Геральт сжимает зубы, цедит тихое: "твою мать" и снова ныряет во внутренности своего корабля.
Тварь знатно потрепала обшивку, крепкий шип на хвосте вскрыл бочину как консервную банку, еще полметра и проткнула бы топливный отсек. Тогда Геральт точно застрял бы на этой забытой любыми разумными расами планете. Не пропал бы, но потерял достаточно времени, рассылая сигнал бедствия. Местные промышленные роботы все равно были достаточно тупы для того, чтобы сообщить о такой проблеме в центр управления.
Проводка искрится, Геральт отшатывается, снова ругается, когда собственный локтевой сервопривод, с которого тварь содрала защитную обшивку, начинает заедать после контакта с электричеством.
В конечном итоге все оказывается не так уж и плохо, задрожав всем нутром, корабль оживает, голос ИИ, доносящийся из открытого люка, оповещает о проверке и стабилизации всех систем, выдает несколько ошибок, не критичных для работы корабля, предлагает курс на Каер-Морхен, для починки и регуляции систем.
Геральт закрывает оставшуюся невредимой часть люка, поднимается на борт. До Каер-Морхена не дотянуть, топлива мало, едва хватит, чтобы вывести корабль за приделы системы, да плюхнуться бесполезным куском металла в ближайших ремонтных доках.
Геральт не любит чинить свой корабль, где попало, но, похоже, сейчас у него нет выбора.
Он прокладывает курс до ближайшей развитой планеты.
— Ну, Плотвичка, поехали, - говорит он кораблю, искусственный интеллект ласково мигает ярким многоцветием лампочек, натужено гудят двигатели. Корабль вздрагивает, отрывается от жирной земли, богатой дорогой рудой, и взлетает.
Отходить от панели управления, доверившись искусственному интеллекту, он не рискует. Старый ИИ сбоит и ошибается, часто просчитывает курс сквозь поля астероидов, поэтому Геральт привык всегда контролироваться свой древний корабль.
Усталость ложится на его биологические плечи, он откидывается в кресле, с усилием закладывает поврежденную непослушную руку на подлокотник. Геральт знает каждый свой сервопривод досконально, нарисует чертеж с закрытыми глазами, задаст любому компьютеру нужные параметры для проверок и переколибровок, но провести мелкую починку правого привода самостоятельно, без деталей, - а там наверняка сожжена какая-нибудь плата, отвечающая за проводимость мышечного сигнала, - он не в состоянии. Разберет и начнет копаться – сделает только хуже.
Он еще раз сверяется с курсом. Лететь около суток. Геральт расслабляет спину и плечи, откидывается в кресле удобнее и закрывает глаза. Состояние гибернации приходит к его натренированному сознанию быстро, перед глазами вспыхивают цветные пятна сообщений внутренних систем, отчетов, столбцы нулей и единиц.
ИИ будит его очередным радостным перезвоном. Геральт открывает глаза, сразу внимательный и собранный, перехватывает управление кораблем, очень деликатное в условиях промышленного города.
— «Малый транспортный челнок R-0a-cH, проведите идентификацию. Назовите цель вашего прибытия и главного пилота».
Геральт левой рукой подцепляет тонкую антенну микрофона, настраивается на волну порта.
— Малый транспортный челнок R-0a-cH. Цель прибытия – ремонт и дозаправка. Главный пилот – ведьмак, серийный номер G-3r-Alt.R-i5i-An, лицензия на выполнение профессиональной деятельности, управление транспортным средством и технические осмотры собственных систем присутствуют.
Геральт произносит это на одном дыхании, фраза привычная, плотно въевшаяся под корку механический и биологической части мозга, обязательная для собственной самоидентификации при прибытии на все разумные планеты. Он знал, что обязанность произносить ее раздражает многих ведьмаков, Ламберт несколько раз упоминал о том, что идентифицировать себя как робота или ИИ – ниже его достоинства. Геральт относится к этому спокойно. Правила – есть правила.
На другом конце радиосвязи какое-то время становится тихо.
— «Ведьмак», - голос оператора звучит недоверчиво и брезгливо, - «этого только еще не хватало. Швартуйся в доки S4».
Пол дела уже сделано. О ремонте корабля Геральт почти не переживает. После заказа на ту тварь, у него достаточно кредитов для оплаты восстановления обшивки и замены деталей. Собственный ремонт волнует его куда больше. На всю галактику отыщется едва ли двадцать мастеров ремонта техники его класса. Геральт осматривает место всего приземления из иллюминатора и морщится. Кажется, после ремонта корабля ему придется возвращаться на Каер-Морхен. Тут он точно не найдет никого стоящего.
Он сажает корабль почти вслепую. Магнитные датчики вышли из строя, камеры на борту полуслепы из-за радиационных вспышек, которые накрыли его на пути к месту выполнения заказа, но Геральт уже столько времени провел со своим кораблем, что знает его досконально и наизусть, как собственную механическую часть тела, чувствует его габариты и знает, где находятся стыковочные замки.
У трапа его встречает механик. Кожистый, черный, сморщенный и многорукий, нильфгаардец смотрит из-под выпуклого лба недобро и презрительно. Геральт игнорирует это.
— Нужно провести полный осмотр, заменить поврежденные детали и заварить бок.
— А кредитов то хватит, выродок? – цедит нильфгаардец на своем шипяще-щелкающем языке. Геральт молча вызывает панель кошелька на своем визоре. Увидев сумму, нильфгаардец сплевывает, протирает руки масляной тряпкой.
— У нас в штате нет механика, который будет заниматься такой рухлядью. Как он еще вообще летает.
Геральт проглатывает легкое раздражение, бегущее электричеством по биологической коже.
— Сможешь провести обследование и достать детали?
Читать эмоции нильфгаардцев сложно. Но Геральт достаточно работает с этой многочисленной и воинствующей расой, чтобы понимать их интонации и мимику. Нильф раздражен, но не хочет упускать выгоду.
— Да. Обследование восемьсот. Детали в соответствии с рынком, плюс двести сверху.
Это грабеж. Геральт сжимает зубы, делает едва заметный шаг к нильфгаардцу.
— Двести? Не много ли? – спрашивает он предельно спокойно. Нильфгаардец колышет своими складками, щелкает какое-то местное проклятие.
— Сто пятьдесят.
— Сто.
— Сто двадцать пять или ты забираешь свою посудину и катишься отсюда до ближайшей черной звезды.
Геральт протягивает ему руку для рукопожатия, правый сервопривод опять заедает.
— Идет. Не знаешь, есть тут ремонтник биоинженерный?
Нильфгаардец жмет ему руку, клокочет что-то невразумительное.
— Был тут один. Крикливый такой человечишка, молодой, все на работу к нам просился. Но я бы ему внешние винты выворачивать не доверил, не то, что в мелочи копаться. Ищи его по барам. Небось, надирается сейчас с горя.
Он оставляет задаток и покидает доки. Нужно пополнить припасы и, на всякий случай, посмотреть на того человека, который разбирается в биомеханическом оборудовании.
В баре пахнет техническим маслом, крепким спиртом, перемешиваются запахи представителей разных рас, еды и давно неубранных комнат, пожранных коррозией в углах. Одним словом это пахнет как помойка, и Геральт жалеет, что у него нет функции, которая отключала бы его навороченных нюх.
Зерриканец за стойкой смотрит на него незаинтересованно и скучающе. Геральт интересуется возможностью поставки продовольствия на корабль, цена оказывается вполне приемлемой, Геральт заказывает себе ужин, - сублиматы, потому что местные блюда выглядят настолько специфически, что Геральт не уверен, что даже его организм в состоянии переварить такое, - и спрашивает о биоинженере.
Зерриканец переводит мутноватый взгляд с Геральта вглубь зала, заторможено жмет плечами.
— Тот, который поет всякое дерьмо на своем языке? Да вон он.
Геральт смотрит в ту сторону, куда кивает хозяин бара. И думает о том, что в таких случаях характеристикам нильфгаардцев стоит верить. Потому что человек, распевающий что-то про «девицу с Виковаро», не походит на того, кто может заняться его сервоприводами. Геральт даже не будет тратить на него свое время.
Он забирает свою еду и уходит в дальний угол.
Поесть в тишине ему не удается. Человек, который назвался в доках биоинженером, а теперь распевал песни в дрянном баре, приметил его. Кажется, виноваты в этом седые волосы. Он заканчивает свою песню, заказывает пива, - Геральт секунду раздумывает, не взять ли ему тоже, раз тут есть, - и целенаправленно направляется к нему. Геральт тихо чертыхается.
— Я слышал, ты искал биоинженера, - говорит человек, нависает над столом Геральта, и это может быть и выглядело внушительно, если бы не комплекция "биоинженера" и его внешний вид.
— Ты ошибся, - чеканит Геральт, совершенно не впечатленный.
— Постой, ты же ведьмак, да? Наверняка тебя нужна калибровка, чистка и замена каких-нибудь деталей? Я еще и проводимость внешних и внутренних импульсов настроить могу, коды от ошибок почистить, даже модифицировать, - тараторит человек, цепляясь за стол Геральта как за спасительную соломинку, - у меня опыт есть и диплом. Я вообще специалист в этом деле, учился у лучших. И возьму не дорого. У тебя же такая работа! Всегда лучше перестраховаться, вдруг электроника подведет в самый неожиданный момент...
Голова у Геральта болеть не может. Но от скорости, с который этот человек говорит, в чувствительных ушах начинает шуметь.
— Я сказал, что меня это не интересует, - еще раз с нажимом повторяет он, в голосе проскакивают рычащие нотки.
— Ну, пожалуйста?
Геральт моргает. Инженер его упрашивает?
— Если не понравится, или не получится чего, я верну кредиты. Серьезно. Это такая невероятная возможность посмотреть на первоисточник биоинженерии.
Перспектива быть чьим-то подопытным Геральта не радует. Но предложение звучит достаточно заманчиво, чтобы он задумался об этом.
— Лютик.
Взгляд у Геральта достаточно красноречивый, чтобы биоинженер, обворожительно улыбнувшись, протянул ему руку.
— Зовут меня так. Лютик.
— Геральт.
— Ты не представляешь, какая это удача – встретить ведьмака! У тебя проблемы с приводом? Я вижу твою руку. Как работа, есть спрос? На сколько процентов ты механический? Ты здесь на том оригинальном корабле? Их, кстати, я тоже умею чинить. Но это так, увлечение. Какую тварь ты убил последнюю?
Геральт думает, что это будет очень долгий вечер.