— Х..хён?

— Чимин?

— Извини за... за то, что позвонил так поздно.

— Все в порядке?

— Я в порядке. М..могу я с тобой увидеться?

Юнги пытался убедить себя, что не нужно спешить, что все в порядке.

Казалось, он не мог в это поверить, особенно после того, как Чимин попросил его встретиться в кафе. 

Чимин сказал, что с ним все в порядке, но заикание в его голосе говорило об обратном. 

Итак, Юнги помчался по улице к месту их встречи, пытаясь успокоить свои мысли. Вдалеке виднелись огни магазина, а когда он подошел ближе, то увидел фигуру, стоящую снаружи.

Как только он, наконец, смог увидеть Чимина, он замедлил шаг. Чимин выглядел нормально, хотя его одежда была слишком тонкой для такой погоды. Судя по тому, что Юнги мог видеть, он не пострадал. Юнги почувствовал, как его сердцебиение вернулось к нормальному ритму — или настолько нормальному, насколько это могло быть после того, как он пробежал весь этот путь. Он издал тихий вздох облегчения, его дыхание затуманилось от холода. 

Боже, было так холодно. 

Что Чимин делал в одном свитере и джинсах? Юнги мог видеть, как собственное дыхание Чимина вырывается через маску, в которой он был. Он подпрыгивал на цыпочках, крепко обхватив руками туловище, пытаясь согреться. Похоже, это не слишком помогало.

Словно почувствовав взгляд Юнги, Чимин повернулся, чтобы посмотреть на него, и даже с маской на лице Юнги мог сказать, что он начал улыбаться, по тому, как его глаза превратились в маленькие полумесяцы. 

— Что ты здесь делаешь? —спросил Юнги, когда подошел достаточно близко, засовывая руки в карманы, чтобы согреть их. 

Чимин хихикнул, и желудок Юнги затрепетал, его губы немного приоткрылись. Как кто-то может быть таким чертовски милым?

— Это возврат к тому времени, когда мы впервые встретились здесь? — Чимин что-то напевал, шагая к Юнги и потирая руки. Юнги, нахмурившись, наблюдал за этим движением. Его руки покраснели и выглядели почти как у скелета из-за того, как ему, должно быть, было холодно. Юнги испытывал искушение протянуть руку и обнять их, но подумал, что это может быть слишком прямолинейно, поэтому воздержался. Как долго он уже ждет здесь?

— Нет, это искренний вопрос о том, что ты здесь делаешь, — голос Юнги был пропитан беспокойством, когда он снова поднял глаза на Чимина, сдвинув брови. 

— Я хотел выпить кофе, — пробормотал Чимин, снова покачиваясь на каблуках, прежде чем продолжить. — И я хотел... — он сделал паузу на мгновение, его плечи немного расправились. Юнги мог видеть намеки на улыбку в его глазах. — Я хотел тебя увидеть.

Юнги изо всех сил старался унять трепет в груди при этих словах, но безуспешно. Он был просто рад, что мог списать свои красные щеки на холод.

Слегка кивнув, Юнги повел Чимина в кафе, стараясь держаться от него подальше. Он подумал о том, как впервые пригласил Чимина на танец, о том, как коснулся его щеки. О страхе в его глазах; о том, как он вырвался из рук Юнги.

Трепетание в его груди очень быстро превратилось в мучительную боль.

Даже когда они оказались внутри, Чимин не снял маску с лица. Юнги мог догадываться почему, но не хотел предполагать худшее.

— Ты знаешь, что хочешь выпить? — тихо спросил Юнги, засовывая руки обратно в карманы.

Ему хотелось протянуть руку и обнять Чимина, обнять его за талию или прикоснуться к его спине. 

Он привык к какому-то подобию дружеских отношений со своими друзьями. Тактильный контакт. Он привык класть руку им на спину или предплечье, это было слишком удобно, слишком привычно. 

— Могу я попросить то же самое, что и в прошлый раз? — Чимин повернулся, чтобы посмотреть на Юнги, и его взгляд напомнил ему щенячьи глаза, которыми часто смотрел Хосок. Взгляд, которому трудно было сказать "нет".

Единственная разница заключалась в том, что от Чимина было гораздо труднее отказаться. Вероятно, невозможно.

В новом освещении Юнги не мог не оценить глаза Чимина, поскольку это было все, что он мог видеть. Он не понимал, как Сону мог не нравиться цвет глаз Чимина. Карие глаза были такими темными, что Юнги казалось, что он может заблудиться, глядя в них. Они завораживали, и он чувствовал, как его сердце бешено колотится в груди от одного только зрительного контакта. 

— Хён? — голос Чимина ворвался в мысли Юнги, и он слегка покачал головой, возвращая себя к реальности. 

О чем мы говорили?

Точно, кофе.

— Ты сказал, то же, что и в прошлый раз? — спросил Юнги, переводя взгляд на меню, зная, что если он снова посмотрит в глаза Чимину, то снова потеряет себя. — Ты уверен, что не хочешь чего-нибудь теплого? На улице довольно холодно.

— Да, пожалуйста! Это было так вкусно, — настаивал Чимин, поправляя маску на лице, приподнимая ее немного выше на носу. Кивнув, Юнги шагнул к стойке, быстро отдавая свой заказ баристе, которая выглядела так, словно хотела быть где-нибудь еще. 

Расплатившись, он повернулся, чтобы посмотреть на Чимина, и увидел, что тот роется в карманах своих джинсов с растерянным выражением на лице. С тихим "ах" Чимин вытащил пару купюр и протянул их Юнги, который просто уставился на них мгновение, моргая. Затем, улыбнувшись, он покачал головой. За маской Юнги мог видеть, как слегка надулись щеки Чимина. Он, должно быть, дуется. Милый.

— Это за мой счет, — промурлыкал он, поворачиваясь к стойке, когда услышал, что им поставили напитки. Юнги протянул ему чашку Чимина, и Чимин с тихим "спасибо" взял ее. 

Со своим стаканом в руке Юнги огляделся, готовый сесть за один из столиков.

— Может, вместо этого мы пройдемся пешком? — спросил Чимин, как будто прочитал мысли Юнги. Слегка нахмурившись, он посмотрел на Чимина, зная, что тому будет холодно, если они выйдут на улицу.

— Что не так?— спросил Чимин, когда увидел, что Юнги смотрит на него. Поставив свой бокал, Юнги без колебаний снял куртку и сделал шаг к Чимину. Он протянул пальто с легкой улыбкой, заметив шок в глазах Чимина.

— Я не могу принять...

Юнги оборвал протест прежде, чем он смог закончить его высказывать.

— Мой свитер теплый, со мной все будет в порядке, — пробормотал он, осторожно снимая куртку. Когда Чимин не отошел, он накинул ему на плечи, склонив голову набок. — Если мы собираемся возвращаться на улицу, я не хочу, чтобы ты простудился.

Чимин молчал, широко раскрыв глаза, уставившись на Юнги, прежде чем снова расплыться в улыбке.

— Спасибо, — его голос был таким мягким, что в нем звучало почти недоверие. Юнги задавался вопросом, как часто с ним обращались так… как с животным.

— Итак, что заставило тебя выйти из дома без куртки? — спросил Юнги, когда они выходили из кафе. Он сделал глоток своего американо и замурлыкал, когда напиток согрел его горло. 

— Я не успел схватить её, — это всё, что сказал Чимин в ответ, и Юнги не хотел давить слишком сильно. Он просто кивнул и посмотрел, куда они идут.

У них не было конкретных планов относительно того, куда они пойдут, поэтому Юнги повел Чимина в ближайший парк. Они шли по хорошо освещенной дорожке, и тишина заполняла воздух между ними. Юнги взглянул на Чимина, чтобы посмотреть, не выглядит ли он смущенным, и был рад увидеть, что он выглядит расслабленным, постукивая пальцами по пластиковому стаканчику. 

Именно тогда Юнги заметил, что Чимин еще не сделал ни единого глотка.

— Я покупаю это для тебя, а ты не пьешь? — Юнги пошутил с улыбкой на губах, но когда Чимин посмотрел на него с паникой в глазах, он мгновенно пожалел об этом. Ему пришлось напомнить себе, что Чимин не такой, как Хосок; он не был тем, кого можно дразнить, не задумываясь.

Но было уже слишком поздно. Чимин быстро извинился и просунул соломинку под маску, наконец-то сделав глоток. Чем больше он избегал снимать свою маску, тем больше Юнги начинал понимать, что был прав, беспокоясь — что Чимин что-то скрывал под ней.

Его шаги замедлились, пока он не остановился полностью, вскоре после этого Чимин тоже остановился, повернувшись, чтобы посмотреть на него в замешательстве.

— Все в порядке? — тихо спросил Чимин. Юнги взглянул на скамейку неподалеку, прежде чем слегка улыбнуться ему.

— Почему бы нам немного не посидеть? — предложил он, уже направляясь к скамейке. Чимин, все еще сбитый с толку, просто кивнул и последовал за ним, садясь рядом с Юнги, на расстоянии фута между ними. Юнги ничего так не хотел, как придвинуться ближе, но он не был уверен, что может.

Он постучал пальцами по стаканчику с американо, прежде чем поставить его на скамейку. Он нервничал, его нога быстро дрыгалась. У него было так много вещей, которые он хотел сделать, хотел сказать. Он хотел получить ответы, но не был уверен, как спросить. Он не хотел отпугивать Чимина.

— Хён.., — это было сказано не как вопрос. Казалось, Чимин тоже хотел заговорить, чтобы заполнить тишину, но не был уверен, что сказать. 

После минутного молчания Юнги повернулся, чтобы посмотреть на Чимина, младший уже пялился на него. При свете Юнги мог разглядеть легкие тени под глазами Чимина. Он не был уверен, как мог не заметить их раньше.

Юнги медленно придвинулся ближе к Чимину, испытывая облегчение от того, что он не отодвинулся. Однако, когда Юнги поднял руки, Чимин слегка вздрогнул, все его тело напряглось. Юнги остановился.

— Прости, — прошептал Чимин, снова медленно открывая глаза и глядя на Юнги. Ему не нравилось, что в глазах Чимина он видел страх.

— Не стоит, — Юнги покачал головой, его руки все еще были зажаты между ними. Чимин взглянул на них сверху вниз, прежде чем снова посмотреть на лицо Юнги. — Могу я?

Это заняло мгновение, но Чимин, наконец, кивнул. Юнги подумал, что его сердце, возможно, остановилось. Он не был уверен, готов ли к тому, что собирался сделать. Что он собирался увидеть.

Несмотря на свои опасения, Юнги положил руки на щеки Чимина, сохраняя нежность прикосновения, когда он убрал серебристые волосы Чимина с его лица, проведя пальцем по краю маски. Он проследил за швом за ушами Чимина, прежде чем просунуть пальцы в петли и медленно стянуть маску с лица Чимина.

Хоть Чимин дал Юнги разрешение, его глаза все еще были широко раскрыты, и Юнги мог видеть, как бьется пульс у него на шее. Чимин был напуган, но все же решил довериться.

Когда с лица сняли маску, Чимин затаил дыхание и закрыл глаза, не желая видеть реакцию Юнги.

Что было вполне объяснимо. Юнги был уверен, что он выглядел абсолютно испуганным, потому что именно так он себя чувствовал, и это было видно по его дрожащим рукам и широко раскрытым глазам. 

Его взгляд скользит по лицу Чимина, по его разбитому носу, вниз к губам, распухшим и рассеченным. На челюсти Чимина виднелись следы пальцев, резко контрастирующие с его бледной кожей. Синяки были настолько заметны, Юнги и представить себе не мог, насколько сильным была хватка. Как больно...

Юнги почувствовал себя плохо. Он не мог поверить, что кто-то мог смотреть на лицо Чимина, такое красивое и милое, и делать… У Юнги не было слов, чтобы описать это.

Ему хотелось расплакаться.

Вместо этого он медленно выдохнул, пытаясь успокоиться, унять бешено колотящееся в груди сердце, успокоить бешено колотящийся разум.

— Это было после того, как ты ушёл вчера? — Юнги говорил тихо, не в силах сдержаться, когда провел кончиками пальцев по щеке Чимина, осторожно, чтобы не оставить синяков. 

Чимин инстинктивно напрягся от прикосновения, но когда он открыл глаза и встретился взглядом с Юнги, он снова расслабился. Через мгновение он кивнул. 

— Это случится снова, когда ты вернешься?

— Нет, он был в отключке, когда я уходил, — объяснил Чимин тихим голосом. — Он был пьян, так что ему следовало бы немного поспать.

Эти слова не успокоили его. Во всяком случае, они заставляли его нервничать еще больше, его пальцы дрожали там, где они касались щеки Чимина. Его взгляд снова опустился на синяки. 

— Я в порядке, хён. 

Голос Чимина вырвал Юнги из его мыслей. Он снова поднял взгляд на Чимина. 

Только тогда он заметил, что глаза у него покраснели. Он так привык видеть их красными, что даже не обратил на это внимания. Как он мог позволить себе привыкнуть к этому?

— Ты неважно выглядишь, — ответил Юнги, заправляя выбившуюся прядь волос за ухо Чимина.

— Я в порядке.

— Не ври, — он не хотел, чтобы эти слова прозвучали так резко, как они прозвучали. Но он не мог забрать их обратно сейчас, не после того, как Чимин замер. Юнги открыл рот, чтобы извиниться, но Чимин оборвал его.

— Мы можем не говорить об этом? Можем мы сейчас поговорить о чем-нибудь другом? — голос Чимина был слабым, его слова звучали натянуто. Казалось, он отчаянно хотел сменить тему, и именно тогда слова Тэхена вспыхнули в голове Юнги.

'Ты не слышал, чтобы он говорил, что заслуживает этого.'

Ему было интересно, верит ли Чимин, что на этот раз он это заслужил. 

Из-за сочетания этой мысли и тона Чимина Юнги никак не мог сказать "нет".

— Конечно, — кивнул он, снова натягивая маску на лицо Чимина, аккуратно заправляя ее за уши. Чимин, казалось, почувствовал облегчение от того, что его лицо снова было закрыто. — О чем угодно.

Чимин молчал, его глаза бегали по сторонам, пока он пытался придумать что-нибудь, хоть что-нибудь.

— Я мало что о тебе знаю, — начал Чимин, постукивая руками по бедрам. — Например... какой твой любимый цвет?

Это определенно было не то, чего ожидал Юнги, о чем свидетельствует тихий смешок, который он издал. Опустив взгляд, он оглядел свой абсолютно черный наряд, очень похожий на все остальное, что было у него в шкафу, прежде чем снова посмотреть на Чимина.

— Попробуй угадать, — улыбнулся он, получив тихий смешок от Чимина, который снова вызвал трепет в его животе. Он не думал, что ему когда-нибудь надоест слышать смех Чимина. — А как насчет тебя?

— Ах, — Чимин на секунду задумался, прежде чем улыбнуться, — оранжевый.

— Как бабочка монарх?

Чимин кивнул, его глаза заблестели.

— Тебе идет, — кивнул Юнги, снова берясь за свой американо. Он не осознавал, насколько замерзли его руки, пока не коснулся теплой чашки.

— Чем ты занимаешься? Ну, я про работу? — был следующий вопрос Чимина, отставив свой стаканв сторону. Юнги был уверен, что его руки, лежащие на коленях, должны быть холодными.

— Я пишу музыку, — пробормотал Юнги, наблюдая, как губы Чимина приоткрываются, в его глазах появляется изумление.

— Это так круто! Есть ли какие-нибудь группы, с которыми ты часто работаешь?

Юнги не смог сдержать улыбку, которая расползлась по его губам. Он всегда был так счастлив, когда люди проявляли интерес к его работе.

— Я не работаю в конкретной компании, я просто занимаюсь фрилансом, но это также означает, что я могу писать для множества групп или просто работать самостоятельно.

— Могу я послушать, что ты написал? — Чимин оживился, взволнованный тем, что спродюсировал Юнги.

Ах, вот и вся гордость, которая была у Юнги, испарилась. Он всегда ненавидел этот вопрос. Ему нравилось говорить о своей работе, но на самом деле показывать ее было совершенно по-другому. Нужно было учитывать так много факторов, таких как музыкальный вкус слушателя и то, действительно ли он доволен песней. Он так критично относился к своей работе, и ему нужно было убедиться, что первая песня, которую кто-то прослушал, была лучшей. Особенно, если этим кем-то был Чимин.

Поэтому с легкой улыбкой на губах Юнги покачал головой.

— Может быть, в другой раз, — предложил он, наблюдая, как плечи Чимина опускаются, а блеск в его глазах немного тускнеет. 

Юнги мгновенно пожалел, что сказал "нет".

— Как насчет того, чтобы спросить что-нибудь еще? — сказал Юнги, прежде чем он успел сдаться и что-то показать Чимину. С этими словами Чимин снова оживился.

Милый.

— А чем еще ты любишь заниматься? Когда ты не продюсируешь? — Чимин отхлебнул из своего стаканчика, пытаясь скрыть легкую дрожь. 

Он знал, что это была плохая идея — угостить Чимина холодным напитком в такую холодную ночь. Блять.

Юнги откинулся на спинку скамейки и посмотрел вниз на свои руки, легкий смешок слетел с его губ, когда он подумал о своем ответе.

— Честно говоря, спать, — они оба рассмеялись, прежде чем Юнги оглянулся на Чимина. — А как насчет тебя?

— Танцевать, — без колебаний сказал Чимин, слегка приподняв плечи. — Я всегда любил танцевать, и это одна из приятных черт работы в 'Dionysus'. Танцуя, я забываю обо всем на несколько минут.

Юнги молча уставился на Чимина широко раскрытыми глазами. Он не ожидал подобного ответа. Он был рад, что, несмотря на ситуацию, в которой он оказался, Чимин, по крайней мере, не утратил своей любви к танцам. 

Чимин заметил реакцию Юнги и неловко рассмеялся, опуская свой стакан обратно на колени.

— Позволь мне спросить кое-что еще, — предложил он, и Юнги кивнул. — Откуда ты знаешь Тэ? — спросил Чимин, и Юнги почувствовал, как его мышцы немного напряглись. 

Холодная погода притупила боль в его челюсти, но при одном упоминании Тэхена боль вспыхнула снова. Он поднял руку, чтобы потереть подбородок, гадая, не осталось ли на нем синяка.

— Ну, на самом деле я первым встретил Чонгука, — объяснил Юнги, и Чимин, казалось, уже цеплялся за каждое слово. Юнги начинал думать, что Чимину нечасто удавалось говорить так непринужденно. 

Думать об этом было немного грустно. Он знал, что не сможет подвести его и сделает все возможное, чтобы Чимин забыл о Сону, хотя бы на мгновение.

Он понял, что замолчал, когда Чимин начал выглядеть смущенным, склонив голову набок. 

— Ах, извини, я отвлекся, — смех Юнги прозвучал натянуто, но прежде чем Чимин успел спросить, он продолжил говорить. — Да, я первым встретил Чонгука. На самом деле я познакомился с ним по работе несколько лет назад. Мне нужен был исполнитель для песни, которую я написал, поэтому я разместил объявление в Интернете. Он прислал в ответ клипом со своим вокалом, и это было идеально; это было именно то, что нужно песне. Вскоре после этого он начал встречаться с Тэ, и с тех пор мы стали довольно хорошими друзьями.

— Ты знаком с ними несколько лет? — голос Чимина звучал потрясенно, он несколько раз моргнул. Юнги просто кивнул, не уверенный, почему это стало таким сюрпризом. — Извини, я просто удивлен, что он никогда не упоминал о тебе.

Юнги просто пожал плечами. Это его нисколько не шокировало. У Тэхена действительно не было причин говорить о нем. У них не было никаких захватывающих историй или чего-то в этом роде. С другой стороны, Хосок...

— Он, наверное, гораздо чаще упоминал моего соседа по комнате, — промурлыкал Юнги, поднося свой бокал к губам. 

— Того, который в него безумно влюблен? — Чимин, не колеблясь, спросил, и Юнги не смог удержаться от смеха, радуясь, что еще не сделал ни глотка кофе.

— Да, это Хосок. Он... утонченность — не его сильная сторона, — улыбнулся Юнги, наконец-то делая глоток своего напитка, считая, что теперь это безопасно. Как только он сделал маленький глоток, Чимин заговорил снова.

— Я практически слышал, как он умолял Тэ потанцевать у него на коленях. 

Нет, небезопасно. Юнги поперхнулся горячим кофе, повернул голову и закашлялся, хлопая себя рукой по груди. Как только он снова смог дышать, Юнги снова повернулся к Чимину, увидев беспокойство в глазах мальчика. Юнги просто улыбнулся, смех слетел с его губ.

— Извини, это просто чертовски смешно, — усмехнулся Юнги, вытирая слезу со своих слезящихся глаз. — Я никогда не позволю ему смириться с этим.

Выражение лица Чимина сменилось озабоченностью, когда он хихикнул, его плечи немного приподнялись. 

Разговор медленно затих, и они тихо сидели, потягивая свои напитки. Юнги действительно хотел поговорить еще, но не был уверен, что вообще сказать. Поэтому вместо этого он наблюдал, как Чимин допивает свой напиток, уставившись в небо. Юнги вздрогнул от порыва ветра, но Чимин просто закрыл глаза, позволяя холодному зимнему воздуху откинуть назад его волосы, а уши порозоветь.

— Есть еще какая-то причина, по которой ты позвал меня сюда? — Юнги, наконец, озвучил вопрос, который вертелся у него в голове, в попытке поддержать разговор с Чимином.

— Нет, — голос Чимина был мягким, его глаза открылись, чтобы снова посмотреть на небо. Он пристально смотрел на Луну. С того места, где находился Юнги, глаза Чимина казались мокрыми. — Мне нельзя выходить из дома, но я увидел возможность и..... Я воспользовался ею.

Юнги опустил глаза туда, где руки Чимина потирали друг друга на его коленях. Юнги нерешительно придвинулся ближе, отвлекая внимание Чимина от неба. 

Снова поставив свой стакан, Юнги протянул руки, зная, что они, должно быть, теплые от того, что он держал в руках свой кофе. 

И руки Чимина выглядели такими холодными.

Казалось, Чимину потребовалось мгновение, чтобы посмотреть на руки Юнги, чтобы понять, что он предлагает. Однако, как только он это сделал, он поднял свои широко раскрытые глаза на Юнги, и его руки вцепились в край его куртки.

Юнги боялся, что сделал неверный шаг, что зашел слишком далеко и вышел за пределы зоны комфорта Чимина.

Затем он почувствовал холодные пальцы на своих ладонях, что заставило его немного напрячься.

— Срань господня, — прошептал он, быстро беря руки Чимина в свои, его сердце бешено колотилось в груди. 

Бабочки запорхали у него в животе, каждый нерв в теле затрепетал. 

Это просто потому, что ему холодно, сказал себе Юнги. Я держу его за руки, потому что ему холодно и нужно согреться. Никакой другой причины.

Но его руки такие маленькие... и так хорошо смотрятся в моих.

Он чуть сильнее сдвинул руки Чимина, чтобы рукава свитера помогли прикрыть холодные пальцы парня. 

— Тогда зачем ты мне позвонил? — спросил Юнги, пытаясь продолжить их предыдущий разговор. Также стараясь не слишком много думать о том, как мило выглядел Чимин, крепко держась за его руки. 

— Потому что я хотел тебя увидеть.

Сердце Юнги было готово выпрыгнуть из груди. Пальцы Чимина ослабли на ладонях Юнги, глаза опустились, когда он начал отстраняться.

— Прости, это было...

— Нет, все в порядке, — Юнги крепче вцепился в руки Чимина, не желая, чтобы он отпускал его. Чимин снова поднял взгляд на Юнги, широко раскрыв глаза. — Я, — Юнги сделал паузу, чтобы придумать, что сказать правильно. — Я рад, что ты хотел меня видеть.

Юнги был уверен, что услышал тихий вздох Чимина, хотя он был приглушен его маской. Он был уверен, что разглядел румянец под маской, хотя, возможно, это было от холода. Он уставился на маску и молча пожелал, чтобы она исчезла.

Он хотел увидеть его лицо, как следует разглядеть выражение его лица. Но если бы маски не было, он бы также увидел губы Чимина, и он знал, что не смог бы оторвать от них глаз. Не тогда, когда они были так близко, когда он мог просто наклониться и—

Холодные руки, внезапно коснувшиеся его щек, вывели Юнги из задумчивости. Он снова поднял глаза на Чимина и в замешательстве встретился с обеспокоенным взглядом мальчика.

— Ты выглядишь замерзшим, — прошептал Чимин, его пальцы пробежались по щекам Юнги, по коже побежали мурашки, и не только от холодного прикосновения. 

— Ты тоже, — Юнги придвинулся чуть ближе, пробуя почву. 

Чимин не отодвинулся. Нет, он продолжал водить пальцами по щекам Юнги, руки слегка дрожали. Но когда Юнги смотрел в глаза Чимину, взгляд младшего продолжал скользить вниз, к губам Юнги. Во рту у него внезапно стало очень сухо. 

Юнги медленно поднял руки, нежно проводя ими по мягкой ткани маски, желая, чтобы она исчезла, желая увидеть Чимина как следует.

Судя по знакам, которые подавал Чимин, он тоже хотел, чтобы она исчезла.

Юнги хотел почувствовать губы Чимина на своих губах, не только ради себя, но и ради Чимина. 

Чимина учили бояться привязанности, учили бояться прикосновений. Но Юнги хотел показать Чимину, что ему не нужно его бояться. 

Но как только он потянулся снять маску, Чимин отстранился, отодвигаясь к краю скамейки. Руки Юнги оставались зажатыми между ними, его глаза были шокированы внезапным движением.

Когда он снова встретился взглядом с Чимином, в этих темных глазах промелькнул шквал эмоций. Паника, беспокойство и… 

— Нам нужно идти, — пробормотал Чимин, вставая со скамейки и опустив голову. — Он недолго пробудет в отключке.

Желание. Это было бы лучшее слово, чтобы описать выражение глаз Чимина. Как будто он хотел, чтобы Юнги поцеловал его, как будто он не хотел его останавливать. Но Юнги понимал, почему он был напуган, почему колебался.

Итак, кивнув, Юнги встал, собрал их пустые стаканчики и выбросил их, прежде чем вернуться к Чимину. 

Теперь, когда они собирались уходить, до Юнги дошло, насколько уже поздно. Ему действительно не хотелось идти домой пешком, он и так еле волочил ноги.

Но когда он увидел протянутую ему руку Чимина, он почувствовал, что у него немного прибавилось энергии. 

Он уставился на него на мгновение, прежде чем поднять взгляд на Чимина, глаза младшего изогнулись в полумесяцы от улыбки. После минутного колебания Юнги взял Чимина за руку, их пальцы красиво переплелись, ладонь Чимина была такой маленькой в его собственной.

На обратном пути они почти не разговаривали, ни один из них не хотел упоминать о том, что произошло. 

Юнги волновался, что зашел слишком далеко, но Чимин все еще держал его за руку, так что, по крайней мере, он не так сильно облажался. Он знал, что может пройти некоторое время, прежде чем Чимин почувствует себя достаточно комфортно, чтобы делать что-то большее, чем держаться за руки. 

Он также знал, что есть шанс, что он все неправильно понял, что Чимину это вообще неинтересно.

Может быть, Тэхен был прав, он просто появился в нужное время. Может быть, он был просто способом для Чимина выбраться наружу.

Ему было страшно думать, что его это устраивало, пока он помогал Чимину.

— Спасибо, — нарушил тяжелое молчание Чимин, и только тогда Юнги понял, что они вернулись в кафе. 

— За что? — спросил он, неуверенный, не пропустил ли чего-нибудь, пока был погружен в свои мысли. 

— За то, что пришел сюда, побыл со мной, — голос Чимина звучал застенчиво, когда он говорил, его хватка немного усилилась на руке Юнги. — И за то, что позволил мне воспользоваться твоей курткой. Я и не подозревал, насколько здесь холодно.

Юнги рассмеялся, останавливаясь перед кафе, все еще не выпуская руку Чимина. Он хотел продержать её, хотя бы еще мгновение. 

— Для тебя, все, что угодно, — слова слетели с его губ прежде, чем он смог их остановить, шокировав и Чимина, и его самого. Юнги почувствовал, как его сердце бешено колотится в груди, беспокоясь, что, возможно, он зашёл слишком далеко, но взгляд Чимина вскоре смягчился, и он сжал руку Юнги. Это никак не успокоило бешено колотящееся сердце Юнги и трепещущий желудок, но дало ему понять, что он не напугал Чимина.

— Я буду на работе завтра, — сменил тему Чимин, и Юнги молча поблагодарил его.

— Я приду.

Чимин улыбнулся под своей маской и слегка кивнул. Юнги почувствовал, как у него сжался желудок, когда Чимин убрал руку. Это было медленно, как будто он не хотел отпускать ее, но прошло уже слишком много времени. Он должен был отпустить его. Когда их руки наконец разошлись, рука Юнги безвольно упала на бок, чувствуя себя такой одинокой.

Он наблюдал, как Чимин снял куртку и протянул ее обратно Юнги. Он хотел сказать "оставь это себе", не хотел, чтобы Чимин возвращался домой замерзшим, но он знал, какие проблемы это вызовет с Сону. Поэтому он промолчал, снова подняв взгляд на Чимина.

— Увидимся позже, — выдохнул Чимин, делая пару шагов назад, прежде чем полностью развернуться.

Он выглядел таким холодным, плечи были расправлены, а дыхание вырывалось из-под маски, когда он уходил. Юнги несколько минут стоял там, снаружи кафе, просто наблюдая, как Чимин уходит.

Тяжесть в животе, казалось, становилась только сильнее, чем дальше он отходил от него. Даже когда он завернул за угол и Юнги больше не мог его видеть, что-то было не так. Страх покалывал его кожу, приказывая ему бежать за Чимином, остановить его, забрать его отсюда.

Но он оставался неподвижным, наблюдая за тем, куда исчез Чимин, еще несколько минут, прежде чем повернулся, игнорируя боль в груди, и направился обратно домой.

Натягивая куртку обратно, он старался не думать о том, как от нее пахло Чимином. 

Он старался не думать о том, что Чимин, вероятно, пахнет им.