Утром я внезапно поняла, что успела соскучиться по Сорину. И по Иннистраду. И даже по вампирам! Хмыкнув, я перенеслась в ставшую уже родной свою спальню в особняке Маркова. Плюс наличия Искры был в том, что использовать эту силу я могла неограниченно. А значит, могла спокойно сгонять в гости к своему Мастеру, и вновь вернуться в Камигаву.
Сняв стильный костюмчик "а-ля Япония", я переоделась в нежно голубое платье с цветочным узором по краю юбки, и отправилась искать Сорина. Как ни странно, ни в спальне, ни в кабинете, ни в обеденном зале, ни в библиотеке его не было. Прислушавшись к собственной крови, я предположила, что Марков в особняке вообще отсутствует.
За окном было начало осени. Листва на деревьях еще не начинала желтеть, но угасание жизни уже чувствовалось. Я нашла слугу, и выяснила, что лорд Сорин обещал вернуться к ночи. Что ж, тогда пока можно почитать! Плотно окопавшись в библиотеке, я углубилась в изучение книг по символогии разных миров. О, томов на эту тему мой дорогой вампир собрал великое множество!
Незаметно прошел день. В библиотеку тихо вошла служанка. Она осторожно тронула меня за плечо и доложила, что лорд Сорин прибыл и ожидает меня в обеденном зале. Поблагодарив девушку, я прибрала на место книги, и спустилась к Сорину.
Он стоял у открытого окна. В зале было темно и прохладно, ветер доносил запах костра и сырой земли. Вампир смотрел на небо, где уже вовсю горели звёзды. Луны не было.
— Привет, - произнесла я.
— Здравствуй, - вампир повернулся ко мне.
В полумраке его глаза горели оранжевым. Я поёжилась - зрелище было довольно зловещим. Не смотря на то, что знакомы мы с Сорином были уже, казалось, целую вечность, я никак не могла к нему привыкнуть и перестать бояться его. Я знала, что он не причинит мне никакого вреда, но аура страха окружала Маркова, страх был необъясним, но удивительно приятен. Вампир опять уловил мои эмоции и улыбнулся. Улыбка вышла печальной, а может, это мне так показалось из-за полумрака. Он подошел ко мне и провёл рукой по моим волосам.
— Как ты только умудряешься жить с такой бурей эмоций? - спросил Сорин.
Я пожала плечами:
— Ты просто забыл, что такое быть человеком. И да, я могу задать тот же вопрос тебе, я ведь тоже могу твои эмоции уловить.
Вампир хмыкнул, а затем поманил меня за собой, к камину. В этот раз он игнорировал кресло и уселся прямо на шкуру то ли волка, то ли еще какого-то хищника, расстеленную прямо у огня. Вот что меня, кстати, всегда смущало в особняке Сорина: полное отсутствие противопожарных правил! Все эти ковры, шкуры, лежащие у камина, свечи, за которыми никто не следил...
Я уселась рядом с вампиром и высказала свои мысли на этот счёт. Марков хмыкнул:
— В особняке живёт прирученный огненный элементаль. Пока он в стенах особняка, огонь ведёт себя смирно. Кстати, благодаря этому элементалю у слуг нет проблем быстро растопить камины.
— И откуда же такое роскошество? - спросила я.
— О, это интересная история! - вампир слегка улыбнулся. - Однажды я имел честь работать в одной команде с Чандрой Налаар. Полагаю, она была не в восторге, но особого выбора у неё не было. И вот она-то и отловила огненного элементаля. В конце концов, мы оказались в моём особняке, где мне пришлось бинтовать раны этой глупой пиромантке. В благодарность она поселила этого элементаля здесь, а мне велела не приближаться к ней на пушечный выстрел. Знаешь, только очень сильная личность готова принимать чужую помощь. Слабые ненавидят тех, кто их спас. Надеюсь, с возрастом Чандра поменяется, у неё большой потенциал.
Я кивнула и облокотилась спиной на кресло, глядя на пламя. Огонь танцевал. Огонь всегда танцует. Но здесь и сейчас он танцевал особенно... Особенно прекрасно, что ли. Мне виделись стройные дриады, сотканные из рыжего пламени; феи с огромными пёстрыми как у бабочек крыльями; потоки лавы, извергаемые вулканом. Целые удивительные картины возникали в огне! Тишину нарушил Сорин:
— Рассказывай, где была.
Я моргнула, словно выходя из транса. На долю секунды у меня перехватило дыхание - он сидел совсем рядом и я ощутила терпкий запах его тела. Впрочем, "любовное наваждение" быстро прошло, и я заговорила. Рассказав ему о том, как я покупала одежду, как добывала судовой журнал капитана "Упитой Улитки", и как караулила у стен Минамо, я перевела дух. Вампир слегка улыбнулся:
— Юная воровка. Смотри, не загреми опять в тюрьму!
Я фыркнула. Посмотрев на профиль Сорина, четко выделяющийся на фоне окна, я тихо вздохнула: он был прекрасен. Что-то в этот вечер меня капитально колбасило от присутствия рядом Маркова. Хотелось плюнуть на всё, повалить его на пушистый мех, и целовать, целовать, целовать. Впрочем, я не могла этого сделать. Меня что-то останавливало, какие-то мои страхи, пришедшие еще из той, прошлой, смертной жизни. Я не была уверена, что он хочет этого, хочет меня. Что ему вообще нужны мои ласки и приставания. Впрочем, эти мысли и эмоции были кратки. Сорин их то ли не уловил, то ли решил не заострять внимание. Во всяком случае, вампир ничего не сказал. Он поднялся, поворошил кочергой дрова, и снова опустился на шкуру:
— Что собираешься делать?
Я пожала плечами:
— Завтра вернусь в Камигаву. Мне там нравится...
Вампир понимающе кивнул. Минуту подумав, он спросил:
— Зачем ты пришла?
Я вновь пожала плечами:
— Соскучилась по тебе. К тому же, этот особняк стал мне домом... Мне нравится сидеть с тобой у камина и рассказывать тебе о моих приключениях. Потому что ты способен меня понять, и... И ты умеешь слушать.
Сорин печально усмехнулся:
— Я же сам таким был. Почти забыл это чувство, чувство открытия чего-то нового для себя. Когда ты рассказываешь о своих путешествиях, я вспоминаю себя.
— Ты романтик...
— Ничуть. Я старый мерзкий циник.
Вампир поднялся.
— Хорошей ночи, Айлин. Мне нужно написать и отправить несколько писем, а тебе - выспаться. В тепле и уюте, как ты любишь, - хитро усмехнулся вампир.
Он ушел, а я еще немного посидела у камина. Потом отправилась в свою спальню. Легла в кровать, но сон не шел. Я вся извелась. Мне было остро необходимо увидеть Сорина. Я хотела его, хотела оказаться в его объятиях. Но просто так взять и заявиться к нему с просьбой из серии "трахните меня, пожалуйста" я не могла.
Наконец, не выдержав, я накинула халат и направилась в его спальню. Постучав, я замерла. Сорин открыл дверь и посмотрел на меня вопросительно:
— Я думал, ты давно спишь.
— Я... Не могла заснуть. Можно я посижу у тебя? - пряча взгляд спросила я.
Он посторонился, жестом приглашая меня зайти. Я вошла, устроилась в кресле у камина, и молча смотрела на огонь. Сорин сел за письменный стол и продолжил что-то писать. Временами он кидал на меня взгляд, но я хранила молчание.
Наконец, вампир закончил писать, отложил перо и сел во второе кресло у камина. Посидев так с минуту, он заговорил:
— Полагаю, если я сейчас спрошу, зачем ты на самом деле пришла, ты уйдёшь от прямого ответа?
Я неопределённо пожала плечами. Вампир продолжил:
— Айлин, сейчас я открою бутылку вина, и, пока мы его пьём, ты определишься со своими желаниями. Или же, уйдёшь спать.
Он встал и направился к шкафу, а я заметила ему в спину:
— Это нечестный ход, Сорин! Ты прекрасно знаешь, как на меня действует вино, и что я скажу, выпив!
Вампир ничего не ответил, разливая вино по бокалам. Подав мне бокал, он снова сел в кресло и выжидающе на меня уставился. Я заглотила вино, не разбирая вкуса, судорожно сжала пустой бокал и проговорила:
— Я тебя хочу.
Сорин явно удовлетворенно кивнул, поставил бокал, поднялся и взял меня за руку. Слегка потянув, он заставил меня подняться и подвёл к кровати...
...После секса я, довольная и утомлённая, лежала на его плече, а вампир обнимал меня одной рукой. Мы пролежали так несколько минут, и Сорин сказал:
— Давай договоримся. Я не хочу тратить своё и твоё время, а также переводить на тебя впустую вино. Когда тебе в следующий раз захочется секса, ты просто скажешь об этом. Если у меня не будет времени или желания, я так и скажу.
Я заёрзала, собираясь возразить, но вампир слегка сжал меня рукой, которой обнимал, и продолжил:
— Я понимаю, что тебе сложно говорить о своих желаниях. Ты считаешь их постыдными, боишься отказа или того, что тебя неправильно воспримут. Боишься показаться хуже, чем есть, что тебя сочтут шлюхой, и будут над тобой насмехаться.
Он удивительно точно описал мои душевные терзания. Ну конечно, ведь общая кровь помогает ему читать меня! Я смутилась и молчала.
— Вероятно, твои страхи основаны на негативном опыте. Но в случае со мной можно говорить прямо о том, чего ты хочешь. Я считаю, что хотеть секса - это естественно. Ничего постыдного в таком желании нет, поэтому и ничего постыдного в том, чтобы его высказать, нет так же. Моё мнение о тебе не изменится, если ты просто скажешь, что хочешь со мной переспать. Я не буду считать тебя плохой, грязной, и так далее. Кроме того, мне нравится заниматься с тобой сексом. В отличие от многих других женщин ты делаешь это не из страха, не по принуждению, а потому что искренне этого хочешь. Поэтому ты можешь не бояться отказа.
Сорин замолчал. Я вздохнула.
— Спасибо... - прошептала я.
Всё-таки Сорин был удивительно мудрым мужчиной. Он и в самом деле видел меня насквозь и неплохо разбирался в женщинах.
— Вообще, я надеялась, что мне ничего не придётся говорить, и ты всё поймёшь сам. И сделаешь всё сам, - добавила я.
Сорин хмыкнул:
— А если бы я ошибся? Если бы тебе на самом деле был нужен не секс? Я предполагал, что ты пришла за этим, но не был до конца уверен. Могло оказаться и так, что ты, как натура романтичная, просто хочешь побыть рядом со мной, безо всякой эротики. Да, я мог тебя трахнуть, получив от этого свою порцию удовольствия. Но ты бы затаила обиду, а я не хочу тебя обижать.
Я спрятала лицо на его груди и пробурчала:
— Можно подумать, тебе это действительно так важно: не обидеть меня.
— Представь себе, в твоём случае - важно. Не заставляй меня еще раз напоминать тебе, что ты успела стать для меня не просто очередной игрушкой, а чем-то бОльшим. Мне и без того не по себе от тех чувств, что я к тебе испытываю.
Я хмыкнула.
— Тогда позволь мне тоже тебя немного... Поучить, - проговорила я. - Ты мне сказал, что мне не надо бояться своих желаний. А я тебе скажу, что тебе не надо бояться своих чувств. Всё равно знаю о них только я, а для меня это не показатель слабости, а вовсе даже наоборот. Я... Я понимаю, что ты ничего подобного не испытывал много лет, и считаешь себя прожженным эгоистом и гедонистом, но если уж внезапно так получилось, что у тебя такие чувства возникли, стесняться их не стоит. Всё равно я о них знаю, потому что нас связывает кровь.
Сорин обнял меня второй рукой и заметил:
— Если бы я знал, что кто-то будет, как ты, читать мои эмоции как открытую книгу, я бы тебя просто убил. Но, конечно, ты права. Мне придётся научиться жить с этими чувствами, раз уж так сложилось. А теперь... Спи, Айлин.
В голосе вампира звучало нечто странное, легкая печаль и какая-то обреченность, и вместе с тем радость. Я на долю секунды внезапно буквально нырнула в бурную реку его эмоций. Там было леденящее душу одиночество, горячая ненависть ко всем живым и неживым, неимоверная усталость. И неожиданное, причиняющее ему боль, счастье. В этом пограничном состоянии между сном и явью я на мгновение словно оказалась в его шкуре. И многое о нём поняла. На заре своей "карьеры" вампира-Мироходца он люто ненавидел всех: и людей, и вампиров. Ставший вампиром не по своей воле, прошедший через болезненную трансформацию, переживший смертный ужас, он вынужден был стать сильным. Его эгоизм и жестокость уходили корнями в его боль и одиночество. Его боялись, ненавидели и презирали. Он был бесконечно одинок, и пытался избавиться от этой пустоты наполняя свою жизнь оргиями, развлечениями, разными женщинами. Но раз за разом разочаровывался. Раз за разом он терял тех, к кому испытывал хоть сколь-нибудь тёплые чувства. Через много сотен лет ему приелось всё. Он закрыл своё сердце, разучился любить, разучился восхищаться новым. И жил потому, что так надо. Потому что были Эльдрази, запертые им на Зендикаре, и Авацина в Иннистраде. Потому что на нём лежала ответственность. А потом к его ногам упала я. Юная, глупая, наивная Мироходка. Заочно влюблённая в него по уши. Я пробудила в нём любопытство, а потом и другие чувства. Забытые много веков назад. И теперь он боялся меня потерять. Это было очень неожиданно и очень странно - прочувствовать и понять Сорина Маркова. Окунуться в его мысли и эмоции. И увидеть в глубине его тёмной сущности, под бронёй жестокости и эгоизма, мягкую и ранимую часть души...