inside you

Сегодня:

­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­­– Годжо-сенсей, я не могу больше! – из последних сил вымолвил изнуренный юноша, лежавший пластом на земле.

– Никаких не могу, Юджи-кун! Нужно еще постараться! Поднажмем! – слишком уж бодрым был голос, сказавший это. До тошноты бодрый. Как человек может быть на столько выносливым? Это невозможно. Учитель Годжо точно что-то скрывает. Может… он и не человек вовсе?

– Да оставь ты парнишку, Сатору. А то гляди, помрет еще, –

– Не думаю, что тебе стоит в это лезть. Знаешь… прозвучало так, словно ты хочешь остаться здесь подольше, Сукуна Рёмен, –

–  Ты не думал, что я и вправду мог иметь это ввиду? – ядовитая улыбка расцвела на татуированном лице, словно цветок белены.

– Что ж, к великому несчастью твоим планам не суждено сбыться. Очень, О Ч Е Н Ь печально, – что может быть хуже наигранного сожаления? Только наигранное сожаление из уст Сатору Годжо.

– Годжо-сенсей, ну скажите уже что делать, я не могу так больше, – словно капризный ребенок завыл Юджи уже сидевший в позе лотоса, качаясь из стороны в сторону. – Я понимаю, что этот способ самый простой, но может есть другие? –

– Хммм…. – Годжо приложил палец к губам театрально задумавшись, – есть одна мысль… но думаю для нее пока рановато, можно поискать еще способы. А пока, – он хлопнул в ладоши – Мы можем отдохнуть, –

– УРА! – тут же подорвался с места страдающий – Сенсей, газировку будете? –

– Конечно! –

 Юноша кивнул, продолжив свой путь к ближайшему автомату.

– И что за способ такой ты придумал, что откладываешь его на потом? Я думал ты хочешь поскорее избавиться от меня. Неужели что-то запрещенное? –

– Ну… можно и так сказать. С тобой могу поделиться, раз тебе интересно. Если тебе понравиться, то эффект будет намного лучше, – Сатору поднял повязку и глазами полными самодовольства, он посмотрел на сидящего тени, перебирающего страницы книги, Сукуну.

– Интересно… рассказывай, я тебя слушаю, – Двуликий отложил книгу и подпер щеку рукой, принимая удобное положение, дабы выслушать предложение раздражающего собеседника.

Вчера:

 Обычный день и такая же обычная ночь. На удивление, Юджи не мог уснуть. Такое с ним случается крайне редко, в большинстве случаев из-за того, что он недостаточно утомился за день. Но, после того как он стал сосудом для Сукуны, от излишек накопившейся магической силы, которые, бывает, не в состоянии потратить, такие бессонные ночи участились, что и стало причиной последующих событий. Обычно в таких случаях, Итадори начинает себя чем-то занимать, например: играть в игры, мыть посуду, убираться в комнате, и т.п. Сейчас же, ничего из этого делать не хотелось, да и чувствовал он себя, мягко говоря, не очень. Странные мысли не давали покоя, необъяснимая тревога играла нервах как на арфе, не хотелось ничего, даже жить (такая мысль посетила его чуть ли не впервые в жизни).

 Он промаялся пол ночи, все время меняя позу, за неспособностью найти удобную. Под утро почувствовав странную усталость, все же уснул. Скорее, вырубился. По-другому не назовешь.

 Кошмары. Да, они в снах Юджи не редкость. Однако, в такой ситуации выглядело так, словно все это подстроено.

 Итадори проснулся, от очередного дурного сна, в холодном поту. Комната освещалась утренним солнечным светом, пробивающимся из-под штор, от чего не привыкшие к свету глаза невольно закрывались. Пытавшийся восстановить сбившейся дыхание юноша, внезапно ощутил странное тепло на спине. С крайней осторожностью, он повернулся, о чем пожалел в ту же секунду, отлетая от кровати словно птенец из гнезда, весь взъерошенный и помятый, он выглядел как испуганный котенок.

 Юджи шлепнул себя по лицу обеими руками дабы убедиться, что он еще не в кошмаре.

– Доброе утро, – непринужденность этого голоса совсем не вписывалась в сложившейся ситуацию. Полуголый человек, не пойми как оказавшийся в его постели, так спокойно себя ведет, будто ничего не произошло.

– С-Сукуна…? Как? э… или… зачем? –

– «Как?» здесь больше подойдет. Видишь ли, я сам не знаю. И не скажу, что я рад попасть сюда, – так же беспечно говорил вторженец.

– Может, тогда нам стоит спросить у учителя Годжо? – свойственно для себя, Юджи быстро принял происходящее, полностью успокоившись.

– У него? Пожалуй, без меня, – Рёмен брезгливо отвел взгляд демонстрируя неприязнь к учителю своего сосуда.

– Нет, нам стоит пойти вместе. Расскажешь свою версию произошедшего, –

– Ц…– не успел Сукуна возразить, как его схватили за кисть, упрямо таща к решению всех проблем- учителю.

. . .

– Годжо-сенсей! – дверь в комнату распахнулась, открывая вид на сидящего в кресле беловолосого, явно не ожидавшего столь раннего визита ученика, еще и притащившего за собой сердитого Короля проклятий.

– Что случилось Юджи-кун? Как он здесь оказался? –

– Правильно ставишь вопрос, глупая повязка, –

– Мы сами хотели это узнать у вас, Сенсей, – взял на себя инициативу Итадори.

– Говори за себя, –

– Ну… хорошо. Как вижу, дело не терпит отлагательств. Расскажите мне как это произошло. Только быстро, –

~  ~  ~

–  Вот как значит…странно. Что ж, я попробую что-нибудь узнать. Как раздобуду информацию свяжусь с тобой. А до тех пор, сиди в комнате и спрячь его, - Годжо указал пальцем на Рёмена

– Не тык… –

– Хорошо учитель, мы пошли, –

– Эй! Я не договорил, – возмущавшийся был с силой выведен из помещения.

Дверь за юношей закрылась, оставив Сатору в раздумьях.

Сегодня:

–  Устать это точно единственный способ? Ну почему именно в такую жару… –

 Сидевшие в тени двое мужчин и юноша мучались от беспощадной летней жары. Солнце нещадно светило, желая расплавить все на своем пути. Казалось, еще чуть-чуть и оно сожжет землю, заливаясь злобным смехом. От этого дьявольского жара не помогает спрятаться даже тенек.

– Хааа… разве возможно, чтобы было настолько жарко? – подросток свалился на спину, всем нутром взывая огненный шар умерить пыл.

– В аду еще жарче, привыкай, – не отводя взгляда от причудливых теней отбрасываемых листьями деревьев, сказал Двуликий, наслаждаясь своим остроумием.

– Рёмен, ну он же ребенок, – Годжо, сидел полулежа опираясь на правую руку, а левой обмахивался утива.

– А для твоей затеи, он не ребенок? –

– Ты сам на нее подписался, –

– Это вы о чем? –

– А? а… мы про тот, второй способ избавится от Сукуны, –

– Значит, устать это не единственный способ! – в светло-карих глазах появился блеск надежды.

– Как сказать. Вообще-то единственный, –

 Итадори в недоумении наклонил голову набок.

– Средство достижения разное. То есть, другой способ устать. Кое-что поприятнее, чем изнурительные тренировки в жару, –

–Правда! И что за способ? –

– Секс, – отрезал татуированный, непривычно твердым и решительным тоном.

 Юджи словно водой облили, щеки тут же залились краской.

– Что… –

– Сукуна! Я же просил так не делать, – в своей наигранной, капризной манере воскликнул голубоглазый.

– А как ты собирался сообщить ему по-другому? «Юджи-кун, сейчас мы сделаем с тобой грязные вещички»? – последнее предложение он произнес, пародируя манеру речи Годжо.

– Эх, ладно, это действительно удобней, –

 Все еще шокированный Итадори шокировался еще сильнее, когда почувствовал руку проклятия, сидевшего у него за спиной, нагло залезшую ему в трусы и поглаживающую пенис. От испуга, он тут же за нее схватился.

– Ну не пугай его. Это изнасилование, ты знаешь? – мямлил Годжо.

– И что? Меня это не особо волнует, –

 Вполне удовлетворенный ответом Сатору, взял личико шокированного за подбородок.

– Ты уж извини, сейчас твой учитель сделает с тобой нечто нехорошее, – сказал он, глядя в широко распахнутые от страха глаза своего кохая.

 Не успевший ничего предпринять Юджи, был втянут в поцелуй, его первый поцелуй. Влажный, горячий, глубокий и…невероятно возбуждающий. Язык сенсея проходился по деснам и зубам бесцеремонно исследуя ротик ученика, а параллельные поглаживания пениса, поцелуи в шею и спину Сукуной, создавали бурю эмоций. Боже, он совсем запутался. Голова ничего не соображает. Неужели… ему что-то подсыпали в напиток?

 Он не заметил, как они оказались на диване в здании, около которого проходила тренировка.

 Сопротивляться не получалось, да он не особо и хотел. Если это действенный способ избавиться от Сукуны не мучая себя тренировками в такую жару, то как он может от него отказаться? Хотя в данном случае он предпочел бы продолжить тренировки, но его никто не спрашивал, даже если он против. Может еще один способ это- испуг и учитель просто пытается его напугать? Он же не станет лишать своего ученика девственности, правда?

 Как бы Итадори не старался себя успокоить, на самом деле, ему было очень страшно от осознания того, что сейчас произойдет. Он искренне надеется, что это просто очередная шутка его учителя и он остановиться пока все не зашло слишком далеко.

 Тем временем вторая рука Рёмена полезла вверх, оглаживая подтянутый живот, чуть остановилась на талии и нашла себе приют на груди юного сосуда, позволяя себе аккуратно оттягивать, сжимать и разжимать розовые сосочки.

– Ты там еще не насосался? – раздраженно вымолвил Сукуна, нехотя отрываясь от пульсирующей шеи.

 В ответ эти слова, Годжо окинул его ледяным взглядом, только сильнее прижимая к себе Итадори постанывающего в поцелуй.

– Как видишь-нет, – поцелуй был разорван с характерным звуком, а влажные чуть покрасневшие губы учителя растянулись в самодовольной улыбке.

– Ну вот Итадори-кун, сенсей научил тебя целоваться, – от этих слов Юджи бросило в краску еще сильнее чем прежде.

– Комар, –

– Судя по шеи Юджи-куна, комар здесь ты, – и действительно, почти вся шея Юджи была покрыта пока еще красными засосами.

– Хорош препираться, займись уже чем-нибудь, –

 В таких делах Годжо долго уговаривать не надо, поэтому он тут же нырнул вниз, упираясь руками в плечи Юджи, намекая на то, что Сукуне стоит прилечь. Он тоже не лыком шит, поэтому моментально поняв что нужно Сатору, завалил несчастную тушку Итадори на себя, стащив с него футболку, поясом от юкаты завязал его руки за спиной, снял штаны с подрагивающих ножек и раздвинул их, предоставляя полный доступ к интимным местам своего сосуда под невнятные восклицания того. Он все еще не понимал, что происходит, или уже скорее не хотел понимать. Как себя вести, когда тебя собирается трахнуть собственный учитель? Вот он тоже не знает. Сопротивление абсолютно точно бесполезно.

 От тревожных мыслей его отвлекло необычное влажное тепло в районе паха. Опустив взгляд, он увидел…ГОЛОВУ СЕНСЕЯ?

– ГОДЖО-СЕН…МХЫМХ…– не успел он договорить, как рука сидящего сзади Сукуны крепко накрепко закрыла ему рот.

– Тише ты. Раздражаешь, –

–МХМЫХ…ммм…– в вихре неясных восклицаний послышался тихий стон.

– Так-то лучше, – Рёмен неторопливо ослабил хватку. Убедившись, что оппозиционных восклицаний не последует, убрал руку со рта. Отыскав на ощупь глазную повязку, брошенную ранее на диван, завязал шумный ротик, далее отдавая предпочтение исследовать свободной конечностью иные участки кожи.

– Ю~джи-кун, посмотри на меня, – подчинившись указанию, он увидел учителя, нежно надрачивающего его член с довольным выражением лица, но больше всего Итадори пугало выражение голубых глаз. Никогда он еще не видел такого взгляда у своего учителя, хитрого как у лисы, но при этом нежного и… возбужденного? Что?

 Все так же смотря в растерянные светло-карие очи напротив, Годжо начал медленно облизывать ствол вверх-вниз, старательно обводя каждую венку языком. Опустившись ниже, пробежав языком вверх по шву промежности, он взял в рот мошонку тщательно ее обсасывая и делая teabagging. Параллельно надрачивая Юджи и глядя в его уже успевшие, заслезится глаза.

 Оставив в покое яички, Сатору принялся ласкать самую чувствительную часть органа. Несколько раз пройдясь языком вокруг уретры, он взял головку на половину чуть посасывая. Вновь взглянув на ученика и убедившись, что его взгляд направлен на него, сенсей стал постепенно вбирать член в рот, размазывая предэякулят по стволу.

– Мх... МММ!.. – Смущенный, но сосредоточенный на своем учителе Юджи, вздрогнул, когда почувствовал, что в его анальное отверстие засунули палец.

– Да не рыпайся, – недовольный сопротивлением Сукуна, сильнее прижал к себе тушку протестующего. Немного выждав, он начал пытаться засунуть второй палец, однако, напряжение Итадори мешало это сделать – Ц…черт, –

 Пришлось немного повозиться, но у него все же получилось. Третий палец вошел легче, так как Рёмен не стал торопиться и хорошо растянул его двумя пальцами, разводя их словно ножницы и конечно, не забывая про удовольствие владельца этой дырочки. Фалангами на глубине 5 сантиметров, он нежно водил по стенкам кишечника, сгибая пальцы в сторону лобка во втором суставе, чем точечно массировал простату создавая приятное давление, от чего из сомкнутых уст Юджи, вырывались слабые стоны.

. . .

 Решив, что Итадори достаточно растянут, Сукуна вынул пальцы с пошлым хлюпом, будоражащим воображение. Годжо в свою очередь, завершил столь увлекательное занятие, устраняя этим возможные помехи дальнейшим действиям двуликого и отстранился. Его взору открылся чудный вид: до ужаса смущенный Юджи, чья шея была покрыта частыми багровыми засосами, не способный ничего сделать и возразить из-за завязанных рук и рта, лежал на Короле проклятий с раздвинутыми ногами, демонстрируя учителю все свои прелести, закрытые до сего момента слоями одежды.

– Смазка есть? – нетерпеливый голос Сукуны разрезал томную тишину.

– Нет, нету, – тупо пялясь на своего ученика, ответил Годжо.

– Ты предложил эту затею и не соизволил подготовится? –

– Угу… но у меня есть презервативы. Только… – и снова эта мерзкая самодовольная усмешка. – боюсь, для тебя они будут большими, –

– Тц. Хоть так. Давай их сюда, – явно рассерженный ответом Двуликий, протянул руку, чтобы взять парочку презервативов с ладони ухмыляющегося Сатору. Нервно открыв зубами презерватив, за отсутствием возможности пользоваться второй рукой, Рёмен стянул с себя белье надевая на свое достоинство латексное изделие, к разочарованию Годжо, идеально подошедшее по размеру.

 Не обращая внимания на негодующий взгляд голубых глаз, он взял свой член в руку и сделал пару холостых движений по ложбинке между ягодицами чуть надавливая, чтобы найти растянутое колечко мышц. Внезапно, напуганный его действиями Итадори, начал протест.

– Да уймись ты! Строптивый какой… длиннотелый! Держи его, –

– А сам никак? Ладно, ладно. Только не смотри на меня так, – не способный противиться испытующему взгляду оппонента, светловолосый непозволительно близко приблизился к своему ученику, закинув его ноги к себе на плечи.

– Ну же, Юджи-кун, расслабься. Как бы ты не кричал, тебя никто не услышит, – и действительно, из-за установленного магом барьера, никто не мог их услышать, – Мы в любом случае сделаем то, что хотим. Но твое удовольствие, зависит только от тебя, – голос говорящего был пугающе серьезен.

 Пользуясь затишьем, Рёмен начал медленно вводить фаллос внутрь, на удивление заботясь о комфорте принимающего.

– МХМУМ!! –

– Тише, тише, Юджи-кун, – нежным голосом успокаивал его Сатору, утирая соленные капли с алого лица ученика. – К чему эти слезы? –

 Совершая мелкие фрикционные движения и постепенно увеличивая амплитуду, Сукуна вошел полностью, не смотря на внушительный размер. – Ц… тугой…– пробубнил он себе под нос.

– Вот и все. Видишь? И вовсе не страшно, – трясущийся ноги на плечах говорили об обратном. Однако, сейчас это не важно, половина сделана. Назад пути нет.

 Не смотря на всю осторожность действий Рёмена, резкая, тянущая боль отдалась в поясницу и пах Итадори, тело невольно тряслось, слезы бесконтрольно лились, впитываясь в повязку. Странное, непривычное растяжение мышц ануса, пугало возможностью появления трещины. Это ощущение пропадет через время, но сейчас, оно его сильно беспокоило. Ничего не оставалось кроме как тщетно пытаться расслабить предательски сводящие судорогой стенки кишечника и откинуть голову на плече проклятья, тихонько похныкивая.

 Перекинувшись взглядами и получив добро, Сукуна начал неспешно двигаться, глядя на лежащую голову сосуда у себя на плече. Такое несчастное лицо… зажмуренные слезящийся глаза, повязка на рту сквозь которую проникали ели слышные стоны, красное, то ли от смущения, то ли от боли лицо… Что-то он отвлекся. «Что там этот длинноногий делает? А, все, ясно»

 Все недовольство вмиг растворилось, когда уже успевший набрать приличный темп Рёмен, почувствовал неестественную тесноту. Виновник этому был Сатору, растягивающий Юджи для приема еще одного члена мероприятия.

 А вы знали, что анальное отверстие человека способно растягиваться до 7 дюймов без повреждений? А вот Годжо знал. Будьте как Годжо!

– Ебанулся совсем? – а Сукуна видимо не знал. Не будьте как Сукуна.

– Нормально все будет, сейчас увидишь, –

 Слово «сейчас» явно напугало Итадори, поэтому он стал откровенно рыдать от безысходности. Эти рыдания походили скорее на истерику, нежели на плач. Похныкивания смешались со стонами, что вводило в некоторое замешательство.

– Этот придурок… ц… черт… все, все, все. Все будет нормально, – Рёмен задрал мокрую от пота и слез челку Итадори и нежно поцеловал его в пульсирующий висок.

– Вау, не думал, что ты способен на такие нежности, –

– Тебе стоит поучиться, а то ты совсем на человека не похож, –

– Ах ты сука, –

– Допустим не сука, а кобель, мра… –

 Громкий стон прервал словесную битву двух магов. Похоже, что Сукуна попал точно в заветный комочек нервов.

– Нашел, – ухмылка украсила его лицо. Откровенно довольный своей находкой, татуированный начал двигаться в этом направлении, то и дело задевая чувствительную точку, выдалбливая из сосуда мелодичные стоны.

– Хм… кажется все. Замедлись немного, а еще лучше, остановись, – Рёмен послушно остановился, позволяя Годжо удобно устроиться для осуществления двойного проникновения.

– А сейчас, тебе нужно постараться очень хорошо расслабиться, Юджи-кун, – шепотом произнес Сатору, опаляя горячим дыханием покрасневшие и чуть набухшие от обильных ласк ушки. –хорошо? –

Юджи послушно кивнул, чуть двигая головой.

– Хороший мальчик, – он погладил его по голове будто щенка. Не желая более ждать, Сатору приступил к введению своего детородного органа в юный организм ученика, чувствуя, как с каждым сантиметром ноги у него на плечах сводятся все сильнее, стенки кишечника тоже, не смотря на все усилия Итадори предотвратить это.

–МФММ…МХмм…–

– Ох ты ж, ебанный, – почувствовав необычайную тесноту рефлекторно выкинул Сукуна.

– Ахаха, какой… ух… узкий… очень узкий, ахаха. ха…–

– Ха… у него глаза ух… закатываются. Он коньки не откинет? –

– Не должен. мм… –

 Из-за ограниченных движений, пассии ничего не оставалось кроме как громко стонать, царапая внутреннюю часть ладони и схватиться за ближайший к кистям кусок ткани, коим оказалась юката.

 Мелкие размашистые движения медленно, но, верно, превращались в размеренные толчки и принимали более грубую форму.

 Ощущения были, мягко говоря, не передаваемые. Сейчас, Юджи не понимал абсолютно ничего, словно эти неистовые толчки выбили из его головы все мысли. Такие странные ощущения там, снизу. Так горячо, влажно и хорошо от нахождения чего-то огромного и твердого внутри. Мышцы наружного сфинктера немного сокращаются от резких толчков, стимулируя нервные окончания, принося этим небывалое удовольствие. Непозволительно громкие стоны не получается сдерживать, а ноги невольно сводит, когда один из членов, головкой задевает простату. Они двигались синхронно, но иногда сбивали темп двигаясь беспорядочно, один вверх, другой вниз, доставляя себе и Юджи невообразимо странные, приятные ощущения.

 Глядя на заплаканное, милое личико Итадори, у Годжо появилось непреодолимое желание поцеловать его. Поэтому в тот же миг повязка со рта испарилась, оголяя вид на припухшие, чуть приоткрытые, ярко вишневые губы, что так дразнили животную похоть словно ягоды жимолости. Сатору нетерпеливо, в буквальном смысле, вгрызся в них, принося приятную боль их владельцу.

 От обилия влаги, с уголка рта полилась красноватая капелька слюны, смешанная с кровью из прокушенных губ. Виновнику повреждений было тяжеловато удерживать полу-подвешенное состояние, из-за чего поцелуй продлился не долго и был разорван со звонким чмоком. Тонкая паутинка слюны растянулась между их губ, словно связывая их души, но в миг испарилась, не оставив и следа от своего короткого существования.      

– Может, поменяем позу? – будто прочитав мысли, произнес свое предложение Сукуна.

– Я за. Юджи-кун, ты как? – в ответ последовало лишь молчание и тяжелое дыхание, жадно глотавшего драгоценный воздух Итадори.

– Думаю, он не против, –

 Одновременно вынув пенисы из разгоряченного нутра Юджи, словно пушинку, мужчины поставили его на четвереньки предварительно развязав руки. Годжо пристроился сзади, с томным стоном вновь вошел, неспеша продвигаясь все глубже, каждым миллиметром чувствуя, как раздраженные стенки кишечника сжимаются и обволакивают его член под слабые стоны Итадори. Хлюпающие звуки совсем не смущали его, наоборот, возбуждали все сильнее, порождая желание ускориться.

 Сняв использованный презерватив, Рёмен, взял Юджи за подбородок и поднес пенис к крепко сомкнувшимся губам, провел по ним несколько раз малиновой головкой, размазав предэякулят попытался протиснуться внутрь.

– Открой рот, – в ответ на столь грубую просьбу, озвученную раздраженным низким голосом, Юджи лишь сильнее поджал губы и зажмурил глаза.

– АХА! А…гммгм…м! – решив что-то предпринять, Сатору смачно шлепнул мальчишку по сочной ягодице. Юноша, не ожидавший такого, воскликнул, широко распахнув глаза и рот, чем незамедлительно воспользовался Сукуна. Он схватил его за жевательные мышцы, не позволяя сомкнуть челюсть и тут же засунул свой член в теплый рот Итадори.

– Только попробуй укусить, – эта фраза определенно не несла за собой ничего хорошего. Приняв всю безысходность ситуации, Юджи окончательно отпустил крошечные остатки надежды на спасение, наконец решаясь отдаться процессу.

 Брови двуликого поползли вверх, когда Итадори остановив рукой движение его бедер, начал нерешительно сосать ему хуй создавая вакуум. Той же рукой, он обхватил его за основание пениса, совершая легкие возвратно-поступательные движения от лобка до середины органа, синхронно с движением рта, немного прокручивая кисть.

 Обильно смочив слюной ствол по всей длине, он начал заглатывать его с каждым разом продвигаясь все глубже, упорно борясь с рвотным рефлексом. Легкие постанывания проходились вибрациями по чувствительному органу, принося его владельцу сказочное удовольствие. Невинный взгляд влажных светло-карих глаз, стимулировал мозг словно наркотик, от чего желание войти по самые гланды, перестало быть желанием, а превратилось в действие. Бедра татуированного беспощадно двигались вперед-назад, а рука, зарытая в светло-каштановых волосах на затылке, не позволяла отстраниться принимающему, который изо всех сил старался не выплюнуть содержимое своего желудка. С непривычки от резких и быстрых движений сводило глотку, что приносило нестерпимую боль. Расслабить ее не представлялось возможным, из-за непрерывных фрикций. К счастью, Рёмен немного замедлился, позволяя своим темпом уменьшить напряженность слизистой.

 Широко раскрывая рот расслабив напряженное тело, Юджи наконец прочувствовал весь кайф от иррумации, потихоньку начиная неуверенно использовать мышцы гортани, сжимая и разжимая их, когда член находился внутри на столько глубоко, что носом он прикасался к лобку, а языком задевал яйца, с которыми игрался рукой.

– Да ты малец, ух… получше любой женщины, мх… будешь. Хах… –

 Шлепки двух тел, стоны и пошлые хлюпанья резонировали по крохотной комнате, заполняя собой каждый угол, не оставляя без внимания даже пылинку. Возбужденный до крайней степени Сатору, неистово долбился в покрасневшую от шлепков задницу, наблюдая за тем, как жадная дырочка Итадори засасывала его член в себя, желая поглотить полностью. В светлой головушке мелькнула мысль, что в этой позиции он свободно может стимулировать достоинство принимающего посредством мастурбации, чем, собственно, Годжо и занялся.

 Создав кольцо из указательного и большого пальцев, он легонько сжал эрегированный половой орган ученика, скользящим движением провел вверх, усиливая хватку у головки, проскользнув к основанию, он повторил те же манипуляции, после меняя порядок, сжимая у основания и разжимая у головки дополнительно стимулируя ее другой рукой, совершая поглаживающие круговые движения.

 Юджи был готов откинуться от такого количества новых, безумно ярких ощущений. Хоть и все происходящее было против его воли, он не мог думать ни о чем дурном, ведь все это было ради его же блага.

 Итадори стонал так громко, на сколько позволяло положение. Но в моменты, когда Рёмен доставал член, надрачивая его перед лицом сосуда, который в это время активно играл языком с яичками, обжигая чувствительную кожу горячим дыханием, вовсе срывал голос оглушительно-похабными, ахиренно распаляющими похоть, стонами.

 Внезапно толчки в глотку начали ускоряться, укорачивая амплитуду на столько, что головка члена вообще не выходила из гортани, двигаясь туда-обратно в пределах одного дюйма. Наращивая темп до невероятного, от которого правый глаз Юджи инстинктивно свело из-за чего его пришлось закрыть. Прищурив левый газ, он продолжал наблюдать за ритмично входящим и выходящим из его рта пенисом. Хриплые стоны сверху стали насыщеннее, словно доносились из самого про́клятого нутра Рёмена и проходились по телу мурашками.

 Через небольшое количество размеренных толчков, Сукуна неожиданно для Юджи, с удовлетворенным грудным стоном излился ему в глотку, не позволяя отстранится, напротив, подталкивая его голову к себе, совершая мелкие, очень резкие фрикционные движения словно в припадке, хмуря брови на столько, что между ними образовалась глубокая складка. Он крепко сомкнул веки наслаждаясь теплом, разливающимся от паха по всему телу. Как же долго он был лишен этого.

 Итадори изо всех сил пытался проглотить обильно льющуюся семенную жидкость, но неопытность, физиология и рефлексы взяли вверх. Поэтому, когда Двуликий вынул свое достоинство, мышцы брюшного пресса юноши сократились, тело желудка, пищевод и полость рта расширились, вызывая рвотный позыв, благо без последующей эвакуации содержимого желудка. Часть спермы, которую он не смог проглотить, вылилась наружу, стекая по подбородку вперемешку со слезами, прямиком в руку ее довольного этим зрелищем, создателя.

 Сам несчастный, уже скоро, сам почувствовал фантомное тепло, ему казалось словно оно накапливается внизу живота. Не хотелось, чтобы Годжо-сенсей останавливался ни на миг, плотнее прижимая его, на данный момент, уязвимое тело к своему крепкому торсу бледными руками, на которых от напряжения виднелись голубые вены. Казалось, что он тает в его руках, как лед в жаркую погоду. По всему телу появилось приятное напряжение, проходившееся мурашками по позвоночнику, вызывая легкий тремор. Поясницу хотелось выгнуть еще сильнее, до хруста в межпозвоночных дисках. Глаза машинально закатились, а рот искривился в немом крике. Из груди вырвался утробный, насквозь пропитанный эмоциями стон, в полной мере передающий все то наслаждение, что он испытывал в этот момент, будто каждая клеточка его тела, кричала вместе с ним от удовольствия. Что-то горячее распространялось по всему телу, словно омываемый волнами берег, отдаваясь пульсацией в поплывший мозг. Стертые, дрожащие от бессилия колени подкашивались, а бедра с каждым толчком сводило все сильнее. Руками, он как можно крепче обхватил напротив сидящего Сукуну, безжалостно впиваясь короткими ногтями в кожу. Сейчас, Итадори Юджи впервые в жизни испытал сухой оргазм.

 То, что он ощутил нельзя сравнить ни с чем другим. В силу своей неопытности, Юджи сначала немного запаниковал, но долго тревожится не представлялось возможным, благодаря гормонам эндорфину и окситоцину, вызывающие чувство спокойствия и защищенности, которые захлестнули его будто цунами заставляя вытянуться по струнке. Это ни разу не похоже на оргазм получаемый от дрочки, это нечто большее, то, что можно получить лишь от другого человеческого тела, в его случае, двух.

 Сукуна же, поглаживая эрегированные от оргазма соски Итадори, с энтузиазмом наблюдал за переменяющимися, одна за другой, эмоциями на запачканном спермой лице своего сосуда с покрасневшими от прилива крови лбом, щеками и ушами. Впоследствии, все мышцы мальчишеского лица расслабились, выражая на милой мордашке только удовлетворенное спокойствие.

 Наконец настала очередь виновника сего мероприятия- Годжо. Его член сжимал спонтанно, но ритмично пульсирующий с секундными интервалами от только что перенесенного оргазма, кишечник Итадори, активно стимулируя чувствительный орган учителя, чем и вызвал нарастающее возбуждение вылившийся в великолепный оргазм, сравнимый со взрывом атомной бомбы. Кровь ударила Сатору в голову. Его вечно бледные щеки от недостатка железа, приобрели розоватый оттенок, ровно, как губы, уши и нос. Тело покрылось испариной. На красивом лице расцвела широкая улыбка, а верхняя часть лица, наоборот, была полностью расслаблена. Задрав голову вверх, направив подбородок в потолок, он сухо и протяжно простонал сквозь крепко стиснутые зубы, сильно сжав в ладонях упругие ягодицы ученика до побеления. Вероятно, чуть позже на этом месте появятся болезненные синяки, однако сейчас, это его совсем не волновало. В черепной коробке образовалась приятная пустота, в которой эхом отражался звук бешено бьющегося сердца*, заставляя кости черепа вибрировать. Все мысли, все переживания, все испарилось, оставляя после себя лишь тени Хиросимы.

 Придя в себя после ухода в экстаз, Сатору с хлюпом вынул член из раздраженного и горячего кишечника, под тихие хрипы Юджи, сразу свалившегося без сил, прибывая в глубоком отрубе. Годжо постепенно восстанавливал сбившейся дыхание, сев в позу сэйдза с широко расставленными коленями, снял презерватив и швырнул его куда-то на пол, устало посмотрев на сидящего напротив Сукуну, подпирающего щеку кулаком. В обычное время ему бы стало тошно от такой довольной физиономии, но сейчас он находился в глубоко апатичном состоянии, что позволило ему не раздражаться лишний раз, тратя на это драгоценные нервные клетки.

– Годжо-сенсей, а ты тот еще извращенец. Выебать своего ученика… – голос хрипел из-за пересушенной слизистой.

– Ты не лучше, – кажется, кое-кому следует сходить за водой. – воды будешь? –

– Какое щедрое предложение. Не откажусь, –

 Лениво натянув штаны, Сатору ненадолго удалился из комнаты, вернувшись уже с двумя литровыми бутылками дистиллированной воды.

– Держи, – он легонько метнул одну из бутылок Рёмену. Без лишних слов открыв ее, татуированный присосался к ней как пиявка, опустошая высокий сосуд цилиндрической формы за пару глотков.

– Пожалуйста, – промямлил голубоглазый наблюдая за согласно кивнувшим Сукуной. Не мучая себя, он тоже, не так, конечно, жадно, но не с наименьшим наслаждением начал пить воду, закрывая от усталости глаза.

 Глухой звук, ударяющийся об пол пустой бутылки, ни капли не удивил Годжо. Поэтому допив воду и убедившись с помощью «шести глаз», что Король проклятий внутри Юджи, он принялся приводить комнатку в порядок, то есть: выбросил использованные презервативы, протер влажным полотенцем слегка содрогающийся тело Итадори и намазал непонятно откуда взявшимся кремом от ушибов уже проявляющие себя синяки на ягодицах, не обделяя вниманием засосы и глубокие укусы, укрыл его пледом, вытер небольшое количество спермы попавшей на диван, выбросил бутылки от воды в урну, и т.п.

 Наконец разобравшись с мелкими делами, беловолосый с облегченным вздохом сел рядом с тихо сопящим учеником. В приступе милоты, Сатору позволил себе задрать его влажную челку и чмокнуть в лоб. Приподняв плед, он аккуратно умастился на диване, сгребая Юджи в объятья удобно устроив его голову у себя на плече, чем обеспечил себе комфортное наблюдение за молодым умиротворённым лицом.

 – Что же мне тебе сказать, когда ты проснешься… – это была последняя мысль произнесенная Годжо перед тем, как он отошел в глубокий сон.

5:30:

Безмятежный сон Годжо нарушило движение под боком. С силой воли открыв глаза, Сатору увидел спину сидящего ученика, освещенную рассветными лучами солнца, от шеи до лопаток россыпью покрытую фиолетовыми подкожными кровоподтеками и защищенные струпом глубокие укусы, обрамленные мелкими гематомами. Не желая расставаться с теплом юного тела, он крепче прижал к себе ученика, привлекая этим его внимание. Через мгновение, голубоглазый почувствовал у себя на макушке теплую ладонь, неспешно массирующую скальп, все дальше пробирающийся сквозь лохматые джунгли.

– Доброе утро, Юджи-кун, – сквозь легкое першение произнес Годжо, низким, заспанным голосом.

– Угу, –

– У тебя ничего не болит? –

Юджи задумчиво посмотрел на потолок.

– Поясница, спина немного и… сидеть почему-то больно, –

– Понятно… сейчас я помассирую тебе поясницу, – неожиданно для сонного, закрывшего глаза Сатору, Итадори резво для человека с больной поясницей переместился на бедра учителя.

– Годжо-сенсей, – с крайне, но по-детски серьезным выражением лица начал он. – теперь, вы должны на мне женится! –

 Не ожидавший такого поворота беловолосый, сначала удивился, после чего небольшой шок сменился на звонкий смех, коего Юджи у своего учителя никогда еще не слышал.

– Конечно женюсь! – ответил он, со счастливой улыбкой, любяще прижимая каштановую головушку к груди, параллельно поглаживая его болящую от перенесенного напряжения поясницу, от чего на юном лице расцвела сияющая улыбка, которая осветила беспросветную тьму на жизненном пути Сатору Годжо. Судьба позволила его черной душе обрести смысл жизни, которым, он несомненно, будет дорожить больше, чем кем-либо и даже больше, чем собой.

*    *    *

*Является результатом турбулентного потока в кровеносных сосудах в области шеи или головы, который часто слышно при учащенном сердцебиении после нагрузок или аритмии.