Проснулся Кадзуха уже на рассвете. Он сразу растерянно подскочил и огляделся. От такого резкого движения его начало мутить. Самурай снова уронил голову на подушки, распустил волосы и осторожно изучил свою спальню одними только сонными глазами. Он лежал в небольшой комнате с аскетичным интерьером: кроме мягкой кровати тут были только простой письменный стол, дубовый шкаф и стул.

“Гостевой дом Ордо Фавониус”, – убедился Кадзуха и перевёл взгляд на потолок. Он не помнил, как вчера добрался до комнаты. Спал парень в уличной одежде, так что, видимо, ночью он не нашёл в себе силы даже переодеться.

Хоть многое из вчерашних событий он помнил отрывками, один важный эпизод на статуе сразу всплыл в его голове и затмил все другие размышления.

– Проклятие! – Кадзуха перевернулся на живот и стыдливо спрятал лицо в подушках. Пару секунд он пролежал в тишине, а потом приглушенно закричал: – Ну за что, почему снова это произошло…

Последний раз самурай вёл себя так развязно несколько лет назад в присутствии близкого друга. Тогда он тоже быстро опьянел от сакэ и перестал контролировать свои действия и слова. И хотя то время было лучшим в жизни Кадзухи, всё закончилось трагично – через пару недель этот человек погиб от “божественного наказания” Сёгуна. И вот спустя столько лет совсем в других обстоятельствах история повторилась.

“Я лишь пытался заглушить душевную боль. И свою, и его, – мозг Кадзухи сразу начал выдумывать оправдания этому поступку. Он приподнял голову и посмотрел в распахнутое окно на медленно восходящее солнце. – В любом случае, сделаю вид, что ничего не помню и буду вести себя как обычно. Уверен, Скарамучча тоже выберет такую тактику, он всё-таки в некоторых эмоциях ещё очень плох.”

Кадзуха не спеша умылся и собрался. Голова гудела, а в животе неприятно бушевало вчерашнее вино. На все физические страдания накладывалось сильнейшее чувство стыда, из-за которого с бледного лица инадзумца не сходила краска.

– Ого, Кадзуха, ты такой ранний, – когда через несколько часов в общую гостиную спустились Итэр и Паймон, бодрый самурай как ни в чем не бывало сидел на широком диване и читал книгу. Феечка не могла отделаться от приступа зевоты, Путешественник же, как всегда, был бодр и весел. – Как ты себя чувствуешь? Мы вчера так и не дождались вашего прихода!

– Да всё хорошо, – беззаботно улыбнулся Кадзуха и поднял небольшую чашку, которая источала аромат трав. – Я уже разбудил Тигнари и попросил его сделать специальный бодрящий отвар.

– Паймон тоже такой нужен, хотя она к вину вчера не прикасалась, – усмехнулся Итэр и устроился на диван рядом с самураем. – Кадзуха, я не сильно докучаю тебе своими просьбами?

– Совсем нет, – самурай медленно покачал головой и прикрыл глаза. Он уже совсем забыл о том, как Путешественник решил осторожно избавиться от него. Кажется, Кадзуха даже в какой-то степени смирился с происходящим, хотя при мысли об уходе в сердце что-то неприятно кольнуло. Самурай всё ещё не представлял, чем займётся без легендарного отряда. Как минимум, теперь ему нужно выяснить хотя бы примерное местоположение Бэй Доу, с которой он путешествовал до этого. Может, она готова принять его обратно в команду.

– Ты вчера весь день провёл со Странником. Мы, конечно, наслушались о ваших приключениях от него самого в таверне, но ты там отмалчивался. Всё нормально? Как думаешь, он справится? – Итэр всё это время нервно теребил в руках одну из коралловых подушек, которые до этого стопкой лежали рядом с ними.

– Не беспокойся, Итэр, – самурай чересчур спокойно кивнул. У самого в душе снова поднималась буря негодования и обиды. – Он сейчас ещё привыкает, как и любой новичок. Видно, что он старается, иначе не стал бы слушать меня и помогать в поручениях.

– Да-да, конечно, – Путешественник переключился с подушки на собственные золотистые волосы. – Просто он уже давно не занимался добрыми делами, привык делать всё наоборот и для… личной выгоды.

– Кстати, я заметил, что к хорошим людям он относится с добротой всегда. Например, к той слепой девушке Глории, с которой мы общались вчера. Пока мы сидели с ней, он ни разу не нагрубил, даже привычных саркастических шуток я от него не слышал. Так что твои переживания излишни.

– Наверное, ты прав. Просто… Как бы я не верил во второй шанс, я так переживаю, что однажды что-то пойдёт не так. В случае чего ещё раз со Сказителем я не справлюсь. Я имею в виду, если отчаяние снова поглотит его.

– Не переживай, для этого у тебя есть мы, – Кадзуха успокаивающе положил руку Путешественнику на плечо. – Мы команда, и каждый из нас по-своему учит Скарамуччу быть её частью. Позже он поймёт, что весь отряд может перенять боль одного в нужный момент, и именно это удерживает от падения в пропасть.

– А вот и Скарамучча! – нарочито громко крикнула Паймон, чтобы Итэр и Кадзуха успели сменить тему. Странник зашёл в комнату из залитого солнечными лучами коридора и окинул товарищей безразличным взглядом.

– Иногда я сомневаюсь, что вы живые люди. Зачем вы встаёте в такую рань? – Скарамучча расслабленно устроился в отдельном кресле и деловито закинул ногу на ногу.

– И тебе доброе утро! – Итэр спрятал недавние сомнения за маской дружелюбия. – Готов к экзамену?

– Как я могу быть готов к тому, чего ни разу не делал? – бывший Предвестник недовольно поджал губы.

– Ой, точно, Итэр. Во вчерашней суматохе мы совсем забыли, что Скарамучча ни разу не летал на планере до этого, – Паймон озадаченно почесала голову и развела руками.

– Я думаю для того, кто спокойно передвигается по воздуху без посторонней помощи, это не будет проблемой, – рассудил Кадзуха. Скарамучча смерил самурая ледяным взглядом и в ответ лишь фыркнул.

“Надо же, как хорошо он делает вид, что вчера ничего не было, – про себя удивился Кадзуха. – Может, он не помнит? Как вообще такие, как он, реагируют на алкоголь, у них бывает потеря памяти?”

От безразличного взгляда синих глаз самураю стало не по себе, будто он забрался на вершину Драконьего Хребта без тёплой одежды. Хоть парню и удалось скрыть собственную неловкость и стыд за привычным спокойствием, такое поведение напарника выбило его из колеи. Поэтому Кадзуха быстро выдумал причину для ухода и покинул общую гостиную, чтобы ещё немного почитать в своей комнате.

Через два часа самурай вышел из гостевого дома, чтобы в одиночестве позавтракать в “Хорошем охотнике”. К тому моменту Паймон, Итэр, Беннет и Скарамучча уже ушли на встречу с Эмбер, а Тигнари загорелся желанием познакомиться с местными учёными, которые проводили эксперименты за городом. На самом деле парень был даже рад, что часть дня проведёт в одиночестве, не сталкиваясь со свидетелем своего вчерашнего позора.

Кадзуха заказал оладьи и в ожидании завтрака медленно изучал дневник Путешественника, который тот ему любезно отдал. Самурай искал в нём какое-нибудь занятие на сегодня. Красные глаза бегали по жёлтым потрёпанным страницам, пока не остановились на одной из заметок Итэра. Пару дней назад Путешественник отметил, что на складе в Чайнике заканчивается мясо.

“Этим и займусь”, – удовлетворённо кивнул Кадзуха и захлопнул тетрадь. В этот же момент официантка поставила перед ним дымящееся блюдо, и самурай с удовольствием приступил к еде.

Разделавшись с завтраком, Каэдэхара не спеша двинулся к выходу из города. Он шёл и рассматривал каменную кладку под ногами. В голове гудел комок из тревожных мыслей о будущем. Что делать дальше? Может, действительно вернуться в Инадзуму? А что, если всё честно сказать Путешественнику? Он же всегда понимал его и старался помочь.

“Нет, в этот раз он не захочет понять. Место в отряде уже занято Странником, от которого он точно не откажется.”

Внезапно над головой самурая пронеслась тень, затмившая солнечный свет. Кадзуха поднял голову и удивлённо открыл рот. В небе он увидел парящего на синем планере Скарамуччу. Тот нервно смеялся и кричал то ли от испуга, то ли от восторга. Его полёт нельзя было назвать удачным: кукольное тело швыряло из стороны в сторону, он то набирал высоту, то стремительно её терял. Иногда рядом с ним вспыхивали Анемо потоки, которыми Странник пытался выправить собственную траекторию, но всё было безуспешно.

Скарамучча исчез из виду за крышей ближайшего дома, откуда вскоре раздались жуткий грохот и чьи-то возмущённые крики. Самурай растерянно замер в центре улицы, раздумывая, стоит ли ему прийти на помощь неудачливому новенькому или лучше притвориться, что он этого не заметил.

– Скарамучча! Странник! Куда он делся?! – за спиной Каэдэхары раздался знакомый тоненький голосок. Парень обернулся и увидел бегущих к нему Итэра, Беннета и Эмбер – скаута Ордо Фавониус, которая всегда принимала лётный экзамен.

– Кадзуха! Ты видел Скарамуччу? Он летел куда-то сюда, – перед лицом парня материализовалась обеспокоенная Паймон. Тот кивнул и показал в сторону источника шума.

– Да, он там. Кажется, он упал и, судя по грохоту, что-то сломал, – произнёс Кадзуха.

– О нет… У меня первые 40 попыток было также, – расстроенно сказал Беннет и почесал затылок. Остальные тревожно переглянулись и побежали туда, куда указал самурай. Беннет помчался за ними и напоследок бросил: – Спасибо, Кадзуха! Береги себя.

Каэдэхара с облегчением выдохнул и побрёл дальше. Как же он был рад, что всё-таки не пришлось спешить ему на помощь.

***

– Беннет, – вкрадчиво начал Скарамучча, развалившись на одной из пустых продолговатых скамеек. – А ты когда-нибудь целовался?

– О, эм… Нашёл когда спросить, мы же в церкви! – смутился Беннет, который сидел на одну скамью впереди.

Они действительно находились в храме Фавония. Это было самое большое и величественное здание Мондштадта. Здесь всегда царил приятный полумрак и пахло воском, а хоровое пение гармонично смешивалось с перешёптыванием редких прихожан. Беннет притащил сюда Скарамуччу не просто так – после инцидента с планером друг испугался, что древняя кукла, вместившая в себя силу Архонта, могла как-то пораниться. И как бы Странник не отпирался, искателя приключений было не переубедить, поэтому он привёл его в церковь к подруге, которая в своё время постоянно лечила самого Беннета.

– А почему нельзя здесь об этом говорить? Неужели Барбатос запрещает людям целоваться? – тёмные брови божественного создания удивлённо поползли вверх.

“Если бы я всё-таки стал Архонтом, то точно рекомендовал бы своим подданным делать это несколько раз в день. Ведь это так приятно и полезно”, – сделал для себя ещё одну мысленную пометку Скарамучча.

На самом деле, ему очень хотелось поделиться с кем-то новыми ощущениями, которые он испытал вчера. Но с Тигнари он пока не подружился, с Итэром невозможно было пообщаться наедине без приставучей Паймон, а к разговору с Каэдэхарой он был не готов, поэтому предпочитал игнорировать его существование. От отчаяния парень решил расспросить об этой теме совсем неподходящего собеседника – Беннета.

– Нет-нет, Архонт не запрещает поцелуи… Просто в церкви не принято таким заниматься. Видишь сестёр в белом? Они ведут очень строгий образ жизни, и я не думаю, что при них уместны такие обсуждения.

– Да разве они слышат нас на таком расстоянии? Что-то я не вижу у них ушей как у Тигнари, – заговорчески прошептал Скарамучча, и Беннет непроизвольно громко хихикнул. На ребят сразу обернулись пару недовольных горожан и сестёр. Скарамучча проигнорировал осуждающие взгляды и продолжил: – Ну так как, тебя кто-нибудь целовал когда-нибудь?

– Да, конечно. Много раз, – Беннет самодовольно ткнул себя в грудь. – Я же живу в большой семье, мои папы всегда обнимают меня и целуют в щёки и в лоб на день рождения, а ещё на другие праздники…

– Нет, я не об этом, – Странник терпеливо потёр висок и снова зашептал. – Я не про родственников говорю. А вот, допустим, друзья или подруги?

– А… – Беннет серьёзно задумался, зелёные глаза немного сощурились. – Ну да, было дело конечно. Вот, например, Барбара – подруга, которую мы сейчас ждём. Пару раз она целовала меня в щёку на мой день рождения, а ещё однажды в лоб, потому что думала, что я умер. Но я тогда просто сильно ударился головой, очнулся уже через несколько часов, так что всё обошлось…

Скарамучча внимательно слушал друга и понимающе кивал.

– Так, допустим. А в губы она тебя целовала?

– Что? Нет! А разве есть разница? – увлеченный темой Беннет всем телом развернулся к собеседнику, который сидел позади него.

– Мне кажется, что да. Но я пока не уверен.

– А почему ты внезапно об этом задумался?

– Да в книге видел, – выпалил Скарамучча заранее подготовленный ответ. – Как прочитал, так и подумал, что в этой сфере человеческой жизни я не разбирался ещё с момента перерождения. Когда я был Предвестником, я такое даже не замечал.

– Ну ты! Скажешь тоже! “Сфера человеческой жизни”, – Беннет снова тихо рассмеялся. – Это любовь называется! Она есть разная: бывает родительская, бывает дружеская, а бывает вот такая… Я называю её “взрослой”.

– Интересно-интересно, я запомню, – Странник серьёзно обдумывал каждую фразу юного искателя приключений. – Забавно, но так вышло, что родительской любви я был лишён изначально, а дружеская в своё время принесла мне очень много боли…

– Ого… А что насчёт “взрослой”? Извини за вопрос, – Беннет тут же смутился и отвернулся. Где-то у дальнего алтаря мальчик краем глаза заметил знакомое белое платье.

– Да ничего. Я всё равно не могу на него ответить, потому что точно не знаю, где заканчивается “дружеская” любовь и начинается “взрослая”. Может и было что-то… – во рту Странника появился горький привкус, а в животе разверзлась бездна боли при одном только воспоминании о Ниве.

– Не помешаю вашему разговору? – к парням подошла миловидная блондинка в наряде пастора. Беннет радостно вскочил с места и заключил девушку в объятия. Она ласково провела рукой по его белым волосам.

– Беннет, – умиротворенное лицо тут же сменилось испуганным. Теперь она осторожно щупала его затылок: – Сколько же у тебя шишек на голове?!

– Не знаю, – мальчик глупо улыбнулся и махнул в сторону Скарамуччи: – Это мой новый друг Странник! Он теперь тоже в легендарном отряде, а ещё недавно он чуть не стал Архонтом, представляешь! – как же Беннет любил хвастаться тем, что он знаком с полубогом. Скарамучча приветливо улыбнулся и помахал девушке. – А это Барбара – местный пастор и прекрасный целитель!

– Приятно познакомиться! – милая девушка присела на скамью рядом со Скарамуччей и с интересом его осмотрела. – А чем я могу вам помочь?

– Он сегодня упал во время полёта и разрушил телом целый деревянный киоск и пару прилавков. Я боюсь, что он как-то пострадал.

– Ага. Поняла. Скарамучча, давай начну с главного вопроса: ты человек?

– Нет, я древняя разумная кукла без сердца, – парень лучезарно улыбнулся. Барбара же наоборот, помрачнела и перевела взгляд на Беннета. Тот сразу смутился и отвернулся.

– Беннет, как же я могу исцелить его, если он не из настоящей крови и плоти? У тебя вообще что-нибудь болит?

– Только душа! – Странник драматично закатил глаза и схватился за грудь. Беннет не выдержал и прыснул со смеху.

– По-твоему это смешно? — Барбара в мгновение ока оказалась рядом со светловолосым героем и схватила его за ухо. – Я же просила не беспокоить меня по пустякам… Ой, откуда у тебя этот шрам?

– Это меня гигантский плесенник в Сумеру клюнул, – Беннет воспользовался резкой сменой эмоции девушки, которая теперь с волнением рассматривала ранения друга. – Раз уж мы встретились, может, осмотришь мои новые травмы?

Барбара успокоилась, кивнула и, взяв Беннета за руку, потащила его куда-то вглубь церкви. Искатель приключений на ходу обернулся и показал Скарамучче большой палец.

“Не ради моих ранений он сюда пришёл,” – подумал Странник и продублировал жест Беннета. Затем он загадочно приложил палец к губам, намекая, что об их разговоре никто знать не должен. Друг понял его и одними губами прошептал:

– Всё под контролем, напарник, я – могила.

Скарамучча ещё немного послушал хоровое пение сестёр, а затем покинул церковь и вернулся в гостевой дом. Там его уже ждали обеспокоенные Итэр и Паймон, которые сидели в общей гостиной.

– Ну как всё прошло с тем торговцем? – Скарамучча уже совсем забыл об утреннем инциденте. Потеряв контроль над планером он свалился на торговую точку какого-то мужчины. В ушах до сих пор стоял его возмущённый басистый крик.

– Вроде всё уладили. Без помощи магистра Джинн не обошлось. А ещё Итэр отдал очень-очень много моры, – грустно пролепетала Паймон. Кажется, последний факт ранил её больше всего.

– Обидно. Но я не вижу в этом своей вины, – Странник пожал плечами и улёгся в ближайшее кресло. Он закинул ноги на подлокотник и теперь они смешно болтались в воздухе.

– Да как ты…

– Нет, Паймон, он прав, – остановил гневную проводницу Путешественник. – Мы отправили его сдавать экзамен без подготовки. Это наша ошибка. Даже полубогу нужны тренировки. Поэтому завтра-послезавтра нужно уделить внимание практике. Где-нибудь за пределами города.

– Ты прав. Но я не знаю, как мы ему объясним правила полёта. Мы уже пытались сегодня – ты говорил, Эмбер пробовала, и даже Беннет, но всё без толку, – задумчиво протянула Паймон.

– Я безнадёжен, – Скарамучча зло оскалился и откинул голову назад. Как бы фея его не раздражала, в одном она была права – он понятие не имел, как подчинить себе небольшой кусок ткани, расправленный за спиной.

В коридоре послышались чьи-то шаги. Дверь распахнулась и на пороге появился уставший Кадзуха. Его белоснежные волосы выбились из хвостика и липли к вспотевшим лицу и шее, а бинты, которые обтягивали тонкие пальцы, были перепачканы кровью. На плече самурая покоился большой холщовый мешок, от которого шёл резкий тошнотворный запах.

– Что с тобой случилось? – Скарамучча приподнялся на локтях и тут же с отвращением сморщил нос, учуяв неприятный душок.

– Мясо добывал, – коротко ответил парень и швырнул мешок прямо под ноги Итэру.

– Ого, как много. А я уже совсем забыл, – Путешественник с нескрываемым восхищением посмотрел на сгорбившуюся фигуру друга. – Спасибо, Кадзуха!

Тот сдержанно кивнул и облокотился на ближайшую стену, чтобы перевести дух.

“Сколько же он делает для этого отряда, – подумал Скарамучча, стараясь внешне не выдавать своего интереса. – Все эти дни я ни разу не слышал, чтобы самурайчик жаловался на усталость или отсутствие свободного времени. Что бы Итэр без него делал?”

– Придумала! – радостно завопила Паймон и победно вскинула руку. – Возможно, вся проблема в воздушной стихии Странника? Он привык пользоваться ей при полётах и не знает, как иначе можно удержаться в воздухе. Кадзуха тоже обладает Анемо Глазом Бога, но спокойно совмещает с планером. Может, у него получится донести до Скарамуччи, как правильно летать?

– Как бы удивительно это не звучало, но Паймон сказала дельную мысль, – Итэр одобрительно кивнул. – Кадзуха, потренируешь завтра со Странником полёты за городом?

Самурай и бывший Предвестник неосознанно тревожно переглянулись. Когда они встретились глазами, то оба поспешили изобразить максимальное безразличие.

– Разве у меня есть выбор? – усмехнулся Кадзуха и провёл ладонью по щеке. Испачканные бинты оставили на его коже кровавые следы.

“Надо же, даже сейчас не отказывает Итэру в просьбе”, – в очередной раз поразился Скарамучча и поспешил скрыть лицо от остальных за своей огромной шляпой.