Венти был в оцепенении.
Он пришел в себя на холодном твердом стуле перед пустым алтарем. Здесь было все, что он раньше представлял в голове: белое переплетается с золотым, сияющая, серебристая драпированная ткань украшает сцену.
Все виды цветов из Мондштадта и Ли Юэ в изобилии расставлены вокруг импровизированной сцены. Высокий свадебный торт справа, две с соединенными руками и улыбками из глазури на лицах фигурки в костюмах на его вершине.
Все, что он хотел от собственной свадьбы с определенным человеком.
Только вот свадьба не его.
И не его особенный человек.
Венти чувствовал себя в ловушке — в душном, тесном костюме. Казалось, что одежда с каждой секундой становилась теснее и теснее, обездвиживая его и приковывая к месту, заставляя, продлевая страдания, смотреть на пустой алтарь.
Он хотел убежать. Хотел встать и уйти — он больше ни секунды не продержится здесь. Однако ноги были тяжелыми, как свинец, и не поднимались, он словно был прикован к земле. Единственное, что он мог — неподвижно сидеть на пластиковом стуле, ожидая наступления времени.
Времени, когда судьба Венти решится раз и навсегда, отрезав его от любимого человека, который не его.
Вернее, который когда-то был его.
***
Венти никогда не забудет расцвет их отношений, никогда не забудет, как его темные, переплетенные с аквамариновыми прядями волосы сочетались с волосами Венти, как свободно развевались от порыва ветра, и какие они, скользя между пальцев Венти, когда он расчесывал их, непокорные и мягкие.
Он никогда не забудет его нежные теплые губы, как они изгибались в улыбке во время беседы — поистине редкое зрелище, и никогда не забудет, как податливо, страстно и одновременно нежно прижимались к его губам.
Он никогда не забудет, как, смотря на него, золотые, переполненные любовью глаза улыбались.
Влюбленные, золотые, смотрящие на него сейчас глаза сияли в тусклом освещении балкона общежития.
Тогда они были еще совсем юные. Инфантильные и безрассудные, начали отношения, толком не подумав. Бросились в любовный омут с головой, не останавливаясь, чтобы сделать шаг назад и насладиться существованием друг друга, словно не терпелось узнать, где окажутся в конце.
— Венти.
— Хмм? — Венти чувствовал, как в темноте за закрытыми веками проносятся ночные ветра.
— Как… думаешь, надолго ли это? — в его голосе слышались нотки страха, неуверенности и сомнения, от чего Венти открыл глаза и, повернувшись, взглянул на него.
Он, мягко говоря, был удивлен. Что возник такой вопрос. Они только начали встречаться и в ближайшее время не расстанутся. Но Венти все равно потянулся к парню и сгреб его в объятия.
— Пока любим друг друга… а значит, навсегда!
В душе Венти искренне верил, что будет любить его вечно. Пока не погаснут звезды — или даже дольше. Что он никогда не бросит его и будет хотеть быть с ним до скончания времен.
Он наблюдал, как обычно стоическое и серьезное лицо парня медленно озаряется, уголки его губ приподнимаются в крошечной, успокаивающей улыбке. Затем он протянул руку, и Венти быстро чмокнул его в губы.
— Ловлю на слове.
Они не знали, что любви недостаточно, чтоб отношения длились вечно.
***
Вспыхнувшая в ладони боль вырвала Венти из мыслей, и он посмотрел на руку и понял, что неосознанно — в напоминании — ущипнул себя.
Точно. Хватит хандрить и вспоминать потерянное, — прогоняя негативные мысли, отругал он себя. Сегодня он должен быть счастливым. Как его шафер, должен праздновать и поздравлять, а не горевать и расстраиваться. Должен радоваться за него, радоваться, что он нашел счастье и любовь, которые Венти больше не в силах дать.
Вот только кровь отлила от лица, когда он смутно услышал, как объявляют их имена, эхом проносящиеся по огромному залу, за которым последовал залп аплодисментов и радостных возгласов. Венти замер — он не хотел оглядываться, но верхняя часть тела не слушалась, и, вместо этого двинувшись вперед, он оказался лицом к лицу с будущей женатой парой.
И там оказались они.
Сяо.
…и Итэр.
Они с крепко переплетенными пальцами медленно шли к алтарю. Оба сияли: Итэр сиял внешне, широко улыбался и сверкал глазами, таща выглядящего более сдержанным, но все равно светящегося изнутри Сяо.
Он видел горящие в глазах Сяо счастье и радость, золото ярко сияло и ослепляло Венти. Не было нужды сравнивать, чтобы понять: свечение было ярче, чем сияющие над залом звезды.
Эгоистичная часть Венти ненавидела это. Он ненавидел, что Сяо на алтаре сияет с Итэром, а не с ним. Ненавидел, что не его пальцы переплетались с пальцами Сяо, что Сяо дарил редкую улыбку не ему.
Он ненавидел, что не мог встать и уйти, а должен был остаться и наблюдать. Ненавидел, что Сяо протянул ему руку и попросил присутствовать — черт, даже стать шафером, невзирая на сохранившееся чувства Венти к нему.
Но Сяо же не в курсе, да? Венти не смог бы возненавидеть его, даже если бы попытался, и никогда бы не променял, не пожертвовал его счастьем в угоду своему счастью. А Итэр? Как Венти мог ненавидеть его? Он самый милый человек на свете, первый протянул ему руку помощи, когда Венти был на самом дне, и, честно говоря, Итэр не виноват в его проблемах.
В конец концов… вся его ненависть могла быть направлена лишь на него самого.
Как-никак в том, что все так закончилось, виноват Венти.
***
— Я устал.
После этого наступила оглушительная, подавляющая тишина, нарушаемая лишь тихим звуком часов на стене, секундная стрелка которых непрерывно тикала.
Тик.
Глаза Венти расширились от его собственных слов. Он не мог дышать.
Так.
Легкие отказывались сотрудничать, и Венти изо всех сил старался вдохнуть. Когда легкие наконец-то наполнились, этого оказалось недостаточно.
Тик.
Недостаточно.
Так.
Его мозг был не в состоянии переварить вылетевшие изо рта слова, висящие в напряженном, спертом воздухе, не щелкал, не складывалось в голове.
Тик.
Он сказал это.
Так.
Неужели сказал.
Тик.
— …что?
Шепот Сяо был наполнен шоком, и Венти слышал витающую в этом единственном тихом слове боль, а также видел легкую дрожь его нижней губы.
— Мы… же устали друг от друга? — спотыкаясь о вылетающие изо рта слова, продолжил Венти. — Я-Я будто в ловушке. Задыхаюсь. Эти отношения… кажутся… вынужденными. И я… — Венти продолжал и продолжал, говорил все, что давно хотел сказать. Но едва слышал себя из-за шума бурлящей крови и звука сердца, бьющегося быстрее и быстрее, в страхе перед… он понятия не имел, перед чем. — Я чувствую, что ты сдерживаешься. Я знаю, ты любишь меня, и я люблю тебя, но этого- этого недостаточно. Это только ограничивает наши возможности проявить себя и…
Он игнорировал исходящую из груди боль. Игнорировал говорящий остановиться и разобраться в ситуации, а не разрывать отношения голос в голове. Игнорировал часть себя, до сих пор любящую стоящего перед ним парня с золотыми, расширенными от неверия, шока и боли глазами.
— Я сомневаюсь, что сделаю тебя по-настоящему счастливым, ты тоже не делаешь меня счастливым, так что, думаю-
Венти втянул воздух.
Выдохнул.
И выпустил изо рта слова, которые считал, что никогда не произнесет:
— Нам стоит расстаться.
Тик.
Так.
Слова прозвучали тихим шепотом, но громким эхом пролетели по когда-то полной любви, а теперь пустой, холодной и наполненной болью комнате.
Тик.
Так.
— Спасибо за все, Сяо.
Венти наблюдал, как Сяо опускает взгляд в пол, его глаза закрываются, золото прячется, словно он больше ни секунды не может смотреть на Венти, и как кристально чистые, сверкающие в проникающем из окна лунном свете слезы катятся по его щекам.
Тик.
Так.
Когда Сяо открыл глаза, они были холодные. Жесткие, остывшие, не как раньше, полные тепла, когда были обращены на Венти.
Прекрасные золотые глаза больше не были влюбленными.
А были пустыми. Часть Венти хотела броситься вперед и обнять Сяо, забрать все свои слова назад, сделать что угодно, лишь бы прогнать этот взгляд из так сильно любимых глаз.
Но нельзя же повернуть время вспять, так?
Нужно двигаться вперед.
— Прости.
Сказав это, он развернулся и выскочил за дверь. Он больше ни секунды не мог оставаться в этой комнате, не мог смотреть, как золото Сяо тускнеет и расплывается от соленых, текущих по его щекам слез.
Он сделал это.
Сделал это.
Наконец-то сделал это.
Так почему же не чувствует себя свободным?
Почему чувствует такую тяжесть, хотя бежит так быстро, будто на плечах нет никакой ноши?
Почему часть его не хочет, чтобы Сяо уходил? Почему он хочет вернуться и не отпускать его?
Почему он все еще… так сильно любит Сяо?
И почему, блять, так больно?
Нет, нет, нет, не думай об этом, не думай о боли, ты свободен! — хотел прокричать в ночь Венти, хотел напомнить себе.
Он не помнит, как долго и как далеко бежал, пока в конце концов от усталости не остановился и все разом не обрушилось на него. Осознание содеянного тяжелым грузом, сдавливая легкие, лишая его возможности дышать, легло ему на грудь.
Каждая вспышка боли, от которой он бежал, в итоге настигла его и обрушилась на голову и сердце.
Нет.
Нет.
Нет.
Что… он натворил?
Запоздалые слезы все-таки навернулись и, оставляя холодные дорожки на его щеках, скатывались вниз. Зрение от слез размывалось, создавая разбитый калейдоскоп цветов, разные оттенки дробились, как расширяющиеся трещины на его сердце. Венти чувствовал, что падает, затем мгновение невесомости, пока колени не ударились о землю с заставившей завыть от боли силой.
Впрочем, единственная, заставившая его закричать боль — пульсирующая в сердце.
***
Венти не помнил, что произошло после этого.
Лишь, что к моменту, как, боясь столкнуться с Сяо, вернулся в общежитие, обнаружил, что не было нужды бояться столкнуться со своим парнем — бывшим парнем.
Он уже ушел.
Их комната была полупуста без вещей Сяо.
Как и жизнь Венти с тех пор без Сяо.
Он позвонил его друзьям, те сообщили, что Сяо покинул Мондштадт, вернулся в Ли Юэ и попросил Венти не искать его.
Что Венти и сделал.
***
Сейчас же Венти жалел, что не искал.
Было бы сейчас все по-другому, если бы он на следующий день сел на поезд до Ли Юэ и разыскал Сяо?
Было бы сейчас все по-другому, если бы он не попросил Сяо уйти?
Или это лишь вопрос времени, и свадьба все равно бы состоялась?
Пара уже вышла из прохода и восходила на алтарь, их улыбающиеся глаза ни на секунду не покидали друг друга. Они не обращали внимания на хлопающих гостей, словно видели только друг друга. Необъяснимая боль опять пронзила Венти, как бы он ни старался заглушить ее.
Пузырь их собственного мирка нарушился ожидающим их священником, когда они в конечном итоге остановились.
Громкий гул в ушах Венти почти перекрыл слова священника, он с трудом улавливал их в голове, понимал, что тот обращается к двоим, которые вот-вот поженятся.
Это на самом деле происходит, хах? — подумал Венти, будто минутное осознание пришло в голову. При этой мысли сердце сжалось.
Он ведь всегда знал, что для него это так или иначе закончится, но теперь, когда это действительно происходит-
Больно.
— Молодой человек, вы в порядке?
Очень больно.
— Эй? — что-то постучало по плечу Венти, и он резко обернулся и оказался лицом к лицу с пожилой приветливо улыбающейся ему женщиной. — Ты в порядке? — спросила она мягким и слегка дрожащим, скорее всего, потому, что старалась говорить тихо, дабы не прервать процессию, голосом.
Нет, не в порядке.
— Я в порядке, — пытаясь улыбнуться поправляющей очки женщине, дрожащим голосом выдохнул Венти.
— Ох, правда? Тогда почему плачешь? — с искренним беспокойством спросила она.
Он плачет?
Венти неосознанно потянулся к своим щекам, и правда, на них остался холодный след от шальной, долго катящейся и упавшей с подбородка на землю слезы.
Ах.
Я плачу.
— Нет, это-это пустяк, — Венти нацепил на лицо улыбку и поспешно вытер следы соленых слез. — Я просто… рад за них, понимаете? — он бросил взгляд на стоящую у алтаря пару, и слова легко, но в то же время с таким горьким привкусом слетели с языка — не поймите неправильно, он рад за них… просто ничего не мог с этим поделать.
— Ох... понятно! — пожилая женщина улыбнулась и кивнула. — Трогательная сцена, не так ли? Мой внук действительно прошел длинный путь…
— Ваш внук? — не успев остановить себя, спросил Венти.
— С темными волосами.
О. Она, видимо, бабушка Сяо.
То, что Венти не знал о ней, лишь болезненно напомнило, как много ему неизвестно о человеке, которого он любил — вернее, о человеке, которого давным-давно должен был перестать любить.
— Меня почти не было с ним рядом, — с небольшим сожалением выдохнула женщина. — Я все время ложилась и выписывалась из больницы — я не самый здоровый человек на земле. Да и находилась в Ли Юэ, а он в основном в Мондштадте. Однажды он вернулся в Ли Юэ, по-видимому, расставшись со своим бывшим, — понимая, что это его вина, хоть женщина и не назвала имя, Венти сглотнул. — Бедняга долго был подавлен. Ничего не делал, не выходил из своей комнаты, сидел и плакал несколько дней.
Тяжелое чувство вины накатило и сковало Венти, но он старался этого не показывать.
Он действительно подвел Сяо, да?
— Потом он встретил этого молодого человека, — маленькая признательная улыбка расплылась на ее лице, когда она кивнула в сторону держащего руку Сяо блондина. — Он помог ему выйти из темной дыры, в которой тот застрял на несколько месяцев. Можно сказать, наша семья в долгу перед ним.
Венти проследил взгляд пожилой женщины и посмотрел на алтарь, но на сей раз не на Сяо, а на Итэра.
Итэр, ха?
Похоже, каждый был в неоплатном долгу перед ним — в хорошем смысле — Венти в том числе. Вот почему он не мог ненавидеть его.
В конце концов, Итэр помог выйти из депрессии не только Сяо, но и Венти.
***
Как Венти познакомился с Итэром, до сих пор загадка. Он лишь помнил, что они нашли друг друга в интернете.
Только начав общение, Венти знал его как «Путешественник_2». Для краткости называл его «Путешественником». Тот объяснил, что такой ник потому, что он часто путешествует с сестрой близнецом по Тейвату, не задерживаясь в регионах дольше, чем на несколько месяцев, а в Ли Юэ он поселился на время учебы.
Они много общались. О всем и вся — несмотря на расстояние, Путешественник стал его близким другом. Они обсуждали самые разные темы: от незначительных, как погода, до серьезных, как политика.
Конечно, не обошлось и без личной жизни.
Эта тема постоянно поднималась.
В плохие дни, когда вина и тоска становились слишком сильными, Венти выкладывал ему все. Путешественник никогда не винил его за содеянное, вместо этого утешал, сочувствовал и понимал. Он никогда не жаловался на слишком долгие разглагольствования Венти, а просто слушал.
Поэтому лучшее, чем Венти мог отплатить ему — выслушать в ответ. Никто не застрахован от кошмарного опыта — Путешественник писал, когда ему было плохо. В основном, начиная разговор.
По прошествии времени Венти заметил, что они перестали много общаться. Путешественник не писал так часто, как раньше.
Естественно, в следующем разговоре он спросил его об этом, скорее, из искреннего беспокойства, чтобы узнать, все ли в у него порядке. И тот ответил:
Путешественник_2: о…
Путешественник_2: хаха, извини, немного занят последние дни
бардбатос: чем?
Путешественник_2: у меня появился
Путешественник_2: эм
Путешественник_2: парень
бардбатос: И ТЫ НЕ ПОДУМАЛ РАССКАЗАТЬ МНЕ?
Конечно же, Венти искренне радовался за Путешественника. Какой лучший друг не будет рад?
Он никогда не рассказывал, кто его парень, так же как и Венти не упоминал имя своего бывшего, обоих это устраивало. Они даже не обменялись именами, кто они такие, чтобы раскрывать свою личность?
Даже после новости о парне Венти и Путешественник продолжили общаться, как и прежде, только гораздо реже.
Пока... Венти не получил сообщение.
Путешественник_2: бардбатос
Путешественник_2: угадай, кто в монде :)
бардбатос: я?
бардбатос: ОХ ПОГОДИ
бардбатос: ТЫ В МОНДЕ?
Путешественник_2: угадал
Путешественник_2: я здесь с парнем по учебе, так что мы останемся на месяц или два?
бардбатос: ВЖДЛЦШЩАОАДДЖЬПЦ СТОЙ, НАДО ВСТРЕТИТЬСЯ
Путешественник_2: ОО да
Путешественник_2: так когда?
Не успел Венти оглянуться, как две недели пролетели, день встречи становился все ближе и ближе, пока не наступил.
Кафе «Спрингвейл»… правильно? — Венти бросил взгляд на чат с Путешественником, затем перевел его на уютное одноэтажное здание, чтобы убедиться, что не ошибся местом.
«ищи блондина с косой», — сказал Путешественник.
«оки, а ты ищи парня с двумя бирюзовыми косичками», — ответил ему Венти.
Засунув телефон обратно в карман, он потянулся к серебряной ручке на стеклянной двери и толкнул. Когда он вошел внутрь, в лицо ударил прохладный воздух кондиционера — спасение от жаркого летнего дня.
Он сразу же осмотрел столики в поисках светлых, заплетенных в косу волос.
Еще не пришел? — дважды обойдя кафе и не найдя нужного человека, задался вопросом Венти.
Поиски привели его обратно к двери, и он вздохнул.
Стоит занять столик и подождать его… но народу так много, как же-
Звон колокольчика на двери отвлек его от мыслей, и Венти обернулся взглянуть на вошедшего.
Он определенно не ожидал увидеть парня, темные волосы которого были завязаны в хвост, сквозь пряди пробивались аквамариновые блики, а золотистые, яркие глаза смотрели на Венти.
В попытке собрать воедино все шестеренки в голове Венти бешено завращались, пока он наблюдал за расширением янтарных глаз парня — несомненно, испытывающего то же самое.
Нет, не может-
— Венти?
Блять.
— Сяо.
***
Венти не мог описать поток обрушившихся на него чувств. Шок, вина, тоска и боль — так много боли — взорвались в голове, легкие и сердце, как в тот день, сжались.
В день расставания.
Сяо произнес его имя так легко, так естественно, словно они не расстались и он не переставал его произносить, словно с расставания не прошло больше года.
Сяо выглядел, как всегда, красиво, солнечный свет идеально падал на его лицо. Он выглядел почти неземным. Удивительно, но его глаза не смотрели на Венти с презрением, ненавистью или гневом — наоборот, с добротой.
Почти великодушно.
От этого вина в его сердце лишь усилилась.
— Почему... почему ты здесь? — сумел выдавить из себя Венти, не упуская, как сбилось дыхание и как слегка участилось сердцебиение. В предвкушении, в страхе или любви — он никогда не узнает.
Но осознавал он одно.
Он до сих пор мучительно любит его.
— Я-, — не успел Сяо закончить, как в кафе зашел очередной человек.
— Сяо, это кто? — парень подошел к Сяо и пытливо взглянул на Венти, его желтые глаза бегали с Сяо на Венти. Огромная, тяжелая белокурая коса волочилась по его спине, из нее торчали пряди и развевались от ворвавшегося в кафе с улицы ветра.
Погодите-ка, это-?
— Старый друг? — парень прищурился, посмотрел на Венти более четко, его глаза расширились, и на лице медленно появилась улыбка, когда, казалось, его осенило осознание. — Две косы- Стой, ты же бардбатос?
— Ты… Путешественник, — Венти посмотрел на парня, затем на Сяо и вновь на парня, нет, на Путешественника — мозг не мог переварить ситуацию.
Путешественник… знаком с Сяо? Друг или типа того?
И тут в голове всплыл текст.
Путешественник_2: я здесь с парнем по учебе, так что мы останемся на месяц или два?
Вы, должно быть, шутите.
Дыхание Венти участилось от сковывающего его страха, он мгновенно заметили, как легко Путешественник протянул руку к Сяо, а тот с готовностью переплел их пальцы.
Нет.
Нет.
Нет-
— Постой-ка, ты знаком с бардбатосом? — спросил Путешественник, по-видимому, счастливый, учитывая, как, не обращая внимания на витающее в воздухе напряжение, улыбался.
Сяо вздохнул. Затем кивнул и прошептал:
— Ну, да. Он мой бывший.
Улыбка Путешественника исчезла, сменяясь шокированным, растерянным взглядом широко раскрытых глаз.
Какая жестокая ирония судьбы.
***
Произошедшее далее — размытое пятно событий, которое Венти не помнил — а может, не хотел вспоминать. Но каким-то образом он сохранил дружбу с Итэром, тот даже помог Сяо и Венти возродить их дружбу.
Венти был бесконечно благодарен Итэру, что он позволил им остаться хотя бы друзьями.
Но сердце Венти тосковало по чему-то большему.
В то время он не знал, что ранит сильнее, что он больше не мог быть с Сяо или что Сяо забыл Венти, в отличие от последнего.
Но теперь знал.
Наблюдая, как двое смотрят друг на друга так доверчиво, с такой любовью, Венти понял, что ненавидит, что потеряет его навсегда.
— Итэр Путник, берешь ли ты Сяо Алатуса в мужья, чтобы жить вместе в браке? Обещаешь ли любить, утешать, почитать и поддерживать его в горе и радости, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока вы живы, быть ему верным до конца своих дней?
Вернее, уже давно потерял. Только непрекращающаяся, сковывающая, до сих испытываемая любовь к Сяо приковала его к надежде.
— Да.
Как больно жить в собственноручно созданной для себя тюрьме.
— Сяо Алатус, берешь ли ты Итэра Путник в мужья, чтобы жить вместе в браке? Обещаешь ли любить, утешать, почитать и поддерживать его в горе и радости, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока вы живы, быть ему верным до конца своих дней?
Как иронично, правда, он до сих пор в ловушке принятого много лет назад, чтобы освободиться, решения.
— Да.
В ловушке чего-то такого чистого, как любовь и надежда.
— Скрепите брак поцелуем.
Венти приказывал себе отвернуться. Умолял голову повернуться и избавить его от лицезрения этого опустошающего момента.
Но не мог оторвать взгляд.
Наблюдал, как они соединяют руки.
В другой жизни, в другой вселенной, в другой раз…
Наблюдал, как они склоняются друг к другу.
…найдем ли мы друг друга? Смогу ли я исправить свои ошибки?
Наблюдал, как их губы, скрепляя их судьбы, соприкасаются.
И судьбу Венти.
.
.
.
Может, в другой раз.
(Но даже говоря себе это, Венти не мог сдержать боль и слезы).