Вокруг была лишь темнота. С того момента, как я очнулась, было нельзя сказать, где я нахожусь. Хлопая глазами, я осматривала всё вокруг. Хотя с первого раза сложно определить из-за непроглядного чёрного пятна, открыты ли они. На собственном опыте я поняла, что находясь здесь, можно сильно испугаться. Находясь в этом месте достаточно долго, чтобы сердце колотилось, как бешеное, а ладони потели.

Но была — не знаю, можно ли её называть таковой (?) — небольшая отдушина: впереди, в освещённом тусклым светом пространстве, можно было видеть плавающие в воздухе гробы и такое же парящее зеркало. Трудно решить, что из них привлекает внимание больше, но, думаю, огромнейшее зеркало, без какого-либо отражения в нём, заставляет напрячься немного больше. Хотя от гробов можно было почувствовать идущий от них холод.

Зеркало, внутри которого вспыхнуло зеленое пламя, заставило меня тут же отпрыгнуть подальше. Наблюдение за его притягательным танцем заставило мой живот сжаться. Это всё больше начинает походить на завязку пугающей, но вместе с тем и запутанной, истории.

Размышляя об этом, я чуть не пропустила таинственный, незнакомый мне голос.

Моя дорогая возлюбленная

Произнесённые слова смогли заставить меня поперхнуться воздухом и поползти вверх мои брови. Впервые услышать такие слова я надеялась от своего будущего парня, а не от голоса, источник которого я не могу определить.

Прекрасный и благородный цветок зла

Воистину, Вы самая красивая из всех

      — Л-ладно, это действительно очень льстит, — непроизвольно вырвался нервный смех, пока я смущенно отводила взгляд, кусая губы. Но, несмотря на странность комментария, в данный момент это смогло разрядить атмосферу и помогло мне подойти поближе к зеркалу. С неуверенностью, я сделала пару шагов вперёд к нему, заметив, что отражение так и не появилось. Наверное, не стоило этого делать?

Когда расстояние между мной и стеклом оставалось несколько метров, внутри зеркала вспыхнуло зелёное пламя. А потом послышался красивый голос, обладатель которого так и не показался мне.

Словно по чьей-то указке, свет, светившийся вокруг гробов, начал тускнеть, постепенно исчезая. Единственный свет, который я сейчас наблюдала, выделял лишь зеркало, как какое-то сокровище. Стало намного темнее, из-за этого пришлось сделать ещё два шага, оказавшись вплотную к нему.

Зеркало, зеркало на стене

Кто…

Те, кто руководствуется темным зеркалом

Сколько душе угодно

Возьмите руку, которая появляется в зеркале

Я со страхом наблюдала, как зеркало потемнело, и из него медленно вышла рука, но с помощью нескольких глубоких вдохов, я смогла более-менее успокоиться.

У меня было два варианта: я могла, как просто стоять дальше, не шевелясь, так и протянуть руку в ответ. Честно говоря, мне не хотелось узнавать последствия ни того, ни другого. Но либо моё любопытство, либо огромный страх этого места заставили протянуть руку и принять предложенную мне. Мои уже потные ладони, из-за всех потраченных нервов, я решила вытереть об брюки. Вздохнув, я положила на чужую, раскрытую в приглашающем жесте руку, ладонь, крепко её, сжимая, когда другая сделала то же самое с моей.

Для меня. Для них. Для тебя

У нас всех заканчивается время

Несмотря ни на что

Никогда не отпускай мою руку

Стук сердца набатом отдавался в ушах, когда чужая рука резко потянула меня прямо на себя в зеркало. Даже не успев как-то среагировать, внезапно появилась непонятно откуда взявшаяся сонливость. Всё вокруг плыло, пока я снова проваливалась во тьму.

•╌╼╼┄╼˙˖-•.╾┄╾╾╌•

Проснувшись и боясь оказаться снова в полнейшей темноте, я несколько минут просто лежала, не двигаясь. К сожалению, прекрасно понимая, что находится в таком положении вечно нельзя, что это бессмысленно, что я так не смогу, мне потребовалось дополнительное время, прежде чем решиться открыть свои заспанные глаза и проверить, что происходит вокруг. Повернув голову набок, я почувствовала холодную, гладкую текстуру шёлковой наволочки, которой хотелось прикоснуться. В моей тюрьме или то, что ею служило, было очень жарко и душно, поэтому я решила сделать это, прислонившись к ней щекой и прикрыв глаза.

К слову, если мне, одетой лишь в рубашку и брюки с ботинками здесь, откровенно говоря, не сахар, то боюсь представить, что было бы с другими нормальными людьми, одетыми гораздо теплее, в этой печке. И, несмотря на это, маленькая радость относительно моей комплекции, которая позволяла мне двигаться, как захочу, ненамного заглушала мою панику. Но, увы, из-за рюкзака, впивающегося в спину, перевернуться было просто невозможно.

Хотя я изо всех сил пыталась понять, лежу я вверх или вниз, двигая ногами, я смогла различить форму коробки. Коробка, стороны которой сужались внизу, покрытая бархатом как… Как гроб?!

Ох, ясно, я поняла. Я в гробу. Гроб. Ящик, в который положено класть мёртвых. Но чёрт, я уверена, что живее всех живых!

Я подняла руку и ударилась костяшками о поверхность. Толкая крышку, я ничего не добилась. Следовательно, вскоре я попробовала несколько раз пнуть крышку со всей силы, но так и не получила никакого результата. Потихоньку подбирался страх и дальнейшее появление истерики, чего я никак не могла допустить. Мне всегда говорили, что мысленный счёт до десяти помогает в таких ситуациях, но я ни разу до этого момента этого не проверяла. При таком раскладе стоило бы позвать кого-то на помощь, но вероятность того, что этот кто-то придёт и по доброте душевной освободит меня была крайне мала.

Мои мысли были прерваны громко хлопнувшей дверью, отчего я тут же замерла. Приглушённо, но я слышала тихие шаги — настолько лёгкие, что можно было подумать, будто они принадлежат ребёнку — и высокий голос обладатель, которого, судя по интонации, был чем-то очень взволнован.

      — Беда. Совсем скоро начнут собираться люди. Скорее, где же форма… — я старалась не издать ни звука, внимательно слушая каждое слово пришедшего человека. Несколько секунд прошли в тишине и напряжении, пока совершенно неожиданно что-то не начало скрестись снаружи, судя по всему, пытаясь открыть гроб. Это продолжалось недолго, но за пройденное время я старалась не издать ни звука, а также вспомнить все молитвы, которые я узнала за всю свою жизнь. — Угх! Оно такое тяжёлое. Тогда поступлю по-другому! Фуму~ вот так!

Мне только и оставалось лежать в холодном поту и думать, что он сделал. Хотя как только гроб начал нагреваться, я сразу же поняла, каков ответ на мой вопрос.

От страха и желания выбраться, я, не подумав, собиралась ещё раз толкнуть крышку, но, почти дотянувшись до нее, я тут же отдёрнула руку. Я задумывалась об этом, но если честно, то из всей сложившейся ситуации вырисовывается самый логичный вариант с похищением. Сразу же расхотелось выбираться отсюда. Вдруг меня там кто-то поджидает и при первом движении сразу свернёт мне башку?

Пока я поддавалась панике, в механизме моего ящика что-то щёлкнуло, и крышка, поддавшись, с характерным скрипом, открылась, после моего пинка. Долго не думая, я выскочила из него, прежде, чем языки пламени успели лизнуть что-то, кроме моей руки. Дернувшись, я вскрикнула, прижимая обожженную руку к груди, отходя от моего гроба подальше. С собирающимися слезами на глазах, я наблюдала, как на ладони появляется ожог. Покраснение кожи сопровождалось жжением, и было видимым, хоть я и находилась в темноте. Ощущение боли тоже было донельзя сильное и, в какой-то степени, можно было назвать ужасным. Хотя раньше у меня никогда и нигде не было ожогов. Что ж, вот и первый опыт.

Пламя на фоне большой, тёмной комнаты бросалось в глаза, как и исходившее от него тепло ощущалось кожей. Было бы логично от него отступить на пару метров, что я и сделала. Делая большие шаги, чтобы быть на несколько метров подальше, я решила пробежаться глазами по всему помещению: ничем непримечательная комната, не считая зелёных светильников на колоннах, хрустальной люстры, гробов, идентичных моему и большого зеркала.

Сейчас, осматривая всё — и даже тот же знакомый халат в фиолетово-чёрных оттенках, что нацепили на меня — и, принимая во внимание обстоятельства моего пробуждения, можно смело заявить, что я сплю. Конечно ужасно, что во сне боль чувствуется как в жизни, но это можно списать на моё хорошее воображение. Немного смущает, что мне снится японская видеоигра с хуманизированными злодеями Диснея, в которую я рубилась последнее время, но это намного лучше, чем кошмары или… Хотя стоп.

Я ущипнула себя за щеку и сразу же с недовольством начала тереть её. К чёрту это воображение оно здесь ни причём. Не знаю, почему я думаю что щипки — самый проверенный способ убеждения себя в реальности происходящего. Я хмыкнула. Да уж, куда ожогам и синякам до щипков?

      — Эй, почему ты проснулся?! — бросив взгляд в сторону енотовидного кота, я фыркнула. Самая надоедливая личность во всей игре, которая двигает сюжет, доставляя проблемы. Он всё время действовал мне на нервы, ведь только и делал, что хамил всем и пытался сжечь гг. Разработчики сделали настолько раздражающего персонажа, что даже на его фоне Паймон кажется полезной. Можно ли сделать обмен? Где моя любимая подруга Паймон? — В любом случае, тебе нужно отдать мне эту одежду! А иначе…

      — Не думаю, что она тебе по размеру, — я могла себе позволить эту насмехающуюся ухмылку, лишь ради того, чтобы уколоть его самолюбие и спустить на землю. Но вскоре я её стёрла — мои мышцы лица не привыкли к такой нагрузке. Я знаю, что этот комок шерсти сделал и пусть идут нахер все те, кто осудят меня, будучи на моём месте.

      — Замолчи и просто отдай мне её! — хотя, наверное, не стоило злить этого кота, учитывая то, что он может, не раздумывая сжечь меня заживо. При последней мысли, внутри меня всё сжалось, пока снаружи я оставалась такой же безэмоциональной.

И я была права, когда недалеко меня снова что-то вспыхнуло. Если этот кошак думает, что сможет меня запугать… То он чертовски прав. Но, несмотря на это, мантию я ему всё равно не отдам чисто из вредности, упрямства и злобы к нему.

Я медленно достала из кармана брюк перчатки, и присев, также медленно положила их перед ним.

Монстр пару секунд, молча, смотрел на предмет одежды, а потом с возмущением перевёл взгляд на меня.

      — Ты идиот? Как я могу это носить? Мне нужна твоя... Эй!

Не дожидаясь окончания его монолога, я выбежала из комнаты, помчавшись со всех ног, куда глаза глядят.

      — Не гонись за мной, не гонись за мной, — сердце, стук которого отдавался в уши, — единственное, что я слышала, пока пыталась оторваться от кота — не беги, не беги, не беги…

Хотя следовало бы идти по сюжету и бежать в сторону библиотеки, но думаю, намного лучше будет наткнуться на кого-нибудь и попросить помощи.

К сожалению, идея, с каждым поворотом и пройденным мной коридором, всё больше казалась мне ужасной, ведь, за всё время этой беготни, я не встретила никого живого или мёртвого. Вскоре, мои ноги начали болеть из-за нагрузки и банальной усталости. Поэтому я решила вернуться к изначальному плану и повернула в сторону библиотеки. Дорогу к ней я запомнила, но, похоже, мне это не понадобится: непонятно, как, с моим зрением, мне удалось разглядеть высокие силуэты. Я немедля направилась в их сторону, в надежде получить помощь. Наверно, не стоит надеяться, что люди окажутся понимающими, но нужно стараться, хотя бы здесь быть оптимистом.

      — Эй, извините, — подбежав к парням и машинально схватив одного за рукав пиджака, я могла наконец-то отдышаться. С тенью от колодца и дерева не сразу удалось разглядеть собеседников, но дойдя до них, я не могла не узнать рога и длинные, синего цвета волосы. Даже с моим-то ростом не нужно было смотреть на их лица, чтобы узнать на кого я напоролась, но ради приличия, стоило бы. Подняв голову, я столкнулась взглядом со светящимися зелёными глазами с вертикальным зрачком, в которые, признаюсь, я засмотрелась. Ситуация начала превращаться в патовую, как только я вспомнила, кому принадлежат эти завораживающие глазки. — Прошу вас, мне нужна помощь. За мной гонится огнедышащий кот, который грозится сжечь меня.

      — Говорящий тануки? — Маллеус, как и Идия выглядел озадачено, приподнимая брови и смотря на меня.

Капюшон церемониальной мантии уже давно слетел с моей головы, не скрывая мои патлы, да и скошенная мантия не могла скрыть мою фигуру. Наверно, поэтому у них были такие шокированные лица.

      — Д-девушка здесь?! Но Night Raven же мужской колледж! — несмотря на то, что он не обращался ни к кому конкретно, Дракония решил ответить на его восклицание:

      — Почему бы не спросить об этом у неё самой? — Маллеус, даже говоря с игнихайдцем, не отводил взгляд, разглядывая меня, как какое-то неизвестное науке существо. — И всё же, меня интересует то, что ты говорила в самом начале нашей встречи. Что ты имела ввиду, когда говорила, что на тебя напал тануки?

По очереди посмотрев то на одного, то на другого и вздохнув, я начала рассказ. Я старалась говорить быстро и внятно, при этом передать всю суть, чтобы не терять время. Мне не принципиально за кем прятаться, а они очень даже подходят на роль моих спасителей и защитников.

      — Я… правда, многого не понимаю и не особо много помню… — не хотелось врать, но сказать им всю правду я тоже не могу. Вот и получается, что мне ничего другого не остается, кроме как стараться отвечать расплывчато и говорить полуправду, чтобы не отходить от сюжета. — Ну кроме того, что проснулась я в гробу.

      — Только студенты, приглашённые в колледж, имеют доступ к зеркалу, — задумчиво приложив руку к подбородку, Идия, тихо проговаривая каждую мысль, которые, вслушавшись, всё равно можно услышать. — Значит, за тобой, должно быть, приехала эбеновая карета — заключает он. Взглянув на меня, он поясняет, — Каждый гроб соединён с зеркалом, которые везёт эбеновая карета.

Приподняв уголки губ, я с благодарностью кивнула Шрауду, который тут же смутился, отвернувшись. Но сразу же поворачиваясь обратно.

      — Н-но подожди, подожди. Если ты проснулась в одном из гробов, то как ты выбралась?

      — На гробы наложены чары, чтобы никто из будущих первогодок не проснулся раньше или позже церемонии. Директор собственноручно заколдовал их, только второгодки и третьегодки знают, как его развеять, — неожиданно для нас обоих Маллеус вмешивается, проявляя инициативу в разговоре, отчего мы оба вздрагиваем. Признаю, я успела позабыть о третьем… существе. Но не особо удивительно: один из них запросто сливается с темнотой и профессионально играет роль столба другого, даже если захочешь — не потеряешь из-за бросающихся в глаза волос, которые выглядят, как квирк Тойи Тодороки из МГА.

      — Эм, тот кот поджёг гроб. Не знаю что, но в нём что-то щелкнуло, и я смогла открыть крышку, — вздохнув, я продолжила, — логично, что впервые увидев говорящее животное, которое, вдобавок, плюётся огнём, я решила сбежать оттуда. Потом я увидела вас, а дальше вы итак знаете.

      — Ясно, — фейри на секунду прикрыл глаза, продолжив, — Разве мы не должны сообщить директору, что по кампусу бродит опасный тануки, нападающий на студентов?

      — Неужели, прямо перед ежегодной церемонией посвящения, появился босс? Что ж, тогда новичков ждёт вайп*, — на лице Идии, хоть и на секунду, появилась издевательская ухмылка, но я успела увидеть его острые зубы. Говорил синеволосый также быстро, как и менялось его настроение, и сейчас я снова могла видеть взволнованность на его лице.

      — Я думаю, он сейчас немного занят, — расстроено произнесла я, смотря куда угодно, кроме них.

После моих слов, оба парня посмотрели на меня. По спине пробежала капля пота от такого пристального внимания к моей персоне. Я чувствовала себя неловко, когда поняла, что глава Диасомнии почти всё время молчал, что-то обдумывая.

Конечно, в моём положении сложно чему-то радоваться, но смотря на одних из моих любимых персонажей, невозможно этого не делать. Идия также, как и я, рубиться в игрушки дни напролёт, а Маллеус… ну, у нас с ним тоже много общего.

Видимо, осознавая всю ситуацию (или же просто осознавая, что он разговаривает с незнакомым человеком) Шрауд с траурным и одновременно паническим видом смотрел в пол, тихо бубня себе что-то под нос. Хотелось, конечно, в знак поддержки похлопать его по плечу, но учитывая конкретный случай, не думаю, что он обрадуется сочувствию от незнакомого человека. Поэтому наилучший вариант для меня сейчас — просто молчать и обратить внимание на другого шикарного персонажа.

К слову, а брюнете…

Маллеус, ничего не понимая, переводил взгляд то, на меня, то на Шрауда в большей степени задерживая взгляд на мне. Неловкая обстановка становится всё более неловкой, благодаря Маллеусу и его вопросу:

      — Извините, — нахмурившись, он смотрел на Идию, как очень недовольный человек. Смотря на Драконию, который выглядит сейчас таким ущемлённым и обиженным, мне всё больше и больше хочется встать на стремянку, погладить по голове, говоря: «да ничего, не волнуйся, солнышко» и угостить его шоколадкой, — но почему у нас новые студенты?

Не знаю, как это возможно, но я смогла подавиться воздухом.

Они и правда забыли пригласить его?!