Тайный смысл

Гулко грохочет музыка. Люди вокруг танцуют, и только Ханджи обтирает стену плечом. Состояние так себе, кажется, до сих пор не проснулась, да ещё сон этот дурацкий, и комп выкрутасничает — сплошное расстройство. Заметив, что на неё кто-то смотрит, она поворачивает лицо и видит андрогинное существо в корсете и коже, такое же плоскогрудое, как сама Ханджи, но мордашка знакомая и симпатичная. В какой-то момент она понимает, что это Ривай, но как будто и не Ривай. Странное ощущение.

— Здравствуй, Зоэ. — Он стоит не особенно близко, но музыку удаётся перекричать.

— Вы меня знаете?

— Я знаю многое.

— Кто вы?

— Меня зовут Тринити.

«Что за херня? Прямо как в «Матрице»?» — думает Ханджи, но спрашивает совсем о другом.

— Тринити? Вы взломали базу данных налоговой службы?

— Это было давно, — с ностальгической улыбкой отмахивается «она».

— Дела. Я думала, что вы мужчина.

— Тц. Дура тупая, я и есть мужчина! — Вот теперь он точно похож на Ривая. Ханджи ведёт, и почему-то хочется «алка-зельцера», хотя она не пила.

— А почему в корсете?

— Твоё какое собачье дело, в чём нравится, в том и хожу! Но, в общем-то, я не за этим пришёл, — он меняет свой гнев на милость так резко, что Ханджи его начинает бояться — вдруг глаз пальцем выколет. — Я пришёл сказать, — Ривай подходит близко, почти прижимается к ней, дотягивается губами до её уха и шепчет, обдавая парами мадеры: — Оньянкопон тебя ищет.

***

Её загребли агенты. Перелезть по карнизу на тридцать каком-то там этаже под силу не каждому. И вот теперь агент Смит сидит за столом напротив, в костюме, при галстуке, в тёмных очках, и вполне натурально делает вид, что с ней не знаком. На столе лежит папка в потрёпанной картонной обложке, перевязанная верёвочкой, по обе стороны от стола, чуть подальше, стоят Майк и Доук. Тоже в костюмах и тоже в очках. У Майка рожа суровая, он без усов. Доук, кажется, спит стоя.

— Как вы уже поняли, мы давно наблюдаем за вами, мисс Ханджи.

Смит, как и раньше, вешает лапшу на уши, а лицо при этом доброе-доброе, аж тошнит. Все его речи сводятся к предложению с ними сотрудничать, выдав Оньянкопона.

— А не пошёл бы ты на хер, Эрвин? Мне полагается мой звонок.

— Зачем вам звонок, мисс Ханджи, если вы не в состоянии говорить?

«Да не пила я!» — хочет она закричать, но рот удивительным образом не размыкается, будто и впрямь слипся. Ханджи кидается в угол в панике: вдруг она и в самом деле никогда не сможет говорить?!

***

После того, как Ривай вытягивает жучок почти у неё из задницы, Ханджи готова убить всё живое, но встреча с Оньянкопоном слегка присмиряет: он слишком крутой. Кажется, данный восторг взаимен, и это в особенности приятно.

***

Кто-то пытается влезть языком к ней в пупок, но Ханджи даёт по репе и тут же блюёт в кем-то удачно оставленное ведро.

***

— Я знаю кунг-фу.

— Покажи мне.

Оньянкопон сногсшибательно смотрится в чёрном кэйкоги с белым отворотом, Ханджи не уверена, что слушает его. Мозги включаются только на приглашающий жест.

Она пытается порхать, как бабочка, и жалить, как пчела, но получается только валяться по татами, как пьяный гризли.

И всё же Оньянкопон принимает её в команду.

***

Снилось, что Тринити принесла ей попить на подносике. Это было так мило с её стороны.

***

Проснувшись, Ханджи приходит на мостик и застаёт там Сашу. Та угощает какой-то сивухой и со слюной у рта рассказывает, как на месте зелёных знаков ей видятся рульки и отбивные. Саша какая-то странная. Зоэ ей почему-то не доверяет.

***

За завтраком Райнер пытается выяснить ориентацию Зоэ. Видимо, больная тема. Это он создал женщину в красном, а теперь дрочит на неё в один свисток. Анни и Имир стебутся над ним почём зря, Ривай молчит, но если заговорит — мало не покажется никому, и все об этом знают. Молчит и Бертольд, и только вздыхает. Саша опять ищет, что бы сожрать. Вбегает Елена.

Зоэ должна увидеться с Пик.

***

У Пик на приём сидит целая очередь. Лысый Арлерт гнёт ложки, а Зоэ не избранная.

Не больно-то и хотелось!

***

Кто-то ужасно громко шумит прямо под ухом и страшно бесит. Будь хоть немного сил, Ханджи бы точно навешала. Теперь она знает не только кунг-фу.

***

Оньянкопона схватили агенты. Саша, увы, оказалась предательницей.

— Так и знал, что она нас продаст за кусок ветчины с дижонской горчицей.

Ривай говорит об этом так вкусно, что у Зоэ слюнки текут.

Райнер, Имир и Анни мертвы, Бертольд, кажется, тоже. Они в полной заднице. Но почему-то в последний момент Елена вытаскивает их обратно.

***

— Суки, дайте поспать!

— Да уймись уже, ты здесь одна полночи орёшь!

***

Зоэ с Риваем расстреливают всех охранников в холле. Она уворачивается от пуль и спасает Оньянкопона. Когда они прыгают друг другу навстречу: она из открытого вертолёта, а он из разбитого нахер окна, сердце практически падает в пропасть, но Зоэ безмерно счастлива!

***

Зоэ и Тринити ждут звонка у таксофона в метро.

— Пик мне сказала, что я не избранная.

— Я знаю. На твоём месте должен быть Эрен.

— ЧТО?!

— Что?

***

Почему-то так душно, как будто её уже заперли в тесном гробу.

***

Она очень долго куда-то бежит, плутая в бессмысленных коридорах и тупиках, а потом Эрвин Смит убивает её, расстреливая в упор, и она просыпается.

Рядом, на той же кровати, но под простынёй, спит Райнер, непонятно как уместившийся на десяти сантиметрах. Пик в наушниках что-то мурлычет себе под нос, сидя в ноуте. За столом, одним на всю комнату с четырьмя односпальными койками, раскачивается на стуле Порко и что-то прихлёбывает из бутылки.

— Что я здесь делаю? — Ханджи не узнаёт свой голос, прокуренный, пропитой или просто простуженный. Горло саднит, как будто она всю ночь голосила на концерте RHCP. — Зачем вы меня притащили сюда?

— Мы тебя притащили?! — Порко едва со стула не падает. Пик сдвигает один динамик наушников, чтобы подслушивать их диалог. — Ты сама припёрлась, сказала, чтоб все убирались отсюда, покрыла всех ебуками и улеглась на кровати Райнера!

У Ханджи вдоль позвоночника проступает холодный пот. Она почти чувствует втулки, зашитые в ткани.

— Мы хотя бы с ним не того?..

— Да ты блевала полночи! Один раз даже на него. Он потом долго ругался на тебя, но выгнать или переселить на пол так и не смог.

Ханджи становится жаль бедолагу Райнера. Парень-то вроде хороший, только дурак дураком. Но всё же она загостилась, пора и честь знать.

— А потом ещё орала на всех и выкрикивала какую-то хренотень.

— Что тебе снилось хоть? — интересуется Пик.

— Ты не поверишь.

Стараясь не раздавить хозяина кровати, Зоэ вылезает из-под одеяла и, не рассчитав расстояние, моментально оказывается на полу.

— Хрена ты приёмчики знаешь!

Порко мерзко ржёт, пока Ханджи пытается собрать себя и свою сложенную одежду с пола.

— У тебя когда-нибудь было чувство, как будто ты не знаешь, проснулся или ещё нет?

— Было. Это мескалин, — с видом знатока заявляет Порко.

У Ханджи дежавю.

— Опохмелиться не хочешь? — он протягивает бутылку. От одного только вида спиртного тошнит.

— Спасибо, я больше не пью. — Она выскакивает за дверь в одних шортах и лифчике, на ходу застёгивая рубашку.

***

— Ривай, какого хрена ты оставил меня одну в незнакомой компании? — она нагоняет его почти у порога университета.

— Я не виноват в том, что ты нажралась, как свинья.

По лестнице поднимаются одновременно. Неподалёку от входа стоят Смит и Доук. Ханджи на всякий случай им улыбается, но получается как-то натужно. Ривай демонстративно отворачивается, не желая здороваться.

В холле прохладно, уже пахнет булочками из столовой.

Они проходят мимо охраны, и у Ханджи опять дежавю.

— Тебе даже не интересно, где я ночь провела? — качать права совсем не в её стиле, но Ханджи обидно, что Ривай не интересуется её состоянием и удивительно ярким, натуралистичным сном. Такие ведь снятся не просто так! В них всегда заложен какой-то тайный смысл.

— Мне уже доложили.

— Не представляешь, что мне приснилось! Я была Нео, а ты — Тринити! — не выдерживает она, ведь так сильно хочется поделиться.

— Ты ненормальная. Меньше надо «Матрицу» смотреть.

— А Морфеусом был Оньянкопон.

— Господи! — Ривай ржёт и смотрит уже намного теплее. Они встают у окна в ожидании остальной группы и лектора.

— Кто там ещё был?

— Райнер и Анни, Имир, Елена, Бертольд. Саша была за Сайфера.

— Не удивительно, эта кого угодно продаст за булку с маслом.

— Да брось ты, она не такая. — Ханджи смотрит в окно и не понимает, что делала бы, окажись её сон страшной правдой. Наверное точно сошла бы с ума. И предала всех раньше бедной Сашки.

Ривай решает задачу по математике. Ханджи совсем про неё забыла.

— А ещё там был Смит. Он, Майк и Доук оказались агентами.

— Эта роль ему очень к лицу, — с холодком произносит Ривай, не отрывая глаз от тетради.

— Я ему наваляла, за тебя, — добавляет Ханджи, слегка наклонившись. Ривай смотрит на неё с едва заметной улыбкой, но по взгляду понятно — доволен.

— Спасибо.

— Всегда пожалуйста.

Снова молчат. Мимо проходят Оньянкопон и Елена, сердце подпрыгивает в груди. Это так странно: раньше Ханджи почти не обращала внимания на этого парня, а теперь вон как.

— Кстати, — совсем некстати вспоминает она, — ты мне признался во сне, что влюблён в Эрена.

— В этого чудика?

— Да. — Ханджи забавно за ним наблюдать. Кажется, он отрицает, но сам при этом смущается — что это, если не враки?

— Ерунда какая. Он же мелкий ещё. Да и потом, он совсем не в теме.

— Ну да, конечно. Именно поэтому он постоянно за тобой бегает.

— Никто ни за кем не бегает, очкастая, тебе это приснилось.

— Привет, Ривай.

Помяни зеленоглазого чёрта, он тут как тут.

— Здравствуй, — Ривай как-то странно весь расправляется, при этом становится меньше и миловиднее. Ханджи глядит на него и совершенно не узнаёт. Где вся его желчь? Где сарказм?

— Я хотел спросить, у меня зачёт на следующей неделе, ты не поможешь мне подготовиться? — стоило только Йегеру появиться в их жизни, Ривая как подменили. Может быть, из-за него он расстался со Смитом?

— Да, разумеется.

Ну, конечно!

— Здорово! — Эрен сияет глазами и собирается отойти, как вспоминает что-то и возвращается. — Слушай. Я по ошибке купил два билета в кино, не хочешь пойти со мной?

— А когда?

— Сегодня вечером.

— С удовольствием.

— Круто! До вечера!

— Ты даже не спросил, на какой фильм он тебя пригласил! — ошарашенно выдаёт Ханджи, когда Эрен Йегер отходит от них на приличное расстояние.

— Не всё ли равно, — равнодушно отвечает Ривай. — Не понравится фильм, я найду, чем заняться, — и он многозначительно смотрит на Ханджи.

Мимо опять проходит Елена.

Нет. Этот шанс нельзя упускать.

— Я на минуточку, — говорит Ханджи Аккерману и, сорвавшись, бежит за светлой макушкой. — Если что, займи мне место в аудитории! — бросает через плечо набегу, а то вдруг забудет.

Если Ривай и правда влюбился в Эрена, может, и у неё с Оньянкопоном что-то такое есть. А даже если и нет, это надо проверить.