карма всегда настигает

техену никогда не нравилась его работа. он часто думал, что лучше уж был бы офисным планктоном или учителем истории в забытой богом школе на окраине кореи. но никак не тем, кем он был в реальности. каждый день он просыпался с мыслями: <<блять, это все–таки не кошмар>>.

кан — добрый сердцем, чуткий, нежный мужчина. он сочувствует каждому находящемуся в беде, помогает всем пожилым людям, которых видит на улице и нередко балует соседских детишек. для них он <<добрейший молодой человек>> и <<милый дядя ким>>. почему ким? потому что имя его было главным секретом его жизни, который уйдет с ним в могилу.

мужчина знал, что с подобным образом жизни до старости точно не доживет. скорее будет мучительно убит годам так к тридцати пяти. почему? потому что техен — наемный убийца. он сам, собственными грязными руками отнимает жизни невинных и не совсем людей. ему мерзко от себя, если говорить мягко.

он ненавидит все, что происходит в его жизни лет так с пятнадцати. тогда он впервые узнал, что такое чужая кровь на собственном лице. кан вам скажет, ощущения не самые приятные. вы думаете подросток, грезящий о светлом будущем, университете и прекрасной девушке хотел убивать? конечно нет. но за него решил кто–то другой.

за него все решил отец. отец, которого спустя пару лет он яростно убил собственными руками. это было первое и последнее преступление, о котором пантера не жалела. чужая кровь впервые стала святой водой, а предсмертные вздохи — ангельской песней. кан никогда еще так сладко не мстил, так не упивался чужими страданиями, так не смеялся.

— ты очернил мои руки, а я отрубил твои. равноценный обмен. — конечно отец уже не мог с ним разговаривать, почил уже как минуты две, но эти слова, как и сам процесс, принесли техену невиданное прежде удовольствие.

с тех пор, еще мальчиком кану пришлось встать на место отца, потому что срочно нужна была замена, а пути назад уже не было. он уже тогда понимал: от своих грехов ему не убежать, искупить их не получится никакими молитвами или баснословными богатствами. оставалось только жить в аду на земле и надеяться на скорую кончину.

несмотря на свою ненависть к <<профессии>> техен справлялся на удивление хорошо: был всем знаком в мире криминала и красных чернил человеческого тела, отлично скрывался, не оставляя следов, не задавал лишних вопросов. 

однажды киллер, уже подготовившись, пришел на место заказа, доставал оружие. но какого же было его удивление, когда кан увидел, что все уже готово. цель мертвым грузом давит на пол семнадцатого этажа, а над ним склоняется безумец, одетый во все черное, но улыбающийся улыбкой самой безумной и такой белой, что, казалось, техен сейчас ослепнет.

— медлишь, пантера. — только и произнес незнакомец по пути к окну. — будь так любезен, приберись здесь. — прыжок на улицу. вот безумца уже и след простыл.

<<что только что произошло?..>> — мысли парня запутались нерасчленяемым комком нитей–мыслей. оставалось лишь выполнить указание странного <<коллеги>> и самому исчезнуть также стремительно и бесследно. потом много еще дней думал техен о необычном парне, был не в силах выкинуть того из мыслей. даже спросил начальника, на что лишь тот ответил: <<у нас тут безумцев в черном дохуя, твой не единственный>>. ожидаемо.

<<ну что ж>> — подумал тогда техен — <<не судьба нам найтись, так не судьба>>. в тот же вечер встреча с незнакомцем произошла снова. пока кан курил на крыше своего дома, неизвестно откуда прилетел сияющий безумец. припрыгал с соседних крыш, прямо как в фильмах. 

— в этой халупе живешь что ли, пантера? не ожидал от тебя. получаешь же вроде нормально. — незнакомец опирается локтями на ограждения, загадочно смотря на собеседника.

— считать чужие доходы — неприлично. — техен все также курит все такой мевиус, совсем не удивляясь абсурдности данной ситуации.

улыбашка, так по–доброму техен прозвал его в своей голове, усмехнулся. он был так красив, когда смеялся.

— то есть, по–твоему, нам еще о приличии говорить? смешная шутка конечно, смешная. ты наверное стендапером в свободное время подрабатываешь.

— да я и не против был бы знаешь, только бы не это.

— да что ты, а почему так? — незнакомый человек был на удивление заинтересован в настолько же незнакомом ему человеке. — а пока думаешь, будь добр, поделись с бедняком сигареткой.

после той встречи на крыше было еще много подобных, много откровенных и не очень разговоров, разделенных на пару сигарет и много чего еще. техен узнал, что его очаровательного безумца звали чхве бомгю, он любил химию, апельсины, зеленый и парней. он любил делать маленькие подарки, которые давали кану силы двигаться дальше, но сам что–то получать просто ненавидел. он ненавидел гадов и убивать их был просто счастлив.

этот же грозный киллер пищал при виде паука или таракана и кричал: <<техен! техен, убери его!>> — а парню ничего и не оставалось, кроме как подчиниться. зато бабочек бомгю просто обожал, любовался ими, как завороженный, пусть даже просто на картинках. и позывной его был <<моль>>.

— кстати, а почему моль? — спросил его как–то техен.

— я, прямо как моль, пытался тянуться к свету, но пару раз обжегся, потом совсем ослеп ну и пытаться перестал. — лишь метафорично ответил тот, не желая более распространяться на эту тему.

этого до боли ироничного и сумасшедшего парня полюбил кан. полюбил так, как ему до этого в жизни никогда не удавалось. он почему–то даже не сомневался, что это чувство — то самое. техен просто знал, что чхве был единственным в мире, кто еще вызовет в нем подобные чувства. даже как–то и все равно было на любовь к парню, главное, что это — любовь, а с остальным грозный киллер как–нибудь разберется.

только этот самый грозный киллер боялся до жути, боялся до дрожи костей и разрыва тканей, боялся, что отвергнут. он ни на нанометр собственных нервов не был готов терять бомгю, терять того, кто заново открыл ему мир и показал, как красив рассвет. кан ненавидел рассветы, считал их кровавым предвестником очередной гибели, но с появлением чхве все изменилось. теперь рассветы стали предвестниками новой встречи, нового вздоха и нового побега.

однажды бомгю сказал:

— техен, какой же ты все–таки глупый.

— что? почему?

— поцелуй меня уже.

после этого кан уже не боялся и не сомневался. вместо этого он улыбался и смеялся, получая то же самое в ответ. и был по–своему счастлив. каждый день он все так же отнимал чужие жизни, с омерзением смотрел на собственные руки, но он был счастлив, потому что у него был бомгю. а большего и не надо.

— пантера, прием. дело срочное. срок до завтра. документы у меня.

в тот день кан проснулся позже возлюбленного, а вторая половина кровати уже успела охладеть. услышав боссовское <<дело срочное>> постарался собраться быстро и не задерживаться по дороге.

техен открыл папку и возжелал не просыпаться этим утром.

он пришел домой. принял душ. неспешно убрался. приготовил вкусный ужин. накрыл стол. зажег свечи. надел его любимую полупрозрачную рубашку, строгие брюки. сел за стол. принялся ждать.

— здравствуй, любимый. — нежное соприкосновение губ.

они оба знали, что должно случиться этим вечером.

они вместе поужинали, не проронив ни слова, лишь смотрели друг на друга так выразительно, что этого было достаточно.

бомгю смел всю посуду со стола вместе с горящими свечами. плевать. пусть оно все горит. он сел на бедра возлюбленного и взглянул в его глаза.

— поцелуй меня в последний раз, как только можешь. 

и правда, они целовались как в последний раз и брали от этого все. касались кожи друг друга, сплетали языки, ворошили волосы и особенно выразительно смотрели, казалось, не моргали даже, хотели вдоволь насладиться моментом. пока еще могли.

— спи сладко, любовь моя. — только и говорит техен перед тем, как их мозги разлетаются по квартире.

их судьба была предрешена: техен и бомгю умелые убийцы под разными началами, когда–нибудь они бы точно помешали начальникам друг друга или кому–то еще. такие, как они, долго не живут. они сами это прекрасно знали, поэтому и решили жить недолго, зато счастливо и вместе.