— М-м, — за несколько секунд раздумий в голову ничего дельного кроме как ответить вопросом на вопрос, к сожалению, прийти не смогло. — Разве у вас не всегда так? Ну, появление какого-то странного животного?
— Конечно же нет, но мы не об этом, — русоволосый замялся на полуслове, стараясь подобрать нужные слова, видимо, пытался быть вежливым. Жаль конечно, что его попытки были разрушены двумя беспардонными второкурсниками:
— Он имеет ввиду слова сказанные Зеркалом Тьмы. Что они значат? — такт, понимание? Нет, конечно же, эти вещи нам не знакомы.
— Я не волшебница, ясно? Я человек, не веривший в существовании магии. Она бывает только в сказках и книжках о Гарри Поттере, — ответ непроизвольно получился более резким, чем я представляла в своих мыслях, но извиняться я вовсе не собиралась. В моей ситуации у меня есть право язвить кому захочу и сколько захочу.
Студенты все как один бросали недоверчивые взгляды, не веря моим словам. На сию реакцию я раздражённо закатила глаза, цокнув языком.
— Это ж как ты сюда попала такая странная?
— Но ученики не владеющие магией не могут поступить в колледж. К тому же в каждой стране Twisted Wonderland есть волшебство, — под моим взглядом рассуждения первачка тут же остановились. Парень смолк, смущённо отвёл глаза и тихо извинился. — Прости, но я не могу понять, где находится твой дом.
— Название моей страны вам всё равно ничего не скажет, — оглядевшись вокруг мне захотелось мысленно прописать себе подзатыльник ситуация в которой мы находимся совершенно не располагает к рассказу своей биографии отчего наш квартет сильно выделялся из всеобщего окружения отчего некоторые студенты стали на нас подозрительно коситься. — Давайте позже поговорим об этом. Мы привлекаем слишком много внимания, не хочу, чтобы кто-то подслушал.
Не давая произнести остальным и слово, первым соглашается брюнет, тем самым решая за всех.
— Как скажешь, можем поговорить на любую другую тему. Например… — сказать больше второкурсник не смог из-за своего брата. Аста стоял солдатиком, и со стороны казалось, выглядел нервным, с кожей на несколько тонов белее, чем раньше. Парень нервно посматривал в сторону левее от меня, с потаённым ужасом смотря на что-то или кого-то.
— Например, о том, что префекты смотрят в нашу сторону? — после этих слов я словно прозрела, а повернув голову, окончательно убедилась в правоте рыжика — все шестеро и Риддл, державший кота с ошейником за пазухой, пристально и, не стесняясь, смотрели на нашу компашку. Эти гении даже не потрудились отвернуться, когда стало понятно, что мы их заметили.
— Шонхайт-семпай же не хмурится, чтобы избежать морщин на лице?
— Вы действительно думаете что слово «хмурится» подходит его внешнему виду? Смотря на него можно сказать, что он в бешенстве, — эмоции на лице Вила да весь его внешний вид в целом прямо-таки кричали о том, что парень на глазах у всех готов разорвать второкурсников как тузик грелку. Хотя я не могу понять, чего они так боятся. Не убьёт же он их. — Не знаю чем, но, похоже, чем-то вы его за сегодняшний вечер взбесили. Слава богу, это касается только вас.
Разворачиваясь обратно к своим собеседникам, я впала в ступор — всех троих след простыл.
Оглядываясь по сторонам в их поисках, на глаза так и не попались нужные макушки. Куда вы ушли?! Вернитесь, долбаёбы! Оставалось лишь смириться с кратким моментом одиночества, а следом пойти к главным героям этой игрушки.
Самыми радушными на вид из всей семёрки были уже встреченный мной дуэт игнихайдца-диасомнийца, другие же пять человек не выглядели такими добрыми. В особенности настораживали взгляды Азула и Вила.
— Недолго, да? — в голосе главы Игнихайда так и слышалась язвительность, заставляя чувствовать стыд за непреднамеренный обман.
— Извини, меня задержали, — бросив косой взгляд в сторону потупившейся рыжей булочки. Роузхарт поджав губы, виновато смотрел в пол — это выглядело настолько мило, что заставляло меня умиляться, мысленно пищать и желать потискать этого пирожочка. — И всё же меня привели туда куда надо, так что не вижу ничего страшного.
Синеволосый, ничего не говоря, тяжело вздохнул, опустив голову. От осознания своей причастности к этому на душе становится просто ужасно. С пристыженным видом, виновато смотря на Шрауда, одними губами шепчу извинения. Идия смотрит внимательно, еле заметно кивает и с сердца будто камень падает.
— Честно признаться, я удивлен, что тебя не затоптали в таком хаосе. Можно поздравить тебя с получением достижения выжившего, — Шрауд тихо посмеивается, а я улыбаюсь робко и несмело, потому что да, уделал меня моим же ростом.
Остальные старосты стоят в сторонке, — кроме Драконии — не подходят, и молча наблюдают за нами. Смекнув ситуацию, Грим, мелкий вредитель, сверкнув глазами, со всей мочи впивается зубами в бедро аловолосого, который, вскрикнув, ослабляет хватку, чем и пользуется кошак мешаясь под ногами булочки, когда он оступается и падает.
С приземлением мохнатой задницы на холодный кафель, ошейник на монстре с треском ломается и исчезает. Енот ухмыляется во все зубы и выдыхает порцию пламени прямо на Роузхарта.
Вот и я тут же бросаюсь вперед напролом и валю с ног префекта и себя вместе с ним и по какому-то неоспоримо счастливому стечению обстоятельств нависаю над ним. От ситуации естественно беру всё и наслаждаюсь прекраснейшим видом растерянной булочки с клубникой и мысленно плачу из-за отсутствия телефона в руках — надо же как-то запечатлеть такую картину.
— Он тебя не задел? Ты в порядке? — но к сожалению какой бы прекрасной не казалась ситуация в которой мы оказались я всё ещё помню причину спровоцировавшую её. Опасность ожогов и чему они приводят — я понимала прекрасно. Буквально недавно с ними столкнулась. Ещё меньше хотелось знать, что их получил пусть и ненастоящий, но всё же человек и один из импонирующих, несмотря на характер, персонажей, поэтому я постараюсь сделать всё возможное, чтобы помочь ему.
— В… Порядке? — сглотнув скопившуюся слюну во рту, я молча смотрела на пирожочка, чувствуя проступающую красноту на щеках и ушках. Всё-таки я живая, не железная и вынести лежачего под собой милого 2D кунчика с лицом шота. — Да что ты себе позволяешь?!
Чужие руки, на удивление сильные для такого лапочки, запросто скидывают меня с себя, и я плюхаюсь на ледяной, затоптанный грязью пол. Единственное что радует: в данном положении оказалась не одна я. Лучше тебе отряхнуть свою мантию и прекращать косплеить известного всем чистокровного блондина.
— Я помочь пытаюсь, а он…
— Молчать! — повышенный голос сразу ощутимо резанул по больной голове и ушам, от чего прикрикнуть хотелось уже мне в ответ. Холод с каким-то мерзким ощущением прошиб всё тело, заставляя сжаться, скривив в неудовольствии губы. Неужели успела простыть до озноба? К чёрту, только этого мне сейчас и не хватало. — Сначала приговор, а потом решение присяжных. Голову с плеч!
Вопрос, как я поняла, обращался к Гриму — это понятно, но для чего был весь предыдущий монолог? Повыёбываться перед толпой народа? Что ж, видимо так, ибо другого объяснения к этой… «исповеди», которую устроил сероглазый, у меня не было. Ладно, дело его.
Ахуевая, я с приоткрытым ртом смотрела на представление. Окрестить происходящее ничем кроме как очень дешёвого спектакля одного актёра язык не поворачивается.
Паренёк с отвращением смотрит на кота, пока любезно передаёт его в руки подошедшего директора, который, получив животное, направляется к выходу из зала. Префект Роузхарт же, избавившись от своей ноши, разворачивается ко мне.
— Как ты посмела так меня унизить только что. Таким образом, ты всё равно, что унизила Червонную королеву! Я снесу голову с плеч! Тебе ясно?!
— Ну, во-первых, до Червонной ты не дотягиваешь, максимум драма-квин, — поднявшись, я пристально смотрю на аловолосого, не отводя взгляд даже пока отряхивалась. — Во-вторых, я не знаю, где ты увидел унижение в том, что я спасла твою тушу от судьбы горелого трупа.
— Ты!..
— Роузхарт-кун, думаю, тебе нужно успокоиться, — на мою защиту становиться загорелый парень, в котором можно узнать старосту Скарабии. Мне кажется, что Калим здесь самый добрый из всех этих семерых. Хороший милый мальчик. Не понимаю, почему такая маленькая фанбаза. — Она же впервые здесь, только поступила и не знает правил. Сделай ей скидку.
— Да вы только посмотрите, что она устроила! — во время всей этой тирады сероглазый не стеснялся жестикулировать каждое своё слово. И я уже даже с жалостью смотрела на бедного Риддла и мысленно молилась, чтобы кто-нибудь дал ему спасительную валерьянку и стакан воды. Так нервничать вредно для здоровья, пожалейте малыша. — Принесла с собой фамильяра и не уследила за ним. Это же надо бы такой…
— Он не мой питомец, — мой взгляд тут же становится холодным, голос — твёрдым. От смены моего поведения аловолосый теряется и замолкает на полуслове. Вот кому-кому, а маменькиному сыночку я оскорблять себя не дам. — Если бы ты слушал не задницей, то услыхал бы перешёптывания людей вокруг. Этот енот напал на меня, и некоторое время гонялся за мной.
— Этот год становится всё интереснее и интереснее, — внезапно для всех — в том числе и меня самой — рука в перчатке грубо хватает меня за челюсть, в миг поворачивая мою голову в сторону её обладателя. Не успев даже испугаться, я, как грубо, так и честно говоря, откровенно пялюсь на Вила, пока тот вертит мою голову под разными ракурсами и рассматривает лицо. Внутри черепной коробки вместо мозга появляется какая-то каша от шока, возмущения, смущения и ощущения тепла пальцев, которое чувствовалось даже через перчатку. — Тебе нужно больше ухаживать за своей кожей. Потрескавшиеся губы, неаккуратные стрелки… В следующий раз скрывай синяки под глазами.
Я осторожно убираю чужую руку от своего лица и со скоростью света прячусь за Маллеусом в поисках защиты.
Эта компания всё больше напрягает меня и заставляет думать, что почти все старосты этого колледжа какие-то… Отличные от нормальных в моём понимании людей. Кажется, здесь все немного с приколами и я на девяносто процентов уверена при общении с ними выльются они мне боком.
— Спасибо, конечно, но не стоило, — да, не стоило так нагло себя вести, распускать свои руки и трогать моё лицо! Здесь что никто не знает понятие о личном пространстве? — Но, пожалуйста, при следующей своей попытке кого-либо поучать не распускай руки. Со стороны выглядит как домогательство.
— Я не… Но это не было домогательством, — Шонхайт окидывает всех префектов, будто искал подтверждение своим словам. Мол, это же не выглядело так, да? Но к его сожалению, остальные шестеро молчат как рыбы и отводят глаза. Все, кроме Леоны. Этот в придачу ещё и усмехнулся.
И как бы я не отрицала, увиденное заставляет поверить, что эти люди настолько не переносят друг друга, что готовы воткнуть кол в спину.
В какой-то момент весь разговор перерастает в обычную перепалку, участницей которой мне становиться не хотелось.
В последний раз осмотрев усталым взглядом начинающийся скандал, я с пофигистичным видом в который раз пробегалась глазами по комнате. На периферии зрения что-то блеснуло зелёным цветом, заставив меня присмотреться повнимательней. Это было всё то же зеркало. Сколько бы ни пыталась, разглядеть хоть какое-то отражение было невозможно — сплошная непроглядная тьма. До сих пор ни одного нет. Лишь зелёное пламя было видно в этой стекляшке.
Чем больше я смотрю в это зеркало, тем сильнее проявлялась боль в голове и глазах, как будто кто-то вот-вот их выдавит к чёртовой матери.
Со временем эффект усиливается и от боли я сама начинаю, опуская голову в пол, хмурясь, надавливать на глазные яблоки безымянными и мизинцами пока остальные почти также, но чуть сильнее вдавливаются в виски.
Да что ж такое?!
Где-то в отдалении слышатся приглушённые голоса, а здесь совсем рядом — цокот лошадиных копыт. Закрыв глаза, привычной темноты не оказывается, вместо неё пара черных лошадей и карета, настолько роскошная как из какого нибудь — нет, не фильма — аниме. Сопровождается всё это безоблачным ночным небом и волнением и щепоткой предвкушения.
И улица… Слишком похожа ту возле станции метро, из которого я обычно выхожу. Нет, это и есть она. Но я же помню, что была дома весь вечер и никуда не выходила.