Музой для художника может стать любая женщина, которая попадется ему на глаза. Начиная от уличной куртизанки, заканчивая благородной сударыней. Для ценителей высокого не важен статус, им нужна артистичной, чувственность, в какой-то степени красота. «Любая женщина по-своему чудесна», — скажут они вам.
Но сколько бы Аято не смотрел на Юи, он не находил ответа, почему именно она. В ней не было никаких изюминок, особенных изгибов, обычная девушка без преувеличений. И даже если это было слишком очевидно, Сакамаки являясь вдруг музыкантом сочинял бы свои произведения только ей одной, то будь поэтом зачитывал бы стихотворения, созданные с ее легкой руки. Все равно, кроме нее он не нужен никому.
В их маленькой квартирке, расположенной на окраине города, куда они сбежали от всех, пахло лавандой, корицей и немного карамелью. Небольшая кухонька без дверей еле умещала в себе круглый бежевый столик, в центре которого стояла лазурная вазочка с ракушками, привезенными из Киото. Треснувший паркет и потертые желтые обои требовали ремонта наверное чуть больше семи лет, но у Аято все никак не доходили до них руки. В спальне дела обстояли куда лучше, если въевшийся запах масляных красок, пятна от них же на краях постели можно назвать порядком. А гостиной не было и вовсе.
Юи только возвращается с работы. Уставшая, ворчащая на все и вся она садится рядом с ним и смотрит. Парень аккуратно обводит карандашом контуры будущей картины, переводит взгляд на Комори и замирает. Ее растрепанный, расслабленный вид вызывает на его лице улыбку. Сакамаки хмыкает куда-то в сторону, сдерживая внутренние позывы, возвращается к своему творению и продолжает рисовать. Девушка оставляет легкий поцелуй в щеку и уходит в кухню, не готовить ужин, а ждать когда любимый сделает это за нее. За все шесть лет, что они вместе, она сильно обленилась, сваливая все домашние обязанности на Аято, говоря, что очень изматывается на работе и что ему бы следовало тоже подыскать хотя бы небольшие заработки. Да, в каждом из их разговоров о любых делах скользнет фраза про новое занятие для Сакамаки. При чем часто сам парень и начинает заливать о важности стабильной пусть и малооплачиваемой трудовой деятельности. И в тоже время не теряет надежды засветиться на какой-нибудь выставке. Юи глядит на это с некоторой долей скептизма и все же пытается поддерживать парня в этом деле.
Аято заканчивает быстро. Проскальзывает почти незаметно в кухню, обнимает девушку со спины, зарываясь лицом в ее белые волосы, вдыхает их запах, а после говорит:
— Если ты не против, то я не отказался бы от лапши, — мурлыкает он словно кот и улыбается на подобии Чешира, — Можем заказать пиццу или даже рамен. Что пожелает душа твоя, Оладья?
Юи начинает хихикать, мысленно удивляясь тому, как Сакамаки может испортить такой романтический момент. Парень, не оценив по достоинству сию реакцию, начинает щекотать Комори за бока, вызывая еще больший смех. В конечном счете, беловолосая, чуть не упав, оказывается полностью в руках Аято.
— Твоя взяла, купим лапшу, чертов вымогатель.
Девушка удобно ухватывается за его шею, и Сакамаки несет ее в коридор к домашнему телефону. Юи, поглаживая щеку парня, набирает номер, озвучивает диспетчеру свой заказ, ставит устройство на место и пересаживается на шею Аято. Таким способом они доходят до спальни, в которой валятся на кровать и лежат друг напротив друга.
— Знаешь, сегодня я ходил в одну студию. Принес им несколько фотографий своих работ на рассмотрение. Сказали, что уровень немного слабоват, но возьмут на работу, преподавателем. Может, если поучу детишек портретам, то сам смогу улучшить навыки. Что думаешь об этом?
— Для тебя это прекрасная возможность. Только с высокомерием не переборщи, а то ты вполне знаешь, чем это закончится. Даже если я и говорю слишком сдержанно, Аято, я рада за тебя, очень сильно. — она улыбается ему, тянется к его лицу и целует в губы. Сакамаки резко выдыхает, не ожидая такого, но тут же ухмыляется, углубляя поцелуй. Момент завораживал, хотелось всегда вот так вот целоваться, не обращая ни на что внимания. Но когда воздуха стало катастрофически не хватать, оба отпрянули друг от друга и заливисто засмеялись. Парень посмотрел на Юи, убрал прядь белых волос ей за ухо и подумал, что девушка прекрасна.
Как долго он ищет ответ на вопрос? Как давно задался им? Может еще семь лет назад, когда Комори только переехала к ним с братьями в квартиру как ученица по обмену из Синдзюку. Или тогда, в первый день учебы, в кабинете технологии, где она сосредоточенно готовила для себя и него такояки. Когда спустя год, они вдвоем сбежали с фестиваля в глубь парка, чтобы посмотреть на звезды, которые хорошо было видно именно в той стороне. Поцеловавшись там впервые, ушли на всю ночь в караоке, получив на следующее утро выговор и целую эпопею про хорошие манеры от Рейдзи. Когда Аято в первый раз попросил девушку попозировать для его зарисовки, которая получилась куда лучше его прошлых картин. Или в тот самый момент, когда парень перерыл все сайты с дешевым жильем, и они, получив дипломы об окончании академии, уехали в неизвестном направлении, в свой новый дом.
Сакамаки не хотел углубляться дальше. Возможно, за эти шесть лет как парень с ней встречается, вопрос начал пропадать сам по себе, и все чаще Аято начал замечать, что его нуждаемость в обладание кем-то переросла в чистую и непорочную любовь. Что его стремление запечатлеть все прелести Юи на холсте, стало исчезать. Теперь он хотел любоваться ею в реальности, смотреть на то какая она растрепанная по утрам, как пытается привести непослушные кудри в порядок, как злится на весь мир, когда нужно просыпаться в шесть утра.
В дверь позвонили, послышался голос курьера, и девушка быстрыми шагами пошагала открывать. Художник же проследовал до кухни, решив вскипятить воду в чайнике. Уже сидя за столом, где Комори смеялась над предложенной сервировкой романтического ужина на упаковке лапши, а Аято добавлял сахар им в чай, они вдвоем замечают, что солнце уже начинает садиться, небо заполняется фиолетовыми, оранжевыми и красными красками, смех детей на улице постепенно стихает, по радио передают вечерние новости. Парень смотрит в малюсенькое окошко, улыбается и переставляет стул, садясь близко-близко к Юи, обнимает ее за талию и шепчет на ухо:
— Ты выйдешь за меня?
Она пихает его под бок, но отвечает:
— Да, пропадешь ведь без меня.