Дело Неудачника внезапно получило толчок, не зря Холден понадеялся на пронырливого Олсена. Тот поднял старые дела и нашел взаимосвязь между некоторыми на первый взгляд малозначительными пьяными происшествиями в студенческой среде. Требовалось больше времени, чтобы обработать все как следует, но всем причастным интуиция уже подсказывала, что они движутся в верном направлении.

У Генри был талант, не зря Джек держал его рядом с собой все это время. Сначала Холдену даже казалось, что уж такому, как Олсен, следовало бы управлять своим подразделением, но, понаблюдав за его работой, убедился в ошибочности своего первого впечатления. Олсен был похож на Сандерса – это факт, но ему недоставало лидерских качеств, он управлял людьми от имени Джека и свой отдел Генри удержать бы не смог. Но в группе Сандерса он был самым нужным человеком. Сам же Джек смог объединить и притереть новый коллектив, так что ни у кого не возникало сомнений в его праве командовать. Он сразу поставил себя правильно, а поскольку Интерпол – не какая-нибудь общественная организация, где обязательно есть какие-нибудь квоты на меньшинства, он занимался своим делом, не оглядываясь на политкорректность. Даже Линда Баркли беспрекословно подчинялась его командам, хотя по всем современным нормам их можно было бы записать в классовые враги, поскольку общество прямо-таки сталкивало лбами представителей их видов. Однако Баркли тоже обладала незаурядным умом и отлично понимала, что лучшего лидера, чем Сандерс, они не найдут. Да и его способность вертеть вышестоящее начальство на неприличных местах вызывала восхищение и давала очки в его лидерскую копилку. Джек выбивал для работы абсолютно все, группу не ущемляли, финансировали и не связывали руки. Кто бы ни был там сверху над ними, он отлично понимал, что если сейчас натянет поводья, и кони встанут на всем скаку, то бричка скорее перевернется, а не притормозит.

Линда Баркли объединилась с Майклом Берком, и вместе они переворачивали каналы логистики, вскрывая пока только периферийные транзитные линии, но это лишь вопрос времени, когда они смогут добраться до основного траффика. Однако они тоже уперлись в неожиданное препятствие, сообразив, что каналы Посейдона идут чуть ли не параллельно с каналами Бельфегора, и хотя они перевозили разный товар, все указывало на их взаимосвязь. Стоило открыться этому факту, как Берк буквально обезумел – у него появился шанс прижать к ногтю старого врага.

Узнав об этих событиях, Холден тоже заинтересовался Бельфегором. Он был неординарен на фоне других преступников, окруженный аурой таинственности, вызывал неподдельное возбуждение при мысли об охоте на такого зверя. Холден получил его скудное досье, но пока не мог помочь Берку, поскольку считал, что информации просто недостаточно. Ее было настолько мало, что именно этот факт вызывал больше всего подозрений, ведь Бельфегор не фантом, а вполне себе реальный человек из плоти и крови. Напрашивался вывод, что это либо несколько людей, либо его прикрывает кто-то еще более влиятельный, чем Кронос. Кто-то, кто сильнее даже Интерпола.

Кира шла на поправку. Она пребывала в больнице уже четвертый день, три из которых шефство над ней взял Колин. Он обаял весь медперсонал, и его не гнали даже в часы, закрытые для посещения. Он развлекал Киру, таскал ей вкусности и даже умудрился собрать небольшой новый гардероб. На все это он тратил свои кровные, и, имея возможность наблюдать за суетливым другом, Холден, наконец, понял, что для Колина очень важно иметь возможность о ком-то заботиться. Он не зря выбрал свою стезю, ему нравилось делать людей счастливыми, от этого счастливым становился он сам.

С Беном Холден поладил просто прекрасно. Кот прогнал из его жизни фантомов, стал якорем реальности, за который Холден ухватился всеми конечностями, опасаясь, что его просто смоет волной негативных эмоций. Бен был очаровательным зверем и лучшим слушателем, а именно это и было необходимо, потому что после разговора с Колином у Холдена появилась потребность выговориться еще раз. Он все еще боялся рассказывать о своих бедах другим людям, поэтому тренировался на коте.

– Ну не могу я сейчас лечь в клинику, – мечась по кухне, возмущался Холден.

Бен, рассевшись на стуле, следил за ним с неприкрытым интересом. На кошачьей морде застыло забавное выражение, которое Холден интерпретировал как знак поддержки.

– Бен, я понимаю, что Ричардс хочет как лучше, но как можно бросить Джека и его людей, когда такое творится? Нееет, я должен довести дело до конца!

Бен многозначительно посмотрел на напольные весы. Именно с них началось это шоу. Холден после разговора с Ричардсом достал их из гардеробной и, посмотрев на цифры, выругался в полный голос. На самом деле, коту было невдомек, что так обеспокоило человека, но для Холдена то, что он увидел, стало очень плохим знаком. При его росте сто семьдесят четыре сантиметра он, как мужчина, должен был весить больше семидесяти килограмм, но цифра упорно стремилась ближе к шестидесяти. И это за месяц! Да, Ричардс прав. И Колин тоже, но Холден все еще не считал внушительную потерю веса поводом для госпитализации в психиатрическую клинику, хотя и сам замечал, что выглядит нездорово. Покрутившись перед зеркалом, он со вздохом накинул рубашку. Да уж, самый сексуальный человек на свете, ничего не скажешь. И чего все так дружно зарятся на его потрепанную задницу?

Джек воспринял сказанные тогда в ресторане слова со всей серьезностью и этим вечером вызвал на свидание. Так и сказал, что это не просто ужин. Холдену очень хотелось романтики, чего-то, что не будет напоминать случку двух псов. И тут же он оборвал сам себя. И кто виноват в том, что ни с Хартманом, ни с Мэтью у него не было романтики? Стоило Нэйтану хоть заикнуться о таком, Холден тут же впадал в ступор и на компромисс идти не хотел никакими уговорами, а Мэтью он вообще просто использовал для удовлетворения своих нужд, так что все претензии он мог адресовать только самому себе. Оставалось надеяться, что с Джеком его не заклинит в самый ответственный момент. И почему, в конце концов, он должен быть все время один?

– А потому, что ты не можешь уберечь своих близких, для тебя работа всегда важнее, – ответил Питер.

Холден обернулся, уставившись на фантома. Питер смотрел своим грустным, все понимающим взглядом, лицо выражало сочувствие.

– Уйди, – взмолился Холден. Руки затряслись, и он бросил тщетную попытку завязать галстук.

– Ты же знаешь, что я не могу, – пожал плечами Питер. – Я вообще прихожу, когда ты сам чувствуешь потребность во мне.

– Нет у меня потребности! – уверенно заявил Холден.

– Ты все еще не способен пережить случившееся. Не можешь простить себе то…

– Питер, пожалуйста, если ты хочешь, чтобы я таки ушел на свидание, то не говори этого…

– Так не я же говорю это! – возмутился Питер. – Ты об этом все время думаешь. Да и какой толк в молчании, если ты сам преотлично себя изводишь? Что изменится, если я своим голосом это озвучу?

– Я не воспринимаю тебя как часть себя, – наконец сдался Холден. Пора было заняться самоанализом, раз образ Питера не потускнел даже спустя столько лет. – Я вижу тебя, слышу твой голос, и если мою проблему озвучишь именно ты, я уже не смогу оправиться. Я понимаю, что стою на обрыве, мне достаточно сделать еще один шаг, чтобы упасть в пропасть. Этот шаг – твои слова.

– А тебе не кажется, что ты сам страстно желаешь упасть? – вдруг спросил Питер и подошел ближе. – Ты постоянно заглядываешь в бездну, и она тебя манит. Поэтому твое подсознание постоянно вызывает меня. Ты занят саморазрушением, Холден. Поразмысли от этом на досуге.

Высказавшись, Питер исчез, а Холден побрел в кабинет за лекарствами. Да, он не хотел появляться перед Джеком обдолбанным, но иного выхода не видел. То, что прежде было минусом, стало плюсом – у него развилось привыкание к лекарствам, и теперь они не имели прежнего сокрушительного эффекта. Холден проверил свои запасы и поджал губы. В зеленом пузырьке на донышке болталась одна таблетка, а в оранжевом – две. На пару эпизодов хватит, а потом придется идти к врачу. Без них уже не обойтись.

Джек заехал за ним в восемь вечера. К этому моменту Холден смог успокоиться и на некоторое время отринуть свои проблемы. Не в полной мере, они все равно маячили где-то вдалеке, но, по крайней мере, не занимали все его мысли. Не последнюю роль в этом сыграл Бен. Кот оказался существом на редкость сообразительным, и поскольку Холден его кормил, то и мурчать теперь нужно было для него. Мерное тарахтение Бена успокаивало расшатанные нервы и настраивало на нужный лад.

Сандерс ждал в машине, и, едва увидев его, Холден почувствовал, как поднялось настроение. Джек снова переоделся в обычную одежду, и это делало его еще более привлекательным. Костюм подчеркивал мощную фигуру, но куртка добавляла брутальности образу. Не мужчина – мечта. Изменилось и выражение лица, пропала холодная отстраненность начальника, взгляд озарился радостью.

– Пусть все получится, – прошептал себе под нос Холден.

Ему так не хотелось совершать ошибки с Джеком, хватит, надоело. Да и Джек уж точно не нуждается в его опеке, как Питер. На этой мысли Холден замер. Да, Джек самостоятельный человек, взрослый и умный, но почему Холден решил, что заслужил быть с ним? Особенно после того, как потерял Питера.

Джек вышел из машины и подошел ближе.

– Привет, Холден, – от его голоса по телу пробежали мурашки. Холден очнулся.

– Здравствуй, – подняв взгляд, тихо ответил Холден.

В нем боролись две рвущие душу мысли, он считал себя недостойным такого подарка судьбы, готов был поддаться эмоциям. А с другой стороны, пелену беснующихся чувств прорывал здравый смысл, подсказывающий, что раз Джек Сандерс сам стал инициатором, то, может быть, не стоит себя винить в прошлом и принять то, что судьба иногда дает второй шанс. Лишь бы расплата за него не стала непомерной.

Джек на всякий случай еще раз уточнил, не записался ли Холден внезапно в веганы, и, получив в ответ взгляд, полный ужаса, улыбнулся. Он предложил зайти в стейк-хаус и получить удовольствие от поедания чего-нибудь простого, но вкусного. Холден был согласен, ему понравилась идея провести время в непринужденной обстановке, отдохнуть от суеты и, наконец, расслабиться, как того душа просит. В месте, где все дружно едят мясо и запивают это морем алкоголя, должно получиться. Он не ошибся. На истинно романтическую встречу это, конечно, мало походило, но условия располагали к непринужденным беседам и сближению. Холден опасался, что свидание может пойти по классическому сценарию, и Джек начнет обхаживать его, как женщину, но и этого не случилось. Со стороны они смотрелись как парочка приятелей, заглянувшие выпить пива и наестся от пуза, они обсуждали хобби, времяпрепровождение вне работы.

– Я очень люблю старые машины, – признался Джек. – Когда я был маленький, отец владел своей мастерской, и ему часто пригоняли просто потрясающие экземпляры. Там я и приобщился к ремонту. Мне кажется, если бы я не пошел в полицию, то стал бы автомехаником.

– А почему все же выбрал путь в правоохранительных органах? – поинтересовался Холден и тут же испугался, что история Джека может быть такой же, как и его собственная.

– Ну, тут меня захватила романтика сыска. Я долго увлекался детективами и подошел к вопросу выбора профессии не совсем осознанно. Но не прогадал. Да и отец настаивал, что машинами я всегда смогу заниматься, просто отдыхая от работы. На самом деле, к моменту поступления на юридический я горел делом, мне было интересно, у работы в органах не было предела возможностей, в то время как автомеханик ограничен технологией, выше которой не прыгнуть. Мне хотелось прорываться, и я после службы в полиции поступил в Интерпол, пройдя через серьезный отбор. В автомастерской я бы остался на том же месте.

– Остался на том же месте… – эхом откликнулся Холден.

– Что? – неуверенно переспросил Джек.

– Ничего, – улыбнулся Холден. – Просто мне твоя мысль понравилась.

– А ты? Почему тебя привлекла именно криминальная психология?

– На самом деле, не криминальная, а психология девиантного поведения, – поправил Холден. – Я не собирался заниматься расследованиями изначально и целился на изучение отклонений в поведении человека, то есть планировал сидеть в уютном кабинетике и копаться в бумагах, иногда выезжая в разные заведения для сбора данных. Но так получилось, что мой учитель выделил меня среди всего потока и направил усилия в нужное русло. Слышал бы ты, как он ругался, а потом смеялся, когда узнал, какие планы у меня были изначально.

– Представляю, – рассмеялся Джек. – Я бы тоже не смог оправиться от шока, если бы талантливый следователь вдруг на ровном месте сказал, что хочет стать наемным садовником. У тебя потрясающая способность выводить людей из себя, а потом влюблять их, невзирая ни на что.

Холден смутился. Взгляд Джека прямо-таки сигнализировал о его планах на остаток вечера. Близилась ночь пятницы, а это лучшее время для подобных приключений, да и Холден последние полчаса ощущал волны возбуждения. Ему до дрожи нравился тембр голоса Джека, еще на работе от его звука Холден иногда ловил себя на неуместных мыслях, но тогда у него не было возможности поддаться ему, а теперь же все ограничения куда-то исчезли.

– Я… – неуклюже заговорил Холден, когда ему показалось, что пауза затянулась. – На самом деле, я много раз пытался изменить свои взаимоотношения с окружающими и относиться к людям с большим терпением. Из-за дел, с которыми я работаю, я стал излишне импульсивен, понимаешь, я каждый раз боюсь, что мы не успеем, если будем тратить слишком много времени на объяснения, которых можно было бы избежать, если бы все участники дела потрудились сразу вникнуть в суть вопроса. Как-то так… И я не считаю себя умнее остальных, просто у меня свой кусок работы, и я осознаю, что люди, которые не погружены в психологию, могут просто не видеть очевидных для меня вещей.

– Тебе не нужно оправдываться, – серьезно сказал Джек. – Ты тот, кто ты есть. Мне кажется, твоя импульсивность вносит свою лепту в успех дела. Мне это понравилось. И ты должен знать, что в группе тебя слушают вовсе не потому, что я им приказал, а потому, что они признали твое право указывать им, что делать.

– А ты приказывал? – попробовал отшутиться донельзя смущенный Холден.

– Нет, в первый день я вообще не был уверен, что нам нужен профайлер со стороны, – пожал плечами Джек. – Мне казалось внедрение тебя в группу профанацией и ненужной тратой ресурсов. Я ошибся. Я видел много твоих коллег, кто-то, как ты, приходил к нам извне, кто-то был штатным сотрудником, но каждый раз у нас возникали с ними проблемы.

– Ты так говоришь, будто со мной не возникли, – фыркнул Холден.

– Не без этого, – не стал отрицать Джек, но его слова прозвучали буднично, как данность. – По этому вопросу ты уел их всех, но никого из них я не хотел привлекать к делу так, как тебя. Так что оставайся собой, трепли нервы окружающим, они потерпят.

– А ты?

– А мне ты нервы не треплешь, – подмигнул Джек. – Я кайфую, общаясь с тобой. И был бы не против продолжать, даже когда мы закончим дело синдиката.

– Ммм… Вызовешь меня на следующее расследование? – снова неудачно пошутил Холден, отлично понимая, к чему Джек ведет.

– Нет, я даже под дулом пистолета этого не сделаю, – очень серьезно сказал Джек. – По крайней мере, я не стану привлекать тебя к делу, пока не буду в полной уверенности, что это не вредит лично тебе.

«А вот и властный самец вылез наружу», – подумал Холден. Ему все больше нравился Джек, он был в меру заботлив, не оставлял без внимания потребности Холдена, но не давил. Джек обладал полномочиями, чтобы исключить Холдена из расследования, но, кажется, уже понял, что от этого будет только хуже. Позволяя Холдену продолжать, он отдал ему должное, выдал кредит свободы, но обрисовал рамки и четко дал понять, что не хочет, чтобы Холден усугублял свое состояние. Также Джек не дергал Холдена без нужды, позволяя ему самостоятельно выбирать направление поисков и не требовал присутствия в офисе, если в этом не было острой необходимости.

«Лягу я в эту вашу клинику!» – мысленно дал обещание Холден. Тем более, что его потребность в лечении уже ни для кого не была тайной.

– Джек, поехали ко мне? – оборвав свои мысли, предложил Холден.

– Поехали, – не спуская с него глаз, ответил Джек.

Оба понимали, что Холден предлагал не совместное чаепитие.

Перед тем как сесть в машину, Джек шагнул к Холдену и вовлек в долгий страстный поцелуй, совершенно не стесняясь людей на улице. Впрочем, тому было глубоко наплевать, пятничным вечером можно было увидеть и что-то более эксцентричное, на то они и в Лондоне.

В машине они снова начали дурачиться, шутить и громко смеяться, только теперь в смехе звучало напряжение, в салоне воздух сгустился, стал вязким, как кисель, и его не мог разогнать даже работающий на полную мощность кондиционер.

Все началось на пороге квартиры. Пока Холден трясущимися руками пытался вставить ключ в замочную скважину, Джек прильнул к нему сзади и, обхватив за талию, вжал в себя. Холден едва не выронил ключи, чувствуя, как волны жара накатывают изнутри. Когда он с третьего раза не смог попасть в замок, его руку перехватил Джек и ловко открыл дверь.

Теперь, когда кипящая жизнь города осталась за хлипкой дверью квартиры, Джек дал волю рукам и губам. Холден мог только тихо постанывать и вздрагивать от опаляющих прикосновений. Джек задавал темп, он громко и быстро дышал, прижав Холдена к стене коридора и не давая возможности пошевелиться. Ладони бесцеремонно обшаривали тело, изучали в мельчайших подробностях, Джек чутко прислушивался к реакциям Холдена и быстро нашел самые чувствительные участки, тут же переключив усилия на них. Для перевозбужденного до крайности человека Джек вел себя слишком сдержанно. Холден через брюки чувствовал, какой мощный ствол упирается в его поясницу, и ему до одури захотелось посмотреть на Джека без одежды.

– Дай мне повернуться, – хрипло попросил он.

Джек тут же ослабил нажим и немного разжал хватку, позволяя развернуться в кольце своих рук. Теперь они могли видеть лица друг друга в призрачном свете всегда горящего в квартире ночника. Холден вздрогнул, ему показалось, что из кабинета выскользнул фантом, он напрягся, как струна, и закаменел.

«Нет-нет! Не сейчас!» – вопил внутренний голос.

– Что-то не так? – Джек подхватил его за подбородок и заставил посмотреть в глаза.

Холден медленно выдохнул и рассмеялся. Периферийным зрением он увидел нарушителя спокойствия, и он вовсе не был плодом его подсознания. Бен с независимым видом продефилировал в кухню и запрыгнул на кресло.

– Нет, все в порядке, – Холден забросил руки Джеку на шею, прижал ближе к себе и потерся пахом о его вздыбленную ширинку. – Спальня дальше по коридору.

Джек бросил короткий взгляд в указанном направлении, с секунду постоял, а потом подхватил Холдена под ягодицы и поднял вверх. Холден громко, немного нервно рассмеялся, его не просто несли на руках, а превратили в какое-то подобие трофея, поскольку еще немного, и Джек бы перекинул его через плечо.

Повалившись на кровать, Джек еще долго настойчиво целовал его, прикусывал и посасывал губы, проталкивал язык в горячий рот. Это можно было бы уже назвать сексом, Холден терся о его тело, изнывая, всячески показывая, что готов, только скажи. От прилива крови у него звенело в ушах, прелюдия становилась похожа на издевательство. Его трясло, внутренности скрутило сладким спазмом, он готов был кончить, так и не начав. Нащупав член Джека через ткань плотных джинсов, Холден погладил его ладонью и слегка сжал головку, ответом стал всхлип и тихое шипение.

– Вот я так же хочу, – прошептал замершему на нем Джеку Холден. – Зачем тянуть?

Джек ничего не ответил, красноречивее слов стал его взгляд – потемневший от похоти, тяжелый. Холден растянул губы в хищной улыбке и снова полез к брюкам Джека. На этот раз он, не стесняясь, расстегнул сначала ремень, потом медленно, глядя своей жертве прямо в глаза, потянул язычок молнии вниз. Джек дышал шумно и прерывисто, на лбу и шее выступил пот. Холден подтянулся на руках, усевшись перед ним, и потянул футболку вверх. Открывшийся вид ему понравился, пальцы скользнули по крепким мышцам, описали круги вокруг сосков, зацепив ногтями вершины, Джек едва заметно дернулся, а Холден продолжил свои исследования, чертил зигзаги по кубикам пресса, гладил бока, пока руки, наконец, не коснулись широкой резинки боксеров. Помедлив лишь секунду, Холден оттянул край и с интересом заглянул за нее. В этот момент Джек немного отклонился назад, давление ткани ослабло и член встал в полный рост, высвободившись из тисков одежды. Холден пялился на него с нескрываемым удивлением. Хорош, ничего не скажешь, отличный агрегат, таким и в бейсбол сыграть не дурно будет.

На головке выступила прозрачная капля, и Холден, не удержавшись, наклонился и слизал ее кончиком языка. Пожалуй, это было опрометчиво. Джек издал непонятный звук, который можно было одновременно назвать и вздохом, и рыком. Все говорило в пользу того, что у него кончилось терпение. Холден оказался на спине быстрее, чем успел понять, что ему грозит, а Джек ловко вытряхнул его из одежды. Свободных мгновений у Холдена оказалось ровно столько, чтобы Джек успел избавиться от оставшейся одежды и навалиться сверху. Тяжесть чужого тела только раззадорила, Холден нетерпеливо наподдал бедрами и широко раздвинул ноги, приглашая совершить то, ради чего они вообще сюда приехали. Для того чтобы намек стал еще более понятным, он вытащил из-под подушки новый тюбик смазки и помахал им перед глазами Джека.

Джек хмыкнул, сел между раскинутых ног и выдавил немного себе на пальцы.

– Не вздумай! – вдруг зашипел Холден.

– Ты о чем? – опешил Джек.

– Если ты сейчас будешь меня растягивать, я тебя прибью. У меня уже зубы сводит – так я хочу секса.

– Но… – Джек глянул на свой член, потом на тело Холдена и нахмурился. – Нет, я не люблю ни насилия, ни чужой боли, так что потерпи еще немного.

Его голос стал мягким, мурлыкающе, на губах заиграла улыбка. Холден завороженно смотрел ему в лицо, потом хмыкнул и откинулся на подушки. Джек не просто готовил его к предстоящему основному блюду, он превратил рутинную процедуру в игру, пальцы скользили внутри, принося столько удовольствия, что секс вообще мог не состояться. Холден дергался, изгибался, без стеснения насаживаясь на пальцы, ему казалось, что еще немного, и он кончит просто от этого, но внезапно все прекратилось. Место пальцев занял член. Джек входил медленно, несмотря на то что Холден всячески пытался ускорить процесс. Ему хватало сил удержать беснующееся под ним тело и навязать свое виденье вопроса. Начал двигаться Джек только тогда, когда давление стенок на член немного ослабло. Холден обхватил его руками и ногами, и в какой-то момент Джеку показалось, что Холден пытается уцепиться за него, удержать рядом, словно боится, что он сейчас исчезнет.

Перед самым финалом Джек поднял его, усадил на себя сверху и, подхватив под ягодицы, насаживал на ствол, пока не услышал протяжный, хриплый стон Холдена.

Они еще долго валялись в кровати, не решаясь подняться. Холден положил голову Джеку на грудь и выводил на коже какие-то фигуры пальцем. Он молчал, не решаясь начать разговор. Да, в общем, он и не нужен был. Джек оказался даже лучше, чем думал Холден, только что теперь делать, не вполне понятно. Вероятно, Джек видел в этих отношениях какое-то будущее, в то время как Холден не представлял, как себя дальше вести с этим человеком.

– Я слышу, как в твоей голове шевелятся извилины, – пошутил Джек.

– А? – вынырнул из своих мыслей Холден.

– О чем бы ты сейчас ни думал – оставь. У тебя будет еще время, а пока думай только о том, что бы ты хотел делать на этих выходных.

– Я не знаю, – вздохнул Холден. – Наверное, как обычно, сяду поработаю.

– А я что должен делать в это время? – вскинул бровь Джек.

– Ну, я не знаю… Тебе разве в офис не надо?

– У меня выходные до понедельника, и я надеялся провести их с тобой, – сказал Джек.

Очевидно, пресловутая сообразительность Холдена сейчас дала сбой.

– Ты готов потратить все выходные на меня? – встрепенулся Холден.

Он перевернулся и уставился в глаза Джеку.

– Что значит «потратить»? – хмыкнул Джек. – Я хочу провести с тобой время, ради этого я и сбросил все вопросы на Генри, чтобы меня не дергали по пустякам.

Холден улыбнулся. Он снова лег, устроившись у Джека на плече, и затих. Джек не поверил своим ушам, поэтому аккуратно приподнял голову и заглянул в лицо Холдена. Тот спал, как младенец.

– Ничего себе, – поджал губы Джек.

Впрочем, он и сам был не против вздремнуть. Он гладил Холдена, наслаждаясь каждым прикосновением к прохладной, шелковистой коже. Теперь Джек был полностью уверен, что мальчишку от себя не отпустит. Пусть Холден страдает серьезными психическими проблемами, но большая их часть решается вниманием и опекой. Если его поддержать, дать понять, что не обязательно решать все в одиночку, то Холден сможет расслабиться и, наконец, пережить кошмары прошлого. Об этом следовало подумать завтра на трезвую голову. Впрочем, Джек чувствовал опьянение исключительно от секса, в ресторане он пил безалкогольное пиво, поскольку никогда в жизни не позволил бы себе сесть за руль выпившим.

Холден проснулся довольно поздно. Он лениво потянулся и, перевернувшись на бок, попытался закинуть руку и ногу на тело, которое, по его мнению, должно было лежать рядом, но в постели он оказался один. Секундный испуг от того, что вчерашняя ночь могла быть плодом его бурной фантазии, тут же прошел, стоило только принюхаться к примятой подушке. Да, Джек точно ночевал в его постели, ну, или провел в ней достаточно времени, чтобы остался аромат его духов. Свежий, прохладный, как морской бриз. Надо сказать, Холден еще вечером подсознательно отметил, что Сандерсу он очень походит, парфюм раскрылся на коже, стоило Джеку немного вспотеть.

Холден лениво выполз из-под одеяла и сел, шипя сквозь зубы. Болело все – и зад, и поясница, что, в общем, было не удивительно после вчерашних упражнений. Ничего, пройдет, небольшой дискомфорт – мизерная плата за неземное удовольствие. Холден потянулся, буквально слыша, как хрустят позвонки и звенят мышцы. Он подхватил свои джинсы с пола и побрел на кухню, минуя ванную.

Вероятно, он ожидал застать Джека за распитием кофе, но за столом его ожидал только Бен. Кот вообще казался ему просто уменьшенной копией человека, поскольку имел множество странных, несвойственных животным привычек. В частности, он садился на стул и выглядывал над столешницей, как бы участвуя в застолье. Вот и сейчас Бен сидел на месте, которое определил как свое, и внимательно разглядывал в миг посеревшего лицом Холдена.

– Ушел, – выдохнул Холден.

Гадать нечего, Сандерс действительно ушел, не сказав ни слова. Из ванной не доносилось никаких шумов, на кухне все осталось девственно чистым. Разве что в мисках Бена лежали гранулы недоеденного корма.

– Спасибо, хоть тебя покормил, – нахохлившись, Холден бурчал себе под нос.

Он сунулся в холодильник, но продуктов там почти не было. Пачка молока, упаковка масла, несколько соусов – вот и все. Благо в запасе всегда имелась овсянка быстрого приготовления. Холден включил чайник и стал ждать, грустнея еще больше. Джек ведь говорил, что хочет провести с ним время, а вместо этого взял и ушел.

– Может, на работу вызвали? – спохватился Холден.

Он взял свой мобильный и проверил список вызовов на предмет не отвеченных. Нет, ему никто не звонил, но это еще ничего не значило, ведь Джека могли дернуть по любому вопросу, и участие Холдена было вовсе не обязательно. Но все равно стало очень обидно.

Унылые хлопья размоченной овсянки энтузиазма не вызывали. Холден брезгливо скривился и принялся помешивать неаппетитное варево ложкой, надеясь, что через некоторое время оно приобретет более съедобный вид. Он встрепенулся, когда в замке заскрежетал ключ. Замерев, как мышь перед коброй, он скосил глаза на дверной проем кухни, не представляя, что делать. Паранойя мгновенно зацвела буйным цветом, а в голове понесся калейдоскоп предположений, кто мог к нему заявиться, и чего он хочет.

Джек вошел в кухню и, оценив перепуганный вид Холдена, усмехнулся. Он бухнул два крупных бумажных пакета на стол и уставился на миску с овсянкой.

– Ты вот этим постоянно питаешься? – нахмурившись, спросил он.

– Нет, – задушено ответил Холден. Оказалось, со страху у него перехватило горло, и слова давались с большим трудом.

– Ладно, – качнул головой Джек. – Но если ты не против, я бы приготовил нам с тобой завтрак.

– А где ты был? – прочистив горло, спросил Холден.

– В супермаркете, – Джек ткнул пальцем в логотип на пакетах. – Думал, успею до твоего пробуждения. В холодильнике ничего нет, и мне показалось, стоит закупить хоть базовые продукты, чтобы было чем силы восстановить.

– Ну да, – согласился Холден. – Я собирался сам сходить, но вчера было не до того, а сегодня…

– Я так и понял, – подмигнул Джек.

Он стал забрасывать в холодильник покупки, а Холден не мог оторвать взгляда от его спины, обтянутой черной тканью футболки.

– Омлет будешь? – спросил Джек.

– Буду, – расплылся в улыбке Холден. – Я думал, тебя на работу вызвали.

– Нет, Генри станет мне звонить только в случае чьей-то смерти. В противном случае трупом станет он сам, – усмехнулся Джек. – Я, конечно, люблю свою работу и отдаю ей львиную долю времени, но иногда и мне нужен отдых, я же не робот. Генри это понимает и готов подменять меня до тех пор, пока сможет справиться.

– Он не может управлять группой, – поджал губы Холден.

– А ему этого и не нужно, – не оборачиваясь, ответил Джек. Он усердно молотил венчиком в пластиковой пиале и, казалось, был полностью увлечен готовкой. – Сейчас настала тишина, а раз так, стоит использовать передышку с пользой. Неизвестно, когда снова появится возможность.

– Ага.

– Ты правда думал, что я оставил тебя вот так, даже не попрощавшись утром? – вдруг задал вопрос Джек. Он вполоборота глянул на Холдена, во взгляде читался нескрываемый укор. Холден съежился и отвел глаза. – Запомни, пожалуйста, я никуда не денусь, а если мне понадобится утром выскочить из постели и срочно ехать на работу, я как минимум тебя разбужу, чтобы предупредить…

– А как максимум? – нашел в себе силы пошутить Холден.

– Уговорю на быстрый, но страстный утренний секс, – улыбнулся Джек.

– Я только за, – он почувствовал, как к щекам приливает кровь.

Джек обернулся и, наклонившись вперед, уставился ему в лицо.

– Ты в порядке? – прозвучал полный беспокойства вопрос.

– Да, а что?

– У тебя лихорадочный румянец, – пояснил Джек. – Точно нет температуры?

– Нет, Джек, – с улыбкой ответил Холден. – Это называется «смущение», просто на такой бледной поганке, как я, все слишком заметно.

Джек рассмеялся и погладил его по щеке.

После завтрака Холден отправился в душ, а потом снова в кровать. Сегодня развлекались с меньшим рвением, Джек даже подумывал вообще оставить Холдена в покое и не усугублять ситуацию, но его мнение оставили за бортом. Холден хотел наслаждаться совместным временем и стремился наверстать упущенное. Конечно, надолго его не хватило, не позволило здоровье и здравый смысл. Джек намекнул, что после такого марафона им придется длительное время воздерживаться, чтобы дать телу восстановиться. Поясница-то пройдет, но что делать с довольно серьезными натертостями? Взамен он предложил переключиться на оральный секс, что было воспринято с энтузиазмом.

Холден следил за обстановкой в доме, опасаясь появления фантомов, но в очередной раз убедился в правоте Колина – хороший секс заменяет горсть лекарств. Никто не беспокоил их, ни один призрак прошлого не пришел, что, в общем, казалось удивительным, ведь за сутки Холден не принял ни одной таблетки и чувствовал себя вполне сносно без них. В присутствии Джека ему было спокойно, разум, уставший от постоянной бешенной гонки, почти отключился, а мозг поддерживал только самые базовые функции.

Джек рассказывал о себе и своей жизни, поделился даже своими небольшими хобби, например, коллекционирование всякой не очень нужной, но интересной канцелярии. И не современной, а старинной. У него имелось множество ручек с золотыми перьями, ножей для бумаги, подставок под письменные принадлежности и всякой другой приятной и красивой мелочи.

Холден показался свои открытки. Он не особо собирал их, просто иногда покупал черно-белые карточки. В основной массе это были снимки статуй или готических замков. Он начал собирать их после поездки в Шотландию, а потом уже друзья подключились к процессу. Про другую свою коллекцию он говорить не собирался, но в ходе разговора все же обмолвился, что собирает старые книги по психологии и иногда сравнивает веяния прошлого с современными тенденциями.

– В начале я искал информацию об известных маньяках, причем меня интересовал взгляд психиатров того времени, а не новые исследования. Я хотел посмотреть, как, например, в 60-х подходили к анализу нарушений поведения, – пояснил он. – Есть много спорных случаев, о которых говорят сейчас исключительно в профильных кругах, а ведь если бы к исследованиям отнеслись с должным вниманием, то многих ошибок можно было бы избежать.

– Как, например, с Тедом Банди? Впрочем, во многом его мистифицировали, и в современных учебниках встречается откровенная чушь, – поддержал Джек.

– Верно, – улыбнулся Холден. – Как и история Дэса – Денниса Нильсона. Если сравнивать первые статьи и книги, вышедшие сразу после его ареста, можно составить ложное представление о нем. Ему приписывали то, чего он не делал, чтобы заработать на деле.

– Ну да, – кивнул Джек. – Хочешь сказать, что в современном обществе не так? Почитай в сети, что пишут о недавно пойманных маньяках.

– Но проблема в том, что это идет в массы, и у людей появляется в корне неверное представление о ситуации…

– Я думаю, дело не в этом, – качнул головой Джек. – Люди любят кровь, они обожают пугаться от страшных историй, любят смотреть на пытки, впрочем, они восторгаются всем вышеперечисленным, только пока нечто похожее не применили против них.

– В сущности, ты прав, – согласился Холден. – Но мне всегда был интересен аспект превращения обычного человека в душегуба.

– Ты считаешь, что это спровоцированное состояние, а не заложенная в генах программа? – усмехнулся Джек.

– Да, потому что при равных условиях один человек становится убийцей, а другой – нет. Важную роль играет обстановка, условия взросления и факторы психологического давления. Кто-то преодолевает свои звериные инстинкты, запирает их, а кто-то поддается им и пускается во все тяжкие.

– Так, давай сворачивать эту тему, – Джек обнял Холдена и прижал к себе. – О работе поговорим потом.

– А мы же не о работе, – попробовал возмутится Холден. – Это так, в рамках обсуждения хобби.

– О нет, стоит затронуть тему, как у тебя сразу шестеренки в голове начинают крутиться. Дай остыть движку, а то он закипит.

– Лааадно! – промурлыкал Холден.

Их райское время закончилось в полдень воскресенья, когда на телефон Джека поступил звонок от Олсена.

– Сандерс! – гавкнул в трубку Джек и мгновенно переменился в лице, услышав слова Генри. – Да как?!

Это уже было похоже на львиный рык. Джек напрягся, на виске венка забилась в бешенном ритме. Холден подался вперед, заглядывая в мечущие молнии потемневшие глаза Сандерса.

– Я сейчас буду, – Джек дал отбой и взглянул на очень заинтересованного разговором Холдена.

– Мне кажется, кто-то таки умер, – подвел итог Холден. – Нашли жертву?

– Нет, не жертву, – Джек нехотя потянулся к своим джинсам. Холден с разочарованием смотрел, как быстро Сандерс одевается. – Амаду Диалло убили.

– Что? Как?! – Холден тут же выскочил из кровати и, не обращая внимания на стреляющую боль в нижней части тела, тоже стал собираться.

– А вот сейчас поедем и узнаем, – сказал Джек. – Уверен, что хочешь со мной?

– Да! – выпалил Холден, испугавшись, что его могут бросить тут.

– Тогда одевайся, я пока кофе сделаю.

Холден порадовался, что Джек не стал его отговаривать. Он должен был увидеть все своими глазами. Все походило на то, что кто-то убрал его из-за дела Мути. Но ведь информацию о Бубакаре Сидибе давал Траоре, почему же убрали именно Диалло?