Особенный

В это сложно было поверить, но Игорь не знал о существовании гомофобии. В детстве, в семье, подобные темы с ним никто не обсуждал, близких, с которыми можно было бы вести беседы об этом, у Игоря не было тоже, телевизор его интересовал в последнюю очередь, а газеты, с громкими гомофобными заголовками, он даже в руках не держал. К тому же, у него были дела поважнее, чем рассуждения о естественности или неестественности существования однополых отношений.

Поэтому сейчас, когда он впервые влюбился в мужчину, никакой проблемы в этом не ощущалось. Дима был замечательным. Открытым, заботливым, особенным для Грома. Игорь, не раздумывая, озвучил свои чувства. Сразу же, как эти мысли пришли в его голову. Дима смутился. Совершенно очаровательно. Игорь не знал, что может испытывать к кому-то столько положительных чувств одновременно.

Но Дима отреагировал неожиданно. Отойдя от первого шока, он замкнулся и будто выпустил иголки. Сказал, что это не смешно, словно забыв, что шутки в речи Игоря были гостями редкими, а тема для них неподходящей. Затем он мастерски перескочил на обсуждение работы, а позже делал вид, что ничего не произошло. Гром не мог понять что сделал не так. Слишком напористо? По опыту он знал, что девушкам такое не нравится. Но Дима знает его хорошо и не должен был удивиться.

Может его неправильно поняли? Комплимент был невинным, а Дима склонным к самокопанию. Не думал же он, в самом деле, что Игорь хотел его обидеть?

А может у него кто-то есть? И принимать комплименты от кого-то, будь это даже друг и напарник, казалось неправильным? Да нет, Дубин увлечён работой едва ли меньше Игоря. В его графике просто не нашлось бы места для кого-то ещё.

В любом случае, Гром не собирался останавливаться и решил подойти с другой стороны. Сперва начал по утрам приносить в участок кофе для Димы, отдавал свою куртку, когда холодно, однажды даже хотел купить цветы, но решил, что это уже перебор. Игорь не был романтичной натурой, но старался как мог. Юля подавала ему идеи, чем ещё можно порадовать Диму. Так на рабочем столе Дубина оказывались конфеты, новые карандаши, альбомы и пара тёплых перчаток.

Игорь не отчаивался и, однажды, старания возымели успех. В очередной раз дойдя до развилки, где они обычно расходятся по домам, Дима неожиданно прижался к его щеке губами и, едва майор успел осознать произошедшее, в одно мгновение оказался на противоположной стороне улицы и вскоре скрылся за поворотом.

Гром был окрылён успехом, но, увы, момент триумфа был короток. Уже на следующий день, когда Игорь попытался взять Диму за руку посреди участка, тот в шоке отпрянул. Страх в его глазах сбивал с ног, Игорь не понимал, что опять сделал не так.

Он поймал вопросительный взгляд безымянного коллеги и огляделся. Почему-то на него совершенно неприлично пялились. Неужели всем резко стало не плевать на субординацию? Когда Цветков и Зайцева обжимаются при первом удобном случае, никто не смотрит на них косо.

Весь день Игорь чувствовал себя нелепо и уязвлённо, что было для него в новинку, однако уже вечером, на том же безлюдном месте, Дима робко коснулся его руки и переплёл пальцы.

О, понятно, значит тот просто не хочет, чтобы в участке знали об их, ещё даже не начавшихся, отношениях. Это хорошо, значит он всё-таки нравится Диме в этом смысле. Гром даже рискнул поцеловать его в губы и это было замечательно. Ровно одну секунду, пока Дима резко не оттолкнул его, а рядом не послышались чьи-то голоса.

Ладно, Игорь уяснил, для поцелуев пока рано.

Однако через пару дней они вдвоём завалились к нему домой, чтобы поработать над делом вне участка. Сели на диван, разложили бумаги, Дима заварил чай.

Но работали они недолго. Крайне неожиданно Игорь поймал себя на том, что крепко сжимает бёдра напарника, пока тот сидит у него на коленях, оставляя ряд поцелуев на его шее. Мысли в этот момент покинули голову, поэтому он просто отдался моменту, о котором грезил месяцами. Теперь всё замечательно, как и должно быть.

Да, так и было. Пока через день он с утра, на работе, не попытался приветственно клюнуть Дубина в губы. После всего, что было, они, очевидно, уже считались парой и в этом не было ничего противоестественного. Или Игорь так думал.

Дима запаниковал. Отпихнул от себя Грома, вскочил и убежал куда-то в сторону уборной, оставляя Игоря растерянно смотреть вслед.

Коллеги вокруг снова пялились на него с удивлением, к которому сложно было подобрать цензурное слово. Да, Игорь одиночка, но проявляет к кому-то интерес, да, со стороны кажется, что он грубо нарушает личное пространство своего несчастного напарника. Так дело не пойдёт. Настало время поговорить серьёзно. Поэтому, вечером они снова сидели в квартире Грома. Однако начать разговор было сложно, а потом всё снова пошло не так, как ожидалось. Не то, чтобы он жаловался. Но от несостоявшегося разговора скребли кошки.

Возможно Дубин не хочет серьёзных отношений? Или не хочет их именно с Игорем. Они не обсуждали кем теперь приходятся друг другу. Намерения Игоря были самые серьёзные, но что насчёт Димы?

Честно говоря, спрашивать не хотелось. Гром слишком долго был один и слишком долго учился доверять людям, чтобы сейчас получить удар от одного из самых близких.

Хорошо, что у него было к кому обратиться за помощью.

***

После визита к Прокопенко всё встало на свои места. Правда радоваться этому у Игоря не получалось. У него не укладывалось в голове, что его любовь к Диме считалась чем-то аморальным и даже запретным. Сам Фёдор Иванович выслушал молча, а потом тепло и по-отцовски улыбнулся. А ведь мог не принять. Страшно представить что тогда Игорю пришлось бы пережить. Ему как маленькому мальчику объясняли, как оказалось, очевидную вещь, что Дима не хотел его обидеть, просто боится за реакцию всего отдела, боится, что их могут не принять, боится, что им причинят боль. Боится за Игоря.

Но всё равно берёт его за руку и целует, когда никто не видит. Значит всё не так плохо. Значит они могут пройти через это вместе. Значит Игорь будет смелым за них двоих.

Осталось сказать об этом Диме. Он поймёт.