Новый год пока медленно, но уверенно двигался к Рождеству. Федя, которого Куратор притащил сюда из Комплекса ещё перед началом праздника, взглянул на ровный ряд бутылок перед ними, в общем-то, все понял. Сейчас у них вроде как выходные, можно и поэксплуатировать. Хотя он бы провел время в библиотеке или тренировочном зале, или занялся бы чем-нибудь мало-мальски полезным.
Например, подготовкой к Выступлению, которым уже начали пилить все воспитатели.
Японец, которого пригласили, явно не привык к тому, чтобы все три дня пили без продыху. У них там всё как-то более лаконично. Гоголь наблюдал за этим и подхихикивал, опрокидывая в себя очередную стопку коньяка. Да, кажется, на сей раз коньяка.
– Да, я вас слушаю?
Жуковский лениво на него взглянул, даже без обычного своего выражения во взгляде. Он пребывал в непривычно благодушном настроении. Вероятно, праздники сказались и на нем. А может и отсутствие плохих новостей и необходимости куда-то там ехать, какие-то там задания выполнять, напрягаться.
– У нас заканчивается алкоголь. Возьми Николая, сходите нам за добавкой.
Федя посмотрел на бутылки снова. С его точки зрения, им уже достаточно, но его мнение никого не интересовало. Впрочем, туалетов в особняке точно не меньше трёх. На всех хватит в случае чего.
– Хорошо.
Коля как раз заглянул в гостиную, где они и отдыхали, перебежками приблизился к Феде и встал сбоку, немного настороженно глядя на троих взрослых. Впрочем, японца можно вычеркивать. Тот клевал носом в стол – того и гляди вырубится и покинет стан их бойцов.
– Фукучи, ну чего ты? Все уже? Слился? – буркнул разочарованно Гоголь.
– Я? Нет! Я ещё не всё! Я вас побе...побе...– и все же ударился лбом о столешницу.
Коля хихикнул, не удержавшись, Федя не отреагировал никак.
– Что именно вам купить? – спросил он.
– Водки, коньяка, виски, вина, – перечислил Куратор невозмутимо. – По четыре бутылки.
– А вы там вообще что делаете? – поинтересовался заскучавший Гоголь, уныло рассматривающий последнюю почти полную бутылку.
– Читаем, – лаконично ответил Федя. Что его примеряло с необходимостью тут сидеть – общество Коли и библиотека Гоголей, в которой находились интересные книги. Хотя первое со вторым часто не сочеталось.
– Ого! Мой сын ещё и читать умеет, – фыркнул Василий, подперев подбородок ладонью и поглядывая на потупившего взгляд Колю. – Ну к его годам пора бы уже вообще. Наследник как-никак.
Коля молчал, только поднял голову и улыбнулся.
– Умею. Целый десяток за последнюю неделю прочитал, отец.
– И что, похлопать тебе? По головке погладить? – Василий фыркнул. – Идите уже. И прихватите чего сладкого. Деньги в прихожей лежат.
Федя кивнул и вместе с Колей вышел в прихожую, порылся в кошельке висящего на крючке пальто, извлёк оттуда деньги.
– Переоденься в гражданскую одежду! Всех перепугаешь! Будут потом сплетничать до конца праздников! – прозвучал из гостиной недовольный голос Куратора. Федя повернулся к Коле и вопросительно на него посмотрел.
– Можешь что-нибудь дать?
– Ну да, но тебе может быть немного велико, – с сомнением произнёс тот.
– Рукава можно закатать, – Федя не видел проблемы. Коля утащил его через портал наверх, не желая тратить времени, и там уже выдал свою рубашку и кофту. По брюкам не сказать, что они от формы, так что разницы нет. Он был на год его младше и на полголовы выше, из-за чего некоторое время чувствовал себя неуютно и постоянно сутулился, пока Федя с ним не поговорил по этому поводу.
Федя быстро переоделся и кивнул. Вместе они спустились вниз, и Коля порылся в одном из шкафов и достал свою старую куртку.
– Прости, только такая есть, – шепотом сообщил он. Казалось, ему стыдно по какой-то причине.
Федя вообще думал, что достаточно поменять куртку, ибо именно она, форменная, с нашивками, могла его выдать, и шапка с логотипом комплекса, по аналогичной причине. Но решил перестраховаться. Мало ли что.
– Не переживай на этот счёт, – просто ответил он, отправив в карман деньги, и только теперь протянул парню руку в несколько вопросительном жесте.
Коля ухватил его за пальцы. И вскоре они оба переместились сперва в конец участка, а после и на дорогу.
По обе стороны белым-бело. Да ещё и ни души. Все отдыхали в первые дни нового года. Только вдали мелькнула машина. Вероятно, не у одного Куратора дома кончились запасы такого нужного алкоголя.
– Где здесь магазин? – негромко поинтересовался Фёдор. – Пешком пойдём?
– Лучше побыстрее, – Коля втянул голову в плечи и мотнул головой. – А то будут орать потом, что мы тормозим.
Они перешли через портал до поворота, и ещё, почти до самого выезда. Там и обнаружился прямоугольный коробок магазина, где как раз парковался огромный чёрный лэнд крузер. Окинув взглядов непритязательную внешность местного розничного пункта торговли, Федя невольно засомневался, что они найдут здесь нужное.
А даже если и да, какая разница, будут о них сплетничать или нет, если бы он пошел в форме. Все равно население посёлка – все сплошь либо семьи, относящиеся к комплексу, либо обслуживающий персонал. Какая разница, о чем они будут вообще говорить?
Кажется, Куратору точно нужно меньше пить. Начал нести полную чушь. Не то, чтобы он не несёт ее в другое время, но сейчас как-то бессмыслица стала всеобъемлющей.
Они зашли внутрь и, естественно, их встретили практически пустые полки. Какой уж коньяк, даже пива не осталось. Все подчистую смели.
Федя с Колей переглянулись и вышли наружу.
– Погоди, – младший наморщил лоб. – Может они хотят, чтобы мы в ближайший город пошли? Потому и велел тебе переодеться? Но до ближайшего отсюда далеко…
– За сколько доберёмся?
– Ну минут двадцать, наверное, – с сомнением произнес он. Им уже приходилось прыгать по порталам Коли во время боевых миссий. Но чтобы использовать все это ради похода за алкоголем...до такого они ещё не додумывались. К тому же на обратном пути придётся крепко держать бутылки, чтобы они не разбились. При быстром перемещении риск велик.
Именно потому те же боеприпасы и особенно взрывчатые вещества всегда надёжно паковали.
– Тогда пошли. Или точно разозлятся.
– Ведь могли бы на машине съездить. За час бы обернулись, – пробурчал Коля неохотно, крутясь на каблуках, определяя направление, чтобы не промахнуться.
– Двое из них пьяны, а третий уже отключился. Их на въезде любой дпсник тормознет, – Федя пожал плечами. Слуг Гоголь всех выгнал на праздники, вот теперь и пожинают плоды собственной лени, а им, в свою очередь, приходится расплачиваться уже за их решения.
– Да откуда? Все дпсники дома сидят, с женами и детьми. Или с мужьями. Если это бабы, – бухтел Коля, поминутно к чему-то прислушиваясь и занимая уши ладонями и морщась. Его словно раздражала сама необходимость двигаться или вообще находиться сейчас на улице. – Туда.
Он схватил Федю за руку и потянул в первый портал. Они прошли через чей-то двор. И так неспешно срезали путь через несколько до ближайшего райцентра. От Петербурга досюда все же была добрых пара сотня километров. Поселок находился куда ближе к Комплексу, чем к городу. При желании дойти можно, даже порталами. Но вряд ли Куратор имел в виду: давайте за алкоголем в Петербург.
Первый же алкогольный магазин оказался закрыт. Повезло на третьем. Хмурая женщина за прилавком окинула подростков недовольным взглядом.
– И документы?
Федя порылся в карманах и достался свое удостоверение. В Комплексе его полагалось всюду носить с собой, и пусть форму он не надел, с собой взял, предполагая возможные вопросы.
– Вот.
Женщина поправила очки, взглянула на него с явным скепсисом. Он молча ждал. Она не очень уверенно смотрела на него. Вроде и поверила, но сомнение читалось в её взгляде.
– А Куратор твой где? Или воспитатель? – с отчётливым недоверием спросила она.
– Дома. Он и отправил нас за алкоголем, – пояснил он невозмутимо. Если честно, Федя не думал, что это станет такой серьезной проблемой. Наверное, стоило прийти в форме. Вот когда они приходили куда-то при полном параде, сразу все замолкали, вне зависимости от того, заходил в помещение Куратор кого-то из ребят, или воспитатель. Боялись. А теперь какая-то дурацкая ситуация возникла.
Стоило не надеть форму, и все смотрели на него как на милого невинного ребенка. Это, безусловно навело его на пару идей, но сейчас ситуация немного не в тему.
– Но вам вроде как нельзя появляться без сопровождения.
– Спасибо. Я знаю правила. Пойдите пожалуйтесь в вышестоящий орган власти, – отозвался он механически. Она встретила его взгляд и поджала губы неохотно, поискала взглядом хоть кого-нибудь, немного настороженно. В глазах забрезжила опаска. С одной стороны продавщица вроде бы ему верила – идиотов желающих подделать удостоверение комплекса найдется не так много. Да ещё и додуматься прийти покупать с ним алкоголь найдется ещё меньше дураков. Тогда уж проще паспорт просто подделать. С другой, он совершенно не походил на защитника родной империи – щуплый пацан в темными кругами под глазами и бледной кожей. Да и они с Колей были оба маленькими худенькими тонущими в своей зимней одежде, а за продажу алкоголя несовершеннолетним наказывали достаточно строго.
Особенно в праздничные дни. Могли и премии лишить. И это в самом лучшем случае.
Федя пожал плечами и сделал знак Коле. Вряд ли это единственный магазин на всю округу. Нужно ещё пройтись. Хотя не то, чтобы он особо надеялся на успех. Но попытаться всё же следует.
Они пробежались по всему райцентру и уткнулись ещё в три магазина, причем открыт оказался ещё только один.
– А если и здесь не повезёт? – спросил Коля, пока они поднимались по ступенькам к двери.
– Значит возьмём без спроса нужное, оставим деньги вместо одной из бутылок и уйдём, – невозмутимо отозвался Федя, заходя внутрь. Проблема, естественно, имела другие, более мирные пути решения, но все упиралось во время. Чем дольше они будут возиться, тем сильнее будут злиться Куратор и Гоголь.
Коля кивнул, неловко улыбнувшись, и тень беспокойства немного развеялась. Он повеселел и уцепился за его локоть.
На сей раз за прилавком обнаружился скучающий мужчина и на удивление полное отсутствие посетителей.
– Нам алкоголь купить надо, – спокойно сказал Федя. – Мы эсперы. Из Комплекса, – он показал удостоверение. – Отправило начальство пополнить запасы.
Мужик рассмеялся.
– Что, само не пошло, детишек погнало?
– Если вы хотите, можете считать так, – он не стал спорить и чуть опустил голову.
– Да чего считать? Я и так вижу. Давайте, говорите, что вам нужно, – мужик ухмыльнулся. – Эсперы, лять. Цвет нации, чтоб вас...
– Четыре водки, четыре коньяка, четыре виски, четыре вина, – отчитался Федя.
– А марку не уточнили? – дождавшись, пока парень пожмет плечами, продавец цокнул языком. – Ну и долдоны. Вот и выдал бы я вам какую хероту, и что? Сами бы виноваты были, что не сказали, что вам брать. Вот это подороже. Вон, то с полки возьмите и это, – он обратился к стоящему рядом с Федей Коле, и тот опасливо потянулся за бутылкой и уронил ее. Федя молниеносно метнулся влево и поймал её.
– Прости, – пробормотал Коля.
Мужчина восхищённо присвистнул.
– Вот это реакция...не пиздишь же ж походу, – потянул он. Вскоре все бутылки выстроились в ряд, заняв весь прилавок, а после и три больших пакета.
– Не подскажете, где ближайший супермаркет? – Федя помнил о просьбе Гоголя «купить что-нибудь сладенькое».
– Прямо и налево. Бывайте.
Федя с Колей вышли наружу вместе с пакетами и направились в сторону магазина, чуть не столкнувшись с компанией направляющихся туда же взрослых. Их проводили недоуменно-непонимающими взглядами, но вопросов не задавали.
– Федь, а Федь, нас пожалели, что ли? – тихо спросил он.
– Можно и так сказать, – отозвался он спокойно. Наверное, сейчас сыграла удача. Хотя он уже собирался просто стащить нужные бутылки и уйти. Так проще. На деле он пусть и не знал, какие нужны, хотел выбрать подороже, а значит, наверняка получше. Однако сложилось им же на руку. Посоветовали хорошие марки. Не факт, правда, что повезёт, и придется по вкусу Куратору, но здесь не угадаешь.
Они зашли в магазин. Коля радостно закрутил головой, словно он в таких местах бывал нечасто. Впрочем, вероятно, так оно и было. Слуги готовили и убирали, а Коля если и выходил наружу, то скорее всего когда пробирался в лежащий неподалёку Комплекс. Или гулять по посёлку. Скорее всего сюда ему ходить запрещали.
– Только не трогай ничего лишнего. И никому не мешай, – тихо сказал ему Федя и для верности потянул его за собой за запястье. Он не очень знал, насколько простираются колины социальные границы, но сомневался, что они достаточно широки. О своих собственных он мог судить тоже как о чем-то не слишком впечатляющем, но он хорошо делал вид и быстро учился. В конце концов, для миссий самого разного толка, в том числе и в городах, требовалось огромное количество данных. А информацию он всегда усваивал огромными пластами и категоризировал быстро.
– Ага! – отозвался Коля и попытался затормозить, разглядывая огромную коробку с рождественским набором сладостей – конфеты в образе молящихся ангелов, пастила, мармелад, зефир. – Федь, хочу такой!
– Ты его один не съешь, – он посмотрел на цену. – К тому же он стоит почти все деньги, что у нас остались.
– Я с тобой поделюсь, – невозмутимо ответил Коля, но при словах о деньгах опустил голову печально. Об этом он явно не подумал.
Федя наклонился над его ухом.
– Выкини её в портал в урну у магазина и шагай туда. Я сейчас.
– Но я не могу. Мне сложно даются перемещения туда, куда я не вижу, - в панике прошептал Коля. Он мог брать вещи откуда-то, если примерно знал место, но вот если требовалось куда-то положить, тут терял концентрацию и мог, скажем так, смешать содержимое объекта, если перед ним была сплошная стена, и он плохо знал обстановку. Со своим домом, ясное дело, проблем не возникало. Коля мотнул головой, опять прислушался. – Они говорят, у меня не выйдет. Криворукий, – другим голосом. – Безголовый. Ни на что ни годный.
– Коль, тихо, не паникуй, – он поймал его ладони в свои. – У тебя всё получится. Ты же хочешь эти конфеты, правда?
Он говорил едва ли не ему на ухо, потому что знал, что камера за углом, и звукозапись им совершенно не нужна. Она ловит едва ли его спину, но всё же.
Коля моргнул, и взгляд его разных глаз обрёл осмысленность. Он кивнул.
– Я понял… Я сделаю.
– Смотри, чтобы никто не видел.
Федя оглянулся на него и ушёл смотреть другие сладости. Теперь всё зависит от него самого. Он выбрал пару шоколадок и пакет мармелада. Василий не уточнил – пусть сам и орёт. Денег хватало на две банки газировки, он их и взял. Мелочь считать они точно не станут сейчас. Он бы себе не брал, но Коля будет возмущаться и предлагать свою. Уже такое случалось.
Расплатившись на кассе, Федя забрал пакеты из камеры хранения и вышел наружу, не обращая внимания на чужие взгляды. Кассир, охранник, да в полупустом зале ещё пара покупателей. Он ничего такого не делает. Колю он в магазине не заметил, суматохи тоже. Значит камера не зацепила момент исчезновения конфет.
Коля стоял за углом. Когда Федя спустился с крыльца, он осторожно выглянул оттуда и подбежал, прижимая к себе коробку и широко улыбаясь.
– Получилось! У меня вышло!
Федя кивнул, достал из пакета банку с газировкой и протянул ему. Коля улыбнулся шире.
– Мы будем возвращаться теперь?
– Если ты не хочешь есть конфеты в сугробе, то да. Лучше бы постараться поскорее.
Коля попытался удержать одновременно и банку и конфеты и поджал губы, потому что едва не уронил, и расхохотался.
– Можно и в сугробе. Я могу и сказать отцу, что мы ушли в другом направлении. Из-за меня!
– Тебе опять влетит.
Коля пожал плечами.
– Наверное. Но скорее всего они будут так рады, что мы вернулись, что обо мне забудут до конца праздников.
Федя медленно кивнул и оглядел ровные ряды одинаковых домов. Везде в глубинке строили по одинаковому стандарту.
– Тогда пошли подыщем какую-нибудь лавку и очистим от снега.
– Ты ищи, а я сейчас вернусь. Я в магазине ещё кое-что видел, – спохватился Коля.
– Осторожно только. Не попади в зону действия камер, – предупредил его Федя, но тот уже убежал. Зря. Не стоило заходить в один и тот же и не выходить. Дурная затея. Но Коля вряд ли стал бы его слушать.
Впрочем, ладно. Возможно и обойдётся. Сомнительно, что из-за этого будут поднимать шумиху. Тем более сейчас. Здравый смысл подсказывал именно такой вариант действий. Люди, конечно, не всегда ему следовали, но тем не менее.
Федя осмотрелся и пошёл к ближайшему двору, стараясь не уронить все пакеты, которые удерживал. Бутылки перезвякивались в руках. И вот как с ними через порталы перемещаться быстро? Если они будут просто ходить, то вернутся через час. В лучшем случае.
Можно свалить на это, пожалуй.
Федя остановился у входа на детскую площадку, прикинул, как лучше поступить. Из окон в любом случае видно, но вряд ли кто-то будет присматриваться. К тому же из-за голых веток деревьев лавочку видно не слишком хорошо.
Вскоре Коля вернулся, держа в руках две коробочки. Он светился от счастья почти буквально.
– Вот! Бенгальские огни!
Федя кивнул только. Ушки шапки всколыхнулись согласно движению. Теперь он понял, чего Коля так понёсся обратно. Он давно хотел попробовать. В толпе на празднике много кто делал, но он всегда приходил на Площадь с отцом, потому мог только смотреть.
Они скинули с лавочки снег и устроились на ней. Коля перекинул одну ногу и сел поперёк, стянул перчатки, закинув их в карман так, что одна рисковала вот-вот выпасть.
– Федя-Федя, а давай вместе зажжём их!
– А у тебя есть чем их зажигать?
Коля непонимающе на него посмотрел. Федя вздохнул и встал.
– Теперь ты подожди немного.
Пришлось идти уже в другой ближайший магазин за спичками. Коля выглядел очень несчастным, когда Федя вернулся. Потому он сел рядом и щёлкнул его по лбу.
– Со всеми бывает. Лучше конфеты открой. Они скоро затвердеют на холоде. Будет сложно их разгрызть.
– Так тепло же. Чуть ниже нуля, – возразил Коля.
– Тебе тепло, а им холодно, – усмехнулся Федя, споро справляясь с коробком, пока младший, сопя, разрывал упаковку. – Ну так что, готов?
– Да! – Коля схватил свой огонь, но спохватился и наклонил его немного. Видимо успел полистать инструкцию, пока здесь сидел. Федя зажёг оба, удерживая собственный под наклоном.
Огоньки расплёскивали искры в разные стороны, сияя. Коля широко улыбнулся, зачарованно наблюдая за ними. Он широко заулыбался. Потянулся свободной рукой за конфетой, ойкнул.
– Такая твёрдая!
Федя промолчал. Вряд ли его “я говорил” будет в тему сейчас. Некоторые вещи верны в нужный момент. Коля счастливый. Не стоит сейчас портить ему настроение. Он не очень понимал почему, но, наверное, так правильно.
– Смотри, оно сияет, и во все стороны огоньки!
Огонь полыхал, раскидывая в разные стороны искры, которые падали на куртки, на снег, на лавку, мимолётно скользили и растворялись в воздухе, испарялись, словно их и не было иллюзией.
– Быстро, – прокомментировал Федя, сам не зная зачем. Возможно, потому что они напомнили ему о чём-то таком проходящем и, вместе с тем незыблемом? Странно. Ассоциация мелькнула и пропала, прежде чем он успел её уловить. Огонь почти начал лизать кожу, прежде чем он всё же отпустил металлическую основу и уронил её в снег. Коля отпустил собственную раньше и сунул пальцы в рот, а после дал ему шоколадного деда мороза, изготовленного под Страдающего. И хихикнул.
– Изготовители не получили атата по жопе? Удивительно.
– Если церковь одобрила, то нет, – он пожал плечами и развернул обложку. Помнится, в детстве лучшие получали подобные наборы. Если ты стараешься достаточно хорошо, если ты прилежен во всём, тебя похвалят, при всех вручат. О чём он? И сейчас вручают. Просто он застрял с Куратором, а не там сидит.
Федя никогда не получал. Недостаточно оставаться лучшим по показателям. Есть что-то большее. Если бы он только уловил то, как правильно себя вести, то возможно. А так…он, конечно, мог сыграть, но Куратор знал. А от него и воспитатели. Впрочем, он всегда знал, что это лишь средство мотивации. Он и так старался. Что могло случиться, получи он нечто подобное? Странно. Зачем вообще думать о чём-то подобном? Всё равно оно ничего не меняет.
– Федь? Всё хорошо? – голос Коли вырвал его из непонятных размышлений. Он автоматически взял уже открытую предложенную газировку.
– Вполне. Просто задумался. Неважно, – он отпил. Пока холодная, но недостаточно, чтобы сводило зубы. Конфету он разгрыз. Внутри оказалась такая же твёрдая начинка. Коля пытался справиться одновременно с зефиркой и пастилой и выглядел неимоверно довольным жизнью.
– Тогда ладно, раз ты так говоришь, – просто отозвался он.
Они с Колей некоторое время просто молчали. Снова пошёл снег, падал на шапки и куртки, приходилось стряхивать его с еды. Коля иногда замирал и начинал шептаться сам с собой, но Федя уже привык. Такое происходило очень часто и являлось неотъемлемой частью самого Коли.
– Федь, а ты что-нибудь загадывал? На Новый Год?
Он только пожал плечами. Они приехали к ним в особняк под вечер тридцать первого после миссии, и он бы предпочёл лечь спать у себя в комнате в Комплексе, но раз так сложилось, так поступил у них дома. Куратор же отправился праздновать в компании Гоголя и гостя из Японии.
– Нет. Я спал. К тому же традиции значат мало. Не вижу в них особого смысла.
Коля вздохнул немного грустно, словно и не ожидал иного ответа.
– Понятно, – но развеселился он сразу же. – А я вот загадал. Чтобы в новом году всё стало хорошо! И ещё лучше! Чтобы мы дружили и виделись чаще!
– Хорошее желание. Мне нравится, – он покачал банку, чувствуя, как там всё ещё плещется напиток. Всё же они долго сидят здесь. Надо бы двигаться обратно. Им всё же влетит, несмотря на оправдания. Настойчивая просьба сродни приказу, а приказы надо выполнять.
Однако не слишком хотелось. Странное ощущение.
Он наблюдал как Коля отламывает крылья шоколадному ангелу и вместо того, чтобы съесть, кидает их в снег. Так ещё и закидывает носком ботинка, чтобы не разглядеть.
– Зачем? – спросил Федя, так и не найдя ни одного внятного объяснения, кроме колиных же непонятных прихотей.
– Они сказали так сделать, – буркнул он. Самого ангела почти съел. – Или злятся.
– Понятно, – ответил Федя. Это действительно всё объясняло. – Мог бы мне отдать.
Коля задумался, нахмурил брови.
– А можно?
– Если крылья не нужны тебе, ими я воспользуюсь. Звучит честно, как думаешь? – Федя смотрел на него вопросительно, и следующие отломанные шоколадные крылья ему всё же отдали, пусть и неохотно. Губы Коли беспрестанно шевелились. Видимо спорил с голосами, недовольными его решением, и морщился.
– Им не очень нравится. Уничтожить лучше, – пояснил он.
Федя допил газировку и кинул банку в набитую снегу урну у лавки.
– Мне жаль, что я их не слышу. Я бы тоже хотел с ними поговорить. И объяснить им, что иногда они неправы, – он взял Колю за руку, и тот с готовностью вцепился в его пальцы.
– Если когда-нибудь ты мог бы услышать, я был бы счастлив, – беззаботно ответил он и кинул ему мармеладку. Федя её поймал и спас от бесславной гибели в снегу. – Скажешь, если вдруг получится?
– Естественно, – не моргнув глазом, соврал он. Коля запрокинул голову, любуясь голыми ветками деревьев над ними.
– Тихо здесь. Не хочу возвращаться даже. Жаль, что вообще нужно. Ты же далеко от Куратора, ты не думал о том, чтобы…
– Нет, – Федя так ответил, что Коля сразу же осёкся и не стал продолжать фразу. Они оба знали, о чём тот сейчас говорил. Младший сразу расстроился, словно почувствовал, что всю атмосферу посиделок своим дурацким вопросом испортил.
– Прости. Я не имел в виду. Я просто…
– У всего есть свои причины, Коль. К тому же они не так далеко, – спокойно ответил Федя и забрал у него ещё две мармеладки, рассматривая изображения засахаренных мишек. – Пойдём обратно. Мы и так порядком задержались.
– Угу, – он печально опустил голову, но всё же начал распихивать оставшиеся конфеты по карманам. Фигурки они съели, а осталась одна мелочь, которую можно захватить с собой. Коля не знал как извиняться, но Федя и не ждал. Впрочем, похоже, ему казалось иначе. Зря.
Оставшиеся конфеты пришлось забирать ему. И ещё у Коли немного заимствовать, а то так набил карманы, что слишком заметно.
– Да всё в порядке, – возражал тот.
– И сразу видно, что что-то не так. Пойдём. Сможешь аккуратно провести нас порталами домой?
Коля не уверенно кивнул и наморщил лоб, осмотрелся. Они медленно пошли по дороге обратно к выходу из города.
– Слушай, я не хотел тебя обидеть, – неуверенно сказал он. Видимо всё это время он мучительно подбирал слова. Или прислушивался к собственным голосам.
– Ты не обидел, – легко отозвался Федя и всё же посмотрел на него. Каждый раз, когда возникала подобная ситуация, он задумывался, как всё же нужно себя вести, чтобы не обидеть его. Казалось, балансирует тут он, чтобы не свалиться, потому что он раз за разом ухитрялся сказать что-то не так, но всё равно не понимал, что именно.
Сыграть-то получалось. Но всё равно вечно выходил не тот оттенок, не та фраза.
– Ты слышал о том, что на любое действие возникает противодействие?
Коля покачал головой.
– Нет…
Федя ещё некоторое время шёл молча, вглядываясь за горизонт, на ослепительно-белый сияющий снег.
– Всегда так работает. Если мы что-то делаем, даже если двигаем рукой, – он провёл ладонью в воздухе. – Это влияет. Даже если возникает сопротивление воздуха, что-то уже произошло.
Коля смотрел на него внимательно, пытаясь уловить смысл его слов. Федя сделал паузу, давая ему осмыслить, а после продолжил, всё также тщательно подбирая слова и пытаясь говорить проще. Возможно для него, а возможно и для себя впервые за достаточно долгое время.
– Иногда нужно помнить о том, что спровоцируют твои действия. По крайней мере, я пытаюсь делать так. Тебе необязательно…– он пожал плечами. Бутылки в его пакетах стукнулись друг о друга и звякнули. – Я о том: пусть всё пока идёт как идёт. Когда придёт время, я сам подниму эту тему. Не думай пока.
Коля выдохнул и уцепился свободной рукой за его, перекидывая его в другой портал.
– Не могу не думать. Они говорят и говорят. И я думаю, мы думаем. Так звучит. Я не знаю… Хочется летать.
Портал возник перед ними, и над ними, но он словно не замечал, и Федя быстрее потянул его за собой, пока тот окончательно не перестал контролировать себя и собственную способность. Шанс расщепиться сохранялся, но достаточно незначительный.
– Не сейчас. Нам нужно вернуться домой. Ты же помнишь?
– Помню, но ещё помню, что что-то не так сказал, поэтому…
– Мы оба сказали, если на то пошло, – легко ответил Федя. Кажется, подобрал он всё же не те слова, потому что это не могло. Ещё несколько порталов и чужих участков, и они застыли на всё той же езженной дороге, и Федя аккуратно поставил пакеты и обнял Колю, заключая его в объятия. Чужие пальцы сжали его плечи – только одна рука в перчатке, а другая нет.
– Нет, ты не виноват. Всё хорошо, – Коля чуть наклонился и уткнулся ему в плечо, выдохнув. – Я просто…нужно сосредоточиться, или они поменяют цвет. Ладно я, но не хочу, чтобы ты пострадал таким образом. Обидно будет. Они разозлятся.
– Раньше разозлюсь я, на твои слова, – возразил Федя так и не разжимая объятий. Он знал, как нужно действовать в таких ситуациях, но оставался на губах такой привкус, при этом неясно почему.
Непонимание? Дискомфорт?
Он и сам понятия не имел ни как назвать, ни как классифицировать. Имело ли это отношение к чему-то внутри него, к тому, за чем он нередко наблюдал в Комплексе? Разбираться слишком сложно и не то, чтобы он хотел. Но именно в таких случаях желание и возникало.
С другой стороны Федя не сомневался, что даже если и так, вряд ли бы это помогло. Скорее бы ещё сильнее себя запутал. И себя, и Колю.
– Почему? – не понял Коля.
– Потому что ты тоже не должен покалечиться. Своей же способностью. А ты не захочешь увидеть, когда я действительно злюсь, – тихо произнёс он. Федя не знал, что может его разозлить. И не был уверен, но иногда ложь действительно стоит того. Коля округлил глаза, отстранившись.
Федя щёлкнул его по носу, как на площадке тогда.
– Теперь пошли.
Коля надулся и взял свой пакет.
– Я ещё кое-что загадал, но тебе не скажу!
– Ладно. Если не хочешь, – Федя пожал плечами. Коля надулся сильнее, вероятно, ожидая какой-то иной реакции, но потащил дальше по порталам, и вскоре они, наконец, добрались до особняка.
Куратор Жуковский курил трубку на крыльце в одиночестве, накинув на плечи своё светло бежевое пальто.
– Наконец-то. Вас только за смертью посылать, и та опоздает, – усмехнулся он, глядя на них. Его взгляд всё же замер на старшем мальчике. – Хотя тут-то вряд ли.
– Мы в райцентр ходили, – пояснил Федя. – В ближайшем даже пива не осталось. А там мне продавать в одном не хотели, не поверили.
Мужчина поднял брови в жесте лёгкого удивления.
– Надо же. Не походишь на защитника отечества значит, – он хмыкнул весело.
– Нет. Удостоверение не помогло.
– Ира со своим завтра к позднему вечеру на машине приедет, заберёт тебя. До этого времени свободен. Надеюсь, вы уже решили, что будете делать на площади в этом году.
– Мы… – Федя запнулся, стараясь подобрать верные слова и не разозлить его. – У нас всё же другая специализация.
– Меня не интересует. Приказ есть приказ. Придумаешь что-нибудь, – он докурил, бережно убрал трубку в нагрудный карман, забрал у них оба пакета и скрылся в доме. Больше ни слова не сказал.
– Ну вот, а ты боялся, что наругают, – обратился Коля к Феде. Тот медленно кивнул.
– Повезло.
– Слушай. Я тут видел расписание. Поезд ходит от станции уже с завтрашнего утра, – прошептал Коля ему на ухо. – Можем съездим в Петербург. Нашего отсутствия и не заметят. ведь мы им больше неинтересны. А к вечеру вернёмся?
Федя посмотрел на него вопросительно.
– Ты хочешь на праздник?
Коля закивал. Идея была отвратительной. Петербург далеко отсюда. На скором, конечно, всего полтора часа. Но если их отсутствие заметят, простым отсутствием реакции не отделаешься. Прямое нарушение приказа. Даже больше, чем прямое.
– Посмотрим завтра утром, – Федя зашёл в дом и пошёл на второй этаж, в библиотеку, пребывая в глубокой задумчивости.
– Там же фейерверки! Ещё больше бенгальских огней! И вкусности всякие! А ещё выступления! – вдохновлённо жужжал над ухом догоняющий ему Коля. Федя слушал его, но так, на периферии.
– Во сколько там твой поезд?
– В пять сорок, – Коля скорчил недовольную гримасу.
– Я подумаю. А теперь я хочу спокойно почитать, – он сел за стол и вернулся к тому месту, где их прервали, хотя мыслями возвращался к другим вещам.
Поехать туда действительно очень дурацкая идея. Он сосредоточился на строчках, решив, что подумает об этом всём попозже. Например, когда дочитает. Коля не стал ждать его решение, удостоверившись временным “подожди”. Вылетел из библиотеки и куда-то тоже ушёл.
Феде невольно подумалось, почему он всё же склоняется к тому, чтобы согласиться?