Golden, golden, golden as I open my eyes

Кэйе надо было научиться держать язык за зубами, потому что именно его язык вместе с желанием вывести Альбедо на эмоции, заставить тень пройти по его прекрасному в своём равнодушии лицу и кому-то что-то доказать привели его к этой ситуации.

Вообще-то, вопреки распространённому мнению, язык за зубами он держать умел, но Альбедо совсем немного сносил ему крышу — и это после нескольких месяцев отношений. Кэйа каялся, он был слабым мужчиной. Альбедо просто всегда было мало, особенно когда он возвращался со своих гор, на которых мог сидеть неделями, и Кэйа чувствовал, будто только у него одного после этих недель сдавали нервы, и хотелось целовать, обнимать и выжимать стоны. Хотя Альбедо каждый раз доказывал обратное и целовал-обнимал-выжимал так, что Джинн привычным движением руки подписывала им обоим отгулы каждый раз, когда экспедиция Альбедо возвращалась в город.

Возможно, Кэйа слишком драматизировал, но по его мнению, когда твой любимый выбрал делом своей жизни сидение на заснеженных горах, он мог себе это позволить.

Альбедо точно знал, что он с ним делает, — иначе они бы тут вообще не оказались.

— Какого размера ты хочешь, чтобы он был? — Альбедо делает несколько штрихов, обводя наброски фаллоимитатора и увеличивая его в размерах. — Скажи, когда остановиться.

И снова этот будничный тон, и рука, держащая карандаш, даже не взрагивает — Кэйе хочется выть, но вместо этого он усмехается.

— Удиви меня.

Альбедо приподнимает бровь.

— Я ценю твой энтузиазм, но если мы хотим завтра зайти в гости к Эоле и Эмбер, то нижняя часть твоего тела должна функционировать.

— В бездну гостей, — и Кэйа понимает, что звучит слишком нуждающеся и совсем немного обиженно, но отмахивается от этого осознания и дёргает Альбедо за руку, заставляя его сесть к себе на колени. Глаза Альбедо удивлённо расширяются, наконец-то привнося изменения в его спокойное лицо. — Не хочу думать ни о каких гостях, когда мы не виделись месяц, а твой блокнот тебя интересует больше, чем я.

Да, по-детски, да, глупо — и ведь на самом деле он даже не обижается, он знает Альбедо достаточно хорошо, чтобы заметить, как тот в предвкушении поджимает губы, и штрихи у него получаются более резкие, чем обычно. Но также он знает, что Альбедо простит ему капельку драматизма. Ну, или не простит, и Кэйе придётся много, долго и с полной самоотдачей извиняться. Его устраивали оба варианта.

— Хорошо-хорошо, я тебя понял, — ласково начинает Альбедо, беря в ладони его лицо, пока Кэйа недовольно дуется. — Хочу заметить, что мой блокнот интересует меня только потому, что напрямую связан с тобой, но если хочешь, мы опустим эти детали, — рука Альбедо зарывается в волосы на его затылке, и когда Кэйа уже открывает рот, чтобы сказать какую-то довольную сладкую глупость, эта рука резко сжимает его волосы, заставляя откинуть голову. — Ваше пожелание будет исполнено в лучшем виде, сэр Кэйа.

Кэйа, не отводя глаз, сглатывает, что не остаётся незамеченным, когда лицо Альбедо в нескольких сантиметрах от его собственного, и в чужих глазах дьявольское предвкушение. Альбедо едва заметно улыбается краями губ, и Кэйа ловит эту улыбку жадным взглядом, не решаясь поймать своими губами.

Потому что ему не разрешали.

Им не нужно обсуждать правила этой маленькой игры, за все эти месяцы они оба их выучили — Кэйа несильно ударяет кулаком по кровати, переводя на Альбедо вопросительный взгляд, который негласно означает «стоп-знак не поменялся?», и тот кивает.

Вывел на эмоции, кому-то что-то доказал — всё, как Кэйа и хотел, лежи и наслаждайся. Он откидывается на кровать, и когда Альбедо небрежно сбрасывает с плеч накидку, оставляя на себе только рубашку с коротким рукавом, который открывает прекрасный вид на его тонкие, но сильные руки, начинает от всей души наслаждаться.

Маленький — хотя в этом Кэйа уже не уверен — эксперимент возможностей элементарной гео-энергии, как его называет Альбедо, и «ты-был-на-своей-горе-больше-месяца-можешь-хоть-гео-конструкцией-меня-трахнуть», как его называет Кэйа, заключается в том, что Альбедо мог создавать, что угодно, с помощью Кхемии, и то, что они до сих пор никак не использовали это в сексе, было вопиющим упущением.

Именно поэтому сейчас они здесь — Кэйа напросился на подарок в честь возвращения Альбедо из особо долгой экспедиции, Джинн отпустила их в небольшой отпуск, чтобы больше не слушать его причитания о том, как ему не хватает любви, а Альбедо… Что ж, Альбедо мог говорить, как важны ему результаты этого эксперимента, сколько хочет, но бугорок в его шортах говорил больше.

А ещё Альбедо его любил. И на этом в целом можно было и закончить.

Альбедо оставляет на лбу Кэйи невесомый поцелуй и прежде, чем он успевает отреагировать, лёгким движением руки развязывает его повязку на глазу, на секунду оставляя его с неприятным беззащитным ощущением голой кожи и тут же заменяя повязку на плотную ленту, которая полностью лишает его возможности видеть.

Кэйа присвистывает.

Он просил удивить — и Альбедо удивляет, а это ещё только начало. По рукам пробегает толпа мурашек, оканчиваясь приятным ощущением предвкушения внизу живота. Откуда-то сбоку раздаётся шелест страниц.

— Сэр Кэйа, вам не кажется, что для ведомого участника эксперимента вы слишком нетерпеливы?

Кэйа не успевает придумать остроумный ответ — уверенные руки в перчатках пробегаются касаниями вверх по его груди и начинают расстёгивать пуговицы на рубашке. Он не видит лица Альбедо, но всё равно закидывает голову на ту высоту, где предположительно оно должно находиться, с нахальной улыбкой.

— Мне кажется, что я не единственный, кому не терпится.

Альбедо не отвечает — не словами, во всяком случае, — он наматывает длинные волосы Кэйи себе на кулак и, потянув, открывает его шею, оставляя на ней несильный укус.

В штанах становится тесно. Кэйа отызывается тихим мычанием, но Альбедо не балует его укусами — он заканчивает с пуговицами на рубашке и, едва слышно хмыкая, резко расстёгивает пуговицу на брюках, тут же разбираясь с молнией. Кэйа может поклясться, что он ухмяляется, проводя ладонью по его вставшему члену через бельё. Прикосновение заканчивается лёгким нажатием на головку, и Альбедо убирает руку в ту же секунду, когда Кэйа с тихим стоном поднимает бёдра, гонясь за касанием.

— Имейте терпение, сэр Кэйа, — говорит он, и за его словами слышатся ещё несколько штрихов карандаша по бумаге.

Время тянется ужасно медленно, обволакивая липким ожиданием, а Кэйа продолжает лежать, опираясь на локти и закинув голову. С расстёгнутыми брюками, распахнутой рубашкой и вставшим членом, который Альбедо рассеянно поглаживает одной рукой, едва касаясь головки, пока рисует другой. Кэйа может поспорить, что выглядит, как произведение искусства, не иначе, он бы попросил Альбедо зарисовать, если бы ему не хотелось до жжения на коже, чтобы тот закончил уже с рисовательной частью. Он знает, что этот этап никогда не занимает так долго, но всё равно не просит Альбедо ускориться. Пока.

Касаний одновременно недостаточно и слишком много для оглушающей тишины вместе с кромешной темнотой. Мысли постепенно расплываются, он начинает неосознанно поднимать бёдра в погоне за прикосновениями, пока Альбедо наконец не надавливает ему на таз рукой, прижимая к кровати, а шелест бумаги не прекращается. Кэйа поворачивает голову туда, где по его предположениям должен находиться Альбедо, и встречает губами его поцелуй — мокрый и нетерпеливый, доказывающий, что не он один изнывал эти минуты-часы-дни.

Альбедо целуется жёстко, прерываясь на покусывания шеи, которую Кэйа так любезно ему подставляет, его рука на члене начинается двигаться рывками, а потом и вовсе пропадает, когда Альбедо наконец полностью сдёргивает его нижнее бельё.

Не отвлекаясь от его губ, он открывает бутылочку смазки — Кэйа слышит характерный щелчок, а потом стонет в чужие губы, когда холодные пальцы оказываются у него между ягодиц. Альбедо начинает сразу с двух — очень уверенно с его стороны после того, как долго они не виделись, — а потом улыбается в поцелуй, когда они легко входят.

Он действительно не имеет к Кэйе никакой жалости. Количество пальцев увеличивается до трёх, губы горят, и он откидывается на спину, наконец-то давая отдых рукам. Альбедо привычным движением закидывает его ногу себе на плечо. Руки у Кэйи не связаны — небольшое упущение, но у него нет сил на внятные предложения, чтобы попросить Альбедо чем-то его связать. Не когда он разводит свои пальцы внутри него, а темнота вокруг усиливает все ощущения.

Он недовольно стонет, когда пальцы выскальзывают из него, а потом Альбедо аккуратно поворачивает его лицо к себе и сбавляет темп, целуя медленно и осторожно.

— Лежи смирно, хорошо? — он говорит это так мягко, что Кэйа кивает, не задумываясь о том, что, когда Альбедо сверху и в настроении «удивлять», такие перемены в атмосфере у него не происходят просто так.

Альбедо втягивает Кэйю в медленный, тягучий поцелуй, когда к его входу поставляется что-то твёрдое, холодное и по размерам явно больше, чем все пальцы, которыми Альбедо его разрабатывал. Он непроизвольно сжимается, и Альбедо целует его настойчивее, отвлекая на себя, пока вводит гео-конструкцию глубже, растягивая Кэйю специально под неё. Под себя.

Стоны становятся громче, Альбедо успокаивающе гладит его по щеке. Он даёт ему секунду передышки.

— Хочешь продолжать? — спрашивает он мягко.

И Кэйа кивает. Несмотря на то, что никогда не принимал что-то настолько большое, несмотря на заходящуюся от вздохов грудь, потому что будь он проклят, если это не стоило всего ожидания.

Альбедо нежно целует его в колено. А потом вытаскивает фаллоимитатор почти до кончика и резко вводит обратно — не до основания, но явно глубже, чем до этого, заставляя Кэйю сжать простыни и откинуть голову. Перед глазами появляются звёзды, и они подозрительно похожи на звезду на чужой шее.

— Ещё, — произносит он неровным голосом, и Альбедо двигает рукой по его команде, вводя конструкцию полностью.

Он никогда не чувствовал себя таким полным. Грудь заходится в неровном дыхании, его нетронутый член, на который у Альбедо уже не хватает рук, капает предэкулятом ему на живот. Альбедо ждёт, пока он привыкнет, и после его кивка снова вытаскивает фаллоимитатор, резко вводя обратно, а потом Кэйа уже теряет счёт. Толчки ускоряются, заставляя его метаться по простыням, и постепенно остаточная боль проходит, заменяясь удовольствием с искрами в глазах. Созданная Альбедо гео-конструкция заполняет его полностью, задевая простату, по лбу стекает пот, и он чувствует себя полностью разрушенным — ещё и от того, как сильно ему это нравится.

Он бы хотел видеть лицо Альбедо сейчас.

Кэйа не кончает только потому, что тот целенаправленно игнорирует его член, вместо этого проводя рукой по животу там, где, он уверен, можно увидеть и почувствовать, насколько он заполнен.

— Видел бы ты себя сейчас, — шепчет Альбедо, наклоняясь к его уху, и Кэйа гортанно стонет.

— Альбедо, пожалуйста.

То, что он не мучает Кэйю вопросами «Пожалуйста, что?», говорит только о том, насколько сам Альбедо возбуждён.

Ему нужно только пару раз провести рукой по его члену, как Кэйа кончает, пачкая живот и, предположительно, свою рубашку, пока Альбедо медленно вытаскивает фаллоимитатор и снимает с него повязку.

Свет заходящего солнца больно бьёт из окон в глаза, отчего у Кэйи наворачиваются ещё несколько слезинок — в дополнение к тем, что уже были. Альбедо аккуратно целует его в уголки глаз, собирая их губами, и мягко шепчет:

— Ты отлично справился.

Альбедо даже не разделся. Его член, выпирающий через шорты, выглядит болезненно твёрдым, волосы растрёпанны, а на щеках лёгкий румянец — редкое зрелище, доступное только Кэйе в такие ценные моменты.

— Могу я… — начинает Альбедо, но ему даже не нужно заканчивать предложение — Кэйа кивает и сам расстёгивает чужую ширинку.

У Альбедо вырывается вздох облегчения, он закидывает себе на плечи вторую ногу Кэйи и входит в него медленно, помня о том, что он всё ещё чувствителен. Его член, конечно, значительно меньше гео-конструкции, но Кэйа соврал бы, если бы сказал, что он не ощущается лучше. Гораздо лучше.

Альбедо подхватывает его под бёдра и насаживает на себя, потому что у Кэйи больше нет сил двигаться — он откидывается на спину и наконец-то может полюбоваться Альбедо с прикрытыми глазами, сбитым дыханием и растрёпанной одеждой. Лучшее зрелище в мире, если вы спросите его. Специально или нет, но Альбедо не даёт ему любоваться слишком долго — сильный толчок заставляет его откинуть голову, и Альбедо кончает, через несколько мгновений передышки доводя его до второго оргазма рукой.

Последние силы Альбедо уходят на то, чтобы не упасть прямо на Кэйю, и он устало откатывается в сторону, ложась на его плечо. Подумать только, Кэйа даже не дал ему поспать после дороги. Он мог бы сказать, что чувствует себя виноватым, но его довольное лицо бы испортило эти слова.

— С возвращением, — вместо этого говорит он, и Альбедо оставляет лёгкий поцелуй на его прикрытом глазе.

— Я посмотрю, будешь ли ты таким довольным, когда завтра не сможешь встать.