Вскоре заклинание анимагии вошло в привычный распорядок дня, как чистка зубов или завтрак. Первое время Гарри порывался колдовать в компании Малфоя, но тот каждый раз безапелляционно выгонял его из комнаты и совсем не делился ощущениями, и Гарри пришлось выбросить эту идею из головы. До сих пор они двигались по процессу подготовки вместе, и Гарри грустно было отвыкать от совместной работы. С Роном и Гермионой они наверняка целыми днями обсуждали бы предстоящее превращение. Пора было перестать сравнивать Драко с ними. Они принадлежали к совершенно разным мирам, которые просто случайно соприкоснулись в точке под названием «Гарри Поттер».

Бросив затирать до дыр надоевшие до зубовного скрежета книжки, Гарри стал чаще выбираться в Лондон. Поначалу он просто прогуливался по безлюдным местам, раздумывая о других крестражах, но в голову ничего не шло, а сунуться в библиотеку Косого переулка Гарри не рискнул: казалось, поток посетителей лился непрерывно с утра до вечера, а значит, кто-нибудь легко мог заметить мелькнувший в воздухе локоть. Тайно проникнуть ночью в волшебный магазин попахивало верным способом выдать себя со всеми потрохами, и Гарри отбросил и эту затею тоже. Вместо этого он пристрастился слоняться около местных баров и трактиров, подслушивая последние слухи: в конце концов, некоторые новости нельзя было прочитать в «Пророке».

Так и сегодня он перелез через низкую оградку и устроился на краю каменной клумбы, вспоминая свои лучшие годы у Дурслей и прислушиваясь к разговору двух волшебниц с владелицей бара.

— Ничего не берусь утверждать, Люсинда, но звучит это препаршиво.

— Кому вообще есть до них дело? Помирает — и поделом!

— Ну, ну… Не стоит так говорить. Он тоже человек.

— Пожиратель смерти — уже не человек.

— А ну, потише! Вы же не хотите, чтобы меня оштрафовали, а вас — засудили?

— В такое время в Азкабан отправляют за каждый чих…

— Твоя правда, Арабелла.

Судя по звукам, девушки чокнулись и молча выпили, закусывая гренками. Из-за приоткрытых ставней повеяло чесноком со специями. Гарри почувствовал, как заурчало в животе: вот уже несколько часов у него во рту не было ни крошки, а Кикимер обещал к обеду крем-суп с курицей и сыром… Он совершенно отвлёкся и вернулся к подслушиванию, только когда услышал знакомую фамилию:

— На моей памяти Малфои никогда не болели.

— Просто раньше об этом не заявляли во всеуслышанье, глупышка!

— К тому же у Малфоев есть семейный доктор, готовый выехать по первому вызову в режиме строж-ж-жайшей секретности!

— А это ты с чего ещё взяла?

— Ну, они ведь богатейшее семейство из двадцати восьми… Поправьте, если ошибаюсь.

— Я слышала об этом, но про доктора — сплошные слухи… К тому же неужели ты веришь россказням Скитер? Будь это правдой, её заявление уже пестрело бы на первой странице «Пророка»!

— Ещё не вечер. Подождём завтрашнего тиража.

— Я всё равно не верю, что он при смерти. Сама-Знаешь-Кто не допустит такой глупой потери.

— По-моему, Сама-Знаешь-Кто в кнат не ставит Малфоев после той шумихи с судом!

— Ох, не нравятся мне эти разговоры…

— Бедная Нарцисса. Сначала сын, теперь муж… Скитер говорила, на ней лица нет.

— Нечего верить этой стервятнице!

— Зачем же ей врать?

— Почём знать, может, все Малфои уже давным-давно мертвы, как бедняжка Батильда Бэгшот!

— Мерлинова борода, эта жуткая история…

— Помянем, девочки…

Гарри перестал слушать, уставившись невидящим взглядом перед собой. Значит, Рита Скитер снова нанесла «дружеский визит» в поместье Малфоев. Трудно было понять, продуманная ли это политическая кампания против Драко или Люциус действительно болен, а Нарцисса в плену? В прошлый раз статья Скитер, напоминающая жалкое враньё, наспех нацарапанное на коленке, не произвела такого впечатления. Если Гарри расскажет Драко об услышанном, будет очень сложно удержать его от какой-нибудь глупости. Гарри бы уже точно сломя голову трансгрессировал прямиком в лапы врага, окажись на месте Люциуса и Нарциссы мистер и миссис Уизли.

Разговор волшебниц свернул в другое русло, и Гарри поспешно выбрался из клумбы, не обращая внимания на грязь, оставшуюся на штанинах. Ему не терпелось поделиться с Малфоем новостями, но по пути к уединённому местечку, которое он использовал для трансгрессии, Гарри мучительно раздумывал, как преподнести эту историю наименее болезненным для Драко образом. Тема его родителей была в доме практически под запретом. Гарри едва удавалось выдавить из Малфоя хоть слово о его планах и чувствах. Возможно, настало время поговорить начистоту, потому что Гарри решительно не собирался позволить Драко пойти на самоубийство.

По возвращении он застал Малфоя на кухне — тот мрачно наблюдал за тем, как Оборотное зелье из большого котла перетекает в фляжку, судя по всему, заколдованную чарами незримого расширения. На мгновение Гарри показалось, что он чуть не опоздал, но Драко был одет в домашнюю одежду и явно никуда не собирался в ближайшее время.

— Я думал, ты там провалился ко всем чертям, — презрительно произнёс Малфой, смерив Гарри высокомерным взглядом и, заметив пятна грязи, добавил: — И оказался не далёк от истины.

Гарри раздражённо очистил джинсы заклинанием и подошёл к столу, держась на почтительном расстоянии от угрожающе накренившегося котла. Он не знал, как подступиться к непростой теме, а Малфой, кажется, вовсе не замечал его заминок.

— Малфой…

— Да?

Он даже не посмотрел на Гарри. Это раздражало.

— Сядь.

— Это что, приказ?

Не особо думая, Гарри протянул руку и на короткое мгновение неловко накрыл ею запястье Малфоя. Тот театрально изогнул бровь, и Гарри убрал ладонь почти моментально.

— Сядь.

Драко всё же послушался, и Гарри попытался присоединиться к нему за столом, но, мучимый растущим беспокойством, тут же вскочил со стула и принялся ходить взад-вперёд. Малфой демонстрировал явные признаки фирменного малфоевского раздражения, и Гарри, вздохнув, выложил ему всё как на духу. Рассказ занял всего несколько минут и получился ужасно скомканным. Гарри удивился, что Малфой вообще сумел сложить кусочки пазла, рассыпанные перед ним, но чем больше Гарри говорил, тем страшнее становилось его лицо. Под конец Гарри мог поклясться, что стол вот-вот разверзнется на части от одного его взгляда.

Когда Малфой поднялся, у Гарри душа ушла в пятки.

— Слушай, это всё может быть неправдой. Скитер…

— Заткнись.

Его голос тяжело грянул в пространстве. Возникший на пороге Кикимер застыл, переводя взгляд огромных, как бейсбольные мячи, глаз с одного волшебника на другого. Гарри жестом попросил его пока выйти — на случай, если завяжется драка. Он готов был применить силу. Драко не выйдет из этого дома, пока они не разработают план.

Малфой стоял на месте так долго и так неподвижно, что Гарри испугался, не повредился ли он в рассудке. Однако спустя некоторое время он всё же выдал:

— Это было ожидаемо.

Гарри так и опешил:

— Ты знал?

— Я не мог поверить в такой расклад, но допускал его вероятность.

— Твою мать, Малфой. Ты можешь не говорить загадками?

— Ах, прошу прощения! — взорвался Малфой, крутанувшись на месте. — Совсем забыл, что имею неудовольствие находиться в компании умственно отсталых!

Гарри понравилось, что он снова язвил, но резкая перемена настроений не сулила ничего хорошего. Он робко подошёл к Драко, не зная ещё, что собирается сделать.

— Этого даже нет в газетах… Чего только не придумают пьяные девушки, охочие до слухов!

— А ты, я смотрю, лучше всех знаешь? — огрызнулся Малфой.

Гарри не нашёлся, что ответить. Он совершенно ничего не смел утверждать в этой ситуации. Как однажды в сердцах заметила Гермиона, родителей у Гарри не было и понять её чувства он не мог. К сожалению, она, наверное, была права, и он не собирался наступать на те же грабли с Драко.

— Они неспроста освещают эту ситуацию, — забормотал Малфой, наворачивая круги вокруг упавшего стула. — Хотят вывести меня из тени… Это я понимаю…

Он оправдывался, но Гарри не мог понять — перед ним или перед самим собой.

— Что будешь делать?

— Нужно проникнуть в мэнор — это главное.

Этого Гарри и боялся. Подняв глаза к небесам, он попытался воззвать к здравому смыслу:

— Нельзя просто взять и заявиться туда, как ни в чём не бывало!

— На самом деле, можно, — весело отозвался Малфой, и Гарри не понравился его тон. — Я-то всё ещё вхож в свой собственный дом! Защитные чары на меня не распространяются.

— Ты не пойдёшь туда. Не сейчас, не в таком виде… Не сгоряча.

— А тебя кто-нибудь спрашивал, выскочка?

Малфой злился, огрызался, нервничал, но пока ничего не предпринимал. Гарри понял, что он выбирает между двух зол: броситься в поместье сейчас, поставив на кон свою жизнь, или помедлить, разрабатывая план и рискуя не успеть спасти родных. Это тяжёлый выбор, но Драко необязательно было делать его в одиночку.

Бросив взгляд на Оборотное зелье, которое ещё стекало во фляжку, Гарри понял, что времени на раздумья у него немного. Стоит последней капле упасть в горлышко, как Малфой тут же схватит зелье и остановить его будет уже невозможно.

— У меня всё готово… — продолжал говорить Малфой, ероша волосы на макушке. — Частички Лестрейнджей, запас зелья на несколько часов, может быть, дней, есть даже свидетели… Точно, я смогу их допросить!

— Кого допросить?

Драко остановился и внимательно посмотрел Гарри в глаза. Тот не разрывал зрительного контакта, но никак не мог взять в толк, что он такого интересного там разглядел. Малфой молчал с полминуты, прежде чем ответить:

— Никого. Неважно. Если они ничего не скажут, пойду в главную спальню — не станут же Пожиратели день и ночь дежурить у постели больного? Это глупо, туда можно войти только через одну дверь, хотя есть ещё и балкон… Но если у меня будет мантия…

— Не будет у тебя никакой мантии! Ты так говоришь, будто это твоя собственность!

Молниеносно оказавшись перед носом, Малфой грубо встряхнул Гарри за грудки, чуть ли не отрывая от земли:

— Поттер, он умирает!

— Ты этого не знаешь…

— Это ТЫ ни хрена не знаешь! — Малфой оттолкнул его, и неподъёмный груз эмоций, которые он до сих пор умудрялся сдерживать, наконец начал прорываться наружу: голос сорвался, а глаза предательски заблестели. — У тебя нет родителей и никогда не было, тебе не понять, каково это! Ты никогда не был на моём месте!

Гарри грустно улыбнулся: ну, что ему на это ответить? Люди так любят напоминать Гарри, что он сирота, как будто это априори ставит его на ступень ниже на некой лестнице аргументов. Очень удобно и жаль, что неправда. Он устало положил руку Малфою на шею:

— Я бы многое отдал, Драко, чтобы оказаться хотя бы на твоём месте.

Тот готов был взорваться, и Гарри уже пожалел о сказанном: остервенело сбросив его руку, Драко задержал взгляд на чём-то, и Гарри проследил за ним. Последняя капля Оборотного зелья сорвалась вниз, наполняя фляжку до краёв, и котёл мягко опустился на стол, стукнув ножками.

Гарри приготовился удерживать Малфоя на месте. Тот дёрнулся, но Гарри не дал ему сдвинуться с места. Ничего не говоря, Малфой продолжал вырываться, и у Гарри уходили недюжинные усилия на то, чтобы совладать с ним, но это было слишком важно. Его жизнь была слишком важна, чтобы потратить её впустую.

— Отпусти меня, — глухо буркнул Драко.

Гарри молча сражался с его руками, не давая ни взять себя в захват, ни дотянуться до палочки.

— Отпусти, Поттер, — снова сказал Драко, и Гарри возненавидел себя, услышав истерические нотки в его голосе. — Ты, проклятый эгоист. Отпусти.

Зажмурившись, он заключил Малфоя в кольцо рук и сцепил пальцы в замок, примитивно блокируя каждое движение. Драко был выше, но Гарри — устойчивее. Они оба почти выбились из сил. Драко ударил его кулаком в грудь:

— Ну пожалуйста. Дай мне уйти.

Горячее дыхание обожгло Гарри ухо, и сам он вовсе перестал дышать, боясь потерять тонкую нить доверия, которую пытался протянуть между собой и Драко. Тот постепенно перестал сопротивляться, разве что упрямо упираясь руками в его грудь. Гарри расцепил пальцы, но отпускать не стал, вместо этого прижав Малфоя к себе. Одной рукой он притянул его за плечи, зарываясь пальцами во влажные от пота волосы на загривке. Гарри так хотелось его успокоить, но он понятия не имел, как утешить человека, который вот-вот мог потерять близких. Гарри вспомнил себя в тот день, когда Волдеморт обманул его видением о Сириусе. Никакая сила не могла остановить его. Гарри не хотел, чтобы Драко повторил его ошибку, но не смог подобрать слов, чтобы объясниться.

Малфой на ощупь был твёрдый, как скала. Казалось, каждая мышца его тела была напряжена до предела, готовая лопнуть, как старая струна. Несколько мгновений он не реагировал на неловкие объятия, а потом повёл головой и ломаным движением отстранил Гарри от себя. Заглянуть ему в лицо не получилось. Малфой отошёл и обречённо опустился на стул, опёршись рукой о стол и спрятав лицо в ладони. Гарри хотелось упасть на колени перед силой его отчаяния. Он не мог молча стоять и смотреть, как рушатся чужие надежды. Гарри был рождён для того, чтобы давать их…

— Ну, что ты… — Он подошёл ближе и опустился на корточки перед Драко. — Неужели никто не может помочь? Подумай, может, у твоей семьи остались ещё настоящие друзья?

У Гарри было море желающих помочь. Вагон и целая тележка орденцев, ничего не смыслящих в крестражах, зато уверенных, что Гарри не способен справиться в одиночку. Он очень хорошо понимал, почему Драко мог бы и не захотеть обратиться за помощью. Сколько времени у него ушло на то, чтобы хотя бы открыться Гарри… Но Драко всё ещё принадлежал к другому миру, в котором Гарри, в свою очередь, ничего не смыслил.

— Снейп, — пробормотал Малфой, с нажимом проводя рукой по лицу.

Гарри подумал, что ослышался. Малфой, видимо, заметил перемены у него в лице и добавил:

— Снейп — он мне как дядя. Всегда помогал, как мог, всегда поддерживал хорошие отношения с отцом.

Он повернул голову, задумчиво уставившись куда-то в сторону. Гарри подавил в себе желание снова прикоснуться к нему. Мысль о Снейпе в подобном ключе никогда не посещала Гарри вопреки слепой вере Дамблдора в его преданность Ордену. Попытаться связаться с ним было бы в высшей степени неразумно, не говоря уже о том, что само слово «помогать» никак не вязалось с образом прожжённого Пожирателя смерти.

— Он же теперь директор, забыл? — осторожно начал Гарри. — К нему не подобраться.

Малфой, казалось, не слушал:

— Он давал Непреложный Обет, что будет защищать меня… — новый мыслительный процесс теперь занимал его голову, и Гарри снова начал беспокоиться. — Он мне как семья, Поттер. Я должен его увидеть.

Он решительно встал, и Гарри устало потянул его за рукав:

— Просто заявишься в Хогвартс под видом ученика? Скажешь Пожирателям, что взял академический отпуск?

Малфой искренне усмехнулся, но руку Гарри настойчиво убрал.

— Да нет же, идиот. Он сейчас над чем-то работает дома. И я знаю, где он живёт.