Ичиго, прищурившись, вглядывался в темноту. Ничего. Никого. Пусто.
И вновь ему показалось. Странно, эти непонятные сны стали переходить свою грань. Нет, так больше не может продолжаться, иначе Куросаки и впрямь посчитает себя сумасшедшим. Только не сейчас... И всё же, нельзя оставлять всё как есть, необходимо что-то делать. Нужно будет обратиться к Урахаре, да, Киске хоть и будет смеяться, но всё же поможет. Хотя... Не посчитают ли его ненормальным?
С этими мыслями он вновь провалился в сон... В тот самый сон, который снится уже который день подряд. Один и тот же. С ума сойти можно...
Темнота — холодная, липкая, отталкивающая. Она вокруг, кружится пчелиным роем, обволакивая густым туманом, но не позволяет заглянуть дальше дозволенного, словно остерегает от чего-то. И чьи-то прохладные пальцы, что скользят по его рукам, плечам, груди, спине... Даже сквозь плотную ткань ощущаются так сильно, словно кто-то касается его обнажённой кожи. И от этого мороз по коже и дыхание сбивается... А прикосновения не пропадают и они настолько реальны, настолько чувствительны, что Ичиго сомневается в том, что это сон. Всё настолько реально, всё настолько правдоподобно... И эти прикосновения к его телу, это горячие дыхание, что обжигает ключицу, шею, щёки, губы, уши... Боже! Что же это?
И в этой чернеющей мгле прячется что-то, что не хочет оставлять его в покое. Что-то живое, сильное, властное... И Куросаки понимает, что должен остерегаться того, что находится за пределами его видимости, понимает, что должен сопротивляться, но словно не может...
А в груди что-то начинает нагреваться, уходя приятным покалыванием вниз живота. И словно дремавшие инстинкты подталкивают его на какое-то безумие. Ему хочется ухватить эту темноту, хочется поймать это жаркое дыхание, но ничего не получается и...
Звук будильника тихий, длинный, писклявый будит мгновенно, отпугивая загадочную тьму и временный синигами резко открывает глаза, садясь на кровати. Его взгляд скользит по комнате, он с интересом рассматривает каждый предмет, будто надеется найти какую-нибудь несостыковку.
Ичиго задумчиво подносит руки к лицу, замечая на запястьях тёмненькие пятнышки, которые вскоре станут более видными синяками, словно кто-то с силой сдавливал его запястья. С чего бы это? Раньше такого не наблюдалось и это настораживало. Куросаки твёрдо решил наведаться к Киске после учёбы.
Не позавтракав, так как аппетита не было совсем, Куросаки сразу отправился на учёбу, заставляя своих сестёр хмуриться в недоумении. Хотя занятия и прошли нормально, Исида всё же подозрительно присматривался к нему, но не подходил и не заговаривал. Чад отсутствовал, как и Орихиме - ей необходимо было оправиться после Уэко Мундо. Вернувшись вновь в свой мир, она хоть и пыталась вести себя непринуждённо, но всё же чувствовала, словно что-то не так.
Поэтому, когда кончились занятия, рыжеволосый школьник прямиком направился в магазинчик Урахары, но, как оказалось, Киске ушёл куда-то по делам. А вот куда - неизвестно. Ждать его временный синигами не стал, поэтому отправился домой, чтобы сделать домашнее задание. Нужно навестить Иноуэ, а то от неё в последнее время ни слуху, ни духу, даже Тацуки помалкивает.
Отец был на работе, Карин убежала играть в футбол, а Юзу ушла к подруге, потому что они вместе готовятся к контрольной по математике. Обедал Куросаки в полном одиночестве, чувствуя себя немного неуютно в своём же доме. Словно что-то было не так. И ощущение, что за ним кто-то внимательно наблюдает, никуда не пропадало. Какого чёрта? Ичиго старался быть спокойным и не выдавать своей нервозности. Покончив с едой, он помыл посуду и отправился в свою комнату, чтобы сделать домашнюю работу.
Достав тетради и учебники, он бросил их на стол и непривычно огляделся. Чего-то не хватало. Было слишком тихо и эта тишина давила на сознание. Точно — Кон! Юзу ведь взяла его с собой, и зачем ей только понадобилась такая нелепая игрушка?
Устало опустившись за стол, Куросаки попытался сосредоточиться на домашнем задании. Стараясь аккуратно выводить кандзи, он пытался полностью сосредоточиться на тексте, но ощущения, словно за ним кто-то наблюдает, не пропало. Ичиго был максимально сконцентрирован, но когда почувствовал лёгкое дуновение в область шеи, то тут же вздрогнул, распрямившись и обернулся, пытаясь взглядом выискать виновника. Но того словно не существовало.
Куросаки нахмурился и вновь вернулся к тетради, выписывая предложение. Сконцентрироваться уже не удавалось, но он всячески пытался. Лёгкое, почти невесомое прикосновение чьих-то пальцев к шее и вниз, вдоль позвонка, заставили его вытянуться по струнке. У Куросаки перехватило дыхание, но он даже не спешил обернуться, чувствуя присутствие другого существа. Кто это мог быть?
Ичиго бросил быстрый взгляд на значок, что лежал на краю стола и уже потянулся к своему удостоверению, как его руку перехватили. Чьи-то сильные пальцы с силой сжимали его запястье. Рыжеволосый пристально смотрел на руку, что сжимала его кисть и чувствовал чьё-то рваное дыхание в области шеи, вблизи правого уха. Его тело словно оцепенело и не слушалось.
— Куросаки, — жаркий шёпот заставил его вздрогнуть. Ичиго узнал говорившего. Узнал по голосу, тембру, интонации... Узнал, словно прочувствовал всей своей сущностью, но поверить в это никак не мог! Нет, его не должно здесь быть, ведь он...
Временный синигами дёрнулся, потянувшись к удостоверению, но его схватили за шкирку и откинули к стене. Ичиго, довольно болезненно ударившись копчиком, зашипел, сидя подле стены и устремляя недовольный взгляд на незваного гостя, которого посчитал мёртвым. Он не мог поверить собственным глазам... Всего пару дней назад... Каких-то пару жалких дней назад состоялась их самая яростная схватка, из которой он, Куросаки, вышел победителем.
— Что ты здесь делаешь? — всё ещё не веря собственным глазам, спросил Ичиго, рассматривая эти голубые, темнеющие в ярости глаза, высокие скулы, длинный тонкий нос, густые брови, голубые растрёпанные волосы, тонкие губы и эту маску, что была на правой стороне щеки. Арранкар был одет как и прежде, да и зияющая чёрная дыра в животе вновь привлекала внимание.
Куросаки недовольно нахмурился, услышав в ответ громкий смех. Что этому кровожадному существу здесь могло понадобиться?
— Гриммджоу, — Куросаки вскочил на ноги, сжимая руки в кулаки, — какого чёрта тебе нужно?
— Я жажду реванша, — его губы растянулись в хищном оскале, глаза зловеще блеснули и Секста двинулся в сторону рыжеволосого.
— Вновь хочешь драки? — усмехнулся Куросаки, поднимаясь на ноги.
— Нет, — арранкар оказался в мгновение ока рядом, притягивая к себе мальчишку и заглядывая в его карие глаза, — я хочу другой расплаты.
Ичиго даже не успел спросить «какой». Он почувствовал, как его схватили за волосы и потянули вниз, заставляя голову откинуться назад. Горячие губы Джагерджака коснулись шеи Куросаки, заставляя тело встрепенуться. Глаза парня удивлённо распахнулись, с губ сорвался нервный вздох.
— Ты что творишь? — осипшим от удивления голосом спросил Куросаки, нервно сжимая в руках края кофты арранкара.
— Мщу, — острые зубки прикусили нежную кожу, слегка прокусывая. Шершавый язычок тут же слизал выступившие капли.
— Это неправильно, — нервно сглотнул временный синигами.
— Мне плевать, — усмехнулся Гриммджоу, ногтями разрывая джемпер и футболку, оставляя на светлой коже красные полосы. Ичиго весь сжался, явно не ожидавший таких решительных мер и немного растерялся, даже не пытаясь сопротивляться. А Джагерджак во всю действовал, не собираясь терять и минуты. Его руки прошлись по выпирающим рёбрам, прохладные пальцы погладили живот, спускаясь чуть ниже.
— Стой, — Ичиго дёрнулся, отстраняясь и спиной упираясь в стену, — ты что такое задумал?
Секста придавил его к стене своим телом, губы вновь вернулись к ранке на шее. Одна рука сминала левый бок, иногда царапая острыми ногтями, а вторая сжимала достоинство Куросаки через плотную ткань джинс.
— Пре-кра-ти, — нервно выдохнул рыжеволосый, кусая губы и откидывая голову назад, ударяясь затылком о стену. Но Джагерджак и не думал останавливаться. Завладев губами временного синигами, он жадно целовал их, покусывал и зализывал, проникал в рот языком, дразня нёбо.
Ичиго не мог объяснить и понять те чувства, что возникли в нём. Думать было трудно, словно голова опустела, заполнившись каким-то дурманящим туманом и только эти губы, что терзали его душу, не давали покоя.
Арранкар хрипло рассмеялся, расстёгивая ширинку с пуговицей, спуская джинсы с бельём с Куросаки. Парень отреагировал немного запоздало, но не смог сдержать тихого стона, когда Секста сжал его член в своей руке, большим пальцем поглаживая головку.
— Ты такой развратный, — усмехнулся Гриммджоу, — уже весь течёшь от желания, а строишь из себя такую невинность.
— Хватит, — прохрипел Куросаки, пытаясь вжаться в стену, от возникшего желания в глазах начало темнеть.
— Нет, пока не отомщу — не успокоюсь, — Джагерджак запихнул ему два пальца в рот, приказывая: — облизывай.
Ичиго недовольно фыркнул, кусая пальцы арранкара, от чего тот зашипел и начал резко и быстро водить рукой по члену Куросаки, заставляя того аж затрепетать. Теряя остатки разума, рыжеволосый послушно облизнул каждый пальчик.
— Хороший мальчик, — похвалил Секста, хватая Ичиго за волосы, подтаскивая к кровати. Куросаки зашипел, когда его резко лицом ткнули в подушку, ударяя по внутренним сторонам колен, заставляя опуститься. Временный синигами почувствовал что-то неладное в этой позе, но было слишком поздно, его крепко держали за волосы, не позволяя поднять головы, а дышать было чертовски трудно.
Джагерджак сперва шлёпнул его по ягодицам, от чего они покраснели. Раздвинув ноги временного синигами пошире, он тут же ввёл в него два пальца, что до этого Куросаки так старательно облизывал. Ичиго дёрнулся, вскрикнув, но послышалось только тихое мычание, а Гриммджоу довольно грубо пытался растянуть очень уж узкого Куросаки.
— Был бы благодарен моей доброте, о твоей же заднице забочусь, — усмехнулся Секста, вытаскивая пальцы и приспуская свои хакама, — а то ещё недоволен чем-то...
Временный синигами пытался сопротивляться. Но это было бесполезно, пока он был в своей человеческой форме. Парень вздрогнул, чувствуя, как член Сексты проникает в него резко и быстро. Рыжеволосый тут же дёрнулся, желая выгнуться, но его продолжали держать за волосы, ограничивая движения.
Толчки были болезненными, быстрыми и стремительными, словно Джагерджак старался проникнуть в него как можно глубже. Слышалось утробное рычание и рваные вздохи.
Ичиго не понял, когда его волосы отпустили, но он смог поднять голову, чтобы вздохнуть полной грудью чистый воздух. Пальцы его вонзились в простыню, сминая её. А Гриммджоу держал его за бёдра, с остервенением вбиваясь всё глубже и глубже, порой его ногти царапали спину.
Куросаки тяжело дыша, кусал губы, смаргивал слёзы, но пытался держаться. Было больно, ужасно больно, словно его пытались разорвать изнутри. От горячей спермы, что арранкар выпустил в него, тело начало гореть и его словно бросило в жар.
Секста повис на Куросаки, тяжело дыша в ухо, но так и не выходя из парня. Ичиго не мог пошевелиться.
— До чего же месть может быть сладкой, — усмехнулся Джагерджак, придерживая Куросаки за живот, немного приобнимая, он встал, так и не выходя из рыжеволосого.
Временный синигами пытался стоять на ногах, но у него это почти не получалось и если бы не руки арранкара, то он точно бы упал.
— Но мне этого мало, — острые зубки вонзились в плечо, вызывая слабый стон. Ичиго почувствовал как член Гриммджоу вновь увеличился и эти, хоть и медленные, толчки были намного больнее, — так и хочется накормить твою попку моей спермой. Давай посмотрим, сколько в тебя влезет?
Куросаки застонал, когда Джагерджак, не прекращая своих движений, обхватил его член рукой и начал двигать, вызывая оргазм.
Секста только ухмыльнулся и не собирался прекращать своей пытки, ведь столько ночей подряд он пытался достучаться до сознания этого парня и вот наконец это произошло! А Ичиго только прерывисто дышал и понимал, что месть Гриммджоу будет долгой...