У Гекко Хаяте была тайна.
На самом деле, Гекко Хаяте сам по себе – один большой сундук с тайнами самых разных мастей. Большая их часть уже известна определённому, особенно близкому кругу лиц. Но одну-единственную тайну он долго хранил за семью печатями и тщательно оберегал, чтобы ни одна живая душа не узнала.
Видимо, Ширануи Генма уникален.
Вообще, в тот день он пришёл к Хаяте по животрепещущему вопросу. В кошельке уже второй день гулял ветер, а все друзья-товарищи, как будто сговорившись, послали Ширануи к Кьюби. Хаяте оставался единственным, у кого постоянные просьбы на «занять» пока ещё не вызывали раздражения.
Ещё с улицы Ширануи заметил неладное – плотно занавешенное окно в квартире Хаяте. Для сна было уже неприлично поздно, а сам Хаяте вообще на редкость светолюбив, чтобы посреди дня отгораживаться от солнца.
К счастью, у Хаяте не было привычки запирать днём дверь, и Ширануи бесстыдно этим воспользовался. Первое же, что он услышал, войдя в квартиру, была музыка.
«Тренируется, что ли?..» – подумал Ширануи и он осторожно заглянул в комнату.
Хаяте действительно тренировался. Рядом с балетным станком.
Ширануи едва не выронил неизменный сенбон.
Гекко Хаяте, лучший мечник и прекрасный джонин, бормотал себе под нос счёт, красиво размахивал руками в такт, наклонялся боком к станку, изящно тянул ноги и низко приседал. Иногда Ширануи даже различал непонятные слова, вроде «деми плие», или «пассе», или ещё какие-то выражения, которые больше подходили для особенно извращённого названия техники.
Впрочем, видя, под каким невообразимым углом Хаяте умудрился завернуть ноги, Ширануи решил, что всё это действительно техники для пыток. Он тихо попытался развернуть стопы в прямую линию, но не удержался и с тихим матом поздоровался носом с полом. Хорошо хоть сенбон в полёте выронил, а то было бы стыдно погибнуть столь бесславно.
– Ты что тут делаешь? – немедленно услышал Ширануи негромкий, суровый голос над головой. Хаяте стоял, скрестив ноги в ещё одну интересную стойку, которую Ширануи не рискнул бы повторить.
– У меня тот же вопрос. Чем ТЫ тут занимаешься? – проворчал Ширануи, поднявшись на ноги, и махнул в сторону станка. – Это что за хрень?
Сквозь смуглую кожу Хаяте пробился румянец.
– Тренируюсь.
– Ты же мечник!
– Не аргумент.
Хаяте разъехался в шпагат и улёгся на пол, подперев голову руками и глядя на негодующего товарища. Ширануи округлил глаза.
– Это ты как?..
– Знаешь, в чём особенность моего Танца Полумесяца? – Хаяте проигнорировал вопрос. – В изяществе, красоте и лёгкости движений. Сомневаюсь, что рядовой шиноби сможет, даже овладев этой техникой, очаровать противника. В отличие от меня, – тут Хаяте тряхнул головой так, что чёлка упала ему на глаза, и посмотрел сквозь неё на Ширануи.
– Как ты только в такие узлы завязываешься... – протянул тот. Хаяте пожал плечами.
– Я же не спрашиваю, как ты умудряешься таскать во рту иглу и при этом не ранить себя.
Ширануи фыркнул и замолчал.
Ненадолго.
Хаяте не успел ещё даже вернуться к станку, как услышал за спиной голос:
– Слушай, а научи меня, а? Пусть мои противники тоже в обморок от восторга падают.
Ох, и зря он не придал значения этой улыбке Хаяте... человека, год проработавшего под началом Морино Ибики в отделе пыток и допросов...
Генма Ширануи вылетел из дома Хаяте ровно через двадцать минут с мыслью, что лучше он сходит на три S-миссии подряд, чем ещё раз попробует сесть в поперечный шпагат.