Каждый раз, стоило Юэ Цинъюаню уехать, и в Ордене происходило чрезвычайное происшествие. Последний раз он уезжал два года назад на собрание Альянса Бессмертных, и по возвращении его ждали сообщения о нападении демонов на Цанцюн и о покушении Шэнь Цинцю на Лю Цингэ в пещерах Линси. В тот раз, правда, никто не пострадал, кроме демонов, а Лю Цингэ нехотя забрал заявление, ворча про себя, что покушение на его достоинство всё-таки во время отклонения ци было. Шэнь Цинцю тоже едва не пережил серьезное искажение, но злость на шиди уберегла его и даже, возможно, помогла спасти Бога Войны. В нападение повелителя пика Цинцзин на Бога Войны верилось слабо. Конечно, Сяо Цзю мог довести до отклонения ци кого угодно, но замышлять убийство собрата он, как стратег Цанцюн, не стал бы, оставаясь с жертвой наедине и навлекая на себя главное подозрение. И как так могло случиться, что Шэнь Цинцю вошел тогда в пещеры Линси для медитации почти одновременно с Лю Цингэ?!.. Впрочем, это дело прошлого, а сейчас Юэ Цинъюань не мог больше откладывать объезд территории влияния Ордена. Придется рискнуть и оставить своих шиди снова одних без присмотра.
- Что вам привезти из поездки? - стоя у подножия лестницы ведущей на пик Цюндин, любезно спросил глава Ордена провожавших его собратьев.
- Мозги для этого оловянного болвана, - легонько кивнул в сторону Бога Войны, обмахивающийся веером Шэнь Цинцю.
- Лучше привези намордник для шисюна, - сложив руки на груди, сразу ответил на колкость Лю Цингэ. Черная собачка на руках лорда Цинцзин облаяла его, копируя хозяина. - И для его животного тоже, - добавил воитель.
- По крайней мере, мой Бин-Бин не скрывает того, что он животное, в отличие от некоторых, - владыка ученого пика успокаивающе погладил песика по спине, и тот высунул язычок от счастья.
- Лучше заберите этих двоих с собой, Чжаньмэн шисюн, - вклинилась Ци Цинци.
Юэ Цинъюань, благодушно улыбаясь, поспешил залезть в карету.
- Я вернусь к новому отбору учеников, - сказал он на прощание и уехал.
***
С того дня прошло две недели, и глава Юэ должен был вскоре возвратиться. А у Шэнь Цинцю закончился его любимый западный чай, подаренный Ло Бинхэ. Отсутствие заварки с тигриной мятой заставляло его нервничать и срывать злость на учениках. Накануне он лег пораньше спать, а наутро ему не захотелось подниматься.
Шэнь Цинцю потянулся сначала одной лапкой, невольно выпуская коготки, потом сладко потянулся другой, перевернулся на живот и, встав на четвереньки, потянулся всем телом, выгибая спину и поднимая хвост...
Но не сразу до горного лорда дошло, что у него теперь есть лапки-царапки и не только. Пройдя в нижнем халате к источнику, чтобы искупаться, он окунулся в прохладную воду лишь для того, чтобы выпрыгнуть из нее с неестественным для человека криком, подобно удивленному мяуканью испуганного кота.
Мокрый и дрожащий Шэнь Цинцю уставился в воду на свое отражение. О, боги! Его лицо! А между его ягодиц, как продолжение копчика, рос, прижатый сейчас к бедру, темный намокший хвост; такие же черные треугольные уши вместо человеческих раковин на макушке взволнованно дергались.
- Мяу! - выругался пораженный Шэнь Цинцю и прикрыл мордочку с проглядывающими возле носа тонкими вибрисами рукой. Вместо проклятий изо рта снова вырвалось жалобное "мяу". Ах, неужели он теперь тоже будет превращаться в комок шерсти, как его демонический щенок-ученик?!
Кто его заколдовал?!
Шэнь Цинцю сосредоточился на размышлениях. Он не выезжал за пределы Цанцюн последнее время, не принимал гостей, кроме пары лордов. Может, кто-то его отравил? Это точно были не Юэ Ци, не Му Цинфан, наверное, и не Лю Цингэ, которому ума просто не хватило бы. Может, домовая мышь Шан Цинхуа напакостила ему за его придирки?! Нет, эта тварь дрожащая так бы побоялась ему вредить. Что он пил и ел за последнее время? Пожалуй, новым был только чай Ло Бинхэ, создававший приятную атмосферу безмятежности в душе...
Ло Бинхэ! Сукин сын!
- Это ты сотворил такое?!
Ло Бинхэ, вызванный Мастером со двора, немедленно пал на колени и склонил голову. В чем бы его не обвиняли, он заранее был приговорен, лучше уж соглашаться с Учителем сразу.
- Да, Шицзунь. Прости, Шицзунь. Прошу, накажи этого нерадивого ученика, Шицзунь, - забубнил заученные фразы юноша.
Хорошо, что наказания палками ушли в прошлое, а плетью ему теперь редко попадало, потому что Бинхэ научился виртуозно мгновенно превращаться в милого жалкого щенка, которого невозможно было избить. Комок шерсти всегда жалобно скулил и лизал хозяину руки и ноги. Но теперь Учитель без любимого чая снова стал раздражительным и ученику могло влететь по первое число буквально ни за что.
- Я так и знал. Какое проклятие ты наложил на меня, демон? Каким дурманящим чаем ты меня спаивал, что он дал такой эффект? Что ты подливал мне в чашку? Возможно свою или чужую демоническую кровь? Отвечай!
- Я бы с радостью, но... я... я не знаю! Я не опаивал и не проклинал вас, Учитель! - "Разве что мысленно". - Это был бескорыстный подарок, чтобы понравиться вам.
- Бескорыстный, говоришь?.. А ну, подними голову и посмотри на последствия своего поступка в лицо. Если посмеешь, - прошипел Шэнь Цинцю.
Ло Бинхэ вздрогнул от угрожающего тона мужчины. Это был вызов с явным подвохом. Он поелозил на коленях на полу и замер в нерешительности. Его панические мысли развеяла стремительная когтистая рука, которая вцепилась в его густые волнистые волосы и подняла насильно голову. Ло Бинхэ скривился от боли и тут же охнул от удивления. Его обожаемый Учитель стоял перед ним в одном спальном халате с небрежно накинутым на плечи внешним. Его яростные по-кошачьи изумрудные глаза с вертикальным зрачком внимательно следили за паршивым лживым щенком. Верхняя губа Шэнь Цинцю приподнялась, обнажая клыки и из его горла раздался тихий сердитый урчащий рык, а потом раздалось очередное шипение. Когти свободной руки опасно приблизились к кончику носа Бинхэ, и стало видно, что ладонь до запястья и возможно вся остальная рука покрылась короткой белой шелковистой, мягкой шерсткой. Что-то резко шевельнулось позади горного лорда под халатом, и, скорее всего, это был настоящий хвост, раз уж на голове торчали треугольные угольного цвета ушки, которые сейчас тут же прижались к волосам в гневе. Котошицзунь был готов пойти в атаку.
Почти кошачья мордочка Учителя, на которой навечно застыло выражение презрения ко всему миру, приблизилась к лицу Ло Бинхэ настолько близко, чтобы тот разглядел тонкие усики возле по-кошачьи чуть вздернутого принюхивающегося к запахам носа.
- Если ты немедленно не предоставишь противоядие от этого уродства, то я лишь выкину тебя с пика целым и невредимым. А если не согласишься, то тогда я выдам тебя Дворцу Хуан Хуа, там сначала тебя допросят в Водной тюрьме, а потом замуруют под горой, но по моей личной просьбе по частям. Ясно?
Несмотря на хватку и сердитую мордочку, то есть лицо, Шэнь Цинцю был великолепен.
- Шицзунь, ты прекрасен! - глупо улыбался Ло Бинхэ через боль.
Повелитель пика Цинцзин издал фыркающий недоверчивый звук и неожиданно отпустил добычу.
- Глупый зверь! Думаешь я не найду управы на тебя, демон? Ты мне все расскажешь, или я забью тебя насмерть, - прорычал рассвирепевший Шэнь Цинцю.
- Ши-шицзунь?
- Сидеть, псина! - горный лорд довольно кивнул, когда ученик выполнил команду и остался стоять на коленях, где его уронили.
Ло Бинхэ потер макушку, недоуменно спрашивая самого себя:
"Я что должен покорно ждать когда меня изобьют? За что именно?" - юный полудемон даже проскулил от обиды.
Ну, он заметил, что с Учителем что-то не так, когда тот внезапно полюбил есть приготовленные им рыбные блюда, особенно Шэнь Цинцю предпочитал сырые жирные кусочки филе на льду, но не придал этому значение, даже когда из пруда в роще пропали кои. Ведь главное то, что Учитель снова стал добр к нему настолько, насколько это для него было возможно, и сделался, как бы сказать,... игрив. В кровать, конечно, больше Ло Бинхэ не пускали, но иногда позволяли спать на коврике под дверью спальни, гладили и кидали принести набитый тряпками мячик.
Но сегодняшнее утреннее явление Мастера с кошачьими чертами все равно было неожиданным. Если кто-то проклял Шэнь Цинцю, то это не он, хотя он был бы не против такого милого хвостатого Шицзуня.
Юноша спешно пытался вспомнить, а что, собственно, произошло накануне? После того, как закончился подаренный Ло Бинхэ чай, Учитель стал раздражительным. Нин Инъин даже стащила для него настойку валерьяны у Му Цинфана и подлила капельку в чай Шицзуню, после чего Шэнь Цинцю нашел початую бутылку с лекарством по запаху, отобрал ее у девушки и закрылся в спальне. А на следующий день - сегодня, он уже вышел с очаровательными ушками и хвостом. Но разве успокоительное может превратить заклинателя в кота? И как замешан здесь Бинхэ? Или дело не в успокоительном?
- Последний раз спрашиваю, что за чай тебе продали торговцы с Запада?
- С тигриной мятой? - переспросил Ло Бинхэ, настороженно уточняя у пришедшего из кабинета Шицзуня, который нес собой какое-то светящийся зеленым орудие, напоминающее кнут.
- Именно. Что с ним не так? Ты заколдовал мой напиток? Добавил туда демонической крови?
- А так можно было сделать? - Ло Бинхэ еще не изучал свойства кровяных паразитов.
- Нет! Что ты сотворил со мной, звереныш?! - рассвирепел Шэнь Цинцю.
- Ничего! Я просто хотел угодить Шицзуню!
- Наглый лживый щенок! Решил уподобить меня себе? Хотел превратить меня в демонического оборотня?
- Неужели, мой Шицзунь тоже демон? Тогда, ему лучше быть острожным со своей внешностью перед владыками пиков... - хитро улыбнулся ученик, почуявший, словно хищник, слабое место жертвы.
- Ах, ты, маленький ублюдок, как ты смеешь мне так нагло что-либо советовать?! Не строй из себя невинность! - Шэнь Цинцю начал развертывать тонкий, похожий на лозу, светящийся изумрудным светом хлыст.
Росток божественной ивы Шэнь Цинцю достался ему от старейшины Бэйдоу с пика Сышэн. Будучи повелителем вершины ученых Цинцзин, он старался вести переписку и заводить знакомства с другими интеллигентными, сведущими в науках и искусствах бессмертными. Его всегда интересовали необычные растения, животные и монстры. Заполучить росток божественной ивы, отпочкованного от такого же побега, было огромной удачей.
Шэнь Цинцю развернул в руках свою лозу и хлестнул ею у носа Ло Бинхэ, который, не будь дураком, обратился мигом в щенка и унесся прочь.
Учитель преследовал негодного питомца и дома, и на улице, пока тот не выдохся. Ло Бинхэ отчаянно заскулил, когда его маленькие лапки забились беспомощно в воздухе. Ивовый хлыст обвился вокруг его тела и Учитель, одним махом перевернув его на спину, потащил за собой на задний двор к собачьей будке, заказанной на пике Аньдин, с цепью и ошейником для духовных животных.
Щенок трепыхался и рвался с цепи. Шэнь Цинцю наставил на него указательный палец и пристыдил жестом. Ло Бинхэ покорно опустил голову на лапы сверкая бриллиантами слез в круглых обсидиановых глазах, но горного лорда было не пронять слезами:
- Ты наказан. Будешь сидеть на цепи, подобно дворняге, пока не сознаешься в преступлении и не снимешь проклятие с этого Учителя. Обратить лорда пика Цинцзин в кота для тебя какая-то шутка?!
- Шицзунь прекрасен! Если бы мог так проклясть, я бы проклял, но это не я! - продолжал лаять и скулить, похожий на кудрявую мочалку, щенок. Метка демона, принявшая вид алой прядки на лбу песика, проступила и засветилась от его усилий сорваться с цепи, чего раньше с ним не случалось, видимо, печать, наложенная на его силы, скоро исчезнет.
- Если не хочешь, чтобы тебя заметили в столь унизительном положении и не убили как демона, лучше прекрати стараться вырваться и шуметь, эта цепь все равно зачарована, - серьезно проговорил заклинатель, морща нос за раскрытым веером, убрав лозу в рукав. Растение наполовину выдохлось, ибо было совсем еще молодым и тратило много ци. Повелитель пика Цинцзин легонько шлепнул веером ученика и произнес: - Твое наказание закончится, когда я верну человеческий облик, - с этими словами Шэнь Цинцю развернулся и ушел в дом.
Ло Бинхэ же присел на задние лапки и задумался: "А что, если Шицзунь навсегда застрянет в миленьком облике демона-бакэнэко?" Воображение живо нарисовало Учителя, помахивающего белым хвостом, выглядывающим из прорези штанов. Да какой извращенец кроме него мог додуматься заколдовать его Шицзуня?! Он пожмет ему руку, прежде чем оттяпать. Или Учитель прав, и он где-то действительно ошибся. Максимум пакости Ло Бинхэ составляли порчу имущества, воровство туфлей и метки территории. За это иногда он бывал выпорот в качестве дисциплинарных взысканий в человеческом облике. Шисюны полудемона очень радовались наказаниям нелюбимого шиди, который научился не бояться давать сдачи и драться также остервенело, как сукины дети с пика Байчжань.
С тех пор, как Ло Бинхэ начал превращаться регулярно в щенка, его демоническое и человеческое совершенствования выровнялись и гармонично дополняли друг друга. Его техники улучшились, когда Шэнь Цинцю обратил внимание на его огрехи в основах и исправил их. Хотя Мэнмо часто удивлялся, почему мальчик продолжает оставаться на пике, который он при должном усердии легко перерастет. Но Ло Бинхэ был также и любимым щенком Шицзуня, как бы тот не отрицал этого, и он испытывал счастье от его признания и ласки. После долгого изучения и подглядывания во снах, юноша пришел к выводу, что за колючим жестким фасадом повелитель пика Цинцзин скрывает лишь израненную душу, сожаления и опустошение. Бинхэ еще не знал всех причин глубоких ран этого человека, но он понимал одиночество и не хотел бросать Учителя, особенно, когда внутренний испуганный злой кот Шэнь Цинцю выбрался наружу. Бинхэ страстно желал облизать и прикусить ушки Шицзуня.
***
Между тем, Шэнь Цинцю был уверен, если что-то и может снять его проклятие, так это волшебная музыка. У него как раз сохранился подаренный зверенышем "Сборник Смятения" неизвестного, но талантливого некоего старейшины Илина. Усиленная мелодией ци творила настоящие чудеса, вот почему на пике Цинцзин изучали игру на гуцине и другие музыкальные инструменты. Тупой ученик подарил ему неплохой сборник темных сочинений.
Заклинатель надел плащ с капюшоном, подхватил любимый гуцинь, словно пушинку, и понес его под мышкой, в другой руке держа открытый у лица веер. Если собратья увидят его в образе кошачьего демона, то не сразу поверят, что перед ними один из владык Цанцюн. Ну и, конечно, на пути к уединенной полянке ему-таки попался сам повелитель пика Байчжань.
- Дерись со мной, Шэнь Цинцю! - провозгласил при встрече с главой вершины Цинцзин Лю Цингэ.
- Не могу, - ступая мягкой кошачьей походкой, прошел мимо Бога Войны Шэнь Цинцю.
- Почему?
- У меня лапки.
- У тебя - что?! Не насмехайся на до мной, Цинцю! Опять твои трусливые отговорки, чтобы сбежать от поединка со мной!
- Это я-то трус? - развернулся, сощурив глаза от злости, и зашипел повелитель Цинцзина. - Между прочим, это я спас тебя от самоубийства в пещерах Линси, идиот! Когда ты по глупости решил победить сам себя мечом в живот. - Шэнь Цинцю не сбирался вспоминать о своем благородном и глупом поступке, но неожиданно вспылил, потеряв на мгновение контроль над своими эмоциями. Хорошо, что он не припомнил все случаи спасения военного собрата.
Бог Войны смутился, ведь он изначально лишь хотел найти повод вернуть веер, который горный лорд потерял на Байчжане, но он умел начинать и заканчивать разговоры только в драке.
- До сих пор не могу в это поверить, - покачал головой Лю Цингэ. - Я помню, ты хотел мне... Гхм! Точно, вот поэтому, я хочу вернуть долг и отдать тебе веер, шисюн... То есть, просто отдать... - смущенно попытался мирно объяснить цель своего визита Бог Войны.
- Тебе достаточно дать мне место, чтобы пройти, и мы квиты, - прошипел Шэнь Цинцю, встопорщив хвост под длинным халатом. Уши, прижатые к голове, дернулись и чуть не растрепали прическу, закрывавшую их. Сверкнув за раскрытым веером изумрудными глазами в итоге, он важно ушел прочь.
Лю Цингэ опешил и оглянулся назад, провожая закутанную в зеленый плащ подозрительную фигуру. Он никак не мог поверить своим глазам: неужели его ненавистный шисюн превратился в шипящего кота?! Он даже мог поклясться, что видел хвост, взметнувшийся под одеждой, глаза Шэнь Цинцю тоже выглядели странно, да и голос выдавал урчащие нотки. Если его укусил оборотень, то он представлял для других обитателей двенадцати пиков опасность. Бог Войны решительно последовал за стремительно скрывшимся среди бамбука шисюном. Разумеется, он это сделал, не потому что хотел посмотреть на котика, а лишь убедиться в безопасности Ордена Цанцюн и отдать владельцу потерянную вещь.
- Шэнь Цинцю, возьми свой веер! Нет, надо проще. Цинцю, возьми веер. Цинцю, на! - репетировал Бог Войны, бормоча по дороге.
Сестра когда-то говорила ему, что если он будет слишком много злиться и думать о владыке вершины ученых, то когда-нибудь впадет в отклонение ци. Лю Цингэ ни за что не примет ее правоту, хотя доля истины в этом присутствовала, однажды он отклонился в духовных пещерах, бродя по ним и приметив в одной из них Шэнь Цинцю, медитирующим на камне. Что было дальше он не помнил, а когда очнулся увидел над собой злое совершенное лицо шисюна в залитых кровью одеждах.
Сочинения темного гения-некроманта оказались удивительной находкой. Эта музыка могла многое: поднимать мертвых, например. Хотя большинство мелодий так или иначе в этом этом сборнике были связаны с некромантией, одна преобразующая песня оказалась весьма интересной. Она помогала снять любые чары и вернуть все на свои места. Шэнь Цинцю настроил инструмент, скинул плащ и начал играть.
***
Музыка лилась над лесом, перекликаясь с птичьими трелями и ветром. Волшебные волны расплывались от играющего на гуцине кругами, настраиваясь на духовные меридианы. Заклинатель так вдохновенно перебирал струны, увлекшись, что ничего не замечал в округе, в том числе и того, кто следил за ним в кустах.
Лю Цингэ, околдованный песней замер, сжимая проклятый веер в руках. Он видел только прямую гордую спину Шэнь Цинцю, его черные волосы, зачесанные назад, ничем не скрепленные только перехваченные низко бледно-зеленой лентой, и обнаженные хрупкие запястья, которые мелькали в рукавах, когда руки перемещались к краям инструмента. Вот длинные пальцы поправили быстро волосы, и владыка Байчжань обомлел, когда заметил кусочек белоснежной шеи в вырезе халата и... ухо! Точнее, два черных треугольных кошачьих ушка почти на макушке вместо человеческих розовых раковин. После того как Шэнь Цинцю поправил пряди, они перестали быть прижатыми к голове и, несмотря на белую шерсть, смотрелись органично на голове заклинателя. По мере расслабления и умиротворения играющего на гуцине горного лорда ушки зашевелились в такт мелодии. А это что еще такое?! Под слоями халатов пониже спины шевелился действительно... хвост?! Лю Цингэ подался вперед и рухнул сквозь кусты.
Коготки на струнах нечаянно сорвались, брынькнув, издав неприятные звуки, портя мелодию. Сидящий спиной к Богу Войны повелитель пика Цинцзин вздрогнул и, прекратив резко песню, обернулся и зашипел, словно разъяренный кот, если судить по выражению морды-лица с тонкими вибрисами у подрагивающего носа и злым изумрудными глазами с овальными зрачками - это и был однозначно кот. Глаза Лю Цингэ стали размером с плошку, и у него носом пошла кровь. Особенно, когда шисюн развернулся к нему полностью. Казалось, волосы того наэлектризовались и встали дыбом. Стоя прямо на четвереньках Шэнь Цинцю по-звериному оскалился на нарушителя, явив клычки и выгнув дугой спину. Обомлев, Бог Войны наблюдал, как сзади, задирая подолы халатов, напряженный пушистый черный хвост отчаянно забил заклинателя по бокам. Но испугаться дикого шисюна не получилось, его низкое кошачье ворчание и шипение вызывали лишь умиление и очередную порцию носокрови у Лю Цингэ. Даже когда Шэнь Цинцю опустился грудью на согнутые руки на четвереньках и прижал воинственно уши, готовясь к прыжку, повелитель пика Байчжань не смог воспринять такого чудесного котика всерьез. Последнее, что запомнил Бог Войны, прежде чем у него потемнело в глазах от удара о камень, - это прыгающий на него разъяренный Шэнь Цинцю.
***
Повелитель пика Цинцзин пришел в себя, когда обнаружил, что сидит на чем-то мягком и теплом. Он помял лапами - тьфу! -ладонями грудь человека под ним и перевел взор на лицо.
- Лю Цингэ! - воскликнул Шэнь Цинцю и, пошарив взглядом вокруг, обнаружил выпавший из руки Бога Войны веер.
"Что он тут делает?! Зачем владыка Байчжаня следил за мной?!"
- Очнись, Лю шиди! - позвал горный лорд и мягко помассировал руками плечи лежащего без сознания человека. Тот не отреагировал, и Шэнь Цинцю заволновался. Он наклонился и принюхался к распростертому перед ним телу. В нос ударил запах крови. Повелитель Цинцзина перевернул голову владыки Байчжаня и обнаружил глубокую рану на затылке, и тогда до него дошло:
- Я убил Лю Цингэ!
Шэнь Цинцю зажал рот себе ладонью. Сколько раз он клялся, что убьет ненавистного Бога Войны на глазах у многих свидетелей и остальных лордов Ордена Цанцюн. Владыка Байчжаня сам виноват в том, что повелитель ученого пика так его не любил. Он задирался к Шэнь Цинцю, говорил болезненные колкости, раня его гордость, насмехаясь над ним. Их вражда длилась еще с ученичества. Шэнь Цзю завидовал и терпеть не мог таких зазнавшихся, родившихся с золотой ложкой во рту, до безобразия здоровых и сильных отпрысков богатых кланов, которые смели унижать других, менее талантливых, более осторожных и отличающихся от них собратьев. Они были с Лю Цингэ, как Небо и Земля, как кошка и собака. А теперь ему каким-то образом предстоит доказать, что это не он убил шиди. Да кто ему поверит, раз это случилось на пике Цинцзин?! Труп есть, злое намерение есть, свидетелей нет, следы ци обвиняемого на месте преступления, к тому же, это его вершина.
Заклинатель застонал в ладонь и растер лицо. Его точно обвинят в убийстве. Кто поверит, что это была случайность?!
Отчаянно желая, чтобы это оказался дурной сон, Шэнь Цинцю снова приблизил свое лицо к поверженному Лю Цингэ. Бог Войны был тих и прекрасен. Повелитель пика Цинцзин нервно облизнул губы и инстинктивно обнюхал владыку Байчжань, задев носом холодную щеку, тщетно пытаясь уловить хоть слабые признаки дыхания.
В это самое время из леса раздался звонкий лай и громыхание цепи, бьющийся о стволы деревьев. Черная шаровая молния влетела на руки Шэнь Цинцю и радостно гавкнула. Ло Бинхэ каким-то образом разорвал зачарованную цепь, разрушил будку и теперь радостный болтал лапками на весу, поддерживаемый за подмышки, глядя на обожаемого Шицзуня сверкающими глазами-бусинками.
Поддаваясь инерции и кошачьему инстинкту Шэнь Цинцю лизнул собачью морду влажным языком пару раз в лоб, там, где была алая прядка, маскирующая демоническую метку. Почувствовав вкус шерсти на языке, горный лорд поморщился и отбросил шерстяной комок в сторону, чтобы отвернуться и отплеваться, прикрываясь рукавом. Но было уже поздно Ло Бинхэ получил свою порцию ласки, и его хвостик завертелся, как пропеллер.
- Зверь! - скривившись процедил Шэнь Цинцю.
- Аф! - подтвердил щенок.
Ло Бинхэ был так счастлив, что освободился и даже не получил нагоняя, что не сразу заметил труп Лю Цингэ, а когда увидел, то сел на задние лапки и недоуменно уставился на Учителя. Что это делали его Шицзунь и владыка Байчжань на уединенной полянке?! Бог Войны, как всегда, приставал к своему шисюну? Или это было неудачное свидание-спарринг? Неужели Шэнь Цинцю убил Лю Цингэ?!
- Нет, я не убивал его, глупый пёс! - словно прочитав мысли ученика, прошипел горный лорд.
Его мучали вопросы. Что теперь делать с телом? Отнести на Цанцао и сказать, что просто наткнулся на него по время прогулки? Поверит ли в такую смешную версию Му Цинфан? Вступиться ли за него Ци Гэ, когда вернётся? Или для вида пожалеет и встанет на сторону сомневающихся? Шэнь Цзю не знал, что делать. А может просто сжечь тело в этом глухом месте?.. Но тогда и от ученика нужно избавиться. Огонь уничтожает любые следы, с поместьем Цю такой метод сработал. Или может свалить вину на разоблаченного им полудемона? Тогда можно соврать, что Ло Бинхэ оказался шпионом царства демонов, а Лю Цингэ помог ему разоружить врага и принял бой. Демоны известны своим коварством, и это объяснило бы оставшуюся темную энергию от его музыкального эксперимента с запретными мелодиями. Подаренный побег ивовый лозы был при нем, и он действовал не хуже бессмертных веревок даже на молодых сильных полудемонах. Пора поймать зверя.
Шэнь Цинцю призвал жестом клинок Сюя и уже с хищным оскалом двинулся навстречу к растерянному ученику, который успел подобрать зубами «Сборник Смятения» с проклятыми нотами.
- Уф? - Ло Бинхэ воззрился на холодный блеск лезвия меча у своего горла и взвыл. Неужели Хозяин хочет его ранить или убить?!
С книжкой в зубах он осторожно попятился, не спуская глаз с острия клинка и Учителя, который прижал треугольные уши к голове, готовый к атаке. Глаза Шицзуня были свирепо сощурены, а из горла раздавался дикий рык с урчащим ворчанием в конце. Это было не похоже на их повседневные агрессивные веселые игры.
Ло Бинхэ было все равно, убил ли его обожаемый наставник Бога Войны или нет. Он прохладно и даже с ревностью относился к человеку, который отнимал свободное время и внимание у его Учителя. К тому же, адепты пика Байчжань часто нападали на учеников вершины Цинцзин, и их горный лорд никак не препятствовал этим дракам. Ло Бинхэ никак не жалел о смерти Лю Цингэ. Он наоборот был готов помочь спрятать или избавиться от тела, или помочь с показаниями, но у него возникла другая идея. Он драпанул прочь от жестокого Учителя и прихватил с поляны рукопись с нотами. Он лишь хотел помочь рассерженному окотевшему заклинателю. Но как только донести свою мысль Учителю, пытающемуся проткнуть его мечом?! К сожалению, его заклятый ошейник мешал обратной трансформации.
Рано или поздно Бинхэ должен был выдохнуться. Его короткие лапки запнулись о корень, и он кубарем полетел в опавшую листву. Лезвие Сюя вонзилось возле маленького уха.
- Уваф! - книга выпала из пасти собаки.
Шэнь Цинцю взялся за обрывок цепи и приблизил к себе пса. Ло Бинхэ начал отчаянно хрипло лаять, задыхаясь, вися, словно в петле.
- У тебя есть последнее слово, прежде чем я выдам тебя суду Ордена как демона, обманом проникшего а Цанцюн.
- Гхав... - попытался возмутиться ученик. "Как подло, Шицзунь!" Впрочем, если Шэнь Цинцю скажет, что Лю Цингэ убил демон, ему поверят больше, чем ему, когда проверка докажет его истинную демоническую суть. Пусть его Учитель был иногда мерзавцем, но у него было имя, титул и репутация меча Сюя. Как будущий Повелитель демонов Ло Бинхэ мог оценить эту стратегию.
Когда щенок заскулил, Шэнь Цинцю перехватил его под передние лапы, и кудрявый шарик издал благодарное: "Ауф!" Заклинатель, позабыв об осторожности, приблизил собаку к себе, и Бинхэ, высунув язычок, начал облизывать щеки кота-Шицзуня. Слюнявый язык задел нос, и ушки повелителя пика Цинцзин встали торчком.
Всё-таки Шэнь Цинцю в который раз пожалел щенка. Он уже привык к его лаю и домогательствам, и, в сущности, ему было весело с ним; нелюбимый ученик действительно развлекал его в этой животной форме в скучные будни, хотя горный лорд никогда не признается в этом. Мерные лизания шершавого язычка успокаивали расшатанные кошачьи нервы, и Шэнь Цзю сам не заметил, как начал урчать в ответ от удовольствия. Его проклятая кошачья натура требовала тепла и ласки, и кроме Бинхэ некому было дать ему это. Оторвав щенка от себя, Шэнь Цинцю посмотрел в его звёздные глаза и на вытянутых руках опустил на землю. Он снял с него зачарованный ошейник, и Ло Бинхэ трансформировался обратно. Шэнь Цинцю отступил к трупу Лю Цингэ и поднял оброненный Богом Войны веер. Странно, что владыка Байчжаня носил при себе его давно потерянный аксессуар. Обмахиваясь находкой, он пробормотал:
- Что же теперь делать?..
- А Лю-шишу точно нельзя воскресить? - Ло Бинхэ задумчиво осмотрел рану на голове трупа.
- Его последние мозги растеклись по камню.
- Но ведь есть «Сборник Смятения», - демон поднял и учтиво протянул нотную рукопись.
- Ты предлагаешь праведному лорду заняться некромантией?!
- Эээ, Учитель ведь уже пробовал играть мелодии. Тело Лю шишу ещё не одеревенело, никто и не заметит разницы даже он сам, если мы только вернем душу.
- Хмм. Может быть, хуже не будет, - задумчиво произнес заклинатель. В крайнем случае, они с полудемоном пойдут под суд вместе. Просто не хотелось лишаться жизни и положения из-за липкого Ло Бинхэ и вредного Бога Войны, который посмел так глупо умереть. Но у него одного не хватит сил на ритуал. В книге действительно имелась подходящая музыка для воскрешения.
- Мрр...
Таланты его ученика в музыке были посредственными, размышлял заклинатель. Конечно, после обновления отношений, когда глупый зверь стал домашним, Шэнь Цинцю запоздало начал обучать юношу. Ло Бинхэ был только этому рад. Игра на гуцине, однако, щенку не давалась, но его грубым рукам подошла флейта.
- Перетащи тело в центр поляны и изучи вот эти ноты, - вздохнул горный лорд.
Лучше бы им преуспеть, иначе он не знает, как ему объясняться перед Юэ Цинъюанем и Лю Минъянь - сестрой повелителя пика Байчжань. С помощью демонической ци Ло Бинхэ, даже без его пробужденной Небесной крови, тот мог ему помочь. Шэнь Цинцю достал из мешочка цянькунь музыкальный инструмент и протянул его со словами:
- Сыграешь на моей флейте.
Эту безобидную фразу развратный ум юного ученика перевернул с ног на голову и подкинул воображении образ совершенно другой "флейты". Ло Бинхэ хлопнул глазами, взирая на Шицзуня с глупой ухмылкой.
- Что уставился на меня, зверь? Не разочаруй меня, возьми инструмент и ноты. - Шэнь Цинцю ударил ученика веером по лбу, и тот, наконец, сообразил, чего от него хотят. Ох, ну, не виноват он в том, что с кошачьими ушками его Учитель еще более очарователен и желанен, чем раньше!
***
Тёмная мелодия взвилась в небеса и собрала чёрные тучи над поляной, громыхнул гром и сверкнула молния, устремившись к мёртвому телу Лю Цингэ. Труп содрогнулся, и Бог войны открыл пустые глаза:
- Он живой! - воскликнул владыка пика Цинцзин. - Лю шиди?.. - спросил он.
Ло Бинхэ с подозрением прикусил губу и уставился на ожившего Бога войны. Что-то здесь было не так.
- Как ты себя чувствуешь, шисюн? - скептически произнес горный лорд. Он подался вперёд, разглядывая воскресшего. Тот, словно узнав голос, повернулся к нему.
Бледная мертвая кожа, чёрные вздувшиеся вены на шее, деревянные механические движения. Лю Цингэ точно был не в себе. Своими следующими словами он только доказал это:
- Шэнь Цинцю? – хрипло, будто во сне, промолвил восставший мертвец.
Затем владыка Байчжань приблизился к горному лорду, а Ло Бинхэ испуганно крикнул:
- Учитель, постойте, не надо! Не приближайтесь к нему! - юноша вскочил на ноги, предчувствуя беду.
- Шэнь Цинцю... - не отрывая алчущего взгляда от шисюна, медленно повторял Лю Цингэ, пробуя передвигаться на шатких негнущийся ногах. - Твои мозги...
- Мои мозги на месте, а вот твои... - усмехнулся повелитель вершины Цинцзин.
- Я так хочу посмотреть на твои удивительные мозги! - уверенно воскликнул Бог Войны.
- Рад что ты восхищаешься, наконец, моим умом шиди.
- Я хочу съесть твои мозги! – завопило чудовище.
- Что, Бездна побери, ты творишь?! - опешил его испуганный шисюн.
- Сражайся со мной! - заревел белугой Лю Цингэ. Он выхватил меч, который яростно запротестовал в его руке, не подчиняясь полностью зомби, и в ту же секунду владыке Байчжань попытался отрубить голову обалдевший от наглости своего шишу Ло Бинхэ. Призванный учеником Чжэнъянь схлестнулся с Чэнлуанем.
- Шицзунь, беги!
Шэнь Цинцю, обдумав своё положение и покачав головой, всё-таки принял предложение ученика. Он изящно и бесшумно скрылся среди деревьев, спешно отступив к бамбуковому дому и запершись в нем. По крайней мере, если Лю Цинге помрет во второй раз, то это будет точно в целях самообороны. С другой стороны, если погибнет глупый ученик, он избавиться от опасного молодого демона, но тогда ему придётся справляться с безумным Лю Цингэ в одиночку, а он, к сожалению, даже живому Богу Войны уступал в физических и духовных способностях, впрочем, он всё ещё мог использовать кое-какие уловки и загнать ходячего мертвеца в ловушку. Размотав божественную ивовую лозу, заклинатель измерил на глаз её длину и начал крепить на неё талисманы для экзорцизма - они могли сдержать или изгнать нечисть, он бы смог тогда попробовать взять восставшего их мертвых Лю Цинге под контроль, связав и поместив его в середину нарисованной печати. Конечно, его приготовления к ритуалу вскоре прервали. Ло Бинхэ застучал и заскребся в запертую дверь, а затем послышалась рычание Бога Войны. Возможно, не стоило пускать зверя в бамбуковую хижину, но два трупа на пороге - это уже слишком.
- Зачем вы оба вышли из леса?! - воскликнул рассерженный Шэнь Цинцю, втаскивая ученика за шиворот в дом.
- Лю шишу хотел меня убить, - обиженно пробормотал Ло Бинхэ.
- Я его понимаю, но не мог бы ты умереть в лесу, а не пачкать кровью пол и стены моего жилища. Да и другие ученики могут подвергнуться опасности. Если с Нин Инъин что-нибудь случится, то я сдеру с тебя шкуру лично!
- Шицзунь по-прежнему так жесток, - проскулил ученик. - Я думал, что стал небезразличен тебе...
Владыка пика Цинцзин недоуменно приподнял изящную бровь. Ло Бинхэ поник головой, он бы не проиграл хозяину пика Байчжань, если бы не сдерживал себя от убийства, он хотел так думать.
В дверь настойчиво с грохотом постучали.
- Шэнь Цинцю, я чую твой запах! Я хочу тебя! - выл в голос Лю Цингэ, заставляя заклинателя вздрогнуть и попятиться, выгнув спину, горный лорд невольное зашипел, но в дверь начали ломиться только сильнее.
- У меня есть план, как усмирить этого бешеного пса, - Шэнь Цинцю указал на обклеенную амулетами лозу.
- Ты отвлечешь Лю Цингэ, а я накину на него петлю, а потом нам предстоит провести новый ритуал. Возможно, после этого разум вернётся к нему или, он, наконец, затихнет на какое-то время. - Заунывный вой Бога Войны стих за дверью, а повторяющиеся вопли: "Мозги, мозги, я хочу твои мозги, шисюн!" – прекратились. Хорошо, что последний раз пик Аньдин прислал на вершину учёных противоударные двери.
Повелители вершины Цинцзин оторвал взгляд от двери дома и начал рисовать круглую Печать с триграммами прямо на полу. Приходилось все время нагибаться и становиться на колени, чтобы правильно и симметрично сделать рисунок посреди гостиной. Ло Бинхэ внимательно следил за гибкими движениями мужчины позади кота-Шицзуня. Как же шло Учителю быть кошачьим оборотнем с этими треугольными пушистыми белыми ушками и хвостом! Почему его драгоценному Шицзуню так не нравится быть демоном самому? Разве он не завидовал силе его расы? «Учитель, вы бы могли совершенствоваться, как демон, и контролировать вашу проявившуюся вторую сущность - это прибавило бы вам боевых сил». Хотя Мэнмо считал, что высший потенциал тёмные сущности раскрывают только в Бездне. Но почему-то даже самые глупые демоны не стремятся в неё прыгнуть, чтобы обрести желаемую силу.
Ло Бихэ также знал, что совершенствоваться можно вдвоём, но не хотел форсировать события и спугнуть Шэнь Цинцю, поэтому он спросил, размышляя вслух:
- Если Учитель и сам немного демон, значит ли это, что Учитель не так уж сильно презирает демонов?
- Хм. Болван, я ненавижу и людей, и демонов одинаково, просто демоны ведут себя как худшее ученики Бога Войны. Кстати, о Лю Цингэ, уж не сбежал ли он с территории нашего пика? Больно тихо снаружи. Как бы он не стал терроризировать другие вершины Цанцюн, - Шэнь Цинцю сразу предполагал худшее, поглядывая на дверь, и не замечал взволнованного вида ученика.
- Шицзунь, раз уж пошел такой разговор, то я бы хотел кое в чём тебе признаться... - начал юноша.
- Ты уверен, что сейчас подходящая ситуация? Это не может подождать?
- В другой раз может и не получится, - смущённо зарделся ученик.
Если Шэнь Цинцю его не ненавидит, то даже если он откажет ему в более интимных отношениях, он все равно будет знать, что в этом мире у него остался родной человек, на которого он может положиться, тот, кто будет верен ему и не предаст. Тот, кого он любит, несмотря на мерзкий характер.
- Значит, Шицзунь не ненавидит меня из-за того что я демон? Неужели Учитель и вправду относился ко мне плохо лишь из зависти?
- Разумеется, я завидую твоему наследию твоей силе и талантам. Даже без демонической крови у тебя есть потенциал, ведь тобой изначально дорожили, помогали вырасти, воспитывали, ты был желанен и любим, твоя мать берегла и лелеяла тебя как могла, - ядовито проговорил Шэнь Цинцю. На самом деле, он произнес все это, лишь бы отделаться от приставучего ученика, но в тоже время он сказал правду.
О чём это его Учитель?! Ло Бинхэ недоуменно воззрился на заклинателя. При рождении его просто выкинули в реку. Женщина, что подобрала его, была обыкновенной прачкой и поставила мальчика на ноги как сумела. Он жил среди нищих слуг и работяг, в отличие от Шэнь Цинцю. Ло Бинхэ часто унижали богатенькие сытые мальчишки вроде Мин Фана, позже он выполнял самую тяжелую и грязную работу на пике Цинцзин. Его жизнь была невыносимой, пока он не встретил Мэнмо и не узнал о своём происхождении. Бинхэ почти разочаровался в Шицзуне, но нечаянное превращение в щенка изменило их отношениях. Теперь его иногда гладили, играли с ним, и он мог готовить для Учителя его любимые сладости. Сделав переоценку образа Шэнь Цинцю, Ло Бинхэ поднялся и тихо признался с поклоном:
- Шицзунь, этот ученик задолжал вам признание. Этот хотел бы сказать, что на самом деле давно влюблен в вас...