Про девчонку Тики и думать благополучно забыл — с работой на шахтах было как-то не до нее совсем. Он старался урвать по максимуму от нормальной жизни, пока имелась возможность, понимая, что однажды не сможет вернуться к друзьям.

Все в Семье говорили, что Тики заигрался в человека. Тысячелетний Граф его не осуждал, но все равно каждую встречу вздыхал и качал головой. Говорил, что Тики делает только себе хуже, пытаясь усидеть разом на двух стульях, но хотя бы не настаивал ни на чем. Граф вообще относился ко всем ним с долей снисхождения, словно к детям неразумным. Роад — самая старшая из всех — однажды сказала, что рано или поздно все равно придется сделать выбор, от этого уже никуда не деться.

Тики все это прекрасно понимал. Но все равно тешил себя надеждами, пытался отсрочить неизбежное. Ему хотелось подольше побыть простым человеком, хотя после пробуждения генов он уж точно не мог считать себя таковым.

Тяжелая работа с раннего утра до позднего вечера позволяла не забивать голову всякой ерундой, поэтому и нравилась Тики. Все, что от него требовалось — махать киркой, да изредка слушать бригадира, ничего сверхъестественного. Даже убивать никого не надо было, чтобы быть хорошим работником. Да, платили смешные гроши, о жизни на широкую ногу не могло быть и речи, но Тики не жаловался. Как не жаловались и его друзья, хотя кашель Иза всех беспокоил. Его бы доктору хорошему показать стоило, но, опять же, все упиралось в деньги.

Девчонку Тики сначала почувствовал: что-то заставило его повернуть голову в сторону входа в кабак — тогда-то он и наткнулся на нее взглядом. И все равно умудрился поперхнуться пивом от удивления. Все тот же форменный длинный плащ, застегнутый под самое горло, тот же хмурый взгляд и темные круги под глазами.

Сколько времени прошло с их встречи? Месяца три?

— Эй, Тики, челюсть подбери, — добродушно посоветовал Момо.

Знал бы он причину удивления — отнесся бы с большим пониманием. А с другой стороны, хорошо, что не знал. Тики откашлялся, вытер грязным рукавом рот и поправил съехавшие очки с толстыми стеклами. Он-то рассчитывал на спокойное завершение рабочего дня, а в итоге… В итоге оставалось только надеяться на то, что девчонка не решит выяснять отношения прямо здесь, у всех на виду.

— Всегда питал слабость к женщинам в форме, — отшутился Тики. — Ничего не могу с собой поделать.

— Судя по ее виду, ты скорее по роже получишь, — хохотнул Крэк.

Тики хотел было согласиться с другом, но слова застряли в горле, потому что девчонка шла прямо на них. В голове разом пронеслось множество мыслей, и ни одной приличной, а поскольку много думать Тики не привык, то упустил момент, когда его жестко взяли за подбородок и заставили повернуть голову.

— А, мистер смазливая мордашка.

Тики порадовался, что сейчас не пил, не ел и не курил, иначе бы он рисковал подавиться насмерть. У экзорцистки были чертовски холодные пальцы — она почему-то не носила перчаток, как многие ее товарищи. И держала она его челюсть весьма крепко, не давая даже рта раскрыть.

— О, так вы знакомы, — первым заговорил Момо.

Девчонка медленно перевела взгляд на него, и Тики не упустил возможность наступить ей на ногу. Он понадеялся, что намек будет понят верно. Что ж, по крайней мере, экзорцистка отпустила его челюсть.

— Да, встречались однажды, — медленно проговорила девушка. — Ваш друг здорово выручил меня.

Тики, потирающий пострадавшую челюсть, удивленно уставился на экзорцистку. Та тем временем, видимо, решила, что разговор окончен, и направилась к барной стойке, за которой стоял здоровенный хмурого вида мужик — хозяин этого заведения. Следовало признать, что на фоне уставших простых работяг девчонка в форме Черного Ордена выделялась слишком уж сильно. Тики понятия не имел, почему даже в нерабочее время экзорцисты предпочитали носить свои дурацкие тряпки и привлекать лишнее внимания Акума, но, очевидно, в этом был какой-то свой смысл? Этих лже-апостолов хрен поймешь.

— И когда ты только все успеваешь, — Момо покачал головой, а Из тихо кашлянул.

Тики пожал плечами, не особо желая распространяться на столь щепетильную тему. Ему не заехали по морде — это определенно радовало, но расслабляться было слишком рано. Что экзорцисту могло понадобиться на шахтах? Чистой Силы, даже намека на ее присутствие здесь не было, иначе бы он точно знал. Иначе бы тут Акума крутились своим мерзким роем. Девчонка просто проездом? Это было больше похоже на правду, но какой же удачей они должны были оба обладать, что умудрились встретиться во второй раз, еще и когда Тики был в своей «светлой» форме?

После трех выпитых кружек пива думать получалось не очень. Тики потер лоб и опрокинул четвертую в себя. Опьянеть ему все равно было довольно трудно, а гадкий привкус дешевого алкоголя во рту хоть немного отвлекал от мрачных мыслей.

Перчинка, да? А как ее по имени… Фамилию Тики помнил — Тидолл — еще бы не запомнить фамилию одного из генералов! Он тогда здорово удивился, да спросить не успел ничего — Граф позвал на ужин.

Тики старался не упускать экзорцистку из вида. Та особо скрыться и не пыталась: переговорила о чем-то с хозяином кабака, а теперь и вовсе сидела у стойки и лениво потягивала пиво, будто ничего такого и не произошло. Где-то в глубине души Тики даже оскорбился этому спокойствию. То есть у нее вот прямо перед носом Ной сидит, а ей было плевать?

Крэк пнул его под столом, явно намекая, что пялиться столь открыто на женщину — дурной тон даже для бродяг, как они. Тики это прекрасно знал и так, благодаря стараниям старшего брата Шерила, помешанного на этикете, дурацких приемах и своей приемной дочурке Роад, которая ему в матери по-хорошему годилась.

— Задумался, — отшутился Тики, махнув рукой, и решил успокоиться. Если экзорцистка не обращала на него внимания, значит, волноваться не стоило.

***

Когда кабак уже почти полностью опустел, а товарищи Тики отправились отсыпаться перед очередным тяжелым рабочим днем в бараки для рабочих, Ной тяжело вздохнул, встал из-за стола и все-таки подошел к так и сидящей у стойки экзорцистке.

— Чего тебе? — грубо спросила она, и Тики отметил, что голос у нее вполне трезвый.

— Я не на работе, — только и ответил он. — Ты вроде как тоже?

Разговор выходил идиотский. Тики вообще-то всегда считал, что может поддержать любую беседу, особенно с женщинами, но тут все разбивалось в один миг о хмурый взгляд собеседницы. И глаза у нее все-таки были карими, отметил запоздало Тики, потому что той ночью в переулке он отчего-то подумал, что они зеленые.

— Эй, шеф, — окликнула девушка хозяина кабака. — Дай-ка пару бутылок того портвейна, который ты так мне нахваливал, — она достала из кармана плаща несколько помятых купюр и мелочь и положила деньги на стойку. — Сдачу оставь себе. А ты — за мной, мистер смазливая мордашка.

— Меня зовут Тики Микк, перчинка. В прошлый раз не выдалось шанса представиться, уж извиняй.

— А я — Мика. Просто Мика.

А, точно. Мика. Микаэла Тидолл, теперь Тики вспомнил. Его еще позабавило имя — слишком уж вычурное. «Подобная богу» или что-то в этом роде — для экзорциста очень подходило на самом-то деле. С их-то верой в то, что они являлись апостолами божьими. Смех, да и только.

— Я запомню, перчинка.

— Ага, я тоже постараюсь.

Они поднялись на второй этаж — хозяин порой сдавал проезжим комнаты тут. Не то что бы оно пользовалось спросом, но раз в год стреляла и палка. Мика открыла дверь чуть ли не у самой лестницы и прошла в маленькую комнатушку с минимумом мебели. Опустила на деревянный столик две бутылки из мутного стекла.

— Заваливайся.

Тики удивленно моргнул. Мика, явно раздражённая его заторможенностью, цыкнула тихо.

— Ты не на работе, я не на работе. Заваливайся, пить будем. Или ты хотел что-то еще? — спросила недовольно она.

Мика расстегнула плащ, но снимать его не стала, пододвинула к столу второй ветхий на вид стул и опустилась на него, закинув ногу на ногу. Тики происходящее все еще казалось каким-то сюрреалистичным, но он все-таки принял приглашение, вежливо прикрыв за собой дверь. Выпить действительно хотелось чего-то более крепкого, чем недавнее пиво. Может, тогда это все будет восприниматься легче?

Ной, пьющий в компании экзорциста. Даже в мыслях оно звучало странно.

— Послушай, — Тики сел напротив, наблюдая за тем, как Мика ловко открывает бутылку — Мне по роже ты можешь дать — имеешь право — но не впутывай в это моих друзей. Они обычные люди и вообще не в курсе происходящего.

— Я знаю, что они нормальные, — Мика кивнула. — Не ссы, я завтра свалю.

Манера речи у Мики была просто отвратительной. Тики подумал, что у Шерила точно бы случился нервный срыв, имей он счастье беседовать с этой леди. Она еще и пила прямо из горла и даже не морщилась!

— Если бы я не видел, как ты пользуешься Чистой Силой, то никогда бы не принял тебя за экзорциста, — насмешливо произнес Тики. — Разве в Черном Ордене поощряется подобное?

— Ты о чем? — Мика протянула ему бутылку. — О выпивке? Или о сигаретах? В Ордене многие пьют и курят, знаешь ли. У тебя какое-то неправильно представление об экзорцистах.

— Так вы же вроде приближены к Ватикану…

— Ватикан сосет, — сказала, как отрезала, Мика. — Все причастные к нему, кстати, тоже. Так что закроем эту тему, ага?

Тики открыл и закрыл рот. Потом решил, что все-таки надо выпить и приложился к бутылке. Принять происходящее это, правда, все равно не помогло. Тики казалось, что привычный ему мир был разрушен одной лишь грубой фразой, которую он уж точно не ждал услышать от экзорциста. Ведь все встреченные ранее были свято уверены в правильности своей миссии. Апостолы божьи, ага. Тики даже фыркнул своим мыслям.

— Какой-то ты неправильный экзорцист, перчинка.

— А ты — неправильный Ной, — огрызнулась миролюбиво Мика. — Раз сидишь и пьешь со мной.

— Выходит, что так, — рассмеялся Тики. — Но я и не на работе сейчас, говорю же.

Мика склонила голову набок, внимательно рассматривая его. Она хоть и выглядела расслабленной, но за весь разговор даже намека на улыбку не дала. Тики, правда, и шутить не пытался, но все равно было неприятно. Радовало хотя бы то, что Ной внутри вел себя тихо (что вообще-то тоже было странно) и не желал разорвать экзорцистку прямо здесь и сейчас.

— Ты — шахтер, — нарушила повисшее молчание Мика и потянулась к бутылке.

— Тебе не нравятся шахтеры?

— Мне не нравятся люди в принципе, но я не об этом. По твоей смазливой мордашке не скажешь, что ты — обычный работяга, а не вшивый аристократишка.

В последний момент Мика как-то резко подалась вперед и вместо того, чтобы взять бутылку, совершенно бесцеремонно стянула с Тики его очки, пробормотав, что те ее раздражают. Покрутила их в руке и даже как-то разочарованно вздохнула, будто ожидала от этой безделушки чего-то необыкновенного.

— Я их в мусоре нашел, — поделился Тики. — Самые обычные дурацкие очки, перчинка. Понятия не имею, что ты от них хотела.

— Ничего, просто они раздражают, — Мика пожала плечами. — Я думала, ты носишь их, чтобы скрыть свои глаза.

Тики громко фыркнул. У них выдавался прямо вечер откровений какой-то. Мика вела себя спокойно, не пыталась его ударить или оскорбить, разве что только ее манера речи оставалась все такой же грубой. Неотесанной, как бы сказал Шерил. Тики подумал, что в последнее время часто начал вспоминать своего брата. Не к добру это было.

— Ты что же, думала, что Нои даже не маскируются, перчинка? — насмешливо спросил Тики, подперев щеку кулаком.

— Мне не важно, маскируетесь вы или нет, я вас все равно чувствую, — Мика все же взяла бутылку и сделала большой глоток. — Вас и Акума. Просто… — она осеклась, поджав губы. — Нет, ничего. Забудь.

Тики удивленно хмыкнул. Он никогда не слышал, чтобы Ноев кто-то мог чувствовать, кроме них самих. Как Роад любила говорить, они ничем не отличались от людей, разве что только были лучше, потому что пробудились, вот и все. В них не было ни вируса Акума, который можно обнаружить, а Темная Материя… Тики потер лоб, хмурясь. Думать у него получалось не очень. Мика тоже притихла, лениво барабаня пальцами по почти пустой бутылке.

Они оба все еще были до тошноты трезвыми. Тики начинал чувствовать себя идиотом.

— И каково это? Чувствовать Ноя? — поинтересовался он.

Мика пожала плечами.

— Полагаю, точно так же, как вы чувствуете Чистую Силу? — предположила она и тяжело вздохнула, взъерошив волосы. — Нет, наверное, не так. Давай расставим все по своим местам: я не испытываю к вашей семейке каких-то негативных чувств. Ни к Ноям, ни к Графу. И не надо смотреть на меня так удивленно, это бесит, знаешь ли. То, что во мне сидит эта дрянь, не обязывает меня с пеной у рта бежать и пытаться убить вас.

— Смею напомнить, в том переулке ты напала на меня первой, перчинка.

— Я была в плохом настроении, — Мика развела руками. — Блять, я целый гребаный день провела на старом кладбище, раскапывая древние могилы, Тики! Я замерзла, устала, хотела жрать и спать. А тут еще вырисовался ты и два трупа. Я психанула. Я — девочка, мне можно.

— Ты сейчас говоришь, как моя племянница.

— Вау, у тебя есть племянница, — без особых эмоций отозвалась Мика, роясь в карманах плаща. — Курить будешь?

Она достала пачку сигарет и потертую зажигалку. По задумке та должна была быть вроде как серебряной, но краска уже изрядно стерлась, а сама крышка и вовсе болталась, так и норовя отвалиться. Тики про себя отметил, что его собеседница явно не заботилась о том, чтобы выглядеть презентабельно. Другие экзорцисты как-то старались держать лицо, хотя бы до того момента, пока их не начинали убивать. У Мики явно были какие-то свои терки с этикетом и поведением в обществе.

Но от сигареты Тики отказываться не стал, потому что надо было все как-то обмозговать. Мика была странной, но ему нравились такие женщины. Не вздыхающие нежные дочки герцогов и маркизов, а такие, чтобы и в рожу при случае могли дать. Было что-то очаровательное в сильных женщинах.

Хотя, может, это в нем говорил Ной внутри со своей любовью к жестокости?

— Я что хотел спросить, — Тики выдохнул сизый дым и тут же разогнал его рукой. — Ты что ли дочка генерала Тидолла?

Мика удивленно изогнула бровь, будто только что услышала несусветную глупость. У нее вообще и тогда, и сейчас был такой взгляд, словно приходилось иметь дело с идиотом, и это было вообще-то обидно. Тики, может, в школе не учился и умом особым не блистал, но все же.

И снова между ними повисла тишина. Мика, казалось, специально тянула с ответом, лениво пожевывая дымящуюся сигарету. Тики знал отличную пословицу, что любопытство сгубило не одну кошку, но забирать свой вопрос назад не собирался. В конце концов, ничего в нем такого не было. Подумаешь, поинтересовался родственными связями экзорцистов. Вовсе не ради шантажа — это вообще последнее, к чему Тики обычно прибегал. Да и сомневался он, что Мику вообще можно было шантажировать после ее-то слов про Ватикан. В лучшем случае, она, наверное, просто покрутит пальцем у виска и обзовет его идиотом.

Наконец, Мика едва заметно качнула головой и выдохнула дым в сторону.

— Нет, я — его ученица, — она криво усмехнулась. — На самом-то деле выбора не было, ведь генерал привел меня в Орден. Для вступления потребовалась фамилия, вот он и предложил свою. Как видишь, никакой интересной истории не случилось.

— Да нет, перчинка, это на самом деле очень интересно, — теперь настала очередь Тики удивляться. — Но, боюсь, если продолжу допрос, ты меня из окна выкинешь.

— Не выкину, — немного подумав, ответила Мика. — Пожалуй, сил не хватит. Давай допьем, что я купила, и на боковую. У тебя с утра работа, у меня — поезд. Если хочешь — оставайся здесь, не бойся, ночью подушкой не придушу.

Тики кинул скептический взгляд на узкую кровать, на которой они вдвоем уж точно не смогли бы поместиться, если только не друг на друге, конечно. Почему-то от представления подобного расклада стало невыносимо смешно, отчего Ной даже фыркнул в кулак. О чем он вообще думал? И как же хорошо, что Мика не умела читать мысли.

— Боишься, что не поместимся? — озвучила его мысли экзорцистка. — Не парься, я могу поспать и на тебе. Ты вроде как теплый, так что, думаю, не замерзну.

Тики поперхнулся дымом и громко закашлялся. Ему хотелось многое сказать, но цензурные слова упрямо не желали находиться, а ругательств было слишком много, чтобы выбрать какое-то одно для описания его отношения к происходящему. Похоже, Мика решила убить его не Чистой Силой, а своим эксцентричным поведением. Это была бы самая глупая смерть для Ноя.

— У тебя такое лицо, будто я тебе потрахаться предложила, — Мика громко фыркнула, и Тики показалось, что он слышит в ее голосе насмешливые нотки. — Ты девственник что ли?

— Перчинка!

Тики слишком привык к вежливым нежным барышням, чтобы спокойно воспринимать подобные шутки еще и от экзорцистки. Роад и Лулу он приличными леди никогда не считал, потому что первая уже давно была не леди, а у второй от прежней личности почти ничего не осталось, поэтому диалог с Микой был для него словно удар обухом по голове. Если бы Тики был пьян, то уже давно бы протрезвел.

— Подумать только, порядочный Ной. Сегодня день откровений что ли?

— Знаешь, мой старший брат говорит, что в любой ситуации необходимо оставаться джентльменом. И я очень пытаюсь сейчас им быть.

— Ненавижу джентльменов. Они слишком скучные, — Мика затушила сигарету о пепельницу и потянулась. — Так что не будь занудой, Тики. Девочки любят плохих парней.

— Пожалуй, хватит на сегодня выпивки, — решил Тики, желая поскорее закончить столь странный разговор. — Ложись спать, перчинка.

— Сбегаешь, как и в прошлый раз?

Вставший уже из-за стола Тики замер и бросил недовольный взгляд на Мику, пытаясь понять, нарывалась ли та серьезно или просто неудачно шутила. Впервые в жизни ему хотелось ударить женщину. Даже если взять во внимание тот факт, что Мика была экзорцисткой, Тики старался вести себя с ней так вежливо, как только вообще мог. Ной по-прежнему все еще вел себя тихо, и это даже разочаровывало — не было повода для драки.

— Не хмурься ты так, а то постареешь раньше времени, — Мика тоже встала из-за стола и сняла плащ, оставаясь в черном свитере с высоким горлом.

А потом усмехнулась (вообще-то, это было больше похоже на оскал) и задрала свитер, демонстрируя Тики шрам в форме уродливой темной кляксы на правом боку — том самом, который он разворотил Темной Материей несколькими месяцами ранее. Это стало последней каплей.

Тики тихо выматерился, сделал шаг к этой наглой девчонке и резким движением закинул ее на плечо. Судя по тому, как взвизгнула Мика, это для нее стало неожиданностью, как и то, что в следующий момент ее грубо сбросили на кровать, гулко скрипнувшую под ней.

— Проспись, перчинка. И больше так не делай.

Тики раздраженно выдохнул. Ему и так стоило огромных трудов сдерживать себя, а при виде этого шрама и вовсе внутри что-то оборвалось. Будто беспокойство о ранах вздорной девчонки-экзорциста было чем-то нормальным для Ноя. Непонимание злило. О случившемся, наверное, стоило поговорить с Роад, как с самой старшей среди них, но Тики понимал, что все равно не станет этого делать. Семья, может, и могла его понять, но он все-таки привык, что его чувства касались только его самого и никого больше.

— Эй, Тики, — окликнула его Мика у самого порога. — Я не умру, сказала же. Так что не делай такое страшное лицо.

— Не говори глупостей, перчинка. Приятных снов.

***

Рабочий день на шахтах начинался рано. Тики, которому так и не удалось сомкнуть глаз, чувствовал себя отвратительно, но не столько из-за недостатка сна, сколько из-за тяжелых мыслей о прошедшем разговоре. Выходя из бараков, он бросил взгляд в сторону кабака, но так и не увидел Мику — она то ли еще не проснулась, то ли уже ушла на вокзал к первому поезду. Тики постарался убедить себя, что его это совершенно не касается, но вышло крайне плохо.

— Ночка выдалась бурной? — со смешком спросил Момо.

Тики покачал головой, на ходу закуривая.

— Я хоть и бродяга, но все же не подлец. Мы просто поговорили с леди, — ответил он. — Ничего особенного.

Только вот на душе у него все равно было неспокойно. Тики передернул плечами, гоня прочь мрачные мысли. Сейчас стоило сосредоточиться на работе и по возможности перевыполнить план, чтобы заработать побольше. Хотя бы ради здоровья Иза стоило постараться.