Иногда Уэйду приходили в голову странные мысли. Например, как сегодня: он задумался, как так вышло, что он и Джеймс вместе ходят на задания (у каждого свои), едят, складируют в квартире — общей — оружие, живут, трахаются — это в последнее время так вообще неотделимо от того, кто живет с тобой… почему они просто вместе?
С каких пор ему в голову приходит всякая чушь? С давних, конечно, но это не значит, что он должен думать о всяких глупостях. Они были вместе потому, что некому больше; никто бы не смог выдержать такое. А еще они были похожи — ни одного, ни другого толком нигде не принимали, боясь и едва ли не вздрагивая, когда кто-то произносил их позывные.
Еще потому, что Уэйд не считал Зимнего Солдата «болезнью» Джеймса, которую надо лечить. Если честно, то Дэдпулу нравился Солдат, поскольку он был неотделимой частью самого Джея, только, кажется, никто не понимал, что Джеймс Барнс без Зимнего Солдата, это как Дэдпул без бессмертия — внешне ничего не меняется, но долго прожить не удастся. Еще одной причиной для начала их отношений можно считать равнодушие Джеймса к внешнему виду Уэйда — он на войне и не такое видел, поэтому был единственным, кто не шарахался от бессмертного, когда тот снимал маску.
Причин быть вместе, на самом деле, было намного больше, но Уэйд не хотел вспоминать их все (в таком случае, пришлось бы вспоминать, сколько не смогло принять его со всеми странностями и привычками), а Джеймс…
Джеймс. Так его звал только Уэйд: «Баки» было слишком личным, тем, что напоминало о прошлом — так его называли его друзья и родители тогда, в сороковых, так его звал Стив сейчас; для всех остальных он был «мистер Барнс» и только для Уэйда — Джеймс.
Наверное, Уилсон любил Джея. Во всяком случае, он был готов в капусту порубить Альтроном траханных Мстителей, когда над Джеймсом был суд; серьезно, он бы даже Кэпа не пожалел, хотя обожал его не меньше, чем тако. Кстати, о Капитане — его порубить Дэдпулу хотелось несколько раз на дню: будь проклята чертова ревность. Нет, он понимал, что «Баки» и Стив супербро, как он и Спайди: с таким бро не страшно против Апокалипсиса выйти и на свидание с Черной Вдовой пойти. Но ревновал все равно.
— Уэйд? Ты дома?
— Джей-Джей-Джей, — Уилсон выскочил в коридор из спальни и взял у любовника сумку с оружием.
— Что на тебе?
Пул кокетливо одернул короткий фартук.
— Я решил, как примерная женушка, встретить тебя после работы, — он унес сумку в спальню и запихал под кровать. Барнс прошел за ним.
— Уэйд, — хриплые нотки в голосе стоящего за его спиной Джеймса сказали Уилсону, что любовник оценил факт отсутствия на нем какой-либо одежды кроме фартука.
Металлическая рука легла на голый зад и сжала его. Уэйд застонал и, отведя бионику, вжался задницей в пах Джеймса. У него уже стоял — Уэйд даже через плотную ткань штанов чувствовал толстый твердый член. Барнс отстранился и сел на кровать, при этом пытаясь что-то найти под подушкой.
— Слева, — подсказал Уэйд, расстегивая ширинку на брюках любовника и доставая его член. Взял его в рот сразу столько, сколько приняло отвыкшее горло.
Джеймс тем временем достал из-под подушки тюбик смазки и пистолет. Проверил, заряжен ли, снял с предохранителя, смазал лубрикантом и кинул партнеру. Уэйд вновь застонал и, подняв пистолет, встал на четвереньки — это было странное извращение Джея, которое нравилось им обоим: Барнс любил трахать любовника оружием: заряженным и снятым с предохранителя, либо холодным, вроде ножей — он мог с легкостью поиметь Пула рукоятями его же катан или смотреть, как он делает это сам с собой.
Уэйд, не прекращая сосать, поднял на партнера взгляд — тот кивнул ему — и приставил к своему анусу дуло, нажимая и проталкивая в себя металлический ствол. Хорошо, что утром он подслушал разговор Стива и Тони о сегодняшнем возвращении «Баки» и подготовился. Немного вытащил пистолет, снова вставил и еще раз и еще…
Джеймс застонал и надавил Пулу на затылок, заставляя взять в рот полностью, натягивая его на свой член и кончая глубоко ему в горло. Уэйд сглотнул и выпустил плоть изо рта.
— Как хочешь?
Джей стащил брюки.
— Мне без разницы — я все равно тебя трахну.
Уилсон вытащил из ануса оружие и кинул его на тумбочку.
— Тогда я первый.
Дэдпул залез за любовником на кровать и развел ему ноги. Взял с постели смазку и начал подготавливать его.
— Прекращай, Уэйд, — Джеймс притянул живой рукой Уилсона, чтобы поцеловать, и скользнул бионическими пальцами по входу в тело бессмертного.
Уилсон хмыкнул — любовник обычно был терпеливее, чем он сам, но, похоже, месяц без возможности нормально потрахаться придушили терпеливость Барнса на корню — и медленно, стараясь не навредить, протолкнул головку в тугое кольцо мышц.
Солдат хрипло простонал и притянул за ягодицы наемника еще ближе, заставляя глубже войти в себя.
— Джей, — попытался возразить Уилсон, но поперхнулся возражениями — «Баки» протолкнул бионические пальцы ему в зад.
— Заткнись и трахай, или это, — он шевельнул пальцами и Дэдпул застонал от удовольствия, — сделаю я.
Уэйд решил, что сейчас лучше подчиниться требовательному любовнику и ускориться. Он почти полностью вышел из тела Джеймса и резко вошел до упора. Потом еще раз и еще, с каждым разом все быстрее и быстрее. Каждый толчок Барнс встречал довольным стоном, впрочем, Пул тоже довольно громко стонал — каждый раз, когда он вытаскивал из любовника член, он насаживался на металлические пальцы (уже на четыре), которые стимулировали его простату. Уэйд кончил первым и покинул тело Джеймса, чтобы тут же сесть сверху и, обхватив пальцами эрегированный член, опуститься на него.
Вновь раздался обоюдный стон, но со стороны Пула в нем присутствовало не только удовольствие, но и болезненные ощущения: подготовки пальцами и дулом пистолета не хватило. Слава регенерации.
«Джей большой мальчик» — довольно хмыкнул про себя Уилсон, склоняясь к любовнику, чтобы поцеловать. Зимний Солдат вообще почему-то любил целоваться и демонстрировал это, затаскивая Дэдпула в каждый темный переулок или закуток в ЩИТе, где не было камер.
Уэйд уперся руками в грудь Джеймса и, опираясь об нее, начал неспешно покачиваться на возбужденном члене. Его собственный дернулся и немного приподнялся; Барнс, заметив это, тут же обхватил его правой рукой и начал неспешно, в том же ритме, что на нем двигался Пул, дрочить.
Внезапно руки Уилсона подогнулись и он, начав смеяться, рухнул на любовника. Солдат, не обратив на это внимания — Дэдпул же сумасшедший — рывком перевернул их и начал трахать хохочущего наемника. Спрашивать сейчас смысла нет, просмеется — объяснит, что же его так насмешило. Долго ждать не пришлось: «Баки» не сделал и трех толчков, как Уэйд заговорил.
— Я слышал, — подвывал от смеха Уилсон, — как Хилл предложила установить в твоей квартире камеры. Что бы сейчас увидели в рот траханные Мстители на пару со всем ЩИТом?
Джеймс даже внимания не обратил на ту чушь, что сейчас нес Пул. Ну увидели бы и что? Стив бы его принял, на остальных плевать с башни Старка.
Уэйд недовольно дернулся, возмутившись тем, что любовник замедлился, и пнул его пяткой по заднице. Барнс возобновил движения, в отместку нажимая бионическими пальцами на губы бессмертного и проталкивая их ему в рот. Уилсон одобрительно замычал и начал старательно сосать их, при этом яростно подаваясь навстречу сильным глубоким толчкам.
Солдат зарычал, грубо вколачиваясь до самого основания в Дэдпула и, жадно смотря на то, как его пальцы вылизывают, кончил в наемника. Уэйд, чувствуя, как «Баки» на нем содрогается и пытается войти еще глубже, обхватил свой член и, несколько раз проведя по нему вверх-вниз, тоже кончил.
— Я даже не разделся, — через несколько минут сообщил Джеймс, спускаясь с кровати и стягивая с себя остатки одежды и бросая ее на пол. Все равно сейчас в душ идти.
Дэдпул засмеялся.
— Зато если бы на нас смотрел ЩИТ, то они бы выключили видео на первых нескольких минутах: на красавчика Зимнего Солдата посмотреть не удалось, а смотреть на чудище Пула и завидовать ему…
Барнс отвесил любовнику легкий подзатыльник.
— Заткнись, Уэйд, и больше не заикайся о таких глупостях.
Солдат был прав, они уже обсуждали это и все же… Но Джей знал, как отвлечь Уилсона, когда тот вновь скатывался к отметке «ненавижу себя».
— Уэйд, — Солдат взял с тумбочки шелковый шнур — он лежал там с тех пор, как выяснилось, что обоих будоражат игры с дыханием — и, накинув наемнику его на шею, слегка придушил его. — Я собираюсь в душ. Ты же пойдешь со мной? — он слегка усилил давление на шею любовника.
— Конечно, — хрипловато ответил Пул. Джею было отлично видно, что тот вновь начал возбуждаться.
Чтобы вернуть привычного Уэйда лишь нужно было показать ему, что Джей, пусть и несколько своеобразно, но любит его. Только его и любит.