«Доброе утро. В Шанхае шесть часов утра. Прямо сейчас о событиях в стране и городе.
В Шанхае, Нанкине и Ханчжоу объявлен желтый уровень опасности. Из-за непрекращающихся дождей есть угроза выхода из берегов Янцзы и Хуанпу. Уровень воды в реках превысил норму. Из-за риска затопления закрыты станции метро: Сонбин Роад, Чжанхуабанг и Фусиндао.
За две недели уровень воды в двухстах тридцати трех реках страны превысил безопасную норму. На шестидесяти из них уровень выше критического. Затоплены города Ухань и Цзунъян.
В то же время, небывалый снегопад накрыл север страны. Заместитель директора метеобюро Пекина господин Ван Сюхай сообщает, что за ночь в столице выпало тридцать сантиметров осадков, предполагают, что температура воздуха после снегопада опустится на 15-18 градусов. В зоне непогоды Пекин, Тяньзин, провинции Шаньси и Хэбэй, Лямин и Внутренняя Монголия».
***
– Чжань-гэ, вернись в кровать, – Ибо обнаженный, разомлевший после недавнего оргазма, растянулся на смятых простынях.
Сяо Чжань, тоже не стесняясь своей наготы, распахнул тяжелые шторы на панорамных окнах. Света в спальне не прибавилось.
– Тебя снимут папарацци, – донеслось с кровати.
Сяо Чжань, вплотную подошел к стеклу и попытался рассмотреть набережную и дома напротив, но сквозь утреннюю хмарь и потоки дождевой воды проступали только неясные пятна, еще не отключенной с ночи, иллюминации.
– Ты думаешь нас выслеживают с коптера? – усмехнулся Сяо Чжань. – Даже если так, там такой дождь, что удачи им в их нелегком деле.
Сяо Чжань повернулся и все же подошел к кровати, но только для того чтобы щелкнуть по выключателю у изголовья. Серый сумрак комнаты рассеял теплый желтый свет.
– Вставай, – Сяо Чжань наклонился и быстро чмокнул Ибо в губы. – Тебе выезжать через полчаса.
– Через сорок минут, – простонал Ибо. – Мы можем еще немного поваляться.
Ибо широко улыбнулся и раскинулся на кровати, бесстыдно отведя бедро. Поиграл бровями.
Сяо Чжань не упустил возможности лишний раз полюбоваться. Окинул взглядом стройное, подтянутое тело, плоский живот в разводах его, Сяо Чжаня, спермы, белизну бедер, подсвеченную пятнами засосов, аккуратно подстриженный лобок и мягкий член.
Для того, чтобы успеть заняться сексом им пришлось проснуться в половину шестого. Секс по будильнику – вот правда их жизни в последние три года.
– Или, – Сяо Чжань выразительно посмотрел Ибо в глаза, провел кончиками пальцев по поджавшемуся под прикосновением животу. – Мы могли бы успеть вместе принять душ.
– Хмм. Пожалуй, это предложение мне нравится.
– О, – пальцы Сяо Чжаня скользнули по члену Ибо. – Я вижу.
***
«Экстренный выпуск из США. Лос-Анджелес практически стерт с лица Земли несколькими торнадо. Сейчас вы видите то что осталось от города. Управление авиацией США запретило все авиарейсы на территории Соединенных штатов. К несчастью, коррективы поступили слишком поздно и несколько самолетов упало из-за сильной турбулентности».
– Ужас какой.
За спиной диктора были кадры горящих на взлетной полосе самолетов и разрушенное здание международного аэропорта Лос-Анджелеса.
Сяо Чжань замер перед телевизором с полотенцем в одной руке и пультом в другой. Ибо забрал у него пульт, выключил телевизор и поцеловал во влажное плечо.
– Не хочу ничего знать до завтрака.
– Но там что-то серьезное стряслось.
– В Америке, за тысячи километров, – Ибо привычно помедитировал над кофемашиной выбирая между Амаретто и лесным орехом. – Хочу спокойно выпить свой утренний кофе и только потом узнавать о катастрофах.
– А я не хочу, чтобы ты куда-то ехал в такую погоду. У меня плохое предчувствие, – Сяо Чжань посмотрел на стену дождя за окном. – На западе наводнения, а в Пекине снег валит не переставая. Все рейсы отменили.
– Я бы предпочел снег.
Ибо быстро надел любимые карго и зарылся в шкаф в поисках свежей футболки. Одежда в шкафу перемешалась так что сложно разобрать где чьи футболки, трусы и носки.
– Тебе обязательно сегодня возвращаться в Ханчжоу? Что вы будете снимать в такую погоду?
Ибо пожал плечами.
– Режиссер хочет отслеживать погоду на месте. Надеется, что дождь хоть на пару часов прекратиться и мы успеем в это окно отснять сцены на озере.
– Не хочу, чтобы ты уезжал, – Сяо Чжань протянул к Ибо руки, тот тут же обхватил его пальцы и нежно провел по костяшкам.
– Не хочу уезжать, – притянул Сяо Чжаня к себе и легко дотронулся до его губ своими. Мягко касаясь. – Вчера перед сном я подумал, что хочу забить на все, перестать скрываться и устроить нам медовый месяц где-нибудь в Исландии.
Сяо Чжань засмеялся.
– Тогда у нас точно появится очень много времени друг на друга. Потому что работы не будет никакой.
– Звучит как отпуск, – Ибо тоже улыбался, давая понять, что шутит.
– Бессрочный и за свой счет. Ты бросишь меня через месяц, не выдержав совместного быта и моего старческого брюзжания.
Сяо Чжань обхватил лицо Ибо и слегка сжал щеки делая его похожим на маленькую уточку из американского мультика.
– Люблю твое брюзжание.
– А я люблю тебя, – серьезно сказал Сяо Чжань. – Ты же знаешь?
– Знаю. Но я люблю тебя сильнее, – Ибо вытянул и без того надутые губы еще сильнее, напрашиваясь на поцелуй.
Сяо Чжань засмеялся и несколько раз звучно чмокнул.
Телефон Ибо ожил стандартной мелодией.
– Это Лэ-Лэ, мне пора, – но даже не думал сдвинуться с места.
– Не грусти, лао Ван. Мы увидимся послезавтра.
– Обещаешь?
– Куда я денусь? У меня три спектакля в Шанхае.
– Хорошо выступи, – пробормотал Ибо ему в губы.
– Конечно, не могу же я опозорить своего бойфренда.
Ибо улыбнулся так, что можно идти освещать этой улыбкой промозглое утро.
– Скажи еще раз.
– Иди уже, – Сяо Чжань легко толкнул его в грудь.
– Скажи!
– If I was your boyfriend, – пропел Сяо Чжань. – I'd never let you go.
– Скажи.
– Boy-frien-d, – отчеканил Сяо Чжань, с жаром поцеловал Ибо и вытолкал того за дверь.
***
«Уровень воды в Янцзы превысил критический. В целях безопасности закрыты все станции метро прибрежной линии. Авиасообщение с аэропортом Пудун приостановлено.
Просим жителей оставаться дома и пользоваться метро только в случае крайней необходимости».
Сяо Чжань и его менеджер Чжун Юэ медленно продвигались в плотном потоке машин к Народной площади и Большому театру Шанхая. Движение как в большие праздники – пробкам не видно конца.
– Чем нам грозит этот потоп? – Сяо Чжань посмотрел в окно «Форда». Газоны вдоль проезжей части превратились в огромные грязные лужи из которых торчали деревья и фонарные столбы. По тротуарам реками бежала вода. Стоки не справлялись. – Спектакль отменят?
«A Dream Like A Dream» постоянно отменяли из-за пандемии и еще одна отмена, причем в день премьеры, была бы серьезным ударом для труппы.
Чжун Юэ сосредоточенно листала ленту в телефоне.
– Не вижу новостей об отмене мероприятий. Рекомендуют оставаться дома, но я сомневаюсь, что креветки прислушаются.
– Плохо, – Сяо Чжань нахмурился. – Это может быть опасно для них и для меня. Наверняка хейтеры найдут выгоду в этой ситуации. Подадут все так будто это я наплевал на безопасность и лично даю спектакль.
– Может стоит написать пост в Вейбо?
– Да. Напиши, чтобы прислушались к предупреждениям и сидели дома, а если рискнут ехать, то пусть добираются наземным транспортом, как советуют в новостях.
Телефон просигналил сообщением. Ибо прислал в Вичат селфи на котором было видно только его глаза, нижняя часть лица была скрыта – Ибо натянул на нос широкий ворот худи.
Сяо Чжань улыбнулся и сам проделал тот же маневр. Вдохнул полной грудью оставшиеся намеки на Bleu De Chanel. За три года у них успели появиться кое-какие привычки. Например, они любили меняться одеждой после коротких свиданий.
Эти три года были полны любви и одиночества. Но если бы Сяо Чжаню предложили удалить их или повторить, он бы повторил не раздумывая. Даже с осознанием, что дальше легче не будет.
А еще сейчас, спустя три года, Сяо Чжань как никогда прежде боялся разрыва. Боялся, что на очередном коротком свидании Ибо скажет, что устал искать время для встреч в плотном графике. И у них случится классический развод звездной пары. «Они расстались из-за несовместимости в расписании». Чушь собачья. Сяо Чжань считал, что подобные заявления просто оправдание для банального: разлюбили, не хотят быть вместе. Если бы любовь была – расшиблись бы в лепешку, чтобы просто увидеться. Потратили бы три часа на дорогу от Ханчжоу до Шанхая ради легкого ужина, секса и сна с любимым человеком, а потом пустились бы в обратный путь, ни о чем не жалея.
Сяо Чжань вспомнил как Ибо сегодня будил его, как ощущались его пальцы внутри. Внизу живота потеплело.
Из сладких воспоминаний вырвал резкий толчок. Сяо Чжаня бросило вперед на спинку водительского кресла. Рядом вскрикнула Чжун Юэ. Машина резко затормозила, оглушая пронзительным сигналом.
– Простите, – оглянулся на них водитель. – Кажется впереди авария.
– Хэ лаоши! Напугал, – Сяо Чжань испуганно всмотрелся в лобовое стекло, прямо перед ними стоял синий «Опель». – Мы врезались?
– Нет, едва успел затормозить, – ответил водитель.
– Хорошо, – Сяо Чжань попробовал выровнять дыхание. – Я так испугался. Ты как, Юэ-цзе? Не ушиблась?
– Все в порядке, Чжань-Чжань, жива.
***
«На северо-западе Пекина зафиксирована рекордно низкая для региона температура. Об этом сообщило метеобюро города. Уточняется, что температура составила -27,6 градуса и продолжает падать. Экстренные службы держат ситуацию под контролем. Горожан призывают оставаться дома».
Лэ-Лэ добавил звук радио. В Пекине осталась его беременная жена. Ибо не отвлекал от дороги. Не то чтобы они часто болтали по пустякам, но сейчас точно было не лучшее для этого время. В их интересах, чтобы Лэ-Лэ был полностью сосредоточен. Из-за нескончаемого дождя видимость была отвратительная, дождь хлестал в окна, приходилось сбрасывать скорость. Добраться побыстрее точно не получится. Обычно они доезжали до Ханчжоу за три, с небольшим, часа. Сегодня за это время они не проехали и половину пути.
Неизвестно, что хуже: рекордно низкие температуры или эта сырость. С тем количеством снега, что выпал в Пекине, можно устраивать настоящие снежные баталии. Снять виллу за городом и развлекаться в свое удовольствие. Играть в снежки, строить снежные замки, а потом греться с Чжань-гэ у камина. А дождь в январе ничего кроме тоски не навевал.
Ибо зарылся носом в широкий ворот толстовки, втянул воздух и довольно улыбнулся. Это была толстовка Сяо Чжаня и она все еще хранила его теплый запах потому что гэ проходил в ней вчера весь день.
Ибо включил телефон, посмотрел на часы и выбрал контакт Сяо Чжаня. Тот как раз должен был выехать в театр.
– Уже соскучился, Бо-ди?
– Всегда.
– Я сильнее.
– Не обманывай. Это я трясусь в дороге два часа. Ты не успел заскучать.
– Мы тоже застряли на Фучжоу. Даже смешно, отсюда пешком быстрее дойти.
Ибо услышал хлопок двери.
– Ты что, правда пошел?
На заднем фоне он услышал обеспокоенный голос менеджера Сяо Чжаня.
– Сейчас вернусь, – ответил ей Сяо Чжань. – Просто решил посмотреть, что впереди. Бо-ди, представляешь у нас дождь закончился.
– Это я забрал его весь с собой, чтобы лао Сяо не вымок.
– Лао Ван мой герой.
Ибо услышал в трубке сигналы машин.
– Чжань-гэ, зачем ты вышел? Тебя узнают.
С того дня, как сасены заблокировали Сяо Чжаня в отеле, прошло уже больше полугода, но Ибо все еще был довольно чувствителен к появлению гэ на публике без охраны. На него до сих пор иногда накатывало чувство острой беспомощности, когда он натыкался на слитые видео. А Сяо Чжань продолжал быть беспечным.
– Ерунда, я в панамке.
***
Дождь закончился. Сяо Чжань посмотрел на проступающее сквозь облака синее небо. Удивительно как мало человеку надо для счастья. Всего лишь чтобы закончился дождь. Люди на мостовой закрывали зонты и улыбались первым лучам солнца.
Сяо Чжань сделал глубокий вдох и закашлялся, влажный воздух смешивался с выхлопными газами множества машин.
– Чжань-гэ, – Ибо звучал обеспокоенно. – Вернись в машину.
Сяо Чжань прошел на пару метров вперед, между рядами автомобилей. Он сам не знал, что надеялся увидеть, скорее просто хотелось размять ноги. Из белого «Чангана», у которого он остановился, в окно, чуть ли ни по пояс, высунулся мужчина.
– Что там случилось?
– Не видно, – пожал плечами Сяо Чжань.
На сиденье рядом с водителем он заметил мальчика лет шести увлеченно играющего в Нинтендо. Можно ли детям садиться на передние кресла? Сяо Чжань не был уверен.
– Сяо Чжань! – в телефоне о себе напомнил Ибо.
– Все-все, Бо-ди! Я возвращаюсь.
Стало темнее и ветер усилился. На лицо упала пара мелких капель. Снова дождь, не долго радовались.
Сяо Чжань развернулся к своей машине и замер. По темной воде Хуанпу прошла волна и выплеснулась на мостовую.
Небо на горизонте стремительно темнело. Серая графитная пелена подкрадывалась к небоскребам на том берегу, скрывала за ними небо и землю. В ее глубине что-то поблескивало. Молнии, понял Сяо Чжань. В воздухе кружили ошметки похожие на распотрошённую газету, но это был бред – даже после операции на глаза Сяо Чжань не увидел бы газету с такого расстояния.
Здание Шанхайской башни медленно качнулось.
– Что за бред, – пробормотал Сяо Чжань в трубку. – Башня качается.
– Что? Какая башня?
– Шанхайская. Отель.
– Я не понял шутки, прости Чжань-гэ.
Строительные леса вокруг нового небоскреба, возведенные кажется уже на сотню этажей, вздулись как парус и начали осыпаться.
Люди на том берегу бежали, но падали и их волочило по земле к ограде набережной. Сяо Чжань увидел, как мужчина схватился за фонарный столб и через секунду его накрыло красной крышей заправки «Синопек».
– Боже мой.
– Чжань-гэ?
Сяо Чжань не слушал, медленно опустил руку с телефоном. Он испугался так, что был не в силах двинуться с места. Совсем рядом пронзительно закричала женщина. С головы сорвало панаму. И он услышал звук, тот становился все громче и наконец превратился в рев. Дождь, ветер, бьющееся стекло, скрежет металла, крики людей.
Сяо Чжань рванул к своей машине. Ветер уже преграждал ему дорогу и толкал обратно.
– Пристегнитесь! – он резко хлопнул дверцей машины.
– Что? – Менеджер подняла глаза от телефона, удивленно посмотрела на то как Сяо Чжань нервно дергает ремень безопасности.
– Быстро!
– Чжань-гэ! – успел он услышать из трубки, которую оказывается продолжал сжимать в левой руке.
Отбросил телефон на сиденье и потянулся сам пристегнуть Чжун Юэ. Машину качнуло, и Юэ наконец поняла, что он не шутит.
Мужчину на скутере между рядами опрокинуло и протащило по асфальту. Сяо Чжань успел заметить гримасу ужаса на его лице.
– Прикрой голову!
Машину тряхнуло еще раз. Кто-то в пробке начал истошно сигналить. Они с Юэ вскрикнули от удара, в них въехали сзади. Машину протащило вперед и впечатало в микроавтобус. На долю секунды Сяо Чжань подумал, что все закончилось. Он осторожно приподнял голову и увидел в окно сквозь тонировку, стену воды, грязь и мусор тень от пролетевшего мима дерева.
Сзади разбилось стекло, закричала менеджер. Мир перевернулся, а потом еще и еще раз.
– Сяо Чжань!
***
– Чжань-гэ!
Лэ-Лэ притормозил и припарковался на обочине.
– Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети, – Ибо сбросил и набрал еще раз.
– Абонент не…
Сбросил, опустил телефон и дикими глазами посмотрел на Лэ-Лэ.
– Разворачивайся.
***
«Двухбалльный шторм, начавшийся в море в пятидесяти километрах от Шанхая, за пятнадцать минут превратился в ураган пятой категории и обрушился на побережье со скоростью двести восемьдесят километров в час. Десяти километровая волна штормового нагона полностью затопила порт, аэропорт «Пудун» и ближайшие к ним кварталы. В прибрежной части вода поднялась на пять метров. Больше всего от урагана пострадали восточная и центральная части Шанхая. Полностью затоплены районы Баошань, Пудун и Фэнсян. Частично затоплен центр. Количество жертв неизвестно. С городом нарушена связь. В Шанхай направлены спасатели для поиска и эвакуации пострадавших. Сейчас ураган ослаб до третей категории и углубился на материк. Жителям Куншань, Сучжой, Уси рекомендовано оставаться дома и держаться дальше от окон.
С вами Транспортное радио Чжэузен. Сейчас 9:20 утра. Не переключайтесь».
Ибо в панике просматривал ленту. Кто-то умудрился вести стрим. Из окна высотки, сквозь грязную пелену, можно было различить, далеко на земле, машины и человеческие тела. Маленькие фигурки пытались цепляться за столбы, ограды и деревья, но невидимая сила не давала им удержаться, отрывала, волочила по земле вместе с опорой.
Телефон зазвонил так неожиданно, что Ибо чуть не выронил трубку. Звонил менеджер.
– Ибо, ты где?!
– В машине, – глухо ответил Ибо не зная как сказать У Вэю, что развернулся практически на подъезде к Ханчжоу.
– По всей Чжэцзян объявлено ЧС, съемок сегодня не будет, – менеджер замялся и Ибо знал о чем он хочет сказать. – Это… Ибо, ты только не волнуйся. В Шанхае… Такие дела, – менеджер вздохнул и Ибо не выдержал.
– Ураган. Я знаю.
– Знаешь?
– Я еду туда.
– В смысле, ты едешь туда!? – закричал менеджер.
– Я еду к Чжань-гэ.
– Ибо…
– Я не буду это обсуждать.
– Ибо…
– Я. Не буду. Это. Обсуждать! – закричал Ибо и спокойнее добавил. – Будь на связи.
У Вэй не успел договорить, Ибо сбросил вызов. Не удержал крик, толкнул переднее пассажирское кресло. Увидел в зеркало сочувственный взгляд Лэ-Лэ и поджал губы.
Снова открыл Вейбо.
На следующем видео человек прижимал камеру к окну так что было слышно дребезжание рамы. Ибо вздрогнул и поднес телефон ближе к глазам. Там был их дом. В окно был виден их с Сяо Чжанем дом. Нечеткие, размытые дождем и бурей очертания, но Ибо точно знал что это он. Сколько нервов они с Сяо Чжанем потратили, когда решили отказаться в Шанхае от отелей и купить квартиру. Сяо Чжань смеялся, что проще купить ядерное оружие чем конспиративное жилье. Особенно, когда ты постоянно в разъездах, а еще: «Ты контрол фрик, гэ!». Сяо Чжань отказывался полностью довериться менеджменту и хотел лично побывать во всех выбранных квартирах.
Ибо, если честно, мало интересовал вид из окна и интерьер будущей квартиры, какие там будут обои и инсталляция в туалете или напольный унитаз. В Шанхае они проводили меньше времени чем в Пекине и часто были там порознь. У Сяо Чжаня же видимо была профдеформация и он отметал все варианты потому что: «Это пошлость, это колхоз, а это вообще пиздец какой-то». Но все мучения того стоили. Квартира была идеальной и стала для них вторым домом. Возвращаясь в неё Ибо видел кружку в раковине и знал, что это Сяо Чжань оставил ее тут два дня назад. А еще, как всегда, не закрыл зубную пасту, и та подсохла! Не заправил кровать, и, кутаясь в одеяло, Ибо представлял, что оно все еще пахнет Сяо Чжанем.
Ибо многое бы отдал чтобы сейчас вместе с Чжань-гэ оказаться в их уютной спальне. Просто лежать и гладить его плечи.
Мимо экрана пролетел кусок искореженного метала, картинка дернулась. Ибо вздрогнул. Послышался звон разбитого стекла, оператор истошно закричал, камера снова дернулась вправо и стало видно, что соседнее окно пробито ржавой арматурой, а в квартиру теперь хлещут струи воды.
Ибо отбросил телефон, прижал ладони к глазам и крепко зажмурился. Опять схватил телефон, попытался дозвониться до Сяо Чжаня и, раз кажется в пятидесятый, выслушал сообщение автоответчика.
***
Сяо Чжань пришел в себя и дернулся. Все тело болело, грудь сдавливало так что было трудно дышать. Дернувшись он испугался еще больше. Под ногами пустота, мир перевернулся. Побившись несколько мгновений, как насекомое в паутине, он наконец справился с паникой и понял, что он все еще в машине, висит головой вниз, на ремне безопасности. Рядом, как кукла, висела без сознания Чжун Юэ.
Онемевшими пальцами он зашарил в поисках замка ремня безопасности, но вовремя понял, что свернет себе шею если отстегнется сейчас. Пришлось остановиться. Превозмогая себя Сяо Чжань закрыл глаза и попытался сделать пару глубоких вдохов. Из горла вырвались свистящие хрипы. Наконец он сообразил сперва упереться левой рукой в водительское кресло и разблокировал ремень. Как ни пытался он быть аккуратным, все равно довольно неловко упал на пол, который на самом деле был крышей автомобиля. Шею, плечи, руки и грудь будто пронзили сотней иголок. Он чувствовал свой позвоночник, а ведь раньше даже не задумывался, что он у него есть. Под ногами вода, брюки на коленях моментально насквозь промокли.
– Какого...
Сяо Чжань посмотрел в разбитое окно, но то находилось слишком низко, и он не смог понять, что происходит. Увидел только воду, шумную и быструю. Из далека доносились приглушенные ветром крики. Тяжелые удары по дну и бокам машины. Скрежет и хруст металла. Машину качнуло раз другой.
Надо снять Юэ.
Сяо Чжань осторожно обхватил ее запястье и попробовал нащупать пульс. Пульс был слабым, но менеджер жива. Он осторожно отстегнул и опустил ее вниз. Перегнулся через переднее сиденье посмотреть, как дела у Хэ лаоши, но отпрянул назад, зажмурился и зажал себе рот рукой. Проблеваться в лужу под собой не самое удачное решение.
Подушка безопасности скомканной тряпкой болталась на пробившей лобовое стекло и Хэ Цзюня трубе. Водителя пришпилило к креслу словно муху. Сяо Чжань не хотел открывать глаза и видеть это снова, но заставил себя сделать это, надо убедиться, что водитель действительно мертв и ему не помочь. Он осторожно взялся за холодную руку. Нет пульса. Надо выбираться.
– Юэ-цзэ, – он осторожно отвел с лица девушки волосы, припорошенные осколками стекла. Аккуратно, едва касаясь, похлопал ее по щеке. – Эй!
Сяо Чжань понял, что из-за шума дождя и ветра не слышит собственный голос.
– Чжун Юэ!
Ресницы девушки дрогнули, она сделала резкий вдох и закашлялась. Сяо Чжань схватил ее за плечи не давая навредить себе.
– Сяо Чжань?
– Я.
– Что? – она дико озиралась, кашляла и хваталась за грудь. – Что произошло?
– Нас перевернуло. Надо выбираться.
– Твое лицо, – она осторожно протянула руку, но тут же отдернула. – У тебя кровь.
Машину качнуло, повело вбок с мерзким скрипом метала об асфальт.
– Надо выбираться! – повторил Сяо Чжань.
Юэ попробовала открыть дверь, дернула раз другой.
– Не открывается!
Сяо Чжань повернулся к своей двери, но тоже не смог ее открыть.
– Наверное, заблокировало от удара.
Он откинулся в лужу воды и резко пнул, дверь открылась, и ее тут же сорвало с петель.
Сяо Чжань на четвереньках выполз из перевернутой машины и едва не получил по голове куском облицовочной плитки.
Дороги не было. Река заняла ее место, и грязно-коричневые воды прибывали. Посреди дороги образовалась небольшая плотина из смешения сломанных деревьев, столбов и перевернутых машин. В некоторых из них Сяо Чжань увидел тела.
Ветер не давал встать, пригибал к земле и Сяо Чжань с Чжун Юэ так и замерли на корячках в воде по локоть.
Надо идти. Он встал, хватаясь за машину, и поднял Юэ за плечо. Необходимо найти укрытие. Юэ указала на высокое офисное здание впереди по дороге.
– Туда!
До бизнес-центра было около ста метров. В обычный день они добрались бы до него за минуту. Сейчас же Сяо Чжань боялся, что не добегут, но ближайшие магазины с разбитыми витринами и распотрошёнными стихией стеллажами не казались надежной защитой.
– Давай на тротуар!
Держаться ближе к зданиям безопаснее. Сверху раздался натужный скрип, и перед ними упала статуя, до этого украшавшая фасад книжного магазина.
Они побежали, но ветер сбил их, опрокинул так что ноги взметнулись выше головы. Сяо Чжань перевернулся, прокашлялся и пополз как учили на съемках «Козырных войск».
Дорогу перегородил воющий сигналом белый «Чанган». Сяо Чжань поднялся, хватаясь за колесо. Нос автомобиля размозжило о стену, водитель пробил головой лобовое стекло. Сяо Чжань отвернулся, не в силах смотреть на окровавленный труп. Юэ-цзэ схватила его за рукав промокшей насквозь худи.
Они уже обошли машину, когда Сяо Чжань услышал детский плач, едва различимый за шумом стихии.
– Там ребенок!
Пригибаясь он пошел обратно. Ветер усиливался, не позволяя стоять на ногах.
– Оставь! – менеджер схватила его за руку. В ее глазах плескалась паника.
– Ты с ума сошла?!– он аккуратно отцепил от своего рукава ее пальцы. – Иди одна!
Чжун Юэ замотала головой и сильнее вцепилась в его руку.
***
Мальчик сжался на переднем сиденье. В отличие от отца он был пристегнут. Сяо Чжань дернул ручку – дверь заблокирована. Он постучал в окно. Мальчик дернулся и уставился на него испуганными, опухшими от слез глазами.
– Открой! – Сяо Чжань указал на водительскую панель. – Разблокируй!
Мальчик продолжал пялиться на него, потом конвульсивно дернул головой в сторону панели и трупа, зажмурил глаза и снова заревел.
Сяо Чжань подобрал кирпич. Снова постучал в окно и показал на него.
– Закрой голову! Голову!
В глазах ребенка не было разума и Сяо Чжань отчаялся, но тот вдруг моргнул пару раз и наклонился к коленям, закрываясь руками. Сяо Чжань размахнулся и разбил окно. Счистил кирпичом осколки с рамы и сунулся в салон.
– Тихо, тихо. Давай отстегнем тебя. Обхвати меня за шею. Ну же!
Сяо Чжань вытащил мальчика из машины.
– Папа! Мой папа! – всхлипывал ребенок. – Я боюсь смотреть! Мой папа!
– Все, все.
– Но там мой папа!
Сяо Чжань не был специалистом по общению с детьми, все что он сейчас мог это прижать мальчика сильнее, чтобы тот не дергался, и бежать к укрытию. Чжун Юэ держалась рядом.
В воздухе с натужным гудением кружили металлические листы. Прямо на них несло поваленный платан. Часть его ветвей сбита, но и оставшихся хватало, чтобы снести их с ног. Дерево налетело на перевернутый микроавтобус и застряло в нем. Раздался скрежет, машину вместе с платаном повернуло.
Вдруг землю встряхнуло, небо на горизонте озарила синяя вспышка. Сяо Чжань и Чжун Юэ присели, вжали головы в плечи.
На секунду ветер поменял направление. В лицо перестало бросать мусор.
– Бежим!
Сяо Чжень бросил быстрый взгляд на Чжун Юэ и не оглядываясь побежал ко входу в здание. Сзади раздался вскрик. Хотелось орать, но он только крепче сжал зубы и обернулся. Юэ стояла на коленях, ладонями опираясь в асфальт под водой. Пришлось развернуться и вздернуть ее на ноги.
***
На шоссе их обогнала колонна военных грузовиков, они подъезжали к Шанхаю как к полю военных действий.
Даже с трассы было видно, что на севере города пожар. Небо то и дело вспыхивало синим.
– Что это?
Ибо не в силах больше просматривать новостную ленту, пересел вперед.
– Думаю, авария на подстанции. В новостях же говорили, что город полностью обесточен.
Чем дальше они углублялись в город, тем больше видели разрушений. Дело уже не обходилось сбитыми ветками и улетевшими зонтами уличных кафе. Легкие постройки разметало ошметками профнастила и обшивки.
Последняя машина в военной колонне остановилась около мужчины на тротуаре. Тот сидел, прижимая к разбитой голове ком пропитавшейся кровью тряпки.
На перекрестке с Циляньшань пришлось ненадолго остановиться, но солдаты быстро убрали с дороги упавшее дерево.
– Паньгу! – Ибо вздрогнул. Женщина в дождевике и спортивном костюме стояла по колено в воде. Видимо, потеряла кота или собаку. – Паньгу!
Ибо поджал губы. Пусть Паньгу благополучно вернется домой.
На перекрестке с кольцевой военные внезапно разъехались на две группы, но ни одна из них не поехала к центру.
Ибо с Лэ-Лэ замерли перед развилкой и проводили взглядом колонны.
– У них, наверное, какое-то задание.
А если в центре все безнадежно и потому они туда не едут? Ибо старательно гнал от себя плохие мысли, но они настойчиво возвращались. Что если в центр не проехать? Что если их дом разрушен? Что если Сяо Чжань… Ибо залепил себе вполне реальную пощечину да так что щеку моментально начало печь.
Лэ-Лэ удивленно уставился на него, но не стал вмешиваться, отвернулся и отвел взгляд.
– Полегче.
Уровень воды рос. Несколько раз пришлось выйти из машины, чтобы убрать с пути столбы и деревья. В конце концов они уперлись в то что когда-то было пробкой, а сейчас мешаниной из машин и мусора. Как будто маленькие дети раскидали игрушки. Только в этих были люди.
– Пошли. Дальше не проедем.
Лэ-Лэ до смешного аккуратно припарковал машину.
Надо ли им проверять живы ли люди в машинах? Ибо не был уверен, что сможет. Слава Богу большинство были пустые, лишь в трех из них погибшие водители. У старого «Рено» была распахнута пассажирская дверь, а рядом в воде что-то ярко-алое, привлекало внимание. Только подойдя совсем близко Ибо понял на что смотрит. Труп молодой девушки в ярко-алом плаще. Тело качнулось в мутной илистой жиже и намокшие темные волосы чуть не коснулись Ибо. Вскрикнув он резко дернулся в сторону, запнулся, напоролся на что-то под водой, щиколотку пронзило острой болью. Ибо взмахнул руками и упал бы не подхвати его Лэ-Лэ у самой воды.
– Меня сейчас вырвет, – сквозь зубы процедил Ибо.
Лэ-Лэ растер ему спину между лопатками и повел под локоть в обход пробки.
***
Они продвигались так медленно, что Ибо снова начал впадать в отчаяние. Такими темпами они доберутся до театра только к ночи. Нога болела, и он старался не думать, что с ней. Возможно легкое растяжение или вывих, а может быть там открытая рана и он заработает заражение крови к концу дня.
На пути возвышалось очередное сломанное дерево. Ибо поднял глаза и замер.
– Лэ-Лэ! Смотри! Это что лодка?
В ветвях ивы и правда застряла весельная лодка.
– Я подумал, у меня галлюцинации!
Лэ-Лэ глянул в навигатор.
– Мы недалеко от реки Усунцзян, идем прямо к мосту. Наверное, принесло оттуда.
Но моста не было. Мелкая когда-то речушка превратилась в полноводную реку.
Между домами им приходилось пользоваться веслами как шестами, выйдя же на широкую воду они принялись грести и дело пошло быстрее.
– Помогите!
Посреди реки на дне перевернутой моторной лодки сидел человек.
– Помогите! Я не умею плавать!
Это оказался лысеющий мужчина лет сорока. Представился как Ли Чжан, менеджер консалтингового бюро. У него на лбу краснела огромная шишка. Одежда была сырой насквозь, и трясло его так, что они чуть не перевернули собственную лодку, пока затаскивали его на борт.
– М-меня ун-несло. Н-не п-понял к-как ж-жив остался.
Ибо качнул головой давая понять, что услышал, понял и сочувствует.
Они пересекли широкое речное пространство и попали на трассу, где снова пришлось отталкиваться веслами от брошенных машин.
– А в-вы не отвез-зете м-меня на Цаоян? Эт-то направо.
Ли Чжан махнул рукой на очередном перекрестке.
Ибо отрицательно мотнул головой.
– Мы в центр.
– Н-но я не доб-берусь сам.
– Извините, мы спешим, но вы можете плыть с нами, или мы высадим вас у какого-нибудь ТЦ, там должны быть люди.
Ли Чжан поджал губы.
– А я в-ведь тебя узнал, – покачал он пальцем в сторону Ибо. – Т-так и знал, чт-то твои игры в сп-пасателя всего лишь п-показуха! Я вид-дел н-новости из Хэн-нани, где ты мешался н-настоящим героям.
Ибо сильнее стиснул весло, но решил не связываться. Надо же, спас хейтера, даже смешно. Зато не выдержал Лэ-Лэ.
– Слыш, мужик. Ты бы помолчал, а то придется учиться плавать.
Но, видимо, удар по голове отбил этому Ли Чжэну инстинкт самосохранения – иначе было не объяснить, почему тот не заткнулся.
– А ты правда педик?
Ибо резко обернулся.
– Да что вы себе…
– А что? Я читал на Вейбо, что ты с этим мутишь. Как его? С Сяо Чжанем. И кто из вас кого? – мужик похабно улыбнулся. – Эх, я бы не отказался присунуть Сяо Чжаню. Это вроде не пидорство даже. Расскажешь, как…
Ибо не огрел его веслом только потому, что оно было слишком тяжелым. Пришлось действовать кулаком. Он ударил два раза без разбора, не целясь. Разбил ублюдку лицо и скулу. Схватил за шиворот и вытолкал за борт. Тяжело дыша, уперся в колени. Этот день вытянул из него все силы, а ведь только полдень.
– Ты ублю… – голова Ли Чжэна скрылась в мутной воде, но тут же вновь показалась на поверхности. – Плавать… Я не умею!
Мужик орал и размахивал руками, поднимая вокруг себя кучу грязных брызг, пока, видимо, не уперся ногами в асфальт. Встал, тяжело покачиваясь. Вода доставала ему до пояса.
– Чертов ублюдок, – Ибо сплюнул в воду. Хотелось вылезти из лодки и добавить. На плечо легла тяжелая рука.
– Давай спокойнее. Не трать время.
– Да. Ты прав. Спасибо, Лэ-Лэ.
Навигатор показывал, что до театра десять минут. Но это при свободной дороге и на машине. Пешком – минут сорок. В их условиях хорошо если доберутся за час. И что дальше? Что если Сяо Чжаня не окажется в театре. Ибо придумал себе такую сказочку: Чжань-гэ укрылся от урагана, а потом спокойно добрался до театра. Но это была лишь фантазия. Что если Сяо Чжаня там не окажется? Значит, Ибо пойдет искать его на Фучжоу. А если его, как Ли Чжэна, унесло в реку? Значит, Ибо прочешет всю Хуанпу.
***
– Ван Си! Ван Си-и!
Такой пронзительный фальцет, что оглохнуть можно. Невыносимо.
– Ван Си!
Шепот в попытке успокоить и снова захлебывающееся:
– Ван Си-и…
Сяо Чжань откинулся на стену, запрокинул голову и пару раз постучал затылком в надежде, что боги благословят его и он оглохнет.
Около двух часов назад они едва успели заскочить в здание через пустую раму двери. Сзади раздался мощный удар, скрежет метала и вслед за ними хлынула вода, затапливая первый этаж.
Они с Чжун Юэ и мальчиком, теперь он знал, что того звали Ян-Ян, укрылись в коридоре на втором этаже. Здесь же были и офисные сотрудники. Во многих кабинетах выбило окна, никто из них не рискнул там оставаться.
В коридоре было вполне уютно. К услугам собравшихся туалет и два кулера с горячей водой. Но тьма была кромешная и Ян-Ян боялся. Резервные генераторы в здании не предусмотрели. Разряжать смартфоны фонариками никто не рисковал.
Все было спокойно, пока не умер муж госпожи Ван. Среди собравшихся ни одного врача, и они могли лишь предположить, что это инфаркт, аневризма или что-то еще столь же непредотвратимое. Господин Ван с женой успели укрыться от урагана, но это не спасло его жизнь. И вот почти час все пытаются делать вид, что ничего не происходит.
Первые пятнадцать минут Сяо Чжань очень сочувствовал госпоже Ван и жалел ее мужа. Но головная боль быстро изменила его настроение. На каждом новом «Ван Си» ржавое шило протыкало его левый глаз и добиралось до мозга. Каждый раз все глубже.
«Я ужасный человек, – думал Сяо Чжань. – Но я хочу, чтобы она заткнулась».
Ян-Ян опять начал тихонько плакать, и Сяо Чжань раскачивался с ним на руках из стороны в сторону. Он бы и сам с удовольствием поплакал или поорал, чтобы избавиться от напряжения. Тело пробивала мелкая нервная дрожь, она проходила через все мышцы в его теле.
– Юэ-цзэ, я больше не в силах это терпеть, давай поднимемся на пару этажей. Может даже найдем там аптечку.
Чжун Юэ вздохнула, но без пререканий надела свои сырые сапожки и поднялась, держась за стену.
– Пошли. А-Ян, может, ты слезешь с Сяо Чжаня и пойдешь сам? Гэгэ очень устал.
Мальчик в ответ только глубже зарылся носом в ворот худи Сяо Чжаня и замотал головой.
Сяо Чжань мог только надеяться, что психику ребенка удастся восстановить. Когда они счищали с его волос и лица брызги крови, мальчик все повторял, что ему было очень страшно, и он очень боялся смотреть на папу. Через некоторое время им удалось узнать, что мама Ян-Яна сегодня на важном совещании. А в кармане его курточки телефон, но он, как и их телефоны, не ловил сеть.
– Все в порядке Юэ, мне сейчас тоже надо за кого-то держаться.
Голос хрипел, челюсть и горло пережимал спазм. «Видимо, нервное», – подумал Сяо Чжань.
Они с опаской открыли дверь на лестницу. В пролетах были окна. Зато не было госпожи Ван и ее покойного мужа. И был свет сумрачного дождливого дня. Ветер заметно утих.
Сяо Чжань и Чжун Юэ замерли у разбитого окна.
– Хочу домой, – прохрипел Сяо Чжань. Для того чтобы говорить, приходилось делать над собой усилие, челюсть задеревенела. – Принять горячую ванну, выпить и лечь спать в сухую-сухую постель. А когда проснусь, лет так через сто, позвоню Ибо и скажу, что согласен на медовый месяц в Исландии.
– Звучит чудесно. Я даже не буду спорить о медовом месяце. Благословлю и выпью за вас шот самбуки.
– Хороший выбор. Пойдем?
Чжан Юэ наконец отвернулась от окна.
– Куда?
– Для начала в театр. Там точно есть сухая одежда и выпивка. Самбуку, правда, не обещаю.
– Ты с ума сошел?! Там все затоплено.
– И? Мы не то чтобы успели обсохнуть. За полчаса доберемся.
– Это опасно, Сяо Чжань! Лучше подождем спасателей здесь.
– Сколько ждать? Мы торчим здесь уже два часа. Я не могу больше!
Сяо Чжань чувствовал себя загнанным в угол. Он не мог просто сидеть и ждать, когда его спасут. Когда это будет? Может через час, два, а может спасатели доберутся до них только к ночи.
– Но я не настаиваю, чтобы ты шла со мной. Вы с А-Яном можете остаться.
– Нет, – мальчик обхватил его как детеныш обезьянки. – Я с тобой!
Чжан Юэ схватилась за голову. Выглядела она жалко: спутанные волосы кое-как забраны в хвост канцелярской резинкой, под глазом ссадина, губы воспалены и обкусаны.
– Ты не пойдешь без меня.
– Давно догадывался, что у тебя синдром гиперопеки.
***
Город опустел. Ибо помнил, что шесть часов назад на этих улицах кипела жизнь. Из-за пробок было невозможно выехать из города. Даже проливные дожди не могли остановить ритм Шанхая.
В их с Лэ-Лэ лодке прибавилось людей. Они подобрали двух девушек и пожилого мужчину. Мужчина попросил высадить его у храма Цзинань, а девушки были из Пудуна и понятия не имели, как им добираться домой.
Улицы представляли собой печально зрелище. Во многих домах выбиты окна. Кругом вода, но не чистая морская, а смешавшаяся с илом Янцзы и Хуанпу, бензином с дорог и отходами канализационных люков, с продуктами из множества ресторанчиков из центра Шанхая. Жижа.
Они добирались дольше часа. Наконец, из-за небоскребов проступила громада Шанхайского большого театра. В хорошие дни здание сверкало на солнце стеклянным фасадом. Сейчас солнце было скрыто за облаками и изморосью, а в фасаде почти не осталось целых стекол.
Перед главным входом, в ветвях чудом уцелевшего дерева, запутался баннер с фотографией Сяо Чжаня и пожеланием удачи. Ибо решил, что это хороший знак. Но Сяо Чжаня в театре не оказалось.
***
– Конец моим Гуччи, – скривилась Чжун Юэ. Она была небольшого роста, и вода доставала ей по пояс.
– Выпишу тебе премию.
Они немного посмеялись, поймав себя на том, что это определенно истерика.
Все изменилась до неузнаваемости, словно кто-то взял город и вывернул его наизнанку. Ни одного целого дерева. Все дорожные знаки сбило. На перекрестке с Северной Гуанси выросла сюрреалистическая гора из битых машин, сломанных сучьев, фонарных столбов и мусора. Вода куда ни глянь. Улица превратилась в перегороженную тут и там запрудами реку.
Сяо Чжань крепче обхватил Ян-Яна под бедра. Он понимал, что к вечеру скорее всего не сможет поднять руки, но от мальчика исходило ровное тепло, от которого сложно отказаться. Уход за ребенком отвлекал от рефлексии, для которой сейчас не время и не место.
После нескончаемого рева и сбивчивых переговоров, в коридорах бизнес-центра, улица оглушала тишиной. Только накрапывающий холодный дождь. Город еще не отошел от потрясения.
Через десять минут ноги в холодной воде онемели и потеряли чувствительность. При дыхании изо рта вырывались клубы теплого пара.
– Сяо Чжань, – Чжун Юэ остановилась позади него, пришлось обернуться. Юэ рассматривала что-то на ладони. – Снег пошел.
У театра их встретил раскидистый платан, в ветвях которого, похожий на флаг, реял баннер с его лицом.
– Как думаешь, сможем вдвоем свалить это дерево?
– Сяо лаоши придется справляться самому, пока эта Чжан бежит со всех ног к театру, – у Чжун Юэ посинели губы, а волосы припорошило снегом. Она куталась в мокрое, наверняка не дающее никакого тепла, пальто и на бег вряд ли была способна.
***
В театре были люди. Сяо Чжань видел движение.
Посреди главного холла лежало то, что осталось от хрустальной люстры, гордости театра. Стекло мешалось с каким-то тряпьем и цветами. А пройдя глубже, Сяо Чжань замер. Трое мужчин накрывали тела погибших красным бархатом кулис.
– Директор Хан, – просипел Сяо Чжань. Кто бы мог подумать, что директор театра будет заниматься этим скорбным делом.
Хан Пейсин аккуратно опустил ткань.
– Сяо Чжань! Как хорошо, что вы живы.
Директор с болью в глазах оглядел царящий вокруг хаос.
– А эти люди. Они вас ждали.
Сяо Чжань поджал задрожавшие губы.
– Здесь все? – спросила Чжун Юэ.
– Нет! Слава богу, погибло не много, если уместно так говорить. Простите. На улице было около ста человек. Почти все здесь внутри, в большом зале. Много раненых, мы не сразу успели сориентироваться.
– Директор Хан, можем ли мы переодеться во что-нибудь в сухое?
– Конечно-конечно! Все костюмы уже в гримерках. Пойдите переоденьтесь и выпейте горячей воды!
Двери в большой зал были распахнуты. Люди, в основном молодые девушки, расположились кто где: на полу и креслах. Они тихо переговаривались между собой, кто-то плакал.
На него с Ян-Яном на руках не сразу обратили внимание. Но стоило девушке, сидевшей ближе всех ко входу, поднять глаза, по залу прокатилось звонкое: «Сяо Чжань!» Зал тут же превратился в гудящий улей. Сяо Чжань сделал шаг назад, он не был уверен, что выдержит сейчас встречу с фанатами.
– Чжань-гэ?
***
Ибо вышел из гримерки. Ван Кэжань напоил их горячим чаем и уговаривал остаться, но Ибо был непреклонен.
Открыл дверь и остолбенел. В каких-то паре метров от него, с маленьким мальчиком на руках стоял Сяо Чжань.
– Чжань-гэ? Чжань-гэ!
Взгляд Ибо заметался по его фигуре, не в силах сфокусироваться. Сяо Чжань был совсем рядом и живой. Бледный, все лицо в царапинах, лоб и нижняя губа рассечены.
– Что за ребенок?
– Серьезно, лао Ван? – голос совсем осипший. – Это то, о чем ты спрашиваешь? Очень хочется ответить, что он теперь наш.
Ибо шагнул ближе. Он был согласен на что у годно, даже на усыновление. Очень хотелось обнять Сяо Чжаня, но из-за мальчика он не знал, как это лучше сделать.
– А-Ян, побудь немного с Юэ-цзе, пожалуйста.
Ребенок нахмурился, но отцепился от Сяо Чжаня и шагнул к присевшей перед ним Чжун Юэ. Ибо метнулся к Сяо Чжаню. Крепко обнял, но тут же отстранился, когда гэ болезненно охнул. Осмотрел любимое лицо, боясь прикоснуться. Только водил пальцами над кожей.
– Твоя родинка, – пальцы замерли над сукровицей на пострадавшей губе.
– Ее теперь нет.
Ибо зажмурился. На него разом опустилась вся тяжесть сегодняшнего дня, весь страх за Сяо Чжаня, все то, о чем он боялся думать. В глазах защипало, губы задрожали, а в носу моментально стало мокро. Он судорожно вдохнул и уткнулся в шею гэгэ. Тот ласково прижал к себе, запустил пальцы в волосы, помассировал затылок, успокаивая, как только что успокаивал ребенка.
– Ну что ты? Не такая большая потеря. Хочешь, потом тату сделаю?
– Дурак!
Ибо ударил его раскрытой ладонью в грудь и оставил так, чувствуя биение сердца. Неужели правда не понимает?
– Дурак.
– Да, – отозвался Сяо Чжань и коснулся холодными губами его виска. – Прости.
Ибо поднял голову и как мог аккуратно поцеловал замерзшие израненные губы.
Рядом прокатился многоголосый вздох.
Чжун Юэ, обняла за плечи Ян-Яна и посмотрела на столпившихся в широком проходе театрального зала девушек. Они определённо не рассчитывали сегодня на такой спектакль. С этого момента мир никого из них определенно не будет прежним, но что поделать Чжун Юэ уже дала свое благословение на медовый месяц, ей осталось придумать как это все обставить.