С каждым днём она всё сильнее молила его о спасении. Он видел это во взгляде, полном отчаяния, читал по дрожащим губам. Слышал в разговорах за стеной, срывающихся по ночам в крики.

Только он мог её спасти.

Только он замечал её боль.

Он знал, во сколько она выходит утром на работу, и всегда ждал её на лестничной площадке. Она скромно улыбалась при встрече, оглядывалась — не видит ли тот, другой — и желала ему доброго дня. А затем спешно спускалась по лестнице, и ему лишь оставалось вдыхать аромат её духов. И чувствовать, как пульсирует мысль в её голове: «Спаси меня».

Спаси меня.

В долгих телефонных разговорах всегда было много слёз — он почти видел, как они катились по её бледным щекам, одна за другой, и разбивались о кафель в ванной. Он мог бесконечно слушать её голос, но каждое слово разрывало его сердце на куски.

Она молила о спасении, и с каждым днём он всё сильнее хотел поддаться её мольбам.

Её шёпот в голове стал почти непрерывным.

«Спаси меня».

«Избавь меня».

«Убей меня».

***

— Твой сосед какой-то странный.

Она протянула ему кружку свежесваренного кофе и зевнула.

— Он чем-то болен, вроде.

— Мы точно мешаем ему спать, иначе чего он на меня так злобно смотрит.

— Уж извини, я и так сдерживаюсь, — улыбнулась она. — Не бойся, он мирный. Здоровается каждое утро.

Это была её первая осень на новом месте и первые отношения, что могли бы стать серьёзными.