Мидория стукается затылком о стену и шипит, но больше раздражённый на то, что Бакуго так долго возится с замком. Какого чёрта вообще?

— Кац-чан, быстрей, — Мидория стискивает зубы, жмурится, но держится за альфу так, что только ухудшает положение и только сильнее ограничивает альфу.

— Деку, подожди, — Бакуго повторно прижимает Мидорию к стене, пытаясь сохранить ясность мысли и не сойти с ума от запаха, что окутывает его и дурманит только сильнее. Вставить ключ в замочную скважину, вставить этот сраный ключ в замок и открыть дверь.

Изуку отдал ему ключи от своей квартиры ещё в такси, поняв, что выполнить такую простую вещь, как открыть входную дверь, он не сможет. К счастью таксистом был бета, иначе Бакуго мог бы сорваться на агрессивную ярость.

— Быстрее, давай же быстрее, — Изуку кусает губы и сам бьётся головой о стену, но это не помогает прийти в себя, чувства захватывают, заставляя терять контроль. Мидория и представить не мог, что течки могут быть такими. Да, они всегда проходили хорошо и в какой-то момент инстинкты полностью овладевали им, но не так же быстро и спонтанно.

— Я сейчас, подожди, — Бакуго пытается придержать, и в то же время отстранить от себя Изуку, что очень трудно, между прочим, а так же отчаянно пытается попасть ключом в замочную скважину.

— Кац-чан, — постанывает Изуку, штаны настолько мокрые, что их хочется поскорее снять с себя, чувствительная кожа начинает раздражаться от соприкосновения с тканью.

— Постой спокойно несколько минут и клянусь, я сделаю всё, о чём ты меня попросишь, — говорит Бакуго, с силой сжимая челюсти Мидории и заставляя того посмотреть себе в глаза.

Где-то там, в этой тёмной зелени плещется осознание сказанного, но Изуку реагирует очень заторможено. Он лишь рассеянно кивает и отпускает Кацуки с каким-то неприятным ощущением внутреннего надрыва в душе.

Бакуго чувствует неприятный холодок вдоль позвоночника, когда Изуку отпускает его. Он потрясённо смотрит ему в глаза несколько секунд, сглатывая неприятное чувство пустоты внутри. И быстро открывает дверь, буквально за шкирку затаскивая Мидорию в прихожую и спешно закрывает дверь, пока ещё помнит о том, что это нужно сделать.

— Кац-чан, я… — Мидория не успевает договорить более-менее сознательную мысль, как его грубо затыкают поцелуем.

Мидория размякает, цепляется за альфу, стонет в его рот, пытаясь отвечать на поцелуй. Господи, как же он хочет трахаться. С Бакуго. Как же сильно, чёрт возьми, он хочет Бакуго! Никогда и никого в своей жизни он так не хотел.

— Давай дойдём до твоей кровати, — Кацуки пытается тянуть омегу к одной из дверей, даже не зная, за какой из них скрыта спальная комната.

— Сейчас, сейчас, — нервно шевелит губами омега, расстегивая ширинку на джинсах Бакуго.

Кацуки прикусывает губу, когда рука Мидории ныряет в его штаны, плотно прижимаясь к разгоряченному телу, и с силой сжимает возбуждённый член. Вот ведь чертёнок.

— Деку, я же выебу тебя прямо здесь, — рычит Бакуго, болезненно перехватывая чужое запястье и всё же желая проследовать в нужную комнату. С Изуку хочется всё по-другому, не так как с остальными.

— Закрой свой рот, — Мидория поднимает голову и смотрит прямо в глаза. В темноте прихожей его глаза даже пугают.

Мидория опускается на пол, сдёргивая штаны с бельём до колен альфы и бросает один короткий взгляд. Как бы предупреждая, чтобы Кацуки был неподвижен.

— Изуку, ты… — Бакуго не в силах подавить стон, когда юркий язычок жаром обдаёт мягкую плоть, нежно облизывая пульсирующую головку.

— Я велел тебе закрыть свой рот, — Мидория бросает ещё один взгляд на альфу, и Кацуки кажется, что в них целая бездна. Изуку и есть сама пропасть, в нём можно пропасть и не найти дороги обратно.

Альфа хрипло выдыхает, когда Мидория вбирает член альфы в рот, сразу до основания и у него нет никаких мыслей по поводу того, когда и кто научил Деку такому, на ком Изуку тренировался, мать твою, если Бакуго узнает того, кто научил Деку делать такой минет, он его…

Изуку делает несколько движений головой, слегка сжимая зубы у основания, чтобы альфа почувствовал и даже испытал дискомфорт, а затем отстраняется, дыша тяжело и загнанно, чувствуя как по подбородку стекает вязкая слюна, смешанная с предэякулятом.

— Боже, ты чуть не кончил, так быстро, — Изуку не может сдержать смех. Он не соображает. В нём борются противоречивые чувства. Он хочет лечь под Бакуго и позволить командовать ему, а с другой стороны, он хочет вести весь процесс сам, но явно не справится с такой задачей, уж явно не в течку. Здравые мысли скоро совсем покинут его.

— Ты, блядь, издеваешься? — хрипло рычит Кацуки и рывком ставит на ноги омегу, вжимая его в стену, жадно хватает за бёдра и целует, болезненно покусывая губы. Изуку довольно стонет ему в рот и двигает бёдрами навстречу, отчаянно водит руками по стене, за что-то цепляется и никак не реагирует на громкий звук. Что-то упало и разбилось. И плевать.

Бакуго отрывается от таких манящих губ, дёргает замок боди, открывая вид на шею и свой засос, начинает покусывать и вылизывать столь аппетитную шею, оставляя куда как больше следов, впиваясь пальцами в упругую задницу.

— Кац-чан, давай уже, не тяни, — поскуливает Изуку с жалобным хныканьем. Он плавится в руках альфы, он хочет больше. Чёрт возьми, он безумно хочет узел, хотя всю жизнь не любил сцепку и терпел её только ради призрачной надежды зачатия.

— Я не дам тебе так быстро получить удовольствие, — хрипло дышит ему в ухо Кацуки и прикусывает мочку уха, кажется до крови.

Бакуго расстегивает замочки боди на груди, радуясь тому, что может коснуться чувствительных сосков и услышать этот просящий стон.

— Терпеть придётся долго, Деку, — обещает Бакуго, наклоняясь к открывшемуся участку кожи, и зубами прихватывает нежную бусинку.

Изуку с силой впивается в его волосы, пытаясь оттянуть голову альфы. Бакуго с тихим рычанием покусывает и посасывает сосок, с жадностью вбирая в рот как можно больше, языком вычерчивает узоры и даже не чувствует боли от слабых усердий омеги.

— Возьми ты уже меня, — рычит Изуку, не то злясь, не то готовый расплакаться от того, что Бакуго дразнит.

Он почти на пределе, его почти в прямом смысле выворачивает наизнанку от желания. Так сильно сладко. Так сильно больно.

— Ты сказал, что сделаешь всё, что я захочу, — Изуку дёргает ещё раз за волосы, в этот раз посильнее. — Я хочу, чтобы ты трахнул меня, ну же!

Бакуго приподнимает своё лицо, хватая Изуку за подбородок, и целует в уголок губ.

— Боюсь, что я не могу сдержаться, Изуку, если ты…

— А ну заткнулся, — Изуку с силой бьёт Бакуго в плечо. — Я привёл тебя к себе домой не для того, чтобы ты строил здесь благородного рыцаря. Не хочешь секс – вали нахрен, мне есть кому позвонить и…

Бакуго с рыком целует Изуку, больше кусает. Впервые в жизни хотел по-хорошему, хотел показать, что это не просто секс на инстинктах, а что возможно, есть что-то большее, а этот омега ещё и выёбывается!

Кацуки рывком поворачивает Мидорию спиной к себе, быстро спуская его джинсы до середины бедра, попутно освобождая себя от всей одежды. Изуку в это время старается удержаться на ногах, дышать ртом и лишь скользит руками по стене, уткнувшись лбом в стену.

Не нежный шлепок обрушивается на его правую ягодицу, и Мидория стонет. Ноги развести широко не получается, мешают джинсы, мешает боди, одежда сейчас кажется просто ненавистной, но Бакуго явно не спешит помочь ему раздеться.

Если бы альфа знал, где выключатель, то он бы включил свет, чтобы впитать в память эту прекрасную картину. Лишь лампа на потолке даёт тусклый свет, помогая видеть очертания.

— Ты такой нетерпеливый, Деку, — Кацуки гладит задницу Мидориии, порой сжимая упругие ягодицы и слегка шлёпая.

— А ты словно не знаешь, что сделать? Мне прочитать тебе лекцию? — недовольно шипит омега и лишь прикусывает губу при звонком шлепке. — Если ты не знаешь, что делать с омегой в течку, то, ох…

Изуку ногтями скребёт по стене, потому что Бакуго оттягивает боди в сторону, тут же грубо скользя пальцами между ягодицами, собирая влагу, и снова бьёт Мидорию по заднице, а потом резко проталкивает в омегу сразу два пальца.

— Ты думаешь, что я не знаю, что делать? — тихо рычит ему на ухо Бакуго и начинает двигать пальцами, растягивая стенки. — А ты довольно быстро растягиваешься, неужели так сильно хочешь получить член?

— О, ты, наконец, стал меня понимать, — охает Мидория, когда добавляется третий палец и прогибается в пояснице сильнее. — Не ожидал от тебя такой заботы.

Бакуго только хмыкает, снова собирает смазку на пальцы и размазывает её по своему члену. Он находится в каком-то странном подвешенном состоянии. С одной стороны он безумно хочет заняться сексом и показать Деку всё, на что он способен, но а с другой стороны, альфа внутри против того, чтобы причинять Изуку вред. Мидория хрипло выдыхает, открывая рот как можно шире, когда член Бакуго медленно проталкивается в него. Раньше он действительно тратил больше времени на подготовку.

Альфа двигается медленно, успокаивающе поглаживая левую ягодицу и придерживая Мидорию за живот. Изуку хрипло стонет, когда Бакуго входит до самого основания.

— Ты как? — Кацуки и сам не понимает, о чём именно спрашивает, вопрос словно сам слетает с его губ.

Изуку нервно облизывает губы, делает пару вдохов, а потом запоздало понимает, что нужно ответить на вопрос.

— Нормально, да… нормально.

Бакуго заторможено кивает пару раз, но до него вообще не доходит смысл слов Изуку, потому что кровь шумит в ушах.

Он осторожно выходит из Изуку и делает чуть более резкое движение, входя снова.

Мидория всхлипывает, ноги разъезжаются и если бы альфа не держал его под животом, то точно бы упал. С громким звуком Изуку стукается головой о стену, упираясь в неё лбом, всё пытается за что-нибудь ухватиться.

Бакуго делает несколько пробных движений, покусывая губы и перемещает руки на бёдра, так держать Мидорию куда проще.

Изуку тихо постанывает в такт ускоряющимся движениям. Его распирает изнутри, но этого будто бы мало, хочется единения, чего-то большего и сильного.

— Кац-чан, — на толчках хрипит Мидория, жмурясь до ярких пятен, и стискивает зубы.

Бакуго умеет удивлять, постепенно наращивая темп, превращая его в какое-то дикое движение.

— Ах, хах, Ка, хах, чан, — Мидория загнанно дышит, ноги не держат, он даже не замечает, как его приподнимают, помогая грудью соприкоснуться со стеной, и словно вдавливают в эту же самую стену. Воздуха, нужно воздуха.

Кацуки совсем себя не контролирует. Ему хорошо, просто безумно хорошо. В Изуку хочется раствориться навсегда, застрять в этих ощущениях и испытывать их всю свою жизнь.

Бакуго отстраняется, сдергивает с Мидории джинсы, но не позволяет осесть, поворачивает лицом к себе, подхватывает под бёдра и со второй попытки снова входит в податливое тело.

— Ах, — Мидория обхватывает шею Бакуго руками, осознавая, что не чувствует стену за спиной и краем сознания понимая, что Бакуго держит его на весу. Движения грубые и неосторожные, но Изуку так это всё нравится, он не перестаёт стонать, хотя иногда Бакуго выбивает из него весь воздух и он лишь сдавленно хрипит.

Изуку кончает быстро и обильно, его член всё ещё находится в боди, поэтому сперма остаётся в основном на Изуку.

Мидория жалобно скулит, когда Бакуго ставит его на пол и начинает водить рукой по своему члену. Никакой сцепки. От этого горько внутри. Изуку хочет выть. Это совершенно несправедливо!

Ноги не держат, и Изуку опускается на колени, потому что икры гудят и стоять нет никаких сил.

— Кац-чан, давай, — Мидория опрокидывается на спину, прижимая ноги к груди, удерживая себя под коленями, — давай ещё.

Бакуго нервно облизывается, не в силах сдержаться и опускается на четвереньки, вновь входя в Мидорию, и начинает двигаться. Всего лишь пару движений и он кончит омеге на живот.

Изуку резко подаётся вперёд, подминая под себя Кацуки, и начинает на нём прыгать. Сил нет, но Мидория хочет узел и ради него готов потратить все последние силы.

— Деку, стой, — шипит Бакуго, сжимая талию омеги и жмурясь, потому что движения стали невероятно тугими. — Я ведь сейчас...

— Да-да-да, — Мидория замирает, прогнувшись в пояснице, и кончает второй раз, чувствуя набухший узел, сцепивший их.

— Ты понимаешь, что делаешь? — тяжело дыша, спрашивает альфа, всё ещё жмурясь и так же крепко держа омегу.

Изуку тихо всхлипнул, сперва попытавшись лечь на грудь альфы, но поняв, что это будет очень неудобно и даже больно, остался сидеть сверху. Хватит ли у него сил, так сидеть?

— Держи меня, Кац-чан, иначе я…

— Терпи, — Бакуго резко сел, отползая к стене, чтобы опереться на неё. Изуку похныкивал, но когда Кацуки замер, упал ему на грудь, пытаясь выровнять дыхание. Чувство наполненности только росло.

— Как долго это будет длиться? — осторожно спросил Бакуго, поглаживая поясницу омеги.

— В зависимости от твоего организма, минут двадцать, — хрипло выдохнул Изуку, с трудом говоря. — У тебя что, никогда не было сцепок?

— Никогда, — честно признался Бакуго.

— Значит, я у тебя первый? — усмехнулся Мидория. Как же хотелось снять боди, потому что оно липло к коже, как и волосы.

— Даже не хочу спрашивать, какой я у тебя по счёту, — недовольно фыркнул Бакуго.

Нет, альфа сейчас не будет об этом думать! Кацуки не будет думать о бывших Изуку и представлять, как он… и Айзава... Нет, прочь из головы!

— Не волнуйся, ты у меня первый, с кем сцепка так приятна… и так желанна, — на этих словах Мидория потерял сознание.