанет разъедать сущность глупой альфы одиночки в кругу сладких омег.

Лежа этой ночью в другой кровати и в другой комнате, Блум думала не только о том, как скоро ей придётся рассказать обо всём Валтору и покинуть дворец, не только об участи, что возможно ожидает её после слов истины Владыке. Ведь рядом с ней с вечера до самого утра, лишь руку протянуть… желанный омега, касаться которого Сатофа… наверное желает всегда. Ей никогда прежде настолько не хотелось быть рядом с кем-то, чувствовать этого человека, ощущать его тепло и… вдыхать его чудесный дурманящий запах.

— Блум? Ты в порядке? Ты вдруг о чём-то так глубоко задумалась, — Скай сжал ладонь Сати. Блум взволнованно вздрогнула — она так и не убрала руку от его лица.

— Да, конечно, со мной всё хорошо, — Сатофа поднялась, оправляя своё усыпанное золотом и драгоценностями шелковое одеяние. И улыбнулась маленькому омеге. — Мне уже нужно возвращаться к работе. Возможно, я больше не смогу ночевать у тебя, вдруг у кого-то возникнут проблемы, а меня в моей комнате не окажется, — Блум забрала одеяло и подушку, прижала свою сегодняшнюю небольшую постель к себе и направилась к двери. — К тому же выбранный вчера омега вернулся не утром, как обычно, а сразу после ужина.

Скай отвёл хмурый взгляд.

«Тот, кого выбрал Владыка… Как рассказывала Сати, сначала в определённое выбранное им время разодетый разукрашенный наложник прибывает на королевский ужин, который проводит наедине с Валтором. А после они отправляются в его королевскую ложу… для интимных удовольствий…»

Скай весь скривился. Ему было противно даже думать об этом. А ещё ему было страшно. Что стоит вновь увидеть Владыку, как новый приступ паники охватит его, что он даже сдвинуться с места будет не в силах.

«А ещё тот запах… — Скай сжал ткань повязки на груди, скользнул рукой на живот. Но ничего, сейчас боли не чувствуется. — Что это было? То же, что и в тот раз, на площади… — Скай сглотнул и поднял взгляд на Блум. Прекрасная леди расправляла свои пышные ярко-рыжие волосы и подвязывала высокий хвост. И только заметив на себе взгляд прелестного омежки, повернулась своим идеальным телом с тонкой талией, объёмными бёдрами и пышной грудью к нему. Ласковая улыбка коснулась губ Блум. И её шелковистая кожа мягкого персикового оттенка… — Запах Блум немного изменился, возможно, в моём восприятии, но он и её близость не вызывает во мне особых чувств».

Скай вгляделся в красивые прозрачные глаза Блум. Блум, она добрая и чуткая, она заботится об омегах, как о своей большой семье.

«Чувств… А… Возможно ли… — Скай в волнении отвёл взгляд. В своих фантазиях он всегда представлял лишь мужчин, потому что в его семье почти не было женщин. — Она так красива не только внешне, внутри Блум, её душа ещё более изумительна. Возможно, если бы мы были свободны от заточения в этой золотой клетке…»

Скай с уверенностью принял решение.

«Я не должен больше сидеть взаперти. Разузнав об этом мире как можно больше, под видом неприкосновенного наложника Владыки рыская под его замку, невинно стоя личико потерявшегося смазливого невинного омежки перед грозными стражниками альфами, я смогу услышать многое о делах в стенах дворца и за ними тоже. И вскоре начну действовать. Но теперь я уверен, что заберу Блум с собой. Я уверен, она будет счастлива быть свободной и заботиться не о чужой сотне омег, а о только своём, единственном».

— Что за думы постоянно окутывают тебя? Скай… — Блум смущённо отвела взгляд, поправляя выбившуюся из причёски вьющуюся прядку. — Ты так долго смотрел на меня с неким восхищением.

— Я просто подумал, что ты правда очень красивая, — прямо сказал Скай, с некой игривостью улыбаясь.

— Скай! Не смущай меня ещё больше!.. Спасибо… — промолвила рыжая принцесса, её щёчки уже приобрели цвет гранатового сока, так любимого Скаем.

— Но, Блум, твоё настоящее имя очень красивое, — задумался Скай над самым интересующим его вопросом. — Почему же ты назвалась другим? Ты правда так хочешь избавиться от прошлого?

— Не я назвала себя иначе, это имя дал мне Владыка. Каждого, кто попадает в королевский гарем, ожидает это, у всех омег здесь изменены их настоящие имена, — рассказала нечто новое Блум.

Скай и не знал об этом, у него возник встречный вопрос:

— Значит, скоро и у меня будет новое имя? — криво уронил омега.

— Обычно Владыка сразу, как только появлялся новый наложник, давал ему имя и, самое удивительное, он никогда никого не забывает — он всех помнит поимённо и в лицо, — восхищённо рассказывала Блум. — Но ты остался при своём. Мне кажется, наш правитель ценит тебя и относится к тебе особенному, отлично от простых наложников.

— Меня это как-то совсем не радует.

— Хочешь быть таким, как все? Или всегда мечтал не выделяться своей голубой кровью? — спросила Сатофа.

— Если только в подростковом возрасте. В детстве я был только рад носить золотую диадему и видеть, как передо мной склоняются взрослые, когда моих ровесников эти же взрослые только и делают, что поучают, — гордо усмехнулся довольный Скай. Но тут же немного поник. — А в последние года, когда начал править за своего отца, уже было не до этого. Но тогда в момент сильной психологической встряски, что часто бывают у омег, и особенно из-за течки… я проклинал себя и своих родителей, что был рождён в королевской семье. А теперь…

Скай с горькой улыбкой вздохнул, подавляя слёзы.

— Их не стало. Я бы многое хотел им рассказать, что случилось в последний год моего правления, какие документы я писал и как проходила подготовка многих проектов. И с друзьями хотел повеселиться ближайшим вечером, выпить по стакану-другому чего-нибудь крепкого и съесть что-то очень-очень вредное и жирное, но такое фантастические вкусное, что во дворце никогда не приготовят. Ведь у нас только полезная пища.

Блум присела рядом, с поддержкой коснулась плеча Ская. Оказывается, они так похожи, Сати и не придавала этому внимания раньше. Семья, друзья, родной мир — всё погибло, и остались только они, вдвоём, одинокие. Возможно…

Со вчерашнего вечера Блум всё чаще посещали думы об этом. А что, если это предписано судьбой? И их встреча не случайна?

— А теперь… никого не осталось, — Скай оскалился, а как загорелись его глаза! — И всё из-за этого подонка длинноволосого! Весь из себя со своей магией, правитель огромных земель! Только вот не собственных, а завоёванных ценой миллионов жизней! Как бы я хотел отомстить ему! Хотя бы чем-то! Чтобы он понял, как это больно… терять родных и близких…

— Валтор всегда знал, насколько серьёзна слабость даже самого сильного человека, если его дорогие близкие люди попадают в беду, — рассказывала Сати, покачивая ножкой. Колено по-прежнему болит, за последние двенадцать часов уже три ампулы. — Родных у него не было, или лишь я не застала его родителей и близких в этом мире. После трагедии на Домино, с ним была лишь я. И он… всегда один в этом огромном замке, — вздохнула Сатофа с некой печалью. Блум всегда считала, что труднейшее испытание для человека — быть одиноким душой. И не отыскать никого близкого себе, когда вокруг так много людей.

— Ни родных, ни семьи, ни даже друзей? — удивился Скай. — А как же все эти… наложники? Омеги, которых он так любит? А ты? — подался вперёд блондин. — Разве после твоего появления в его жизни, он не нашёл в тебе кого-то дорогого своему сердцу?

Блум повернулась, взмахнув густыми волосами, принеся мальчику-омежке немного своего сильного интересного запаха с множеством оттенков. И пригляделась к нему. Красивый юноша, олицетворяющий красоту неба в своих глазах и волосах, вокруг него готовы распуститься цветы в ледяную стужу. Восхитительно летний аромат исходит от него — словно… лес, трава, тонкая речушка, убегающая за деревья куда-то вдаль, кустики спелых ягод на опушке.

— Скай, ты обеспокоен им.

Скай удивился.

— Кем?

— Валтором.

А теперь раскрыл рот, опешив.

— Да ни за что! Если только о его намерениях на моё измученное тело и скрученную в узлы душу! — Скай вскочил и начал нервно шагать по комнате, от каждого его движения мелодично позвякивали золотые украшения на запястьях и лодыжках. А как щекочет лоб диадема на цепочке.

— А что, у него обязательно должны быть какие-то злостные намерения? — всё радостнее улыбалась Сати, скользя взглядом за прытким мальчиком.

— Я уверен! — вскинулся Скай и продолжил отмерять свои новые маленькие покои, состоящие всего из одной комнаты, широкими шагами. Так комната казалась ещё меньше. — А иначе оставил бы он меня в живых и в добавок так унизил, сделав наложником? И вчера… я уверен, что вчера он приходил за мной… — Скай сжался, стиснул зубы. — Спасибо… Блум. Ты спасла меня. Но если ты каждый раз, каждый день будешь защищать меня, вряд ли тебе это сойдёт с рук, — Скай вновь рухнул на кровать, сжимая одеяло.

— Скай, — выдохнула Сати, мягко играясь с растрепанной чёлкой золотого омежки.

— Я правда боюсь, что он что-то сделает со мной. Ведь он мог просто оставить меня здесь, чтобы только не отпускать на свободу, а убивать почему-то не захотел, — Скай поднялся и вдруг оказался очень близко к Блум, Сати удивлённо отшатнулась, стараясь вдыхать реже. — И с тобой! Ведь ты защищаешь пленника!

Скай был удивлён — Блум улыбнулась, положила ладони на его плечи и аккуратно поправила лоснящийся шёлк повязки. Пальчики скользнули по золотым украшениям, по цепи с россыпью мелких прозрачных камешков, прекрасно переливающейся на шее Ская. И таинственно вгляделась в небесный взор милого засмущавшегося мальчика.

— Скай, ты не пленник. Сейчас ты член королевского гарема. Как не посмотри, а мне кажется, это лучше, чем забиться в угол сырой пропахшей гнилью и плесенью темницы в ожидании ощущения жесткой верёвки на шее в момент, когда дерево эшафота исчезает из-под твоих ног.

Скай поёжился и отпрянул. В груди всё сжалось, вновь воспоминания обдувают холодом и жаром.

— Я… не уверен.

— А что о Владыке и его намерениях, — продолжала Блум, поднявшись. Скай поднял взгляд и узрел чудесную улыбку. — Я тоже альфа. Я — хозяйка гарема и знаю всё, о состоянии моих омежек малышей. И даже непобедимому Владыке я не дам вас в обиду. Никого из вас, — Блум коснулась розовой щёчки Ская и игриво хмыкнула, щёлкнув его по носу. — Запомни это.

Вскоре Блум покинула его комнату и принялась за свою работу. Как оказалось в её покои уже выстроилась целая очередь малышей омежек с разными просьбами, и Скай не смел её задерживать больше, как бы ни хотелось поговорить ещё немного.

Скай остался один. Скрестив ноги, он сидел на кровати и разглядывал из окна сверкающий под лучами солнца гаремский сад. Вокруг лишь тишина, удивительная тишина для гаремского дома.

Скай размышлял о Блум. О ней, этой чудесной леди-пионе. Прежде Скай никогда не был так близок к кому-то. Особенно к девушке. И особенно к альфе. Не то, чтобы у невинного омеги трепетало сердце от одной мысли о великолепной Сатофе…

«Но я правда привязался к ней. Мне так спокойно, когда Блум рядом, — Скай коснулся груди, прикрыл глаза и вздохнул, расслабленно падая на подушки. Золотые украшения зазвенели вновь, но Ская это уже не так сильно беспокоит. — Что, если это не связь омеги и альфы? И это наши собственные простые чувства? Я не знаю, что испытывают беты, выбирая себе партнёра для создания семьи, но… Кажется, они следуют зову своего сердца».

Скай поднялся и вновь вгляделся в окно. И правда такая замечательная погода. Кажется, этим утром на улице не жарко и не холодно. Как было бы замечательно прогуляться по восхитительному саду, о котором так много рассказывала Блум.

— Но… что именно говорит мне сердце? — Скай поник, стиснул кулаки. — Если оно закрыто туманом. Я не могу понять его подсказок и даже не ощущаю влечения к альфам, как и должен вести себя нормальный омега. Неужели моё место и правда здесь?.. Навечно запертый в клетке, птица, не способная летать?

Скай улыбнулся своим мыслям. Раньше так поэтично он не думал. И вовсе месяцем ранее его беспокоили лишь расходы на проект, который потребовал больше усилий, чем планировалось. О себе и своей жизненной философии Скай мог поразмыслить лишь в подростковом возрасте, до правления, когда и мысли все отражались искажённым зеркалом.

И ещё кое-что. Последние слова Блум. Они не покидали белокурой головы нового наложника.

<i>«Знаешь, что, Скай. Тебе стоит немного прогуляться. О Владыке не беспокойся, днём он всегда занят работой и даже не всегда отвлекается на обед. Так что прогулку по саду не совершит до вечера. Примерно, часов до восьми, когда сумерки начнут перетекать в ночную тьму. Чтобы не потеряться во времени над дверями нашего гаремского дома есть часы, их можно увидеть из центральной части сада, где расположен фонтан со статуэткой феи и хрустальная терраса. Кстати, она очень любима нашими омежками, уверена, и тебе понравятся посиделки там».</i>

Она вновь просит Ская о прогулке, просит не сидеть вечно взаперти и питаться лишь книгами, ловить свежий воздух и запах природы только через открытое окно.

— Хрустальная терраса, да?.. Хотелось бы мне её увидеть.

Скай поднялся, подошёл к двери и прислушался. Сейчас в холле за дверью его комнаты тише обычного. Утро, все спешат за завтраком. Кто-то любит принимать пищу в своих покоях, вполне разумно пользуясь ручками слуг дома королевских наложников, а другие весёлой компанией отправляются на большую закрытую террасу.

Террасу словно из хрусталя, абсолютно прозрачную и чистейшую, блестящую на лучах солнца в гаремском саду. Фонтан со статуэткой феи. Россыпи цветов и растений, множество деревьев вокруг и лесопарк в черте замковой территории. Скай лишь вспомнил все рассказы Блум о красоте дома наложников и…

Не сдержался. Избавился от колтунов в волосах после очередной неспокойной ночи (хотя отчего-то сегодня сон был крепче и спокойнее обычного), поправил ткань этого странного слишком открытого одеяния, и, с глубоким вздохом, открыл дверь. И вышел в холл.

В просторном коридоре, где комнаты омежек, такие же, как и у Ская, перемежались небольшими нишами с окнами во всю стену и столиками с цветами и книгами, и правда почти никого не было. Но вкусно пахло свежей выпечкой и шоколадом, а ещё, повернувшись в сторону зала, главных дверей, Скай втянул носом восхитительный кофе. Он всегда очень любил кофе, но теперь нет возможности отказаться от чая и сока в пользу восхитительного бодрящего напитка.

«Что… Это…»

Скай оторопел, ладонь соскользнула с ручки, и дверь захлопнулась с громким щелчком. Ведущие тихую беседу с улыбками омеги, распивающие вкусный кофе с шоколадными булочками у фонтана в главном зале… обернулись. Не все, но парочка омег, заметивших того, о ком последнюю неделю расходятся все сплетни по дворцу, тут же окликнули остальных. И Скай испытал конфуз. Они смотрят на него, изучают к неким интересом, что у невинного омежки на щеках выступили красные пятна не слишком приятного смущения и лёгкого стыда.

«Что я должен… сказать? Представиться? Поприветствовать их? Но как? Теперь я не король, не стоит разговаривать в деловом стиле, это может показать им мою холодность. А ведь я хотел познакомиться и, желательно, найти друзей среди омег этого гарема».

Скай запер дверь своей комнаты и постарался более уверенно пройти вперёд. А взгляда с него всё не спускали. Но Скай, даже задумавшись глубже, не смог понять, что в нём особенного. Бинты уже сняты, синяки исчезли, раны затянулись благодаря заботе Блум и отличному лекарству. И одет он так же, как остальные омеги-наложники, причёсан и умыт, и на лице, кажется, грязи нет. Совершенно простая серьга как положено — в левом ухе.

Подойдя ближе, Скай услышал шёпот — они говорят о нём. Два молоденьких паренька только заметили на себе взгляд особенного новенького наложника, тут же отвернулись, покраснев, подобно цветам в горшочках у фонтана. И остальные затихли, отводили взгляды, стоило Скаю посмотреть на них.

У загнанного в угол Ская не оставалось ничего, кроме простого:

— Приветствую вас. Моё имя Скай, — чуточку смущённый таким отношением к своей персоне проронил белокурый омега-солнце, склоняя голову в приветствии. — Из-за серьёзных ран после прибытия сюда я не мог покидать своей комнаты надолго, поэтому не появлялся на людях. Прошу, будьте ко мне снисходительны.

Да, Скай король. Был королём. И пусть за дни затворничества, после трагедии, пошатнувшей его разум, он стал чуть мягче, но не потерял себя настоящего.

После минут молчания уже не такого напряжённого, как до первых слов новенького наложника, один из омег с изысканной серьгой с изумрудами и топазами в золотой окантовке подался вперёд.

— Значит, ты — известный особенный новый наложник? Скай с Эраклиона? — промолвил длинноволосый взрослый омега. Скай кивнул, а взгляд неустанно скользил по его украшениям и особенно серьге. Она по-настоящему богато выглядит. Кажется, по сравнению с остальными этот омега действительно в почёте у Владыки.

Скай неловко коснулся своей серёжки и отдёрнул себя, удивляя омег своей странной сменой настроения и… вспышкой красных щёк сильного смущения.

«Да я, что, завидую?! Не дай Творец! Не нужны мне эти мерцающие серёжки от мерзкого завоевателя!»

— А я — Гелия, — мягко улыбнулся омега, определённо старший среди присутствующих. И… красивый. Длинные тёмные волосы завязаны в низкий хвост золотой лентой, усыпаны мелкими драгоценными камнями. Одежда такая же, как и на остальных, но на этом мужчине… всё выглядело особенно красиво… Нет, скорее, изысканно и утончённо.

— Мы рады наконец встретить тебя, Скай! — вскинулся другой паренёк в очках, приобнимая Гелию за плечи. — Ты и правда был королём?

Скай потупился.

— Да… это так. Неужели обо мне уже всем известно? И почему я так интересен?

— Ты единственный из пленников, кого Владыка оставил в живых, — ответил более тихий и рассудительный омега, легко и чуточку таинственно улыбаясь.

Начиная свой первый разговор в этом месте, Скай решил позже точно узнать их имена и подружиться. Ему совсем не хочется оставаться одному и раз в день беседовать лишь с Блум. К тому же он привык больше быть в мужском обществе, будь то альфы или омеги — ему всё равно.

— Ещё в городе ты произвёл огромное впечатление, а твой несвойственный омеге характер и сила, то, как ты дал отпор самому Валтору… — вскинул руками наложник, тряхнув своей тёмной шевелюрой.

— Всех восхитили! — вновь оживился мальчик на плечах Гелии, его глаза прямо-таки сияют.

Гелия снисходительно улыбнулся.

— Ну, по крайней мере многих среди нас, наложников. Мы очень хотели тебя увидеть и услышать.

Гелия посторонился и предоставил место на камне, нагретом солнцем из верхних окон. Скай благодарно улыбнулся и сел среди остальных. Впервые за неделю Скай вновь в кругу людей, которых он так любит. Ему кажется, что общение, дружба, чувства в другим людям — это замечательно, возможно, одно из лучших, что случается в жизни каждого.

— Здесь и правда очень тепло, — выдохнул расслабленный Скай. Солнечный свет всегда был любим Скаем, и такая приятная влага от воды тихо плескающегося фонтана…

Гелия пригляделся к новому наложнику, так взволновавшего весь дворец и даже город-столицу. На бедре и голени Ская по-прежнему остаются бинты, аккуратно наложенные милой и доброй Сатофой, а на обнажённой груди, не скрываемой шелком повязок одеяния, остались небольшие следы от синяков и ссадин.

— Скажи, Скай. — Блондин так разнежился на мягком солнышке, словно специально освещающим и греющим лишь главный зал гаремского дома, что вздрогнул, когда его вновь окликнул рядом сидящий Гелия. — Прошу простить меня за неприятный вопрос, но нас всех очень мучают последние события. Они касаются непосредственно тебя.

Скай напрягся, чувствуя, что минуты удовольствия общества дружелюбных парней, таких же, как и он, заканчиваются, только начавшись. Но кивнул. Однако вопрос оказался не таким болезненным, как он опасался, пусть и касался недавней трагедии.

— В сражении за своё королевство ты, являясь правителем, действительно бесстрашно сражался вместе со своими воинами против нашего Владыки?

Скай дергано вздохнул, перебирая пальцами.

— Да, это так. Но моя помощь оказалась бесполезной, я лишь заставил всех волноваться за себя — за единственного короля прямо на поле боя. Пусть и смело, но это было далеко не самый разумный поступок. Если бы я обладал магией, такой же, как у Валтора, я бы незамедлительно бросил ему вызов. А лишь на мечах…

— Мы всё знаем! О тебе, о Валторе и о мечах, на которых вы сразились прямо на эшафоте на главной площади! — вскинулся красноволосый стриженный ёжиком паренёк, что с шеи умиляющегося Гелии не слезает. Он прямо-таки весь лучится позитивом.

— Это была минутная ярость… — Скай отвёл взгляд, сжимаясь.

Больно. По-прежнему больно вспоминать это. Как долго боль ещё будет мучить маленького омежку, который на самом деле ни в чём не виноват? Ведь он исполнил последнее желание эраклионцев, спасших ему жизнь в той темнице, поделившись едой, водой и… своими чувствами и улыбками. Он не подчинился завоевателю Владыке, он не склонился перед ним.

Но отчего же так невыносимо тяжело в груди?..

— И большая сила необычного омеги-короля, — кивнул спокойный уравновешенный юноша, сидящий от Ская по другую руку. Блондин вздрогнул — омега протягивает ему серебряный поднос, по глади которого танцуют блики солнечных лучей. А на нём много-много шоколадных булочек. — Вот, поешь. Кажется, ты сегодня ещё не завтракал. — Скай благодарно улыбнулся и взял пару булочек, с удовольствием откусывая. — Кстати, моё имя Энди.

— А я Акриан, рад нашему долгожданному знакомству, Скай, — красноволосый «ёжик» протягивал с улыбкой жующему булочку блондину «солнышку» чашку с горячим кофе. Неподалёку от фонтана стоит столик, наверное, той милой служаночки с хвостиками и изумрудными глазами. На кружевной белой салфетке чайник, графин с водой и чашки, а рядом ещё целый поднос восхитительных вкусных булочек.

— А это ваши настоящие имена? — вдруг спросил Скай и припал губами к чашке.

— Ну, дарованные Владыкой прозвища, как бы мы не уважали и не любили императора, мало кому пришли по вкусу и прижились, — с улыбкой ответил Гелия. — Мы зовёмся иначе только вне дворца, за стенами, в городе. Или когда сам Владыка пожелает нас окликнуть этим именем.

— Как назовёшь корабль, так и он и поплывёт, — вздохнул Энди. — И мы любим имена, которыми назвали нас наши родители. И ни за что не расстанемся со своим прошлым.

— А ты, Скай? У тебя есть второе имя наложника? — поинтересовался Гелия.

— Нет. Но скорее всего, будет, — с горечью уронил Скай, запивая неприятный привкус кофе. — Ведь я был пленником, надо мной особо не раздумывали.

И вновь сделав большой глоток кофе, произнёс:

— Спасибо вам, что приняли меня, — Скай задумчиво вгляделся в чёрную гладь любимого напитка.

Кажется, прошло очень много времени с того дня, как утром король Эраклиона встречал своего главного советника, слушал сегодняшнее расписание, как всегда плотное и трудное, до самого вечера полное встреч и кропотливой работы над документами и… пил вкусный ароматный кофе. Со сливками, правда, здесь сливок, кажется, не бывает на столах наложников.

— Несмотря на то, кто я и… моё смутное прошлое пленника с захваченных земель.

— Ох, Скай, — вздохнул некто позади троих уже известных юному омежке. Это был приятный улыбающийся брюнет с удивительно бледной, почти белой кожей, что выглядело просто фантастически красиво. И серьга в его ухе также не простая — его драгоценность украшали бриллианты — чёрные и прозрачные алмазы под стать его удивительной красоте на контрасте. — Словно у нас всех здесь было простое прошлое детей придворных дам.

— Верно, — кивнул Энди, — мы также попали в стены королевского замка не простыми мальчиками-бродягами.

— Ну я был именно таким шалопаем, — невинно пожал плечами ещё один пока незнакомый омега и одарил Ская широченной лучезарной улыбкой, а как искрятся довольством его алые завораживающие глаза.

— Но что случилось с вами? — поинтересовался Скай, отпивая кофе. Перекус был хорошим, но хотелось поесть что-то более серьёзное, чем просто пара небольших булочек и кофе в кружке определённо меньшего размера и менее крепкого, какой предпочитает Скай.

— Я и Акриан учились в волшебной академии Красный Фонтан в центре Магического измерения на планете Магикс, — начал рассказ Гелия. — Но после катаклизма, прервавшего существование магической силы в целом, наша школа, как и другие два учебных заведения, существовавших по соседству, изжили последние месяцы, и обучение прекратилось. Школы закрылись, нас распустили по домам, словно и ничего не было. А одна из школ — Алфея, где ранее обучались лучшие из лучших фей, теперь стала популярным музеем исчезнувшей магии. А нам с Акрианом некуда было возвращаться — наши миры уже были под контролем Владыки.

Скай задумчиво кивнул и перевел взгляд на Энди. Спокойный наложник улыбнулся юному омеге.

— Магикс — одна из первых планет, захваченных Великим Владыкой. Прошло не так много времени после исчезновения самых знаменитых магических школ в измерении, как эти земли уже стали частью стремительно разрастающейся Сандорийской империи. Тогда в столице разгорелся огромный пожар, в один день я потерял и работу, и дом, и до сих пор не знаю, жива ли моя сестра… — выдохнул Энди, отводя взгляд. — Тогда в панике я выбежал на главную улицу, она опустела от людей, которые противились захвату, но было очень много воинов-магов Владыки. Магией я никогда не обладал, да и меч в руках держать не умею — всего лишь продавец в цветочной лавке. Я думал, что уже не спасусь, когда Валтор остановил своих воинов и забрал меня. Я так и не узнал, зачем ему потребовался именно я.

— То же случилось и с нами, — отозвался один из ранее молчаливых юношей помладше. — Владыка собрал всех, кому некуда было идти.

Скай поразмыслил над этими словами и решил выразить своё мнение. Его внимательный проницательный взгляд короля, который он не утратил, вновь скользнул по омегам.

— Он не прошёл мимо вас, потому что нечто его заинтересовало. Ваш запах и ваша привлекательная внешность. Он, являясь прирождённым правителем, способен легко узреть достойного человека, — Скай отпил кофе в тишине. Раздумья окутали его, юный омега глядел в одну точку, волнуя остальных наложников. И неожиданно со вздохом добавил: — И меня, возможно, по этой же причине.

— Верно, — отозвался Гелия, — ты ведь из королевской семьи, и особая кровь чувствуется в тебе как ни в ком другом. Я уверен, ты правил Эраклионом достойно.

— Увы, перед нашим Владыкой ни одно государство, будь во главе хоть альфа, хоть омега, хоть потерянная бета… не устояли. Он продолжает захватывать миры, словно щелчком пальцев подзывает к себе слугу, чтобы он наполнил его бокал снова, — покачал головой Энди.

— Но… — Скай со вздохом вскинулся и взбодрился. — Теперь я всего лишь его наложник. Мне остаётся лишь пить чай и читать книги в ожидании ужина в его покоях, — развёл руками Скай и постарался немного улыбнуться.

Как же ему… было противно это, как же Скай не хотел и словом лгать. Но так же он хочет показаться более лёгким на подъём, более простым. Ведь некоторые из компании сидящих у фонтана здесь омег по-прежнему не включаются в разрастающийся разговор о книгах, вчерашних блюдах на ужин и любимых цветах со всего Магического света. Скай замечает их заинтересованные взгляды, но мальчики взволнованы и чуточку напуганы. Отношением ли нового наложника к их Великому Владыке или причиной и происшествия, после которого он и стал любовником в его гареме, или же это само королевское происхождение в захваченных землях Эраклиона и необычное воспитание, показывающего милым кротким и абсолютно обычным омегам уверенного в себе смелого и харизматичного, но… тоже омегу… Скай хотел оказаться простым человеком и в разговоре стал вести себя более свободно и легко, более улыбчиво, что и помогло немного успокоить взволнованных мальчиков. Но теперь на место страха пришло… смущение от каждого взгляда златовласого омеги и его доброй улыбки.

— Кстати, Скай, — окликнул Акриан как всегда с самой невинной и искренней улыбкой, — ты наверное не знаешь. Если возникнут вопросы, всегда можешь обратиться к Гелии. Он самый лучший из любовников Владыки, самый любимый наложник нашего правителя. Это можно увидеть по его серьге — самой дорогой, чем есть у каждого из нас.

Скай пригляделся к показательному украшению лучшего их лучших, губы которого тронуты улыбкой лёгкого смущения, и невольно сравнил с серьгами остальных. Действительно — богато. Даже у юноши «контраста», что мерцал белизной своей тонкой кожи, бриллианты были меньше, а сама серьга чуть короче. У других драгоценность была либо вовсе маленькой, либо с парой неприметных камешков.

Скай, в полуха слушая светские беседы юных омежек за чашкой кофе и восхитительно вкусными, по-королевски выпеченными шоколадными булочками, на второй поднос которых нежные омежки уже потянули свои тонкие ручки, обернулся и чуть склонился над едва дрожащей гладью чистейшей воды серебряного фонтана. Чувствуя, как маленькие капельки брызг касаются его непривычно оголённых плеч, Скай всмотрелся в своё отражение.

«Самая дорогая серьга, — Скай окольцованный встревожившим его вопросом теребил свою собственную серёжку. — Я — новый наложник, прибывший в гарем этого нахального завоевателя менее недели назад. И за это время я ни разу не исполнял работы любовника. Так почему же эта настолько значимая, такая важная драгоценность была выдана с такой небрежностью?»

И то верно. Серьга Ская выглядит так, словно разок-другой новенький наложник уже побывал в ложе королевской и удовлетворил безграничные жажды правителя великого. Скай отшатнулся от воды, подавляя дрожь. Представлять это было омерзительно.

Но… лишь мгновение воспоминания… взгляд прищуренных глаз… аккуратное, но одновременно властное прикосновение и хитрая ухмылка, когда в его глазах сверкают искры его магического пламени. Скай согнулся, касаясь живота. Странное ощущение.

«Похоже, я сильно голоден. Вчера вечером я едва притронулся к еде, да и за обедом аппетита не было… — Скай ответил на вопросительный взгляд Энди, встревоженного болезненным хмурым состоянием нового друга. Солнечный омега ответил успокаивающей улыбкой и вновь прижался губами к чашке. — А может, я и заболел. На почве всей этой суматохи это меня не удивляет».

Скай в размышлениях и не сразу заметил, как вокруг всё стихло, а аура стала чуточку напряжённой. А когда всё же оторвался от чашки с поостывшим кофе, перед ним явила свой лик прекрасная девушка в гаремском одеянии подобном Сатофе. А за ней ещё две леди, но уже не восхитительные блондинки, а действительно сексуальные брюнетки.

Скай лишь успел отметить, что в гареме много разномастных юношей — от совсем парнишек, до мужчин за двадцать, и все выглядят по-разному. Но зато наложницы у Владыки как на подбор: все стройные пышногрудые красавицы с нежной кожей и длинными роскошными волосами. А после блондинка, откинув завитой локон за плечико, важно вскинула голову и оглядела гаремских мужчин.

— Верно, Гелия считается самым лучшим из нас, его чаще всех вызывает Великий Владыка в свои покои. У нашего правителя есть и другие любимчики, — дама с намёком качнула головой, в её правом ухе звякнула драгоценная серьга из цепочек, усыпанных разноцветными драгоценными камнями. — Но с Вами, Ваше Величество нам не сравнится. Нам до Вас так далеко, как солнцу до Сандории. Ой, — вдруг опомнилась наложница, — наоборот. Хотя, это же вы пали до нашего уровня, великий король — омега.

Девицы переглянулись и пропустили издевательские смешки. И гадать не нужно — здесь пока что известен только один король. Да и взгляд янтарных красивых глаз был прикован именно к новенькому наложнику.

Не то, чтобы Скаю было дело до этих уважаемых. Он лишь мимолётно восхитился красотой девушек в гареме и захотел увидеть остальных — Блум говорила, что их десять. Однако всё же чуточку им удалось зацепить что-то в его душе, возможно, из-за не самого лучшего настроения. В общении с остальными парнями Скаю стало легче и он отвлёкся, но теперь опять в голову полезли мысли о недавнем прошлом.

— Это Диаспро — лучшая и самая искусная среди женщин в нашем гареме, — шепнул Энди, хотя секретом это не было. — С ней лучше не связываться.

Скай лишь устало вздохнул, отставляя чашку на плоский отливающий серебром камень.

— Похоже, я, сам того не желая, связался с ней.

И поднялся. Тряхнул золотистыми волосами, локоны, блестящие на солнце, игриво заглядывающем в окна главного зала, рассыпались по оголённым широким плечам. Выпрямилась королевская осанка, обнажённый торс напрягся, являя мышцы и не забытые пусть и омегой ежедневные тренировки с мечом. И уверенный взгляд голубых глаз опустился на горделивую леди.

Взгляды омег соединились в яростном сражении. И только в этой битве Диаспро поняла, что этот Скай действительно не так прост.

— Хм! — выразила своё презрение Диаспро, отводя взгляд и вновь вскидывая напудренный носик. — Весь из себя особенный, выскочка, привлекающая к себе слишком много внимания, выставляющая себя королём наравне с альфами. Владыка оставил тебя, посчитав особенным. Но даже не думай, что сможешь получить нашего господина в своих белые королевские ручки! — леди ткнула тонким пальчиком с острым красным ноготком в грудь блондина и впилась в него взглядом.

— Да сдался мне ваш Великий Владыка! — скривил губы Скай. — Я соглашусь лечь под него только если он незамедлительно вернёт мне Эраклион. А так я не собираюсь уподобляться тебе, наивная принцесса.

Диаспро вдруг опешила и отстранилась.

— Как ты узнал? Как… узнал, что я принцесса?

— По взгляду, по походке, по осанке и слову. Королевское воспитание всегда заметно, — объяснил простую истину бывший король.

— Если тебе всё равно, почему так рьяно утверждаешь, что Валтор не выберет меня в жёны? — Диаспро сильно нервничала.

— Если альфа не выбрал тебя в первый раз — второй уже бессмысленен. Твой запах не вызывал у него влечения. Ты просто красивая девушка, с которой приятно проводить время, — ещё одна истина сорвалась с гибкого языка новенького наложника и ударила по самолюбию принцессы. Также в прошлом принцессы.

Диаспро просто вся кипятилась, и наблюдавшие за восхитительным зрелищем остальные юноши-омежки хотели бы подогреть на её пару кофейник, а за одно и воду для чашечки чая. Булочки-то ещё остались, да всё остыло.

— Как… как будто тебе обо всём известно! Не зазнавайся! — воскликнула Диаспро, впиваясь глазами мерцающего на солнце янтаря в величественного наложника. Всего лишь омега, такой же, как и все, но почему он так себя ведёт? Откуда у него такой острый язык? Немыслимо!

— Стыдно не знать основ существования и особенностей формирования отношений представителей трёх гендеров. В каком бы мире ты не оказалась, принципы, описанные в книгах, будут одинаковы, как и реакция людей на свою истинную пару.

И, кажется, Скай частично сломил гордость этой леди. Но Диаспро не сдавалась и с вопиющим возмущением восклицала:

— Не верю! Валтор просто ещё не разглядел во мне достойную жену! Я выношу ему чудесных наследников! Талантливых и красивых! А ты… — вдруг голос леди-омеги затих. — Ты же мужчина… И остальные… Как вообще мужчина может быть омегой…

Скай уже начинал злиться и вполне открыто. Чего омега обычно себе не позволяет. Ведь милым и нежным цветочкам положено лишь улыбаться и хлопать глазками своему любимому и грозному альфе. А ещё прятаться за его крепкой широкой спиной.

— Последнее замечание, принцесса Диаспро: я не собираюсь ни с кем соперничать за абсолютно ненужное омерзительное внимание этого отвратительного наглого эгоистичного завоевателя! И женщины, если ты не запамятовала о нашей дорогой Сатофе, тоже способны быть альфами. Но намного более сдержанными, чем такие омеги, как ты.

Всё. Диаспро обомлела то ли от слов Ская, что были подобны стрелам, то ли от его властного недовольного взгляда. Лицо вытянулось от ошеломления, и принцесса в поражении опустила взор. Поражение. За один разговор с новоявленным наложником с острым, ой, как по-королевски подвешенным языком. Парни, что с жадностью лицезрели сие представление, что было подарено невинному гарему этим тихим утром, вовсе в осадок выпали и активно поглощали последние булочки, совсем забыв о завтраке, но проронить слова не решались.

Скай вскинул взгляд на стоящих чуть поодаль девушек-брюнеток. Поддакивали и ухмылялись они по-королевски идеально, не оставляя свою белокурую госпожу без внимания. Теперь Диаспро как поникший цветочек, однако, очень роскошный бутон, они пытались приободрить.

Скай скользнул по леди взглядом, узрел в них полноценных омег. А вот одна из них вызвала некие интуитивные сомнения, впрочем, она тоже была голубой крови — опять же осанка и величественный взгляд выдаёт.

— А твои помощницы? Скажут ли они мне пару слов? Или они всё же слуги?

— Мы — уважаемые фрейлины Её Высочества! — выкрикнула одна, вспылив. Лиловые глаза обиженно метались по абсолютно спокойному и даже чуточку довольному Скаю.

— Верно, — отозвалась уравновешенная леди с тёмными кудрями длинных волос, — мы не пускаем слов попусту, если они не требуются нашей уважаемой госпоже.

Скай решил их не трогать. И вовсе больше не увлекаться унижением того… кто, впрочем, чуточку этого и заслуживает. Поставил на место и хватит с них. Когда же Скай порешил, что разговор на серьёзно повышенных тонах завершён, и можно вернуться к более интересной беседе с новыми знакомыми, а после и полноценного завтрака попросить, Диаспро вдруг прошипела, на глазах блестели слёзы злости:

— Я этого так просто не оставлю, — выдавая свой стыд красными пятнами на бледном лице, Диаспро вскинулась, ещё раз на прощание сверкнула вспыхнувшими словно медный огонь глазами и, круто развернувшись, гордо зашагала прочь по широкому длинному холлу куда-то вглубь гарема. — Химера! Лейла! За мной! Не позволяйте себе совершить мою ошибку и проявить перед этим королевским выскочкой слабость!

И только их шаги затихли, как парень с алыми приковывающими глазами воскликнул едва ли не на весь гарем мысли всех присутствующих:

— А ты хорошо её сделал! Никогда не видел Ди в таком плачевном состоянии!

И тут все зашумели. Скай сел обратно на камень у фонтана и поднял чашку с недопитым кофе. Помимо странного дрифтующего настроения после такой стычки в первый же день попытки выйти в люди, теперь ещё и кофе остыл. Да и в кофейнике, как оказалось, желанного и такого любимого утреннего напитка не осталось.

— Это получилось спонтанно, — выдохнул Скай. — Обычно я не веду себя так с девушками, будь они хоть бетами. Но и девушки всегда либо глядели на меня с восхищением, либо в рот смотрели.

— С намёками поглядывая на твою корону, не так ли? — улыбнулся Гелия, и Скай не мог не ответить улыбкой. Слова оказались очень правдивы.

— Но ты идеально подобрал слова, ни на секунду не заикаясь, — говорил юноша с белой кожей, едва дрогнув уголками бледных губ. — Я восхищён.

— Как и мы все, — кивнул Энди, «оттаяв». Да, Скаю этот парень показался чуточку сухим или холодным, но на самом деле он просто немного тихий и не выпячивает эмоции зря.

— Скай, но ты и правда не хочешь быть вместе с Валтором? — задался вопросом Акриан. — Скольких людей я знаю, все они восхищены сильнейшим альфой и к тому же одним из последних оставшихся в мире магом.

— Да сдался мне ваш Владыка, — повторив сказанное ранее, хмыкнул Скай, кривясь всем своим видом. — Единственное, что я хочу, это ночью прокрасться в его покои и перерезать ему глотку. Моя ненависть слепит меня.

— Ты ещё не пробовал. Кажется, — омега с алыми глазами и зелёными волосами, так и не назвавший своего имени, потягивает носом у самой шеи новенького наложника, — ты ещё невинен. Владыка узнает это по одной встрече с тобой, он сразу поймает этот запах своим чутким носом. А ты просто отдайся в его руки — он не посмеет ранить своего любовника, а доставит незабываемое удовольствие.

Окинув парня простым взглядом, в котором читалось предупреждение, где такая близость блондинистого омегу не радовала, Скай поднялся, возвращая пустую чашку на столик. А после направился к главным дверям гаремского дома.

— Увольте меня от этого, — лишь уронил он горько. Он уже осознавал это…

— Рано или поздно, как нового наложника, он вызовет тебя. Воспользуйся нашим советом, — произнёс Гелия с ободряющей улыбкой. Вечной и такой искренней.

— Я надеюсь, что это случится как можно позднее, — Скай развернулся, кивнул на прощание и вышел, оставив своих новых знакомых в смятении. Тихо запер за собой двери, прижался спиной, устало вздыхая.

— Почему-то это вымотало меня…