— Эй, ты в норме? Идти можешь?
Джорно хмурится, обхватывая товарища одной рукой. Лука лишь молчит в ответ, глядя в пол пустыми глазами.
Они работали вместе уже три года с того момента, как Джованна стал частью Пассионе. Забавно — их первая встреча окончилась крупной ссорой, дракой… И, если можно так выразиться, почти смертью. И где они теперь? Вынужденная работа в команде перешла сначала в товарищество, потом в лёгкий флирт, а потом — совсем во что-то неясное. Они не могли забыть ту встречу и продолжали друг друга недолюбливать, но забота нет-нет да и проскакивала порой. Вытереть кровь, обнять в трудную минуту, окликнуть ласково — почему бы и нет? Они не думали об этом как о чём-то, что могло пресечь неприязнь.
Хотя, может быть, это только самовнушение.
— Ага, живой пока. — Лука реагирует, только когда они уже подходят к дому. Кашляет, жмурится — явно не в норме будучи, старается притворяться. — Ты не беспокойся. Можешь даже не спрашивать.
— «Не беспокойся»! — Передразнивает Джорно, сжимая свободную руку в кулак. — А что я буду делать, если ты помрёшь?
— Идти дальше к своей мечте.
Джованна молчит и продолжает тащить товарища чуть ли не волоком. Они кое-как
поднимаются по лестнице, и, с трудом открыв дверь, Джоджо практически швыряет Луку на кровать. Тот выдыхает, встряхивает простреленной ногой и садится, уставившись в небесно-голубые глаза.
— Знаешь что? У меня есть мечта. И я готов пожертвовать всем, чтобы достичь её. Всем, но тобой я жертвовать не хочу.
— С чего бы это? Мы ведь даже не друзья.
— Да, мы не друзья. Я не хочу следовать твоим «заповедям дружбы», ведь им не следуешь ты сам. Тем не менее… Я люблю тебя, и у меня нет желания видеть тебя мёртвым.
— Ты лично чуть меня не убил.
Джованна не отвечает — лишь берёт «возлюбленного» за ногу, за пару минут залечивая стандом дыру от пули. Конечно, тот благодарен, но этого не показывает — лишь коротко кивает. Они сидят рядом в молчании некоторое время, а после Джорно коротко выдыхает, и, крепко обняв Луку, ложится, даже не сняв обуви, утягивая его за собой. Смотрит в глаза болезненно-оливковые, вытирает стёкшую по щеке слезу. Перебирает давно не мытые каштановые волосы, пока к нему ответно прижимаются так неловко, но нежно.
— Спать собираешься? Поздно уже.
— Только шесть вечера, Джованна.
— Неважно. Мы оба здорово вымотались.
— Хорошо, предположим. Но, знаешь… — Лука медлит, отводя на секунду взгляд. — Если ночью ты что-то услышишь — какой-нибудь шум, что-то вроде драки — никогда не спрашивай меня о том, что это было.