Сон нужен всем?

— Иди спать, — с порога выдает Розария, замерев у самого входа. Словно просто мимо проходила и решила поздороваться.

Сутулая фигура алхимика вздрогнула, услышав посторонний голос. Он медленно обернулся и оглядел мрачный силуэт. Свет коридора очерчивал образ монахини небрежными контурами. Розария считала движения Альбедо плавными, иногда излишне грациозными, однако сейчас они были скорее изнеможёнными.

— Сестра Розария? Что вы... — он запинается и медленно моргает. Трёт глаза и всматривается, действительно ли она перед ним?

— Выглядишь ужасно, — с губ монахини срывается холодный комментарий. Под стать силе, дарованной ей божествами.

О, теперь Розария казалась более реальной. Она зашла в исследовательский кабинет.

— Ты как обычно честна и беспощадна.

Альбедо отвернулся, вновь направляя все свое внимание к реторте с светящейся жидкостью. В сумраке кабинета, она казалась ещё более яркой и от этого света чесались глаза.

Каблуки звонко отбивали по кафелю. Их звук раздражал. Не понаслышке зная, как хороша Розария в скрытном передвижении, сейчас ему казалось, она намеренно издавала навязчивый шум. Или, возможно, Альбедо был слегка на взводе.

— Перестань шуметь, — через секунду от добавил, — пожалуйста.

— Когда ты спал в последний раз?

Мысленно Альбедо закатил глаза. Кажется все вокруг посходили с ума, раз отправили Розарию уговаривать его заснуть. Будто она не выглядела страдающим от бессонницы человеком.

— Я величайший шедевр мелового горизонта, мне не нужен сон, — отшутился Альбедо, но, фактически, все сказанные слова были правдой.

Монахиня подхватила его на руки. В обычное время, Альбедо не составило бы труда увернуться, но сейчас он уставший и медлительный. Слабо сжав карандаш, которым ранее делал пометки на полях, он серьезно заявил, неосознанно понижая голос на пару тонов:

— Отпусти.

— Нет. Мы идём спать.

— Розария.

Свет из коридора слепил и Альбедо рефлекторно прикрыл глаза.

— Куда? — спросила она ровным голосом, обращаясь, очевидно, не к Альбедо.

До ушей донёсся ошарашенный писк его ассистентки.

— Этажом выше комната отдыха, там есть кровать, третья, нет, нет, четвертая дверь по коридору, — сумбурно проговорила девушка и поправила очки.

— Сахароза, спаси меня...

— Гениальный алхимик, вас все предали, — Розария ответила без доли энтузиазма.

Ее мрачные шутки, в купе с серьезным тоном, иногда заставляли окружающих чувствовать себя не в своей тарелке. Но Альбедо они казались… интересными.

Монахиня двинулась вверх по лестнице. Ещё какое-то время Альбедо пытался вывернуться из сильных рук. Возможно, если бы она действительно представляла опасность, избежать происходящего не составило бы труда. Но это же Розария. Он не мог затеять с ней драку. По многим причинам.

В комнате сумрачно. Он выдохнул, не без доли облегчения. Розария осторожно опустила его на кровать, и Альбедо ощутил под головой крепко набитую подушку. Откровенно говоря, кроватью это можно называть с натяжкой. Пользовались ей в основном уставшие рыцари Ордо Фавониус, которые, после многочасовой караульной смены, были готовы спать хоть на холодном полу.

Розария сняла перчатки. Засыпать с ними — равносильно двойному убийству. А убийств, от ее рук, на сегодня достаточно. Клобук с головы слетел легко. Она наконец почувствовала себя чуть-более свободной.

— Двигайся.

Монахиня надавила на плечо, особо не применяя силу, когда Альбедо попытался встать.

— Какой же ты упрямый, — произнесла она усталым голосом.

— Не упрямее тебя, — он все больше раздражался, каждая мелочь злила.

— Вот именно.

Подтолкнув его к стенке, Розария улеглась рядом. Вероятно, в силу не большой комплекции Альбедо, они смогли поместиться здесь вдвоем.

— Я все равно уйду, когда ты уснёшь, — в какой-то степени даже обиженно, буркнул самый рациональный человек, с которым Розария имела честь общаться.

Она цокнула языком, от этого ребячества.

— Ты всех перепугал. Ко мне на протяжении трёх дней приходили рыцари и просили за тобой присмотреть. Какая морока.

— И зачем пришла, очевидно, мы оба не в восторге.

Хмурясь, он направил взгляд вверх. Тени рисовали немыслимые узоры на потолке. Альбедо прикрыл глаза, чтобы головокружение отступило.

— Привыкла разбираться с проблемами, а не откладывать их на потом.

— На три дня отложила.

— Это мелочи, не придирайся.

Альбедо лег на бок, повернувшись лицом к Розарии. На кровати стало чуть менее тесно. Он смотрел на нее из полуопущенных век. Лицо монахини расплывалось в темноте.

— С самого утра был отвратительный день, но ты, Альбедо, выглядишь даже хуже чем я, — она сказала это тихо, без какой-либо претензии. — Что случилось?

Уткнувшись в подушку, он закрыл глаза. Теплое дыхание Розарии грело щеку. Альбедо ещё немного сократил расстояние между ними и сделал глубокий вдох. От нее пахло разъедающими запахами — сигареты, холод, скрытый за всем этим, еле уловимый металлический шлейф смерти. Так же она пахла церковными свечами, свободным ветром и чем-то сладким, ягодным. Он предположил, что это была валяшка.

— Недавно я осознал, — начал Альбедо. Длинная пауза затянулась, но Розария терпеливо ждала его ответ. — Путешествуя с учительницей, я бодрствовал неделями и не чувствовал усталости.

На самом деле, было очень практично, посвящать себя полностью исследованиям. В путешествиях с Цитринитас он чувствовал себя лодкой, дрейфующей в спокойных водах. Из раза в раз, повторял одно и то же. Порой, бессонные сутки сливались в один сплошной поток. И это было правильно.

— Когда, — сначала казалось, Альбедо замешкался от усталости, но следующие слова он произнес с тяжёлой душой, — наши пути разошлись, я стал жить с другими и постепенно заметил, что мое тело изменилось. Появилась необходимость в отдыхе.

Ему никогда не хватало времени. Он оставлял позади незначительное, но даже тогда, ему не хватало.

Розария провела рукой по топорщащимся светлым волосам, ощущая их рыхлость. Альбедо отстранился и посмотрел в ее глаза, такие же уставшие, как его собственные.

— Не мне это говорить, но так ли это плохо, вписываться? — ее расслабленные пальцы убирали с лица алхимика выбившиеся пряди. — Ты часть того, что мне хотелось бы защитить.

Двойственность Альбедо тянулась к ее теплым внутренностям, сжимала сердце красивыми руками художника. Любезный одиночка; Мудрец с молодым лицом; Бесстрастно великодушный; Прямолинейный и таинственный; В его силах разрушить все то, чем она дорожит — он тот, кого ей хочется оберегать. Они враги? Друзья? Однажды Альбедо сравнил их с противоположными полюсами, магнитные поля которых в движении, на встречу друг другу. Розарии эта аналогия понравилась.

Спокойный взгляд опустился, он почти прикрыл веки.

— Возможно, ты права. Это не так уж плохо, просто по другому, — чтобы разобрать конец предложения, пришлось напрячься.

Альбедо уснул.

✦

Несколько глаз устремились на, дружно вошедшую секундой ранее, парочку. Данный кабинет не являлся служебным. Он не носил названия, но некоторые говорили «комната чаепитий» или «гостиная». А правда в том, что библиотекарша однажды выпросила его для собственных нужд. Это было отличное место, чтобы прятаться от суеты, однако Лиза не против, компании коллег.

— Вы были правы, сестра Розария, сон действительно помог. Чувствую себя более собранным.

Кейа подавился кофе и отстранил от себя чашку. Сахароза была в таком же ступоре. Она сконфуженно поправила сползшие от шока очки. Лиза подавила улыбку и перелистнула страницу, давно прочитанной книги. Вероятно, уже весть Мондштадт знал о связи главного алхимика исследовательской команды и нелюдимой сестры церкви Фавония. Знали все, кроме них самих.

— Мастер Альбедо...

С прискорбием начала говорить Сахароза, но Кейа перебил ее. Не сдерживая эмоций он, в итоге, выразил всеобщую позицию:

— Мы говорили об этом на протяжении недели!

Альбедо перевел на них взгляд.

— Хорошо, вы тоже были правы, — алхимик сказал это с меньшим энтузиазмом.

Лиза щёлкнула пальцами. Искры отлетели от ее рук, прямиком в электрический механизм. Статичный звук наполнил комнату. У всех присутствующих, в большей или меньшей степени, по телу прошлись мурашки.

— Хотите бодрящего чаю? — она вежливо улыбнулась.