— Что ты здесь делаешь? Рабочий день кончился три часа назад, – Торд вошёл в свой собственный кабинет поздно ночью за кофе или снотворным, как пред глазами показался Риджуэлл. Он склонился над своим столом, кажется, выкладывая пазлы, а на фоне едва слышно играла классическая музыка. Торд поднял бровь.
— Учусь делать одновременно несколько дел, – рыкнул Томас, явно отвлечённый от дела. Из рук выпали пазлы, а ручка, которую с удивлением обнаружил Торд в руке своего подчинённого, жалобно треснула. Он наконец поднял взгляд на лидера, посмотрев на него, как на идиота. Идиота, который будто и не швыряется кружками с кипятком, если ты не сделал то, что он попросил минуту назад, причем это было и принести новый кофе, и закончить прямо сейчас отчёты, и провести новичкам подготовку.
— Тебе.. тебе не нужно это делать, ты знаешь?
— Ого, днём ты говорил обратное.
Торд ошеломлённо молчит, держа в руках кружку.
— Ты вообще спишь? Мы закончили несколько часов назад, – он обратил внимание на окно, за которым была кромешная ночь.
— Слушай, вообще-то не я иду ночью искать кофе, – и на уже открытый рот Торда он поднял бровь, продолжая, – на лбу у вас написано, сэр.
— Сам иди спать. Я тоже сейчас пойду, – Томас в ответ вздохнул и вернул взгляд в бумаги, явно до сих пор раздраженный.
— Том, тебе же правда не нужно.
— У тебя раздвоение личности? Тогда почему ты сейчас говоришь это? Перестань, – Томас устало выдохнул, сдаваясь и поднимаясь из-за стола. Он выключил настольную лампу и вышел к Торду, беря его за руку.
— Идём, тебе нужно хоть несколько часов отдохнуть, – он старался не смотреть на Торда, хотя и знал, что диоды визора светились достаточно ярко, чтобы показывать его эмоции во тьме.
— Пока не уберешь все, что начал, – Торд кивнул на стол, пускай там уже был выключен свет, что намекало на то, что Том собирался идти вместе с ним. Ну и идиот.
— Тебе не угодишь, – Риджуэлл раздражённо фыркнул и отпустил его руку. Иногда так хочется ему вмазать. Он подошёл к столу и стал его разгребать в темноте. Визор позволяет видеть все и так, а вот Ларссону пришлось сощуриться, а когда уборка затянулась, так он и вовсе сел на диван. Они оба молчали и это молчание было на руку Тому: он снова заметил то, как Торд стал тяжело дышать. Конечно, этот придурок пытался это скрыть, но он скрывал это явно, задерживая дыхание, зная, что получит. Обязательно получит.
Том нахмурился, наконец убрав все лишнее со стола, и так и оставил свет выключенным. Так он имел преимущество. Ларссон пристально следил в ответ за ним, когда Томас замер в паре шагов от него, облокачиваясь о стол лидера. Эти пару шагов он преодолел очень быстро, очень быстро же распахнул чужой плащ и с неудовольствием обнаружил под ним расплывающееся темное пятно.
— Засунь гордость себе в задницу, – прорычал Томас, не дав ему и слова сказать. Блядь, ну как с ребенком. Томас порыкивал что-то себе под нос, доставая аптечку из-под дивана, и принялся перевязывать его бок. Ларссон лишь смущённо замолчал и отвернулся в сторону.
— Просто заткнись, – пробормотал он, закрыв глаза окончательно, возможно, чтобы не показывать того, как ему больно от обработки антисептиком.
— Как скажете, Красный Лидер, – Том усмехнулся и затем, с трудом поймав взгляд Торда, и ехидно ухмыльнулся.
— Не называй меня так больше, – фыркнул Ларссон, сжав его руку на перевязанной ране.
— Что, даже на людях нельзя?
— Хмм.. ладно, так уж и быть, на людях разрешаю, – он сдавленно выдохнул, не выдержав до конца то, как туго его перевязал Том новыми бинтами.
Риджуэлл покачал головой и поднялся. По виду Торда, ему явно сейчас нужно отдохнуть. Ничего сложного в этом не было. Он просто поднял его на руки, проигнорировав возмущения насчёт того, что он и сам прекрасно ходит, и понес в их спальню, находящуюся в нескольких дверях от кабинета.
И почему они женаты? Наверное, потому что этот же придурок в какой-то из серых дней просто попросил дать руку, Том дал, а он взял и надел на его безымянный палец кольцо.
Риджуэлл положил его на кровать и стал раздевать, приказав замолкнуть хоть на минуту, пока он занят и вообще, заботится тут.
Заснул рядом, так и не раздевшись сам, обнял его поверх одеяла, защищая от всего мира.
Том всего лишь позволил себе один единственный раз обнять его в начале карьеры. Казалось бы, такой пустяк, глупость. Но Красного Лидера разве позволено обнимать? Обычная.. вольность.
И так много значила.