— Знаешь, ты очень похожа на мою подругу, — вслух размышляет Доктор, когда его привязывают к камню для жертвоприношений.

Лекса старается его не слушать и смотрит совершенно в другую сторону. Почему-то от взгляда Доктора ей порой становится неуютно, хотя она и знает, что поступает правильно.

— Правда, она бы никогда на такое не пошла, — продолжает Доктор. — Барбара была очень доброй. Иногда мне кажется, что ей не хватало жесткости. Только подумай, она пыталась остановить жертвоприношения ацтеков и изменить историю. А всё потому, что ей стало их жалко.

Доктор бегло осматривает свои привязанные руки.

— А ты делаешь ровным счетом наоборот, — грустно заключает он. — Пытаешься принести меня в жертву, приписывая мне то, чего я не совершал.

Лекса фыркает. «Не совершал», как же! Забыл уже о своих преступлениях, верно.

Доктор молчит, и она понимает: нет, не забыл. Но он по-прежнему ничего не признает, предпочитая винить во всем своего несуществующего двойника.

Ничего, ему уже недолго осталось.

И Лекса делает знак, призывая начать жертвоприношение.