— Вы мой король.
Леголас напротив натянуто улыбается, даже не пытаясь скрыть истинных своих чувств и мыслей насчет этого разговора. Трандуил равнодушно кивает, по старой привычке окидывая сына рассеянным взглядом, на предмет ран.
Родители обязаны беспокоиться о своих детях, не так ли? Леголас всегда был его сыном; у принца лесного, им самим на трон возведенного, текла по жилам его кровь, на мир мальчишка смотрел его глазами, им он был воспитан в лучших традициях рода синдар.
Трандуил пытался быть хорошим отцом, быть может, из-за пресловутого чувства долга и данного когда-то ужасающе давно обещания. Правда пытался. Но только шелковые нитки, коими когда-то пришил кривыми стежками он к лицу маску идеального родителя, безнадежно прогнили, до сих пор лишь чудом не рассыпавшись в прах. Леголас, как и всякий ребенок, заслуживал лучшего.
Он пытался — да, правда. Но как оказалось вдруг, дети куда умнее и проницательнее, чем можно было ожидать, и до боли хорошо распознают ложь.
Маленькому мальчику, — каким и был когда-то Леголас, — который только что потерял мать, нужно было лишь одно: любовь. Отцовская любовь. Трандуил же смог подарить ему лишь искореженное, уродливое ее подобие, в одно мгновение сделав сына круглым сиротой.
Не вышло из него хорошего отца, не вышло и плохого. Едва ли он был в силах дать Леголасу хоть что-то, не сумев найти в себе ни любви, ни ненависти — одно лишь равнодушие, да застаревшую боль так и не затянувшихся ран на сердце. Трандуил попытался сыграть свою роль, как делал сотни раз до — с легкостью и сладкой улыбкой на губах. Это было его долгом, судьбой, быть может.
Играл он всю жизнь, пряча собственную ледяную пустоту за тысячами излишне ярких и вычурных масок. Но в этот раз отчего-то не получилось. Тяжело лгать тому, кто столь сильно похож на тебя, но вместе с тем отличен, что забываешь порой о том, кто из двоих истина, тусклый отблеск серой реальности, а кто — подделка.
Трандуил попытался, у него не получилось. Когда же он нашел в себе силы попробовать еще раз, то с удивлением обнаружил, что Леголасу отец будто бы и не нужен больше.
Дети имеют странное свойство взрослеть, становясь болезненно самостоятельными и вольными. Его ребенку тоже в один день случилось вдруг вырасти. Без отца и матери.
И теперь уже Леголас примеряет на себя аляпистую маску, справляясь со своею ролью не в пример лучше. Из него получился идеальный сын, быть может, даже слишком идеальный, чтобы поверить в истинность того. На том Трандуил наконец выдохнул.
Они, быть может, на самом-то деле чужие друг другу, пусть, и связаны кровью, да единым прошлым. Но Леголас продолжит изображать учтивого сына, а Трандуил — любящего отца. Так будет проще.