Если бы Альберу знал, что эта встреча в будущем перевернёт всю его жизнь с ног на голову, он бы на неё не явился. Вообще.

Но пока что он даже предположить не мог и посему был окрылён возможностью сделать свои инвестиции в укрепление права наследования страны. Собрание представителей знати было политическим ходом, которое ни одна семья не посмела бы проигнорировать. Те, кто планировал в скором времени сложить с себя обязанности, посылали своих наследников, чтобы в радушной атмосфере дать возможность завязать дружеские отношения с потенциальными королями. Сам званный ужин и особенно последующая вечеринка в неформальной остановке должны были как минимум показать, что авторитет кронпринца всё ещё выше, чем у кого-либо из его братьев. Даже если отец в последнее время стал немилостив.

Альберу не мог ударить в грязь лицом. Всё, от рассадки гостей до меню и подаваемых вин было учтено. Он перечитал всю доступную информацию о каждом присутствующем. Даже сам лично удостоверился, что устройства записи работали как надо. Вечер должен был пройти идеально, но предчувствие чего-то неприятного оставалось, цепляясь за корень языка горечью беспокойства. Что-то приближалось.

Именно это предчувствие заставило его отмахнуться от стражи, нерешительно попытавшейся убрать первенца семьи Стэн с глаз долой. Были ли эта горечь и нервозность попытками бога Смерти просить позаботиться о его жрице и её подопечном? Глаза Альберу скользнули по официальному наряду служительницы, толкавшей коляску.

Возможно.

Он украдкой кинул взгляд на братьев, но те были удивлены больше, даже чем он сам. Значит, если это бог, то он обращался напрямую из-за крови? Или из-за того, что Альберу был тем, кто мог сделать хоть что-то как власть имущий? Глаза Тейлора Стэна горели ярким пламенем жизни. Его голос, его жесты рук и наклон головы были преисполнены такого уверенного в себе величия потомственного аристократа, что тяжело было не поверить его абсурдным словам. Чем мог быть полезен калека в инвалидной коляске? Так ещё и жрица в сопровождении, решившая наплевать на невмешательство церкви в политические дела?

Кто-то дал им знать, что Альберу на самом деле мог решить их небольшую проблему.

Но кто? Вряд ли это был бог Смерти. Боги разговаривают только со своими святыми, а если бы церковь Ночи получила святую, то точно бы не стала об этом молчать. Тогда это оставляло лишь вариант с ближайшим окружением. Но, опять же: даже братья и мачеха не знали о том, что у Альберу была древняя сила. Тетя и отец не сознались бы и под страхом смерти, ведь если бы стало известно о древней силе, то и тайна рождения рано или поздно просочилась бы наружу.

Это был кто-то ещё.

Кто-то со стороны знал самый охраняемый секрет королевского двора.

Альберу окинул взглядом зал, наблюдая за реакцией остальных. Злость, удивление, непонимание. Даже выражение восхищения смелостью и злой радости за осаждение Вениона Стэна. Действительно, нынешний потенциальный преемник семьи был той ещё занозой, так что живой и жаждущий сотрудничества Тейлор был щедрым подарком. Третья неизвестная сторона кинула ему в ноги возможность заполучить поддержку самой влиятельной семьи северо-западного региона, поставив окончательную точку в вопросе наследования раз и навсегда.

Взгляд Альберу зацепился за человека, окидывающего таким же притворно ненарочитым взглядом гостей. Это определенно было не от того, что старший сын графа Хенитьюза отвык от светского общества и не понимал, что именно происходило прямо сейчас. Нет, он изучал так же, как это делал Альберу. Их взгляды пересеклись на мгновение — Кейл Хенитьюз не отвёл глаз, хоть и дëрнулся. Было весьма не вежливо пялиться на наследного принца так, как делал это юный графский сын. И, конечно же, кто-то из семьи такого известного графа не мог не знать об этом.

Альберу посадил Тейлора за стол северо-восточного дворянства только чтобы ещё раз проверить реакцию. Но попавшись раз, Кейл Хенитьюз больше не собирался оступаться. Он вежливо поприветствовал Тейлора Стэна и его спутницу, но не участвовал в остальной части беседы. Оба неожиданных гостя слишком нарочито избегали пересекаться не только в диалоге, но хотя бы взглядом с графским сыном, и при этом Кейл, известный своими пьяными дебошами, спускал им столь вопиющее поведение с рук? Согласно этикету, игнорирование считалось самой грубой вещью, которую можно было сделать по отношению к одному из собеседников, а, тем более, игнорировать известную своими щедрыми пожертвованиями золотую черепаху... Либо Тейлор Стэн был ослеплённым гордостью безумцем, либо эти двое были в сговоре. Но, чем дольше взгляд кронпринца возвращался к этому злополучному столу, тем больше он убеждался в том, что темной лошадкой на сегодняшнем собрании был вовсе не первенец маркиза.

Все за столом делали вид, словно было в порядке вещей исключать из беседы центральное звено их региона. Не было секретом, что именно графство Хенитьюз держало собой знать северо-востока. У них не было маркизата или герцогства, чтобы соперничать с другими регионами, но неофициальным лидером благодаря своему богатству были именно Хенитьюзы. Вот почему они просто не могли игнорировать весьма уязвимого из-за своих проблем с алкоголем первого сына, но делали это. И более того, охраняли его получше королевской стражи, сводя любой контакт других представителей к минимуму.

Мог ли Кейл Хенитьюз знать о древней силе, доставшейся Альберу?

Когда началась официальная часть приветствий, и семьи одна за другой стекались к принцам, Альберу ждал, когда наступит пора северо-восточного стола. Он с предвкушающей улыбкой расправился с более мелкими дворянами прежде чем шагнуть ближе к Кейлу. Судя по тому, какие обеспокоенные взгляды бросили леди и лорды, они всё же сбивались именно вокруг первенца Хенитьюзов. Но тогда как они посмели исключить из беседы своего лидера?

Альберу мог похвалить себя за то, что накануне всё же решил предварительно составить и заучить комплимент для Хенитьюза. Учитывая репутацию старшего сына, было сложно подобрать подходящие слова, но сейчас они лились тягуче и липко, словно патока. Судя по удивленному выражению лица, Кейл не ожидал очевидной лести. Значит, он всё же был в курсе своей репутации алкоголика и дебошира? И при этом целый вечер провел всего лишь с одним бокалом, Альберу очень внимательно следил за количеством вина, выпитым первенцем Хенитьюзов.

А затем этот подозрительный засранец решил контратаковать. Графский сын схватил за руку, именно схватил, не пожал, словно боялся, что Альберу куда-нибудь сбежит от слов, которые собирался исторгнуть его рот, и, действительно, Альберу бы очень хотел. Мурашки пробежали по его спине от приторной, такой же, как и его собственные слова парой секунд ранее, улыбки.

– Я тоже почувствовал искру, встретив Вас, Ваше Высочество. Теперь я точно знаю, что помимо Его Величества, солнца, освещающего наше королевство, еще есть Вы, подобный луне и оберегающий нас ночами. Не уверен, что когда-либо впредь смогу позабыть Ваш царственный лик.

Альберу подавил внутренний крик. Благо, у него были годы тренировок. Он закусил изнанку щеки, стараясь, чтобы отрепетированная улыбка не дрогнула но, вероятно, что-то успело отразиться на его лице, потому что графский сын, словно почуяв слабину, продолжил свою атаку. Хитрая ухмылка не сходила с его лица.

– Несомненно, Ваше Высочество, сон сегодня обойдёт меня стороной, ведь мне удалось повстречать ослепительную звезду, озаряющую путь всех в королевстве.

Боги. За что ему это? Он как-то провинился? Как-то успел оскорбить высшие силы? Почему вместо простого малолетнего алкоголика перед ним предстала змея, удушившая его за мгновение? От Хенитьюза хотелось отшатнуться и отбрехаться так быстро, как только можно было. Но, разве этот юноша не был подозрителен? Разве не происходило что-то странное вокруг именно Кейла Хенитьюза, а не всего рода? Юный Басен всегда вёл себя согласно ожиданиям. Граф Дерут и графиня Виолан тоже. И только старший сын был сам себе на уме.

Альберу попытался незаметно потянуть руку из его хватки, но тот держался слишком крепко. Чёрт побери. Судя по выражениям лиц дворян, пришедших с ним, они тоже не ожидали подобного. Могло ли быть так, что Хенитьюз преследовал какую-то свою выгоду?

Теперь пришлось бы присмотреться к графству. Заслать шпиона, чтобы проверить, что они не замышляли придушить наследного принца темной ночью. Сколько лишней мороки, сколько новой головной боли из-за одного разбалованного пьяницы. Из размышлений Альберу выдернуло то, как вдруг дрогнул Кейл. Не слишком крупно, просто небольшая дрожь, которую, если бы тот не цеплялся мёртвой хваткой за чужую руку, заметить было бы сложно. Альберу успел уловить выражение лёгкого испуга, прежде чем подхалим вдруг мягко улыбнулся ему. Слишком мягко. Что успело произойти за мгновение?

Они держали друг друга за руки и молчали вот уже минуту, дворяне, пришедшие с Кейлом, начинали взволнованно поглядывать. Что-то стоило наконец-то сделать или хотя бы сказать. Но Альберу было чудовищно сложно подобрать слова. Он еле как наскреб их для хвалебной речи, что уж теперь.

– Лорд Кейл, кажется, мы несколько похожи, – осторожно начал Альберу. – По крайней мере мы умеем ценить не пустую внешнюю красоту, а человеческие стремления. Впрочем, этого и должно было ожидать от наследника столь бравой семьи.

К удивлению, Кейл ответил достаточно поверхностно, словно о чём-то размышлял. Помимо того, что это было неуважительно, так ещё и весьма подозрительно. Альберу потянул руку снова, и на этот раз юноша отпустил его. Кейл тут же скрылся за спинами своих товарищей, слишком явно используя их вместо щита. Так вот значит как. Всё-таки они не просто так его игнорировали весь вечер. Было ли это личным пожеланием старшего сына?

Странный. Абсолютно не такой, каким пытался казаться. С внимательным цепким взглядом, пока его не трогали, и взрывом абсурдного смеха с нарочитыми подначиваниями, когда кто-то пытался приблизиться. Альберу украдкой следил за Хенитьюзом остаток банкета. В основном тот околачивался в самом дальнем углу у балкона с бокалом, к которому, казалось, прирос. Но никто из слуг не доливал и не менял бокалы. Можно было считать, что Кейл Хенитьюз, тот самый, у которого в профиле из всей информации были в основном его пьяные дебоши, оказался трезвенником. Разведка не могла работать настолько из рук вон плохо. Этот скользкий тип что-то замышлял. Стоило уделить ему больше внимания.

Когда Альберу заканчивал вечер, он планировал если не выловить ублюдка и напрямую спросить, что ему было нужно, то хоть понаблюдать чуть больше. Однако, на неформальной встрече, где можно было не стесняясь расслабиться, Кейла Хенитьюза не было.

Он не пришел.

Он сбежал.

Альберу хотелось взвыть. К чёрту эту дурацкую встречу, еле хватало терпения выслушать все эти откровенно жалкие попытки сватанья и планы на растрату королевской казны попусту.

– Не думаю, что северное побережье нуждается в дополнительном финансировании, – скучающим тоном ответил Альберу. Обычно, дворяне отваливались от него, встретив столь очевидный отпор, но юная леди Амиру вдруг шагнула вперёд, практически вторгаясь в личное пространство, и понижая голос до шёпота, который могли услышать только её компаньоны.

– Вероятно, королевству стоит рассмотреть ценность нашего побережья относительно других стран. Говорят, в королевстве Випер сейчас не спокойно. Да и Север слишком уж притих.

Её спутники несколько побледнели от слов, но не отступили и не смутились. У них определённо была основа, благодаря которой они могли настолько прочно стоять и доказывать, что скоро миру на континенте придёт конец. Кто-то ещё одобрил их абсолютно необоснованные предположения. Или даже подкинул идею сменить сомнительную туристическую привлекательность на одну из самых потенциально защищенных баз флота, которые были бы вообще когда-либо построены на земле. Но не было ещё ни одного слуха о ситуации в Випер – сам Альберу получал доносы в которых говорилось, что волнения среди немагов были частым и привычным явлением. Просто сейчас немного активнее, не стоило волноваться. Откуда у простой дочери виконтессы могла быть столь важная политическая информация. И Север? Три северных королевства действительно затихли в последнее время. Сейчас, когда леди Амиру упомянула об этом, это действительно казалось подозрительным.

– Это Ваши личные наблюдения, леди? – Альберу знал, что даже информационные гильдии не могли дать прогноз. Но её тон был слишком увереным.

– Это наблюдения нашего альянса, – расплывчато ответила она, но по лицам её товарищей было видно, что они услышали это откровение впервые.

– Что ж, тогда позвольте назначить вам дату. Всё же это переговоры о столь большом вливании денежных средств в гипотетически полезный регион, боюсь, мне стоит обсудить это с отцом.

Если они хотели получить финансирование на постройку действительного крепкого флота, то отец мог бы и отказать. Всё же весь континент жил в мире, предпосылок к войне не было-

– Мы не заинтересованы в том, чтобы корона жертвовала в наше побережье бóльшую сумму, чем можем вложить мы, – тон юной леди был спокоен. Её спутники были бледны словно полотно. – Это всего лишь наше предложение укрепить позицию Вашего Высочества. Даже если Вы откажетесь, мы всё равно построим его. Дело лишь в том, насколько дальновидны будут инвестиции будущего монарха.

Она блефовала. Даже если Хенитьюзы вольют значительную часть своего состояния, постройка целого флота будет необоснованно дорогостоящей вещью. Если, конечно, не случится чудо, и они не найдут способ оптимизировать и улучшить качество кораблей с персоналом, чтобы даже при малой численности иметь ощутимый перевес. Альберу собирался позволить её блефу пройти незамеченным. Он мягко улыбнулся и назначил дату.

Облегчение, проступившее на лице юной наследницы, было слишком явным. Как и то, что она обессиленно вцепилась в своих спутников, едва отошла прочь. Итак, кажется, даже если Кейл Хенитьюз отсутствовал на вечеринке, его влияние всё равно ощущалось. Словно липкая тонкая паутина – вляпаешься один раз, и потом трудно избавиться от неё полностью.

Альберу кинул взгляд на Тейлора Стэна, безмятежно беседующего с дворянами в отдалении. Одобрение и протекторат наследного принца быстро сделали своё дело, Тейлор собирался уничтожить свою собственную семью, это понимал любой дурак. Жрица Смерти, словно что-то почувствовав, отвлеклась от наблюдения за своим подопечным и чуть наклонила голову в вежливом, но скрытном поклоне, словно спрашивая, что требовалось принцу. Альберу требовались ответы, только и всего. Вот почему, даже если он был организатором вечеринки, он покинул её раньше в сопровождении безмятежно улыбающегося Тейлора только для того, чтобы тот подтвердил опасения. Первенец Стэнов был в курсе древней силы Альберу.

Тот настаивал на том, что это бог снизошёл и дал ему подсказку, когда он перерывал тонны древних текстов в попытке найти исцеление. Альберу догадывался, что бог имел к этому минимальное отношение, но на все вопросы, даже на вопрос, какое отношение Кейл Хенитьюз имел к их появлению на банкете, Тейлор молчал. Может, они были связаны обетом смерти? Может, Тейлор был обязан ему чем-то большим, чем просто жизнь?

– Вы думаете, что змея в Вашем саду опасна, но Вы ошибаетесь, – мягко улыбнулся мужчина в инвалидной коляске. – Вам стоит присмотреться, возможно, она будет самым надёжным союзником.

Даже если гербом семьи Стэнов была змея, он явно не говорил о них. Ни о себе. От себя Тейлор уже предложил всё, что мог: верность, свой голос и свою жизнь. И теперь свой совет, балансируя на грани из-за вероятного обета смерти. Альберу был бы дураком, если бы отказался от такого подарка. Вот почему он протянул руку, и мягкий свет окутал Тейлора, словно благодаря за покровительство.

Отвратительный день. Отвратительные повороты сюжета. Возможно, следующий день был бы лучше? Забегая вперёд – нет.

Неожиданная атака была направлена исключительно на подрыв авторитета правящей семьи. Если бы не огромный сверкающий щит, горсткой раненых не обошлось бы. Люди, которые сорвали с прохожих вещи, взорвавшиеся вдалеке у горы с самого начала, пялились на Кейла, мать его, Хенитьюза так, словно ждали его приказа. И, действительно, исчезли едва тот бросил на них взгляд.

Альберу уже знал, за кого ему было хвататься. Не за внезапно появившуюся на площади иностранную принцессу. Не за сбежавших преступников. Не за успокоение народа.

Чем бы ни был Кейл Хенитьюз, он должен был быть на его стороне.

Вот почему Альберу вцепился в него не хуже клеща. Он обнял юношу, боясь, что этот скользкий уж исчезнет, едва появится возможность, сдавил в объятиях так сильно, как мог себе позволить без вреда для благодетеля. Кейл пытался выкрутиться из его рук, но замер после пары безрезультативных попыток.

– Лорд Кейл, разве мы не идём одной и той же дорогой? – он должен был оставить его при себе. Он был готов осыпать эту змею стольким количеством золота, чтобы она не могла делать ничего, кроме как пытаться дышать из последних сил, медленно умирая под весом металла. Даже если Хенитьюз не понимал своей ценности, Альберу умел разглядеть магический камень среди самоцветов. – Вас не побеспокоит ничто и никто, я лично прослежу и вознагражу Вас. Идёт?

О.

Кейл растёкся, расслабился под его руками, прильнул в ответ, и холодные тиски змеиной чешуи, сжали горло Альберу так сильно, что он на мгновение ощутил животный страх. Даже если Кейл Хенитьюз окажется самой ядовитой змеей, от одного контакта с которой кожа Альберу будет мучительно гнить и обрываться слоями, он был готов рискнуть и приручить её.

Если бы будущий Альберу мог ударить себя прошлого за столь наивные мысли, он бы это сделал не задумываясь.