Примечание
Феликс и Минхо сиблинги; у Джисона тревожность.
Это был один из этих дней. У Минхо был ужасный день, начиная с того момента, как он открыл глаза.
Он проснулся позже, чем планировал, потому что неправильно подключил свой телефон и ночью он разрядился. Затем была тяжёлая танцевальная практика, потому что все слишком устали от своих последних расписаний, перелетов из разных мест и смены часовых поясов, и каждый совершал больше ошибок, чем обычно.
Этого было достаточно, чтобы признать плохой день сам по себе, но затем Минхо едва успел пообедать, прежде чем его увезли на репетицию MuCore. Это было громко и долго, из-за технических трудностей всё опаздывало.
Вдобавок ко всему, из сообщений, которые он получал в течение дня, Минхо мог сказать, что Джисон чувствовал себя неважно, оказавшись в райтблоке. Он не говорил об этом вслух, но Минхо знал своего соулмейта, и он чувствовал себя всё более напряжённым и встревоженным (и затем стрессовал из-за чувства тревоги и тревожился из-за стресса, создавая порочный круг). Через некоторое время он перестал отвлекаться на сообщения, что было и не было нормальным одновременно. У Джисона бывали моменты, когда он отправлял мемы и видео каждые две минуты, и наоборот — моменты, когда он был сосредоточен, и ничто не могло нарушить его концентрации (было ли это продюсирование или просмотр документалки) в течение нескольких часов.
Чан более или менее подтвердил подозрения Минхо в групповом чате, сказав, что они с Чанбином сделали перерыв от студии, чтобы потренироваться и после поспать. На языке Чана это было равносильно признанию, что они, как и другие, тоже беспокоились за Джисона, поскольку их лидер-трудоголик был не из тех, кто брал бы перерыв ради чего-то такого тривиального, как тренировка и сон.
Апофеозом всех этих вещей вместе стал Ли Минхо, определённо более колючий, чем он был обычно.
Когда репетиция наконец-то закончилась, Минхо попытался быть общительным и милым, поболтал с Чону и Минджу, пока они заканчивали. Он отправил сообщение Хёнджину, спрашивая, ел ли Джисон, планируя накормить того, если он (что наиболее вероятно) этого не сделал, а также сообщение в чат общежития, предупреждая, что может опоздать.
Чонин был первым, ответив стикером с поднятым большим пальцем, через некоторое время последовало сухое «Окей» от Сынмина. Феликс не ответил или даже не прочитал сообщение, но Минхо предположил, что австралиец, вероятно, играет в какую-то игру и не проверяет сообщения.
Когда он сел в машину с их менеджером, пришел ответ от Хёнджина, который сказал, что Джисона не было в его комнате, и что он не был в общежитии с тех пор, как 3racha уехали в студию.
Быстрое сообщение Чану и Чанбину подтвердило, что они взяли перерыв от студии, потому что Джисон чувствовал себя не очень хорошо, но вместо спортзала они просто купили еду, и что Джисон к ним не присоединился.
Волнение свернулось в его животе, а тупая боль в голове угрожала развиться в нечто бо́льшее.
Минхо хотел купить еду для себя и Джисона, но чувствовал себя слишком нервным, чтобы позволить дополнительную остановку. Сначала ему нужно было заехать к себе в общежитие, переодеться и, может быть, перекусить чем-нибудь, прежде чем попытаться найти Джисона. Тишина начинала его беспокоить. Если никто не слышал о нём или не знал, где он… Было много вариантов.
Он быстро поблагодарил менеджера, когда машина остановилась около общежития, и поднялся в здание. Он набрал код и уже собирался снять ботинки, когда заметил пару обуви, очень знакомые кроссовки.
У Минхо замедлилось сердцебиение, и он позволил себе сделать глубокий вдох.
— Ты вернулся, — поприветствовал его Чонин, проходя в гостиную.
— Ханни здесь? — Спросил он.
Макнэ остановился, рука с кусочком яблока замерла на полпути ко рту.
— Ухх, может быть? Я не знаю. Мне показалось, что я слышал звук двери, но Ликс-хён тоже выходил.
Минхо кивнул, сбросив куртку.
Дверь звала его. Он замер, положив руку на ручку, надеясь, что его соулмейт спит или, свернувшись калачиком в его постели, смотрит аниме. Он всегда говорил Джисону, что даже если они больше не жили вместе, его комната всегда будет местом, куда Джисон может прийти и спрятаться от мира. Безопасное пространство. Обычно он тоже был в комнате, но не всегда.
Когда он открыл дверь, толкнув её, все стрессовые моменты этого дня будто бы растворились. Его плечи опустились из напряженного положения, и в течение минуты Минхо мог только смотреть.
На кровати, свернувшись калачиком под одеялом, лежали Джисон и Феликс. Они лежали лицом к лицу, обняв друг друга, как будто заснули, разговаривая.
Стараясь не создавать слишком много шума, Минхо закрыл за собой дверь и подошёл ближе к кровати. Голова Джисона была в капюшоне, в котором Минхо смутно узнал своё худи. Осознание, что Джисону достаточно комфортно, чтобы обыскать его шкаф даже без него, растопило его сердце. Рассудком он понимал, что, если не указано иное, в группе всё было честно, но видеть это в действительности было совсем по-другому.
Он осторожно присел на край кровати, протянув руку, чтобы убрать волосы с лиц обоих мальчиков. Джисон никак не отреагировал, а Феликс сонно открыл глаза:
— Хён?
Минхо похлопал Феликса по плечу.
— Я вернулся, Ёнбокки, — прошептал он.
— Мы заснули, пока ждали тебя.
— Я вижу, — усмехнулся Минхо.
Феликс нахмурился, оглядываясь на Джисона:
— У него был плохой день, — он снова посмотрел на Минхо. — Он не сказал, было ли что-то ещё, но у него болела голова. Он хотел дождаться тебя, но я подумал, что будет лучше, если я подожду с ним.
Минхо благодарно улыбнулся Феликсу, погладив его по голове:
— Ты молодец.
Феликс прихорошился от похвалы, прежде чем сделать движение, которое бы разделило их с Джисоном. Минхо остановил его.
— Останься ещё немного. Мне нужно принять душ, — он скривил лицо, — и, возможно, приготовить что-нибудь поесть. Я ничего не ел, и я почти уверен, что он тоже.
Феликс кивнул.
— Нет, насколько я знаю.
— Хочешь, я тебе тоже что-нибудь приготовлю?
Феликс улыбнулся, но покачал головой.
— Я в порядке, спасибо, хён. Чанни сказал, что скоро чем-то порадует меня и Джинни. Я думаю, что «скоро» — это сегодня.
Минхо закатил глаза, но признал эти слова и снова поднялся.
— Дашь мне десять минут?
— Я могу снова заснуть, так что прими двадцать, — пробормотал Феликс, зарываясь обратно в подушку, крепче обнимая Джисона, который в ответ только задышал глубже.
Двенадцать минут спустя Минхо смыл всю тяжесть этого дня и нашел для себя и Джисона остатки ужина с позапрошлой ночи, которые не требовали повторного разогрева. Как Феликс и предупреждал, он снова заснул, вернувшись в кровать, но достаточно легко проснулся, когда Минхо потёр его плечо.
Пришлось немного потрясти его, но в конце концов Феликс ослабил хватку вокруг Джисона достаточно, чтобы улизнуть. Он быстро обнял Минхо, прежде чем выйти из комнаты, закрыв за собой дверь с тихим щелчком.
С умением, рождённым на практике, Минхо скользнул в кровать с минимальным толчками другого тела, мягко перекладывая Джисона, пока тот не оказался прижатым к боку Минхо, положив голову ему на плечо. Всё ещё спящий, Джисон прижался ближе, сжимая руки вокруг талии Минхо, а ступнями обхватывая его ногу. Минхо рисовал лёгкие круги на спине Джисона до тех пор, пока младший не успокоился.
— Хён, — выдохнул Джисон.
Минхо подумал, проснулся ли Джисон и просто слишком устал для какой-либо реакции, но его лицо оставалось сонным. Тепло затопило грудь Минхо, и он знал, что, должно быть, смотрит на другого с нежностью. Даже во сне Джисон понял, что теперь рядом с ним спит другой человек.
Ужасный день Минхо оказался не таким ужасным, как он думал раньше. День ещё не совсем закончился, и у него всё ещё был соулмейт, которого надо было подбодрить, но в целом, это был довольно-таки неплохой день.